Розин Александр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
Война «Судного дня» 1973 г.
Противостояние флотов СССР и США на море.
5. На эскадре
боевая тревога.
6 октября Главком перевел в повышенную
боевую готовность Черноморский флот.
6 октября в 15.30 с ЦКП ВМФ был получен
сигнал о переводе сил эскадры в повышенную боевую готовность. По эскадре
объявлена боевая тревога. На кораблях приступили к окончательному снаряжению
боеприпасов: ввертывались взрыватели снарядов главного калибра, окончательно
снаряжались торпеды, готовились глубинные бомбы и другое вооружение. Офицерам
из арсеналов было выдано личное оружие - пистолеты с боезапасом. На командном
пункте эскадры развернуты посты боевого управления. Флагманский корабль -
плавбаза «Волга» выполнял переход из района западного Средиземноморья, где он
встречал прибывшую бригаду подводных лодок, в район слежения за американскими
АУГ (авианосно-ударными группами) южнее острова Крит.
От главнокомандующего ВМФ было получено
боевое распоряжение: за каждой группой 6-го флота США организовать непрерывное
слежение корабельными ударными группами с задачей их уничтожения с началом
боевых действий; организовать проводку и охрану транспортов Министерства морского
флота СССР, ГДР и Болгарии от пролива Дарданеллы до портов Латакия (Сирия) и
Александрия (Египет), а также обеспечить перелеты нашей транспортной авиации.
Дополнительно поставлена задача: обеспечить эвакуацию семей советских
специалистов из портов Александрия и Латакия.
На 6 октября 5-я
эскадра имела в своем составе 2 крейсера
- РКР пр.58 (по классификации НАТО - Kynda) «Грозный»
и крейсер пр. 68-бис (по классификации НАТО - Sverdlov)
«Дзержинский», 7 БПК и эсминцев - 4 БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Проворный», «Красный Кавказ», «Сметливый» и
«Скорый», 2 ЭМ пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin)
«Пламенный», «Напористый», ЭМ пр.30-бис (по классификации НАТО - Skory) «Оживленный», 5
сторожевых кораблей - СКР пр.159 (по
классификации НАТО - Petya) «СКР-40», 2 СКР пр.35 (по
классификации НАТО - Mirka) «СКР-48» и «СКР-53», 2
СКР пр.50 (по классификации НАТО - Riga) «СКР-70» и
«Куница», 2 тральщика «Рулевой» пр.266М (по классификации НАТО - Natya),
«МТ-219» пр.266 (по классификации НАТО - Yurka) и 2 десантных корабля.
СДК пр. 773 (LSM, по классификации НАТО - Polnocny)
«СДК-137» и «СДК-164». По американским данным они имели 40 ракет класса
«корабль-корабль» на 32 пусковых установках и 242 зенитные ракеты на 22
пусковых установках.
Несколько кораблей направлялись в
Севастополь с боевой службы. Но они были возвращены и служба
их была продлена. БПК «Проворный» возвращался в Севастополь после четырехмесячной БС и
уже в Дарданеллах, был получен приказ и корабль вернулся в Эгейское
море. Там командир капитан 3 ранга В.И.Мотин объявил, что по приказу МО СССР
корабль переводится в полную боевую готовность в связи с началом
арабо-израильской войны.
БПК «Сметливый» после участия в визите в
Югославию, тоже возвращался. Служивший на нем матросом
Александр Бобин вспоминал: «Дошли до 10-й точки перед Дарданеллами, стали на яшку.
Обычное дело перед проходом узкостей. Но 6 октября,
точно помню в обеденное время после 2-х часов тревога, корабль к бою и походу.
На 180 градусов и в Александрию. Шли хорошо и часов в 10-11 были в порту.»
Советские самолеты разведчики Ту-16 (по
классификации НАТО - Badger) продолжали выполнять
полеты, контролируя 6-й флот. При этом они вынуждены были
соблюдать осторожность, так как за несколько дней до этого имели место
несколько авиационных инцидентов между самолетами СССР и США. 4 октября 1973 г.
