Война «Судного дня» 1973 г. Противостояние флотов СССР и США на море. 9. Корабли эскадры конвоируют транспорты.

Розин Александр.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17

Война «Судного дня» 1973 г. Противостояние флотов СССР и США на море.

9. Корабли эскадры конвоируют транспорты.

Уже через несколько дней после начала войны возникла острая необходимость в восполнении потерь понесенных арабскими странами и пополнения запасов боеприпасов. Советский Союз, выполняя союзнический договор, начал посылать технику и вооружение в Сирию и Египет.

Начальник Управления военных сообщений на Черноморском бассейне ВМФ СССР в 1976 - 1984 годах, капитан 1 ранга Владимир Ананьев вспоминал: «В 20 часов 1 октября 1973 года нашему дежурному передали приказание: "Заместителю начальника управления капитану 2 ранга Ананьеву немедленно прибыть в штаб военного округа для разговора с Москвой". В разговоре предупредили, что, кроме меня и начальника пароходства, никто не должен знать объем и цель предстоящей работы. В полной мере важность предстоящей работы я понял, когда через три часа во внутренний двор въехала специальная машина округа и через десяток минут у меня на столе стоял телефон закрытой связи. Это был потрясающий темп, такого мне не приходилось видеть ни раньше, ни позже за все 34 года службы.

Двадцать пять суток я находился в кабинете начальника управления. Шесть телефонов трещали непрерывно. Иногда мне приходилось сидеть в кабинете помощника по телефонам. За все двадцать пять суток я ни разу не спал больше двух часов подряд. Из кабинета выходил только к начальнику пароходства и в кают-компанию пообедать. Завтракал и ужинал в кабинете куском хлеба с колбасой или пирожками.»

Николаевский морской порт стал одним из основных пунктов перевалки, загрузки и отправки транспортов с техникой, вооружением и боеприпасами. Как это было принято во все времена, процесс этот сопровождался различными легендами прикрытия и завесой «секретности». Каждый день в порт направлялись команды матросов во главе с офицерами и мичманами для участия в погрузочных работах. Вооружения были различные, в том числе и времен Великой Отечественной войны. Никольский Борис Витальевич служивший тогда в экипаже строящегося в Николаеве тяжелого авианосного крейсера «Киев» вспоминал что в ходе одной из погрузок, его очень удивили патроны для автомата ППШ, высыпавшиеся из разбитого при спешной погрузке ящика. На каждый из транспортов назначался расчет военных моряков для организации связи с командованием во время перехода.

Во многих описаниях о советской помощи арабским странам, говорится что 9 октября из черноморских портов Ильичевск, Октябрьский вышли первые советские транспортные корабли с оружием для арабов. Это не совсем так, по меньшей мере, три советских сухогруза до этого момента уже транспортировали свой груз в Египет. Сухогруз пр.1563 «Капитан Шанцберг» 7 октября прошел Босфор и 10 октября был в Александрии, 8 октября проливы прошла «Парижская коммуна» пр.567, которая 11 октября пришвартовалась там же и 9 октября Босфор прошел «Физик Курчатов» пр.567 и 12 октября он прибыл в Александрию. Однако эти рейсы не привлекли особого внимания зарубежных исследователей, они предпочитают считать началом советской помощи - налаживание воздушного моста 10 октября, когда советские транспортные самолеты начали совершать регулярные рейсы, перевозя оружие и снаряжение.

Однако именно корабли флота осуществили главные грузовые перевозки. К примеру, сухогруз твиндечного типа «Ленинский Комсомол» проекта 567, имело водоизмещение 22200 тонн, длину - 169,9 метров, высоту борта на миделе (посредине судна) 12,9 м, высоту твиндеков (помещения между верхней и нижней палубами) 3,3 м и осадку с полным грузом - 9,7 метра. В шести трюмах сухогруза, которые имели общий объем 20300 куб. м, можно было разместить около 13500 тонн различных грузов. Высота трюмов составляла 9,6 м, что также позволяло помещать в них достаточно высокие агрегаты и технику. Люки с размерами: четыре 11,9 м на 9 м, один 8,3 м на 6,0 м и один 9,3 м на 7,0 м позволяли быстро осуществлять погрузку и выгрузку различных грузов, а грузоподъемные краны судна давали возможность перемещать тяжелые предметы весом до 60 тонн, к примеру танки.

Для сравнения, по западным данным советские большие транспортные самолеты совершив 934 рейса, перевезли 12.500 тонн грузов для арабов с 10 по 23 октября.

Естественно использование судов для военных перевозок требовало усилий, но эту проблему успешно решали. Начальник Управления военных сообщений на Черноморском бассейне ВМФ СССР в 1976 - 1984 годах, капитан 1 ранга Владимир Ананьев вспоминал: «На заводах и в мастерских пароходства израсходовали все запасы металла и дерева, работали круглосуточно. На судах устанавливали трехъярусные нары, умывальники, гальюны, трансляцию и освещение в твиндеках. Грузили тросы, проволоку, доски и другие материалы для крепления техники и тоже израсходовали все запасы. Сутки-полтора и обычный сухогруз водоизмещением 20-25 тысяч тонн превращался в военный транспорт и шел в назначенный порт для посадки солдат и погрузки вооружения, техники и боеприпасов.

На пятый или шестой день войны я получил приказание главное внимание уделять танкам. У арабов было очень много потерь. Не один раз приходилось переадресовывать суда или железнодорожные составы на другие порты погрузки с тем, чтобы выиграть пять-шесть часов в отправке. В перевозках на войну участвовало около двадцати судов. Сделали они по два-три рейса. Заход в порт, двенадцатъ-четырнадцать часов, и судно с сотней танков шло на Босфор.»

В мирное время перевозки не вызывали особой сложности. Однако с началом боевых действий 6 октября 1973 г. Израиль официально объявил восточную часть Средиземного моря (от 33-го меридиана и восточнее) зоной боевых действий, тем самым сняв с себя ответственность за безопасность всех находящихся в этом районе кораблей, судов и транспортов, независимо от их национальной принадлежности. Перед нашим командованием сразу же встал вопрос об организации конвойной службы в восточной части Средиземного моря.

Для обеспечения безопасности проводки транспортов по зонам Эгейского моря и восточной части Средиземного моря специально сформировали отряд боевых кораблей Черноморского флота до 10 единиц, в том числе БПК «Красный Кавказ», «Проворный», эсминец «Сознательный», СКР «Куница», десантные корабли «СДК-137» и «СДК-164», а, два тральщика «Рулевой» и «МТЩ-219» действовали в Латакии и на его подходах. Величина сил эскорта диктовалась в соответствии с сообщениями недавних нападений на сирийские порты израильскими реактивными самолетами и кораблями. Они заходили в терводы Сирии, стояли на внешнем рейде порта Тартус во время боевых действий.

