Розин Александр.
СССР в строительстве ВМС Кубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
7. Блокада.
С 10.00 утра 24 октября ВМС США начали проводить полную блокаду. По информации, полученной на центральном командном пункте ВМС, на 10.25 было отмечено снижение скорости и изменение направления движения советских судов, следовавших курсом на Карибское море. Однако, по мнению американских специалистов, советские суда не отказались от своих намерений. Они лишь поджидали подхода подводных лодок, двигавшихся вслед за ними.
24 октября в зону блокады вошел танкер «Винница» ЧМП, имевший на борту 9300 тонн технического масла и керосина. Танкер подвергался непрерывному облету самолетами и вертолетами ВМС США. Капитан радировал: «Подверглись наглому облету вертолетом США №5668, который поднялся с проходящего рядом американского авианосца №3. В течение 16 минут кружил над судном, зависая на высоте 15−20 метров, производил киносъемку». Через некоторое время от капитана танкера была получена очередная радиограмма: «Самолет ВМС США в течение получаса летает над судном на бреющем полете и ослепляет прожектором. Пытается вызвать на разговор по радио». Так продолжалось в течение суток. Донесения в Москву следовали одно за другим. Уже входя в территориальные воды Кубы, на подходе к Гаване, капитан дал следующую радиограмму: «Более трех с половиной часов американский самолет №145920 продолжает облет судна на бреющем полете».
Советский дизель-электроход «Симферополь», по сообщению капитана, 24 октября на подходе к Кубе в координатах 23°30’ с.ш. и 62°56’ з.д. трижды подвергся в период между 1 час. 30 мин. и 6 часами по московскому времени облету американскими военными самолетами. Пролетая над кораблем на бреющем полете, американские самолеты производили выстрелы из пушек.
Таких тревожных радиограмм в течение 24–26 октября было много.
Экипажи судов
находящиеся в кубинских портах в основном сохраняли спокойствие и продолжали
работу, хотя ряд иностранных экипажей поспешили покинуть Кубу. Военный
корреспондент газеты «Правда» на Кубе, совмещавший военную деятельность и
журналистско-литературную работу и дослужившийся до звания контр-адмирала,
Тимур Аркадьевич Гайдар вспоминал: «Наглый ультиматум США кубинский народ
встретил с ясным пониманием, что дело не в измышленной Соединенными Штатами
мнимой угрозе со стороны маленькой Кубы, а в неистребимом желании
империалистов отнять у Кубы завоеванную ею свободу. Кубинский народ
встретил ультиматум сплоченным, бдительным, с должным пониманием серьезности обстановки.
Прекрасно в
эти тревожные часы спокойствие Гаваны, В нем ощущается гордость свободного
народа, в нем живет уверенность в правоте и непобедимости дела революции.
Если морская
блокада, значит, первым делом в порт. Здесь рассказывают, что вчера вечером
капитан греческого судна «Еврихалор», доставившего в
Гавану химические удобрения, услышав выступление президента США, сообщил, что
он немедленно снимается со швартовых.
— Но ведь по
условиям контракта мы обязаны вымыть трюмы?
— Ничего,
ничего… Я не в обиде.
С капитаном
вежливо попрощались. А в остальном идет обычная работа. В гавани у причалов и
на якоре стоят 23 судна. Флаги многих государств. С черноморского танкера
«Гарибальди» откачивают нефть. «Белорецк» выгружает металл. «Устюжна»,
прибуксировавшая через Атлантику плавучий кран грузоподъемностью в 120 тонн,
сейчас пойдет в Моа за никелевым концентратом.
«Фихте» из ГДР принимает в трюмы сахар.
На подходе к Кубе «Иван Ползунов», везет станки, и «Белосток» с зерном. Держат курс на Гавану испанское, итальянское, голландское суда. Их капитаны сообщили по радио, что, несмотря на объявление блокады, продолжают свой путь и повернут только в том случае, если их не пропустят американские военные корабли.»
24 октября американские корабли готовились перехватить советские суда «Кимовск» и «Гагарин» которые приближались к линии блокады, приблизительное местоположение обоих судов было известно, ими должна была заняться группа с авианосцем «Essex» CVS-9. Другое судно, которое по расчету американцев должно было в конце дня подойти к карантинной линии было «Полтава», его должны были перехватить крейсера «Newport News» CA-148, «Canberra» CAG-2 и 4 эсминца.