Ту-16Р под командованием подполковника
Свиридова в ходе одиночного разведывательного полета вел поиск авианосца
«Джон Кеннеди» (John F.
Kennedy), который участвовал в учениях НАТО в Норвежском море. Вылетевший с авианосца на перехват американский F-4
зацепил своим килем крыло Ту-16Р. Оба самолета получили
"небольшие" повреждения, к счастью оба приземлились благополучно. В
этот же день 4 октября подобный инцидент имел место и на Тихом океане, когда
американский самолет опасно маневрировал рядом с советским самолетом
который отслеживал в свою очередь американский авианосец «Мидуэй»
(Midway). По обоим инцидентам
13 октября американцами была получена советская дипломатическая нота.
6 октября советские разведывательные суда в
сопровождении тральщиков начали выполнения разведывательных операций в
восточном Средиземноморье: БРЗК «Крым» в сопровождении предположительно
«МТ-219» пр.266 (по классификации НАТО - Yurka), начал свои действия
недалеко от берега Израиля, а другой разведывательный корабль сопровождаемым
тральщиком, предположительно «Рулевой» пр.266М (по классификации НАТО - Natya) - недалеко от берегов Сирии.
Покинув в ночь на 5 октября Порт-Саид БРЗК
«Крым» взял курс не к обычной точке на траверзе израильского порта Хайфа, а
западнее, где и лег в дрейф. На корабле были развернуты и приступили к работе
все посты радио- и радиотехнической разведки. Командование флота приняло меры
для обеспечения безопасности корабля разведки. Из состава Средиземноморской
эскадры был выделен морской тральщик, предположительно «МТ-219» пр.266 (по
классификации НАТО - Yurka) который в полной
боевой готовности следовал по курсу «Крыма», постоянно находясь в пределах
видимости. Старший лейтенант Михаил Шатберашвили,
оператор службы обработки разведданных корабля «Крым», с утра 6 октября
заступивший на дежурство вспоминал: «… заступив на оперативное дежурство, я рассчитывал
провести его без суеты и нервотрепки. Но уже очень скоро с мечтами о спокойном
дежурстве пришлось распрощаться.
Позднее мы узнали, что накануне командир и его
заместитель по разведке капитан 2-го ранга В. Попов (по возвращении с боевой
службы он был удостоен ордена «Красной Звезды») неоднократно вели переговоры с
Москвой, в ходе которых наши начальники из Генштаба ориентировали их на
возможный перевод вооруженных сил Израиля в повышенную боевую готовность и
начало боевых действий.
Капитаны 2-го ранга В. Попов и А. Титяев,
начальник службы № 4, постоянно находились на посту оперативного дежурного,
анализируя данные радиоперехвата и характер работы разведываемых сетей
сухопутных войск, ВВС и ВМФ». После 10 часов утра
корабль радиоэлектронной разведки «Крым» отметил включение средневолнового
маяка обеспечения полетов авиации Израиля «Рафах»,
который располагался на израильско-египетской границе. Это говорило о том, что
минут через 40-50 начнутся полеты израильской авиации.
Ожили в эфире и станции наведения ракет «Габриэль» класса «корабль - корабль». По данным разведпризнакам можно было сделать заключение: из Хайфы
вышли в море четыре современных ракетных катера типа «Саар-4». Два из них -
«Решет» и «Кешет» - были идентифицированы «слухачами»
корабля радиоэлектронной разведки. И вот, наконец, массовый подъем авиации
Израиля. Первым эту стратегическую информацию принял старшина смены
радиотелеграфистов главстаршина Н. Сушеница. По
возвращении из похода он будет награжден медалью «За боевые заслуги».