11-12 октября к побережью Сирии из состава эскадры переместили три боевых корабля. В том числе 12 октября два СДК пр.773 (LSM, по классификации НАТО - Polnocny) «СДК-137» и «СДК-164» , как считают они находились там на случай срочной эвакуации советского персонала из Сирии. Один из СДК находился там до 17 октября, а другой до 25 октября. 13 октября в ответ на потопление теплохода «Илья Мечников» для сопровождения наших судов у сирийского побережья был развернут БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Красный Кавказ», а 15 октября к нему присоединился эсминец пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin) «Сознательный». 20 октября к «Красному Кавказу» и «Сознательному» присоединился БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Проворный». Все три корабля действовали у берегов Сирии сопровождая наши суда до момента пока перемирие не вступило в силу, покинув район в период 24-28 октября.

Первым 11 октября 1973 г. начал конвойную службу БПК «Красный Кавказ». Как это было вспоминал командир БПК «Красный Кавказ» капитан 2 ранга в отставке Юрий Кручинин: «БПК «Красный Кавказ», которым я командовал, в то время находился в точке юго-восточнее о. Крит в готовности к выполнению типовых для боевой службы задач. В ночь с 8 на 9 октября я получил боевое распоряжение начальника Главного штаба ВМФ адмирала Сергеева, в котором давались краткие выводы из военно-политической обстановки, состав сил на Средиземноморском театре, а также ставилась боевая задача кораблю.

"Красному Кавказу" приказывалось в районе пролива Карпатос встретить советский транспорт «Aкaдемик Зелинский», вступить в управление и обеспечить оперативное прикрытие по маршруту в порт Латакия, организовать все виды обороны на переходе. Оружие по морским и воздушным целям применять только при самообороне, подводные лодки атаковать с обнаружением.

Читая и вникая в смысл боевого распоряжения, я вдруг осознал, что это уже не игра, не учение, а реальная боевая обстановка со всеми возможными последствиями. Собрав офицеров, довел боевое распоряжение, дал указания командирам боевых частей на подготовку. Со штурманом и нештатным разведчиком (карта разведки велась в БИП) выработал решение, утром 9 октября доложил на ЦКП начальнику Главного штаба, копию - командиру 5-й эскадры и командиру бригады на pкp «Грозный». В решении указал, что основную угрозу следует ожидать от РКА «СААР-1» с крылатыми ракетами «Габриэль». Угроза от атак подводных лодок была, но незначительная. Авиация могла противодействовать на подходе к порту Тартус. Мое решение было утверждено.

Утром по «Большому сбору» собрал экипаж «Красного Кавказа». Смысл моего выступления был следующий: нам поставлена боевая задача по охране транспорта, маршрут проходит через район боевых действий, с сего момента начинают действовать законы военного времени, и к трусам, нарушителям и предателям будут применяться самые строгие меры. Моя эмоциональная речь была выслушана экипажем с большим вниманием и возымела действие.

Могу отметить тот факт, что за все время пребывания на боевой службе на корабле не было ни одного случая сна на вахте и дежурстве, нарушения боевых и эксплуатационных инструкций, пререканий, грубостей и даже мелкой неисполнительности.

В дальнейшем события развивались следующим образом. 11 октября я встретил транспорт, вышел с ним на связь по УКВ, поставил капитану задачу и начал движение, занимая предписанную позицию впереди по курсу на расстоянии 200 кбт. Сразу понял, что дистанция 200 кбт ни в коем случае не обеспечивает ни надежное наблюдение, ни оборону, ни связь по УКВ. О чем доложил на ЦКП. Командование утвердило удаление для корабля охранения 10-20 кбт от транспорта. Это давало возможность обеспечивать круговую оборону, устойчивую связь и свободу маневра корабля охранения для прикрытия. При подходе к берегу от ЦКП получил рекомендацию: пройти курсом на ост до тервод Сирии (9 миль) и начать движение на юг, находясь в терводах Сирии.

Около 2 часов ночи сигнальщики, а затем и все, кто находился на ходовом мостике, наблюдали вспышки на берегу в районе порта Латакия, зарево от пожара, слабые звуки разрывов. По-видимому, на подходе к порту шел бой. Как оказалось, ракетные катера Израиля действительно в эту ночь совершили набеговые действия и нанесли удар крылатыми ракетами по порту, нефтехранилищам и артиллерийским позициям в районе Латакии. Через 30-40 минут выстрелы прекратились, но пожары на берегу продолжались. Видимость ухудшилась, горизонт затянуло дымкой. Мы продолжали спускаться на юг, имея ход 12 узлов. В 4.20-4.30 из БИПа поступил доклад: «Малоразмерная цель, пеленг - 160 градусов, дистанция 27 кбт». Через несколько секунд следующий доклад: «Цель скрылась». Прошло еще несколько минут, снова доклад об обнаружении малоразмерной цели, и опять цель скрылась. Что делать командиру? Предполагаю, что это подводная лодка под перископом выходит в атаку. Принимаю решение: разворотом корабля влево прикрыть транспорт своим бортом и одновременно атаковать подводную лодку всем имеющимся на борту противолодочным оружием. Даю команды на маневр и атаку, а капитану транспорта - указание на уклонение вправо и следование полным курсом на запад. Вот только молчат акустики, которые на такой дальности уже должны были установить гидроакустический контакт. Начинает сереть рассвет, и я слышу доклад сигнальщика: «Наблюдаю всплеск впереди по курсу, дистанция 15-20 кбт». Теперь и я увидел всплески. Понял, что береговая артиллерия перенесла огонь на нашу группу, считая, видимо, неприятельскими кораблями. На связи наш советник в Латакии, я передаю ему, что его артиллерия ведет по нам огонь, а сам циркуляцией влево делаю поворот на 270 градусов и вслед за транспортом выхожу из зоны обстрела и территориальных вод.

Советник оправдывается. Мы же к 6.00 выходим на траверз порта. Транспорт входит на внутренний рейд Латакии. С расстояния 30-40 кбт от входа ожидаю проход боновых ворот транспортом и, убедившись, что все нормально, самым полным ходом выхожу из сирийских тервод. Докладываю на ЦКП ВМФ о выполнении задачи и следую в заданную точку.

Оперативный дежурный ЦКП передал благодарность Главкома ВМФ экипажу за отличное выполнение задачи и очередное приказание на встречу и проводку следующего транспорта.»