24 октября в 2.30 ночи по восточно-американскому времени АНБ США, специализирующееся на перехвате радиосообщений, зафиксировало радиограмму, переданную из Одессы. Расшифровать ее не удалось, но, получив ее, согласно докладу разведки американского военно-морского флота, шесть судов «или остановились, или изменили курс».
24 октября повернули обратно шедшие на Кубу сухогрузы «Ургенч», в полдень 23 октября он находился в 500 милях от Гибралтара, в полночь изменил курс и направился назад к Гибралтарскому проливу, «Большевик Суханов» который нес на верхней палубе семь больших контейнеров, американцы предполагали что с самолетами и «Кисловодск».
Утром 25 октября президент Кеннеди отдал приказ не перехватить и не высаживаться на советские суда вне линии карантина, ввиду очевидного желания советского премьер-министра Н.С.Хрущева избежать конфронтации. Лучшим свидетельством этого был факт, что из 16 советских судов, которые находились на пути к Кубе, девять находящихся к востоку от линии карантина остановились и изменили курс, шесть из них были близко к входу в запрещенную зону. Семь находясь дальше на востоке, также полностью изменил курс. Среди них были «Кимовск» и «Полтава» которые должны были вскоре подойти к линии карантина. Советский Союз также запросил, чтобы государственный департамент определил район, где заканчивается карантинная зона.
Среди повернувших обратно кораблей были «Юрий Гагарин», «Климовск», «Полтава», «Долматова», «Металлург Курако», «Ургенч», «Физик Вавилов», «Красноград».
25 октября, первое советское судно, танкер «Бухарест» с грузом нефти, и пассажирское судно «Volkerfreund Schaft».под флагом ГДР со студентами на борту было перехвачено блокадными отрядами. В течение ночи с 24 на 25 октября американские эсминцы и крейсер «Newport News» искали советский танкер «Бухарест». По полученному приказу это судно не должно было пройти через линию карантина.
Утром в 05.00Q «Essex» CVS-9 вновь установил контакт с «Бухарестом» и перехватил ее в 07.15Q. Эсминец «Gearing» DD-710 послал запросы на советский танкер, тот ответил: "Меня зовут Бухарест. Российское судно из Черного моря, направляюсь на Кубу." Эсминец и танкер обменялись приветствиями, после этого эсминец передал "Доброе утро" на русском языке, а «Бухарест» отвечал: "Доброе утро, спасибо." Это было первое учтивое столкновение на линии карантина. Эсминец идя рядом сделал множество фотографий танкера, в 09.30Q эти фотографии показали, что судно не несло никакого палубного груза. Ранее она спросила, какие грузы являются запрещенными, и после получения их перечисления сообщила, что она транспортирует только нефть. После этого судну дали идти на Кубу.
В штабе блокады ожидалось, что к точке пересечения первым должно было подойти греческое судно «Sirus», оно идентифицировала себя, объявила свой груз, и просила разрешение пройти на Кубу. Однако первым подходило ливанское торговое судно «Marucla» зафрахтованное СССР. На его перехват были отправлены эсминцы «John R. Pierce» DD-753 и «Joseph P. Kennedy Jr» DD-850. Кроме того, американцы готовились к перехвату советского танкера «Грозный» который был в нескольких сотнях миль к северо-востоку от линии блокады. Советский танкер «Грозный» интересовавший американцев был обнаружен ими в 14.59Q в 25-10N, 51-40W самолетом SAC. Его скорость была приблизительно 14-15 узлов, он шел из Одессы на Кубу. По информации его груз был 7200 тонн сырой нефти и 566 тонн жидкого аммиака в 22 цистернах.
Днем эсминец «John R. Pierce» обнаружил судно и думал что это «Marucla», но оказалось, это было восточногерманское круизное судно «Volkerfreund Schaft». Эсминец сопровождал лайнер до 22.34Q, когда было принято решение позволить ему пройти. После этого «John R. Pierce» присоединился к «Kennedy» для перехвата «Marucla», которое было обнаружено только в 22.45Q.