Информация передана на пост оперативного дежурного. Здесь ее принимает
заместитель командира по разведке. Что было дальше, вспоминает Михаил Шатберашвили:
«С кратким, но исключительной важности донесением,
со всех ног бегу в каюту командира. Командир читает, перечеркивает слово
«Срочное» и ставит высшую категорию срочности в Вооруженных Силах СССР -
«Воздух!».
Каюта шифровальщика рядом с командирской, и
через минуту шифротелеграмма отправлена адресатам.
Так жаркой осенью 1973 года началась война».
Шифровку о начале боевых действий командир
МТЩ «Рулевой» капитан-лейтенант Петр Козицын получил
двигаясь в восточное Средиземноморье пройдя Гибралтар,
в конце сентября. Сразу была объявлена боевая тревога. К артиллерийским
установкам был подан боезапас, в глубинные бомбы вставили взрыватели. Согласно
приказу из Москвы тральщику следовало идти к точке № 3, что лежала неподалеку
от острова Кипр, и ждать очередных указаний. Однако в точке тральщик не
задержался. Утром следующего дня корабль получил очередной приказ перейти в
сирийский порт Латакия, где обеспечивать выгрузку военной техники и боеприпасов
с советских транспортов. В указанном районе в готовности № 1 вести противовоздушную,
противолодочную и противоминную оборону. Первым огня не открывать, оружие
применять только в случае явной угрозы нападения как
на корабль, так и на охраняемые объекты.
Первая реакция США на начало войны была в
виде направления авианосной ударной группы (АУГ) в восточное Средиземноморье. В 9.00 6 октября
госсекретарь США Генри Киссинджер отдал распоряжение подготовить план перемещения американского 6-го флота в
восточное Средиземноморье, и предложения об укреплении 6-го флота в случае
необходимости. Решение о передислокации авианосцев в восточное Средиземноморье
было принято во время вечерней встречи Вашингтонской специальной группе
действий (WSAG) и в 21.46 Объединенный комитет начальников штабов (JCS) отдал приказ
авианосцу «Индепенденс» (Independence CVA 62) с эскортом покинуть Афины (Греция) и направиться в район к югу
от острова Крит.
В ночь с 6 на 7 октября группа TG 60.1
состоящая из авианосца «Индепенденс» (Independence CVA 62) и трех эсминцев немедленно покинули Афины
где они стояли и направилась в район к югу от острова Крит.
С 7 октября
авианосец после выхода из Афин начал сопровождать БПК пр.61 (по классификации
НАТО - Kashin) «Скорый». Служивший на
нем Андрей Левандовский
вспоминал: «В ночь на
пятое октября корабль поднял якорь и отправился в сторону острова Крит. Утром,
на следующий день разыгрался шторм.
Ударный авианосец «Индепенденс» (CVA 62) с
кораблями охранения 8 октября (реально 6 октября. Авт.) покинул свою стоянку в Афинах и направился
в район к югу от острова Крит. Нашему кораблю было приказано следовать за ним.
На следующий день на горизонте появился характерный силуэт авианосца в
окружении кораблей охранения. Постепенно дистанция между нами сокращалась. С
палубы авианосца с небольшими интервалами взлетали самолеты. Немного в стороне
рядом с кормой висел дежурный спасательный вертолет. Теперь почти непрерывно
над нами, на малой высоте пролетали самолеты. Под их крыльями на пилонах
виднелась боевая нагрузка.
На нашем корабле была объявлена постоянная боевая готовность. Посты почти не покидали. Огромная ответственность, готовность принять решение легла на плечи командира. Особенно доставалось морякам, задействованным в ПВО и сигнальщикам. БЧ-5 тоже доставалось, надо было обеспечивать максимальный ход. Весь экипаж охватил азарт погони. Хотелось подойти как можно ближе к американцам. Я не знаю, какие мысли были у командного состава корабля, но мы, 19-20 летние матросы не задумывались о том, что может сделать один корабль с легким вооружением с авианосной группой имеющей воздушное прикрытие.»
Розин Александр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17