Для прикрытия транспортов уже на рейде, рано утром 13 октября МТЩ пр.266М «Рулевой» (капитан-лейтенант П.Н.Козицин) и «МТЩ-219» (капитан 3 ранга Е.А.Буслейко) вошли в сирийский порт Латакия. Командир дивизиона капитан 3 ранга К.А.Шовгенов был назначен старшим по охране порта и разгрузке советских транспортов с оружием и техникой, и получил добро на применение оружия. Работа была напряженной, о ходе разгрузки и обстановке командир дивизиона каждый час докладывал Главнокомандующему ВМФ. К тому времени, Израиль приостановил его контрнаступление на сирийском фронте и объединил оборонительные позиции.

14 октября командиры советских военных кораблей в Средиземноморье получили приказ открывать огонь по мере необходимости по израильским и другим самолетам воюющих сторон если они угрожают советским конвоям и транспортам.

Советские суда восстановили сирийские ПВО, доставив необходимое количество зенитных ракет. Прибывший 14 октября в Латакию теплоход «Химик Зелинский» среди прочего доставил 90 ракет (514 тонн), 15 октября сухогруз «Салават» - 65 ракет, 16 октября в 7.30 прибывший теплоход «Советск» - 65 ракет. Транспорты сопровождал БПК «Красный Кавказ».

Израильские ВМС действовали у сирийских берегов, что требовало от экипажа БПК «Красный Кавказ» быть готовым к любым ситуациям. Командир БПК «Красный Кавказ» капитан 1 ранга в отставке Юрий Леонидович Кручинин вспоминал: «Третий транспорт, который я конвоировал, следовал в порт Тартус. Это было в ночь с 14 на 15 октября. За 3-4 часа до подхода к порту РЛС "Ангара" обнаружила группу малоразмерных целей на дистанции 210-230 кабельтовых. В это время года в восточной части Средиземного моря установилась сверхдальняя радиолокационная наблюдаемость. Группа из 4 целей следовала в кильватерном строю курсом "норд" навстречу нам со скоростью 10-14 узлов. Точнее скорость с помощью РЛС воздушного обнаружения определить невозможно. На дистанции 190 кбт группа перестроилась в строй фронта, продолжая идти на сближение. Стало очевидно: по характеру маневрирования, месту встречи, малым размерам - это были катера противника.

Что делать? Какое решение командира в данной ситуации? По боевой трансляции объявил: "Обнаружены ракетные катера противника!". На корабле объявлена боевая тревога. Даю приказания: командиру БЧ-2 капитан-лейтенанту В.А. Кулику: "Произвести целераспределение ракетным и артиллерийским комплексами. Готовность к открытию огня - немедленная"; командиру БЧ-4 старшему лейтенанту М.С. Журавскому: "Передать на ЦКП: "Обнаружил катера противника. Пеленг... Дальность... Продолжаю следовать в порт Тартус". Так как связь с ЦКП постоянная, то радиограмма сразу же идет оперативному ВМФ. Далее даю приказание командиру БЧ-4 приготовить к передаче сигнал по СБД: "Подвергся нападению противника, вступил в бой". Капитану транспорта передал: "Обнаружил ракетные катера. Если вступлю в бой, уходи в Латакию".

Продолжаем идти прежним курсом, скоростью 9 узлов. Дистанция сокращается, нервы на пределе. Теперь и навигационная РЛС хорошо наблюдает группу. Командир БЧ-2 дал целеуказание на стрельбовые носовые станции "Турель" и "Ятаган". Кормовые комплексы в "мертвой зоне". Дистанция сокращается: 170, 160, 150, 140... Если катера будут атаковать, то с дистанции 90-100 кбт. Вводить кормовые комплексы в зону стрельбы не пришлось - на дистанции 125 кбт наблюдаем поворот целей на обратный курс. Катера, повернув на юг, увеличили ход и скрылись в южном направлении. Доложил об этом на ЦКП. Успокоил капитана судна. Установил по кораблю боевую готовность № 2.

Какие задачи преследовали эти катера? Возможно, они имели приказ нанести повторный удар по порту Латакия? А мы своим присутствием сорвали этот план? Возможно, хотели продемонстрировать решительные действия и тем самым заставить нас отказаться от проводки судов в сирийские порты? Можно только предполагать. По боевой трансляции я объявил благодарность экипажу за четкие действия в боевой обстановке.

С рассветом подошли к внешнему рейду порта Тартус. В ночь с 11 на 12 октября Израиль нанес по этому порту авиационный удар. Тогда были повреждены два судна - греческое и японское, потоплен наш транспорт. К моменту нашего захода греческий транспорт дымился, японский с креном на левый борт стоял на якоре у самого входа на внешний рейд.

Мы проводили наш транспорт до входа во внутренний порт, я доложил о проводке и проследовал в точку № 55. Там нас уже ожидал наш танкер "Десна" Черноморского флота. Он находился там до конца боевых действий, обеспечивая нас топливом, водой и, частично, продовольствием.»

14 октября 1973 г. черноморскими проливами в Средиземное море прошли два БДК пр.1171 (по классификации НАТО - Alligator). Это были первые десантные корабли, прошедшие в Средиземное море из состава Черноморского флота после начала войны. Но они использовались для транспортировки боевой техники в Сирию.

Имелось несколько зарегистрированных случаев, в которых советские моряки открывали огонь по израильским самолетам, когда они, совершая налет на Латакию ставили под угрозу их безопасность. По меньшей мере два из них были 16 октября.

16 октября в боевое соприкосновение с израильскими самолетами вступили овровские корабли МТЩ пр.266М «Рулевой» (капитан-лейтенант П.Н.Козицин) и «МТЩ-219» (капитан 3 ранга Е.А.Буслейко). Пять израильских самолетов - два "Миража" и три "Фантома", отбомбившись по Дамаску, возвращались на базу. Их полет проходил над Латакией. Целеуказание о приближении скоростных воздушных целей пришло на МТЩ "Рулевой" заблаговременно, так что зенитчики корабля были готовы к худшему развитию событий. Так и произошло. Один из "Фантомов" отделился от группы и вышел на боевой курс, идя прямо на советский тральщик. По-видимому, он не до конца освободился от своих бомб и ракет и "приберег" кое-что и для морских целей. В этот момент в порту Латакия разгружались два советских средних десантных корабля. На причалах сосредоточилось несколько десятков единиц военной техники и ящики с боезапасом. Рядом с СДК покачивался на волнах наш тральщик «МТЩ-219». МТЩ «Рулевой» занимал позицию в порту прямо напротив выхода в море. Командир МТЩ «Рулевой», ныне капитан 1 ранга в отставке Петр Козицын вспоминал: «В рубке МТЩ "Рулевой" нервы у офицеров были напряжены до предела. До сих пор помню суровые и сосредоточенные лица своего старпома старшего лейтенанта Юрия Любвина и командира БЧ-2 старшего лейтенанта Валерия Дорофеева. Как быть? Самолет приближался к нам с кормовых курсовых углов с явно агрессивными целями. Промедлишь секунду-другую - получишь бомбу или ракету, и от корабля ничего не останется. Ведь для Израиля мы - "обычная" вражеская цель. Когда "Фантом" на высоте около 700 метров вошел в пике, я понял, что дальше медлить уже нельзя. Судя по докладам, радиолокационная станция МР-104 "Рысь" цель захватила и уверенно вела, кормовая артиллерийская установка АК-230 была готова стрелять. Когда командир радиометристов М3А крикнул: "Данные выработаны", я приказал открыть огонь на поражение».