26 октября в 07.50Q абордажная команда эсминцев «John R. Pierce» DD-753 и «Joseph P. Kennedy Jr» DD-850 высадилась на борт ливанского судна «Marucla» в точке 26-16N, 75-24W. Офицер с эсминца «J. P. Kennedy» получил копию грузовой декларации торгового судна и руководил проверкой что реально находится на судне. Груз состоял из серы, асбеста, газетной бумаги, наждачной бумаги, токарных станков и запчасти к автомобилям. На верхних палубах были 12 грузовиков. Абордажная команда оставила судно в 08.20Q, и «Marucla» был отпущен в 10.20Q для следования в Гавану.
Еще три советских судна шедших на Кубу изменили курс и возвращались в свои порты, «Вишневский», «Охотск» и «Сергей Боткин».
В течение дня эсминцы «Lawrence» DDG-4 и «Mac Donough» DLG-8 искали танкер «Грозный». Танкер имел несколько цилиндрических резервуаров на палубе и объявил, что они содержат аммиак.
В конце дня норвежский танкер «Kattainzhon» был обнаружен у южного побережья Кубы.
В 20.25Q самолет стратегической авиации обнаружил неуловимый танкер «Грозный». Авиация привлекалась для поиска судов «Мир», «Карл Маркс» и «Беловодск». Причем о «Беловодске» сообщали, что он приближается к карантинной зоне с грузом упакованных вертолетов на палубе.
26 октября прошел зону американской блокады и благополучно прибыл в Гавану шведский пароход «Куулангатта» принадлежащий Гетеборгской судоходной компании «Трансатлантик». В столице Кубы разгружаются, кроме того, еще три шведских торговых судна. 26 октября из Хельсингборга на Кубу вышел еще шведский пароход «Альберт Туре» с грузом 150 советских грузовиков и большим количеством консервированных продуктов для детей. Капитаны шведских торговых судов получили указание заявлять американской стороне протест каждый раз в случае задержки или досмотра судна.
27 октября 1962 г. Министерство иностранных дел СССР было официально поставлено в известность посольством США в Москве о процедуре «карантина» на перевозку вооружений. В этом извещении указывалось, что зона карантина начинается в 500 милях (900 км) от острова Куба.
На 27 октября на Кубу шли с советскими грузами 18 иностранных судов – 6 шведских, 3 норвежских, 3 греческих, 3 ливанских, 1 ФРГ, 1 итальянское и 1 английское.
День 27 октября американцы назовут позже «черной субботой». 27 октября кубинские зенитчики сбили летевший на малой высоте американский истребитель F-104. В этот день впервые нашими силами ПВО на Кубе были включены радиолокационные станции и самостоятельно, без санкции Москвы, был сбит на высоте 20 км самолет-разведчик U-2, который выявил наши позиции и стартовые площадки баллистических ракет средней дальности. После того как сбили U-2 американские «ястребы» потребовали от президента США разрешения начать бомбардировки Кубы. Но президент Дж. Кеннеди не решился начать войну, потому что американцы поняли: воздушного «блицкрига» не получится, так как часть атакующих самолетов будет сбита, а наши ракеты с Кубы взлететь все-таки успеют. Американцы знали, что зенитно-ракетные комплексы С-75 и С-125 способны сбивать их самолеты — носители ядерного оружия. Тем самым США лишились своего главного преимущества над СССР. Правда, обе страны втянулись в довольно изнурительное противостояние создания межконтинентальных ракет и атомных подводных лодок с баллистическими ракетами, но последних инструментов войны в достаточном числе ни у той, ни у другой к Карибскому кризису не было.
В течение 26 и 27 октября подхода советских судов в зону блокады не было, а 28 октября к линии карантина должны были подойти танкер «Грозный» и теплоход «Беловодск», а с 31 октября по 11 ноября ещё 6 судов.
28 октября в 5.25 курьером
было доставлено в Министерство морского флота письмо из МИДа
СССР. В письме от имени администрации США, адресованном
исполняющему обязательности Генерального секретаря ООН У Тану, уточнялись
рубежи объявленного «карантина».