Огонь велся несколько секунд, было выпущено 47 тридцатимиллиметровых снарядов - из магазина в 1.050 патронов. Так как высота полёта истребителя-бомбардировщика была небольшая, наблюдавшие за воздушным боем увидели как от "Фантома" отвалилось крыло, затем хвостовое оперение. Машина сразу же загорелась и в процессе падения развалилась ещё на несколько частей. Через две-три секунды "Фантом" упал за центральным молом, взорвавшись в момент соприкосновения с водой. Лётчики выпрыгнуть не успели. На место падения быстро вышли небольшие сирийские катера, но, кроме расплывающегося по морю керосинового пятна, никаких плавающих останков не обнаружили. Глубины здесь были большими. Командир МТЩ «Рулевой», ныне капитан 1 ранга в отставке Петр Козицын вспоминал: «Об инциденте я доложил по инстанциям. Через 15 минут по спецсвязи меня вызвал Главнокомандующий Военно-Морским Флотом Адмирал Флота Советского Союза Сергей Горшков. Главком потребовал доложить о расходе боезапаса и сообщить подробности происшедшего боя. Так как все мои команды были записаны на магнитофон, я быстро восстановил картину боя и направил "эти несколько секунд" из жизни корабля в Москву. Мне также сообщили: завтра ждите комиссию из Главного политического управления, то есть от Епишева. Она даст оценку вашим действиям». Для экипажа начались другие испытания, на следующий день прибыла комиссия из 15 человек, она сделала заявление - за открытие несанкционированного огня командира тральщика снять с должности, остальных офицеров тоже наказать, но не так строго. К счастью положение спас главный военный советник в Сирии Герой Советского Союза контр-адмирал Василий Иванович Быков. Он слетал в Москву на посольском самолете и все уладил.» В результате за проявленное мужество и отвагу по итогам боевой службы были награждены орденом Красного Знамени капитан 3 ранга П.Н.Козицин, орденом Красной Звезды капитан 3 ранга К.А.Шовгенов и замполит корабля лейтенант М.К.Лях, медалью «За боевые заслуги» командир БЧ-5 капитан-лейтенант Л.Н.Сергеев и несколько комендоров.

В этот же день 16 октября, там же в Латакии (в ряде изданий говорится что дело было в акватории Порт-Саида, но это не так , так как «СДК-137» был у сирийских берегов) по израильским самолетам стрелял «СДК-137». В один из авианалетов комендор «СДК-137» (капитан-лейтенант Л.Лисицын) старшина 1 статьи П.Гринев своевременно обнаружил израильский "Фантом", заходивший на боевой курс для удара по кораблю, открыл огонь на поражение и сбил его. Подвиг моряка-черноморца отмечен орденом Красной Звезды.

Эти два случая не находят подтверждения. По официальным израильским данным 16 октября ВВС Израиля потерял два самолета, первый - A-4H Ayit 751, капитана Менахем Эяль, 102-я АЭ, сбит в 13.40 зенитной артиллерий в районе Китайской фермы, второй - Nesher 536, капитан Менахем Каштан, 113-я АЭ, сбит в районе Диверсуфр в воздушном бою, по египетским данным летчикомМиГ-17Ф 306-й бригады Николь Эскэндар. В свою очередь по сирийско-советским данным 16 октября над Сирией ВВС Израиля потерял 6 самолетов - 5 были сбиты истребителями и 1 зенитными средствами.

Вполне возможно, что израильские реактивные самолеты, были обстреляны в порядке самообороны, хотя возможно и не были сбиты. Правда, свидетелями были моряки двух экипажей.

Были и другие подобные случаи.

Капитан 2 ранга в отставке, Альберт Михайлович Простокишин, служивший в 1973 г. инструктором дивизиона ракетных катеров в Сирии вспоминал «Однажды мы находились на ракетном катере под военно-морским флагом СССР. Готовили его к передаче сирийским морякам в порту Латакия. У меня записан такой эпизод: в небе появились шесть израильских самолетов. Нанеся бомбовый удар по школе зенитчиков, они взяли курс на наш катер. Капитан III ранга командир катера Владимир Руденко выжидающе посмотрел на меня. И я дал команду: открыть огонь! Вмиг зарокотали пулеметы. Старшина II статьи комендор Владимир Мезун умело выполнил боевую задачу -- самолеты развернулись и ушли. Я представил старшину к медали "За боевые заслуги".» В октябре 1973 г. сирийцам были переданы два ракетных катера пр.205 - 7 октября бортовой номер 23 (заводской № 676, прибыл 3 октября) и 27 октября бортовой номер 24 (заводской № 677, прибыл 25 октября).

В своих воспоминаниях контр-адмирал Козлов Валентин Степанович рассказал о таком эпизоде: «Капитан 1 ранга Н. Калашников рассказывал мне, как, находясь с лодками (в должности начштаба 35 дивизии) в сирийском порту Тартус, был участником отражения налета израильской авиации на группу наших кораблей. В воздухе появились сирийские «МиГи», заработали все корабельные средства ПВО. Налет был отражен, сбиты два вражеских «Фантома»». Данный эпизод сомнителен, так как во время боевых действий наши подводные лодки в сирийские порты не заходили.

Транспорты перебрасывали не только вооружения, но и наших военнослужащих обслуживавших ее. В середине октября 1973 г. в Сирию был переброшен 716-й зенитно-ракетный полк (командир полка - подполковник В. Старун) 24-й Железной мотострелковой дивизии из Краснознаменного Прикарпатского военного округа. Его задачей было прикрытие Дамаска от израильских авианалетов. Полк имел на вооружении ЗРК Куб (индекс ГРАУ - 2К12, по классификации НАТО - SA-6 Gainful), 5 дивизионов по 4 пусковые установки в каждом, 500 человек личного состава. В боевых действиях он почти участия не принимал, так как морской путь из СССР в Сирию, разгрузка в порту Латакии, и переброска к Дамаску заняла продолжительное время. К тому моменту, как полк развернулся и согласовал взаимодействие дивизионов, интенсивность налётов израильской авиации резко снизилась из-за больших потерь в авиапарке на фронте. Полк простоял на позициях под Дамаском до конца 1974 г. А потом техника была передана сирийцам, а советские офицеры и солдаты, которым сирийцы вручили ордена «За мужество» или «Шестого октября», убыли на Родину. 716-й зенитно-ракетный полк был первым крупным боевым формированием ВС СССР со штатной советской техникой и советским личным составом, присланный для участия в боевых действиях в Сирии.

Кроме того в Сирии находились также наземная группа радиоэлектронной борьбы 100-го отдельного разведывательного авиаотряда, которая периодически размещалась на военном аэродроме Блей и авиационная эскадрилья радиоэлектронной борьбы из прибалтийского Шяуляя. Самолёты-постановщики помех групповой защиты Ан-12ПП, имевшие на борту сирийские опознавательные знаки, обеспечивали боевую деятельность арабской ударной авиации.

Как вспоминал Гумар Сагдутдинов служивший в 1973 г. лейтенантом в 716-м полку: «Бригаду быстро погрузили на эшелон с «зеленой улицей» до порта в Николаеве. Там нас переодели в гражданское: все одинаковое, только у солдат - береты, а у офицеров - шляпы. Нас ждали сухогруз «Хо Ши Мин» и корабль боевого охранения. В пути были три дня, на палубу почти не выходили - маскировка, а в Средиземном море над нами то и дело кружили самолеты с израильскими опознавательными знаками. Якорь бросили на траверзе неизвестного порта. Нас переодели в незнакомую форму без знаков различия. И только сойдя на берег, мы узнали, где оказались: город Латакия - Сирийская Арабская Республика.»

Сухогруз «Хо Ши Мин» прошел турецкие проливы 16 октября и 18 октября прибыл в Латакию. Гумар Сагдутдинов: «Война чувствовалась сразу - было видно, что по припортовым кварталам серьезно поработали бомбардировщики. В самом порту - затопленные и обгоревшие корабли.

Получили приказ развернуться по периметру Латакии…

За неделю, что стояли возле порта, боевую тревогу объявили только один раз. Сообщили о приближении израильских самолетов. Но все кончилось стрельбой взвода работающих по низковысотным целям «Шилок», охранявших позиции «Кубов». Использовать ракеты команды не было. Впрочем, и «Шилки» - тоже неплохо: страшный по плотности ураганный огонь, стопроцентное попадание. В тот раз израильтян, на испуг брали. Думаю, посмотрев на эту лавину огня, они решили держаться подальше - к тому времени они уже поняли, что из себя представляют советские средства ПВО - «Кубы» еще до нашего прибытия успели посбивать немало израильских самолетов. Но, надо сказать, израильтяне быстро восстанавливали свои силы. И, в общем, хотя сирийская армия была вполне боеспособной, израильтяне выглядели сильнее. Намного.

А через неделю поступила команда сняться с позиций и двинуться маршем на Дамаск. Там война чувствовалась поменьше, но руины от ракет и бомб никого не удивляли. Например, был разбомблен советский культурный центр, погибла женщина - его руководитель… Развернулись едва ли не в чистом поле, но больше налетов не было. Активная фаза войны уже закончилась.»

17 октября черноморскими проливами в Средиземное море прошел второй отряд из 4 десантных судов - в составе, которого были один БДК пр.1171 (LST, по классификации НАТО - Alligator) «Воронежский комсомолец» и три СДК пр. 773 (LSM, по классификации НАТО - Polnocny). Десантные корабли транспортировали боевую технику в Сирию, на борту их были небольшие подразделения морской пехоты ЧФ, которые использовались для сопровождения груза.

Так как 810-й ОПМП ЧФ находился в Москве на подготовке к параду 7 ноября, была сформирована 9 рота морской пехоты - командир роты, он же - командир десанта, капитан Самодаев Валерий Пантелеевич. Состав роты: три взвода морской пехоты по 30 чел. (командиры взводов - лейтенанты Дуюнов Виктор, Яровой Михаил, Колпащиков Николай), пулемётное отделение: два расчета ПК - 4 чел., командир отделения мл. сержант Козлов Владислав., отделение ПЗРК "Стрела-2м" - 2 чел., техника: БТР -50ПУ. Рота совершила марш с места постоянной дислокации в Донузлав, где прошла погрузка десанта на БДК пр.1171 «Воронежский комсомолец». БДК уже стоял с "грузом": БТР-60ПБ, более 40 единиц, загруженные "под жвак" ящиками с патронами к ККПВТ и СГМТ. Как вспоминает Виктор Александрович Дуюнов: «… вышли в Эгейское море. На корабле был сыгран "большой сбор" Личный состав корабля и десанта построился на верхней палубе, командир корабля объявил о том, что корабль вошел в зону боевых действий и о вступлении в действие законов военного времени, после чего была сыграна "боевая тревога". Начались облёты авиацией НАТО, сначала кружили "Альбатросы", позже - "Орионы" сбрасывали буи - "щупали", нет ли под нами лодки. В походном ордере за нами шли два СДК, но без десанта. Как узнали позже, они везли в твиндеке БРДМ-2…

… перешли в точку якорного стояния в заливе Эс- Салум, в ожидании приказа на заход. Командир десанта отдал приказ на роты в полную боевую готовность, начали снаряжение магазинов к автоматам и пулемётам патронами, укладывались коробки с патронами по вещмешкам. Стрелки-зенитчики, ещё с Эгейского, несли дежурство на ходовом мостике. Гранатомётчики укладывали выстрелы к РПГ-7 в сумки. Всё делалось спокойно, без шума и нервотрёпки, раздавалась "стройбатовское" х/б, на всякий случай, но команды надевать не было. Утром следующего дня походный ордер двинулся на Латакию. Нам было отдано приказание: готовить технику к выгрузке "корабль - берег".