Об обстановке на море и о
докладах капитанов наших судов информация регулярно поступала лично
Н.С.Хрущеву. После доклада о тревожных сутках танкера «Винница», В.Г.Бакаев –
министр Морского флота СССР был вызван в Кремль. На Президиуме ЦК КПСС он
доложил о положении судов и общем ходе перевозок грузов на Кубу. С учетом обращения исполняющего обязанности
Генерального секретаря ООН У Тана и телефонного разговора Н.С.Хрущева с Дж. Кеннеди было решено временно, до особенного
указания, приостановить движение наших судов к кубинским берегам и лечь им в
дрейф на границе зоны «карантина». На подходе к этой зоне находилось уже 22 советских судна.
В этот же период Министерство
морского флота СССР было информировано, что заместитель министра иностранных
дел СССР В.В.Кузнецов ведет переговоры в Вашингтоне с администрацией США о
разрешении Карибского кризиса. На основании складывающейся обстановки было
передано следующее распоряжение капитанам судов: «В ближайшие дни мы вам дадим указание о порядке дальнейшего движения в
порты назначения. Предполагается, что на наши суда будут допущены инспекции
Международного Красного Креста. Эти инспекции могут прибыть на ваши суда либо
на советских судах, либо на судах нейтральных стран. Исключаются американские
суда и корабли стран НАТО». Предполагалось, что для этой цели в
распоряжение ООН будет выделен наш теплоход «Амата».
Вместе с этим В.В.Кузнецов сообщил, что пока инспекция Красного Креста не
приступит к контролю за судами, американцы проверять
наши суда не будут. Однако облет судов и слежение за ними не исключаются.
В этих условиях министр морского флота предложил руководству страны следующий вариант решения: находящиеся на подходе к Кубе 6 советских судов ввести в кубинские порты, остальные 16 судов, не дошедшие до рубежа блокады, возвратить в советские порты. Такое решение было принято, наши суда получили соответствующие инструкции.
Кульминация Карибского кризиса, чреватого термоядерной катастрофой, пришлась на 28 октября 1962 г, когда мир висел на волоске. 28 октября 1962 г. министр обороны СССР издал директиву за № 76665, в которой приказал демонтировать стартовые позиции ракет, а 51-ю дивизию в полном составе передислоцировать в Советский Союз.
28 октября танкер «Грозный» находился в дрейфе, за советским траулером «Shkval» следил эсминец «Beale», а суда «Мир», «Карл Маркс» и «Беловодск» подходили к границе блокадной зоны.
29 октября напряженность стала спадать. Начался демонтаж советских ядерных ракет средней дальности, что не осталось незамеченным американской аэрофоторазведкой. Карибский кризис нашел политическое разрешение.
29 октября в 11.25R временно потерянный советский теплоход «Беловодск» был повторно обнаружен и с 13.00R за ним шел эсминец «William C. Lawe» DD-763. Это означало что каждое приближающееся к Кубе судно теперь находится под устойчивым наблюдением. Три часа спустя, «Беловодск» достиг карантинной линии и остановился.
Для ведения переговоров в Нью-Йорк был направлен заместитель министра иностранных дел СССР В. В. Кузнецов. С американской стороны переговоры сначала вел постоянный представитель при ООН А. Стивенсон, а затем сотрудник Госдепартамента Дж. Маккоун. В них принял участие и Генеральный секретарь ООН У Тан, который посетил Кубу 30 и 31 октября 1962 г.
После кризисное урегулирование было сфокусировано на решении трех проблем: оформление гарантий о ненападении на Кубу со стороны США; контроль за выполнением советских обязательств о вывозе «наступательного оружия»; снятие «морского карантина» Кубы.
Одним из условий демонтажа наших ракет на Кубе был демонтаж и вывоз американских ракет с территории Турции из района Инжирлика. Об этом знал адмирал Чурсин, так как этот район представлял исключительную опасность не только для Черноморского флота, но и для всей европейской части государства.
Советские торговые
суда, приближаясь к карантинной зоне ложились в дрейф,
31 октября «Kladna» и «Карл
Маркс» присоединились к
теплоходу «Беловодск» и танкеру «Грозный».
Розин Александр.