Что характерно, БТРы грузились в твиндеки кораблей с платформ, портальными кранами, т.е. своим ходом не перегонялись, это подтверждалось и схемой погрузки, отличной от десантной схемы"в ёлочку". Как оказалось подготовку мы сделали не зря: системы охлаждения двигателей БТРов БЫЛИ ПУСТЫ! Морпехи таскали пресную воду, с которой на БДК всегда была "напряженка", помогая своим механикам - водителям заливать в системы охлаждения БТРов. Не сделай этого мы, вряд ли хоть один БТР съехал бы на сирийский берег для оказания интернациональной помощи. И вот... Латакия. На рейде унылая и напрягающая картина: три потопленных сухогруза, один из них - обгорелый японский цементовоз. Израильтяне Латакию бомбили и обстреливали ракетными катерами нещадно до того, как на портовом волноломе (поскольку порт Латакия стоит в открытой бухте) встали зенитчики в арабской форме, но с "рязанскими лицами" из ОдВО и с комплексами "Стрела-1", ЗСУ- 23-4 "Шилка", примерно, две батареи. На швартовку БДК пошёл "с ходу", время выгрузки ограничено. Команда: "Корабль к бою, десант к высадке - ИЗГОТОВИТЬ!" не обескуражила. Морпехи, от офицера до матроса, умеют управлять БТРом. Опустилась аппарель БДК: "Десант - ПОШЁЛ!" ....и советские морпехи на БТРах, с личным оружием, с патронами и гранатами, устремились, один за одним, на сирийский берег В НЕИЗВЕСТНОСТЬ и В БЕЗВЕСТНОСТЬ! На ходу, на каждый БТР запрыгивали сирийские военнослужащие - проводники, которые указывали нам дорогу к району рассредоточения, где-то на окраине Латакии, в "зелёнке". По дороге один БТР встал, я остановил колонну и побежал к БТРу , оказалось: загорелась лампочка "перегрев двигателя",заслонки воздухопритока зажало ящиками с патронами, лежавшими на броне. Убрали. Открыли. Поехали. Приехали. Рассредоточили БТРы. Пожали сирийцам руки, "сдал-принял" не было.. Построились и пошли "на север". в сторону родного "комсомольца" …»

Командир МТЩ «Рулевой», ныне капитан 1 ранга в отставке Петр Козицын вспоминал: «Обстановка в порту Латакия сложилась очень напряженная. Дыхание войны чувствовалось повсюду. Мы непрерывно поддерживали связь с Москвой и с военным советником в Сирии, Героем Советского Союза контр-адмиралом Василием Быковым. В ежедневных докладах сообщали, сколько транспортов пришло в порт, какое количество единиц боевой техники выгружено на берег, есть ли проблемы технического и организационного порядка, как ведет себя израильская авиация. Так как в радио эфире любое нешифрованное сообщение мгновенно перехватывалось израильской разведкой, мне пришлось вообще отказаться от радиопереговоров между "Рулевым" и судами и перейти на другие способы передачи информации. Я командировал на очередной разгружающийся транспорт старшину 1 статьи Виктора Бескровного. Он держал со мной связь световым фонарем, применяя простейший код". Выполняя свой долг, Виктор Бескровный совершил подвиг, спасший множество жизней моряков. Разгружали транспорт в котором находилось около 120 боевых машин пехоты и около 40 тонн боезапаса. Прибывающие на транспортах танки и бронетранспортеры были под завязку заправлены топливом еще в Союзе. Под руководством наших инструкторов сирийские экипажи садились в боевые машины и, не мешкая, уводили их на передовые позиции. В трюмах из-за испарений бензина любая искра могла привести к взрыву. При выводе очередного бронетранспортера, по-видимому, от искры, возник пожар. Вспыхнувший БТР остановился неподалеку от выгруженного на причал танкового боезапаса. Арабы, не долго думая, разбежались кто куда. Не дрогнул и не испугался лишь советский моряк - старшина 1 статьи Виктор Бескровный. Он находился неподалеку от места возгорания. Увидев выброс пламени из боевой машины, Бескровный схватил огнетушитель и в считанные секунды сбил огонь. Опасность взрыва БТРа и рядом лежащего боезапаса была предотвращена. Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и отвагу старшина 1 статьи Виктор Александрович Бескровный был награжден орденом Красного Знамени. Отслужив срочную службу, отважный моряк подал командиру рапорт с просьбой оставить на флоте, и ему было присвоено воинское звание мичман.

17-18 октября в район Латакии прибыл эсминец «Сознательный» (командир капитан 3 ранга Саможенов). На эсминце прибыл и штаб во главе с командиром 70-й бригады эсминцев ЧФ капитаном 1 ранга Николаем Яковлевичем Ясаковым. Конвойной службой стал управлять штаб бригады, транспорты и суда следовали одно за другим: ЭМ «Сознательный» сопровождал их в п. Латакия, БПК «Красный Кавказ» - в п. Тартус.

В ходе боевой службы отрабатывалась система конвоирования: в соответствии с боевым распоряжением, в котором указывались название транспорта и порт проводки, корабль-конвоир в 22-23 часа, как правило, на исходе суток встречал транспорт на меридиане 33°. К востоку от этого меридиана начинался объявленный Израилем район боевых действий. Производили опознавание. Выходил на связь с капитаном, запрашивал, каким ходом может следовать судно, уточнял пункт прибытия. Рассчитывал время прибытия в порт назначения. Давались указания на случай нападения противника и другие уточняющие моменты. Маршрут проходил вдоль побережья Турции к точке № 55, от нее конвой следовал к подходной точке порта Латакия или порта Тартус. Вход в порт производился в светлое время суток, большей частью с рассветом. В первое время возникали трудности при встрече транспортов. Опасаясь встречи с неприятелем, капитаны прижимались к берегу, шли в территориальных водах Турции, не сразу выходили на связь по УКВ, не отвечали на вызов прожектором, проявляя осторожность. Ведь встречи, особенно в первое время, происходили в темное время суток. Обнаружив транспорт, с корабля-конвоира подавали прожектором фразу: "Я советский корабль". И так несколько раз. Давали свои позывные, и только через какое-то время транспорт отвечал прожектором, затем на УКВ. Спустя несколько дней, когда на транспорты посадили группы связи из военных радистов и сигнальщиков во главе с флотскими офицерами, трудности в организации встречи, опознавания и управления на переходе были преодолены. (

19 октября 1973 г. как сообщило агентство REUTER, в четверг 18 октября представитель Советского Союза впервые признали, что СССР осуществляет поставки вооружений странам ведущим войну с Израилем.

Но не все шло гладко, сказывалась необычность ситуации и нервозность. 19 октября Босфор прошел сухогруз «Парижская коммуна» направлявшийся в Александрию. Начальник Управления военных сообщений на Черноморском бассейне ВМФ СССР в 1976 - 1984 годах, капитан 1 ранга Владимир Ананьев вспоминал: «На суда в море указания о режиме плавания давались зашифрованной радиограммой. Объем текста, состоящего из сплошных цифр, был примерно в четверть газетного листа. Неудивительно, что работая над расшифровкой криптограммы в течении 3-4 часов, капитан с первым помощником могли ошибиться в десятке цифр из многих сотен полученных. Ошибка даже в одной цифре могла привести судно в неохраняемый район, где его мог потопить любой военный корабль. Наши суда были совершенно беззащитны.

Турбоход "Парижская коммуна" идет по установленному маршруту и вдруг ночью, в неположенной точке, видит силуэт военного корабля. Корабль передает прожектором на судно цифру. Капитан роется в своих талмудах, но такого сигнала там нет. "Провокация американца", - думает капитан и не отвечает на вызовы. А с военного корабля продолжают сыпать прожектором эти же цифры. Капитан молчит. Корабль начинает опасно сближаться и резать курс. Капитан отворачивает, чтобы не столкнуться. Корабль подходит почти вплотную, с него кричат на русском: "Какого черта не отвечаешь на запрос опознавания?". Но мало ли американцев знает русский язык! Капитан молчит и еще на двадцать градусов отворачивает от "американца".' Тут военный взрывается артистическим матом. А заодно объясняет капитану, что получив запрос "3276 5489", он должен ответить "1980 5297" и все!!! Зачем же морочить... Капитан турбохода Феликс Давыдов улавливает в этом возмущении что-то душевное, родное и только тогда "верит". Ну не может это быть американец. Ни одна нация в мире не придумала таких артистических способов снятия "стресса". Давыдов объясняет командиру, что у него совершенно другие пароли. Выдав бурную тираду насчет чьих-то родственников, командир говорит: "Ладно, капитан, иди у меня на курсовом 150 слева, дистанция 10, курс 105, ход 16. Сможешь?" - Капитан ответил: "Без проблем, конечно, могу и 19". - "Ну тогда потопали. Я здесь вечером видел израильский СКР. Будь внимателен".»

Инцидент со следующим судном вообще мог закончиться трагически. 20 октября Босфор прошел сухогруз «Ленинский Пионер» следовавший в Латакию, куда он прибыл 22 октября. Начальник Управления военных сообщений на Черноморском бассейне ВМФ СССР в 1976 - 1984 годах, капитан 1 ранга Владимир Ананьев вспоминал: «… не встретив на всех установленных маршрутах Средиземного моря ни одного корабля-защитника, турбоход "Ленинский пионер" подходил к сирийскому порту Латания. Дал установленный сигнал опознавания. А в ответ по мостику вдруг ударил крупнокалиберный пулемет. Отворачивать было поздно, судно шло в канале и до ворот было пять кабельтовых. Укрываясь за чем удастся, капитан, старпом и рулевой ввели судно в порт. Лежа на полубаке, боцман ухитрился отвернуть стопор и отдать якорь.» К счастью никто не пострадал, и во всем быстро разобрались.

Вообще капитанам и экипажам приходилось действовать решительно. 22 октября сухогруз «Юный ленинец» прибыл к Латакии. Начался шторм, порт лоцмана не выслал. Капитан теплохода Евгений Кратинов, не желая оставлять корабль в море, сообщил в порт, что будет заходить сам. Он отошел от ворот на несколько кабельтовых, на полном ходу разогнал судно и, проскочив узкие ворота, отработав полный назад, прилип к причалу. Это была ювелирная работа. На меньшем ходу его бы снесло и разбило о мол. Был большой риск, но был очень точный расчет. Он знал, что нужны танки и у него не было страха. Не менее решительно действовали и капитаны судов Голубенко, Никитин, Корзун, Третьяк, Романов, Давыдов, Подшибякин, Гуржий.

Моряки гражданских судов стали не только свидетелями, но и участниками идущей войны, так как порты подвергались авиационным ударам со стороны ВВС Израиля. Капитан прибывшего 20 октября теплохода «Братство» Романов продолжал выгрузку боеприпасов и во время авиационного налета. Приехавший наш советник, армейский генерал увидев это закричал: «А если бомба или ракета угодит в открытый трюм, вы же разнесете весь порт! Сколько на судне боеприпасов? Немедленно закройте трюм!». На это, Романов тихо ответил: «На судне осталось 420 тонн снарядов и патронов к автоматам. А закрывать трюм не к чему. Посмотрите на причал, на нем не меньше пяти тысяч тонн боеприпасов. Заставьте власти быстрее вывозить грузы, а то скоро выгружать некуда будет». Генерал посмотрел на причал, выругался и умчался куда-то на своем газике.

23 октября 1973 г. моряки советских грузовых судов по воспоминаниям приняли участие в отражении нападения израильских ВМС на порт Банияс. К этому моменту в порту Латакия разгружались несколько советских судов доставивших военные грузы, в том числе сухогрузы «Братство» (капитан Романов, прибыло 20 октября), «Ленинский пионер» (капитан Никитин, прибыло 22 октября), «Юный ленинец» (капитан Евгений Кратинов, прибыло 22 октября). Начальник Управления военных сообщений на Черноморском бассейне ВМФ СССР в 1976 - 1984 годах, капитан 1 ранга Владимир Ананьев: «...Во время выгрузки, на "Ленинском пионере" собрались три друга-капитана: хозяин - Никитин, гости Кратинов и Романов. Над портом завыл сигнал тревоги. На них привыкли не обращать внимания. Сидели в салоне, попивали коньячок с кофе. Говорили. Нечасто на морских дорогах удавалось встретиться всем троим. В каюту забежал взлохмаченный офицер:

- Ребята, выручайте! Мы развернули ракетный дивизион, а локаторы не успели еще выгрузить. Не поможете ли своими локаторами? Вот радиостанция для связи...

И начали гости засекать на экране локаторов приближающиеся цели, а хозяин выдавал по рации целеуказания ракетчикам. Один катер потопили, остальные удрали. Атака сорвалась.»

28 октября конвойная служба для «Kpaснoгo Кавказа» закончилась, он получил новую задачу - следовать в район о. Крит для слежения за вертолетоносцем «Гуадалканал» (Guadalcanal LPH 7), а 5 ноября - шифровку об окончании боевой службы. В результате конвойной службы БПК «Красный Кавказ» и ЭМ «Сознательный» провели в порты Латакия и Тартус 23 транспорта и корабля, в том числе и два ракетных катера пр.205 под буксирами (заводской № 677 - 25 октября и заводской № 674 - 31 октября), а также 6 болгарских судов. Все эти суда и грузы были доставлены в целости и сохранности.

По западным данным с 10 октября до начала ноября, по крайней мере 50 000 тонн грузов достигли портов Александрии, Тартус и Латакия на борту 18 российских судов.

А всего за период с 9 октября по 6 ноября 1973 года отрядом прикрытия было проведено 53 транспорта с вооружением и боеприпасами для Сирии и Египта вышедших из советских черноморских портов, а также портов Бургас (НРБ) и Росток (ГДР). Из них 43 транспорта советских и 10 транспортов Народной Республики Болгария и Германской Демократической Республики. Причем 13 советских транспортов совершили повторные рейсы. По другим данным в порты Александрия и Латакия было выполнено 49 судорейсов с вооружением и военной техникой.

Помимо СССР поставки вооружений в Сирию и Египет осуществляли и другие страны Варшавского договора, ГДР, Болгария и Польша.

ГДР с 10 октября 1973 г. предоставила сирийской армии - эскадрилью истребителей перехватчиков МиГ-21 из 12 самолетов с соответствующим оборудованием и 3 боекомплекта боеприпасов и ракет для эскадрильи, 62 средних танка T-54 с 3 боекомплектами (6100 снарядов, 720.000 патронов для пулеметов и 3600 ручных гранат), 300 гранатометов РПГ-7 с 4 боекомплектами (24.000 зарядов), 74 500 снарядов: 15.000 снарядов для 82-мм миномета, 40.000 снарядов для 57-мм противотанкового орудия, 12.000 снарядов для 85-мм противотанкового орудия, 2.800 снарядов для 100-мм орудия T-12, 4.700 снарядов для 130-мм орудия и 30 000 противотанковых мин типа ТМ 46.

Болгария в ходе операции «Danube» с 11 по 30 октября 1973 г., согласно сообщению генерала Джерова (Dzhurov's), Болгария поставила 3799 тонн вооружений, боеприпасов и военного оборудования арабским странам на сумму 20.019.885 лев. Из них вооружения, боеприпасы и оборудование на сумму 5.145.860 лев были поставлены Сирии.

Кроме того, больше чем 5000 тонн вооружений, боеприпасов и оборудования от имени Польши были переданы через болгарские черноморские порты.

На правительственном уровне было принято решение о конвоировании боевыми кораблями ВМФ СССР болгарских транспортов с грузами. Оперативное прикрытие конвоев осуществляла группировка кораблей и подводных лодок ВМФ, развернутая на постоянной основе в восточной части Средиземного моря. Непосредственное конвоирование транспортов, включая все виды обороны, выполняли два корабля ЧФ - БПК и эсминец. На конечном участке маршрута, в заданном месте территориальных вод Сирии, конвой встречала корабельно-тральная группа из 2-3 судов и проводила до порта Латакия. Таким образом, было проведено три конвоя из шести транспортов, водоизмещением 22-27 тыс. тонн каждый.

Список судов по американским данным вышедших из черноморских портов в Сирию и Египет в октябре и начале ноября 1973 г.

Название судна	Дата прохода Босфора	Порт и дата прибытия
	Октябрь
«Капитан Шанцберг» (Kapitan Shantsberg, сухогруз пр.1563)	7	Вероятно Александрия 10 октября, и Латакия 14 октября.
«Парижская коммуна» (Parizhskaya Kommuna, сухогруз пр.567)	8	Александрия 11 октября.
«Физик Курчатов» (Fizik Kurchatov, сухогруз пр.567)	9	Александрия 12 октября.
«Химик Зелинский» (Khimik Zelinskiy, сухогруз пр.567)	11	Латакия 13 октября.
«Салават» (Salavat, сухогруз пр. В-43)	12	Латакия 15 октября.
«Междуреченск» (Mezhdurechensk, сухогруз пр.В-44)	13	Вероятно Александрия 15 октября.
«Советск» (Sovetsk, сухогруз пр. В-43)	13	Латакия 15 октября.
«Серебрянск» (Serebryanak, сухогруз пр.1563)	13	Латакия 17 октября.
«Суэц» (Suetz, сухогруз пр.1563)	15	Александрия 17 октября.
«Охотск» (Okhotsk)	16	Латакия 18-19 октября.
«Хо Ши Мин» (Ho Chi Minh, сухогруз пр. В-40)	16	Латакия 18 октября.
«Смена» (Smena)	17	Ближневосточный порт 19 октября.
«Сосногорск» (Sosnogorsk, сухогруз пр.1563)	18	Латакия 20 октября.
«Братство» (Bratstvo, сухогруз пр.567)	18	Латакия 20 октября.
«Марнеули» (Marneuli, сухогруз пр.В-44)	19	Александрия 21 октября.
«Парижская коммуна» (Parizhskaya Kommuna, сухогруз пр.567)	19	Александрия 21 октября.
«Ленинский Пионер» (Leninskiy Pioner, сухогруз пр.567)	20	Латакия 22 октября.
«Юный Ленинец» (Yuniy Leninets, сухогруз пр.567)	20	Латакия 22 октября.
«Николай Гоголь» (Nikolay Gogol, сухогруз тип ПУЛА)	21	Латакия 23 октября.
«Николай Кремлянский» (Nikolay Kremlyanskiy, сухогруз пр. В-40)	21	Александрия 23 октября.
«Мацеста» (Matsesta, сухогруз пр. В-44)	22	Александрия 24 октября.
«Николай Бурденко» (Nikolay Burdenko, рефрижератор тип НИКОЛАЙ ПИРОГОВ)	22	Латакия 24 октября.
«Междуреченск» (Mezhdurechensk, сухогруз пр.В-44)	22	Александрия 24 октября.
«Химик Зелинский» (Khimik Zelinskiy, сухогруз пр.567)	22	Ближневосточный порт 24 октября.
«Физик Курчатов» (Fizik Kurchatov, сухогруз пр.567)	23	Латакия 25 октября.
«Суэц» (Suetz, сухогруз пр.1563)	23	Александрия 25 октября.
«Ленинский Комсомол» (Leninskiy Komsomol, сухогруз пр.567)	26	Александрия 28 октября.
«Хо Ши Мин» (Ho Chi Minh, сухогруз пр. В-40)	27	Александрия 29 октября.
«Охотск» (Okhotsk)	28	Александрия 30 октября.
«Северодонецк» (Severodonetsk, сухогруз пр.1563)	29	Латакия 31 октября.
«Глеб Кржижановский» (Cleb Krzhizhanovskiy)	29	Александрия 31 октября.
«Роза Люксембург» (Roza Lyuksemburg, сухогруз пр.В-40)	30	Александрия 1 ноября.
«Красный Октябрь» (Krasnyy Oktyabr, сухогруз пр.567)	30	Ближневосточный порт 1 ноября.
«Мацеста» (Matsesta, сухогруз пр. В-44)	31	Александрия 2 ноября.
«Северодвинск» (Severodvinsk)	31	Александрия 2 ноября.
«Командарм Матвеев» (Komandarrm Matveyev, сухогруз пр.1563)	31	Латакия 2 ноября.
	Ноябрь
«Марнеули» (Marneuli, сухогруз пр.В-44)	1	Латакия 3 ноября.
«Донецкий Металлург» (Donetsky Metallurg, сухогруз пр.1562)	7	Александрия 11 ноября.
«Николай Кремлянский» (Nikolay Kremlyanskiy, сухогруз пр. В-40)	7	Александрия 9 ноября.
«Физик Курчатов» (Fizik Kurchatov, сухогруз пр.567)	10	Александрия 13 ноября.

Назад. Оглавление. Вперед.

Розин Александр.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17

На Главную.