Розин Александр.
СССР в строительстве ВМС Кубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
12. Подготовка кораблей подводной
эскадры.
В июле 1962 г. особым распоряжением была образована 20 эскадра подводных лодок, в которую вошли:
69 бригада подводных лодок. Командир контр-адмирал Евсеев И.А.
«Б-4» — капитан 2 ранга Кетов Р.А.
«Б-36» — капитан 2 ранга Дубивко А.Ф.
«Б-59» — капитан 2 ранга Енин, осенью его сменил капитан 2 ранга Савицкий В.Г.
«Б-130» — капитан 3 ранга Шумков Н.А.
18 дивизия подводных лодок. Командир контр-адмирал Пархомюк И.Л.
«К-36» — капитан 2 ранга Шейченко А.А.
«К-91» — капитан 3 ранга Шабалин Л.Н.
«К-93» — капитан 2 ранга Околелов В.П.
«К-110» — капитан 2 ранга Шпунтов В.Ф.
«К-113» — капитан 2 ранга Скороходов В.Г.
«К-118» — командир 285 экипажа капитан 3 ранга Кириллов Г.Д.
«К-153» — капитан 3 ранга Лебедько В.Г.
Кроме лодок, в эскадру входили плавбаза «Дмитрий Галкин», плавбаза «Федор Видяев» и 5 отдельная техническая позиция.
Командовавший
тогда ракетной дизельной ПЛ «К-153» Владимир
Георгиевич Лебедько вспоминал: «Все лодки и
корабли эскадры собрали в Ягельную и расставили у
плавбаз и пирсов. Отход от пирсов происходил только в случае истечения сроков
определения и уничтожения девиации магнитного компаса и радиодевиации,
прохождения мерной линии и размагничивания Оружие у всех было принято полностью.
На каждую подводную лодку было выдано по четыре противоосколочных пехотных
каски из расчета: для командира, вахтенного офицера, сигнальщика и одна
запасная. Приезжала масса проверяющих из штаба флота и из управлений, отделов
тыла флота. Каждый раз было много замечаний. Высматривали все. Так, например,
после нескольких комиссий, один дотошный проверяющий нашел у меня на камбузе
поржавевший винт из тех, что крепит разделочную доску к столу. И это стала
темой для разговоров у начальника штаба. Что касается тактической подготовки,
то она, в общем, была отдана на откуп командирам. Мною было разработано
групповое упражнение для вахтенных офицеров по преодолению зоны
противолодочной обороны, несколько тактических летучек по уклонению от оружия
противника. Кроме того, расчет Главного командного пункта минимум дважды в
неделю ходил в учебный кабинет торпедной стрельбы….
Особенно тщательно рассматривался каждый член
экипажа органами КГБ, кадровыми комиссиями и отделом подготовки и
комплектования старшинских и матросских кадров. Как-то в это время один из
наших офицеров пригласил на свой день рождения всех офицеров с лодки с женами.
В последнюю очередь он подошел ко мне с таким же предложением. Я не отказался,
хотя часть людей мне мало была знакома, а к другим я
имел серьезные претензии по службе. Но на лодке офицерский состав должен быть
сплоченным единым коллективом. Каждый должен доверять друг другу. Не должно
быть никаких отдельных групп и компашек….
19 июля на
Северный флот прибыл Первый секретарь ЦК КПСС,
Председатель Совета Министров СССР Хрущев Н.С. вместе с Министром Обороны Маршалом
Советского Союза Малиновским Р.Я., Главнокомандующим ВМФ Адмиралом флота
Горшковым С.Г., Начальником Главного Политического управления Советской Армии и
ВМФ генералом армии Епишевым А.А.
20 июля в
Гремихе Никита Сергеевич вручил высокие государственные награды экипажу
подводной лодки «К-3» за ее подледное плавание к Северному полюсу. Первому
заместителю Командующего флотом контр-адмиралу Петелину
А.И., командиру лодки капитану 2 ранга Жильцову Л.М.
и командиру БЧ-5 инженер-капитану 2 ранга Тимофееву Р.А. были присвоены высокие
звания Героев Советского Союза. Мы были рады за наших товарищей-подводников.
Высокие гости
побывали и у нас в Ягельной. Команды лодок были построены
в форме 1-го срока на кормовых надстройках, жители поселка собрались на
сопках. Катер с гостями промчался мимо нас в Сайда-губу и, развернувшись, вновь прошел мимо лодок
в Кольский залив. Катер шел быстро, и рассмотреть кого-либо было трудно, но все
видели, как Хрущев приветственно махал шляпой. Потом еще долго политработники
объясняли всем об оказанном нам внимании членами правительства и лично Никитой
Сергеевичем Хрущевым. Посещение военно-политическим руководством СССР подводников
Северного флота предкризисным кубинским эхом прокатилось по всему миру.
После
посещения высоких гостей командование приступило к усиленной подготовке
эскадры. Все началось с организации спортивной олимпиады и со смотра-конкурса
художественной самодеятельности экипажей.
Активное
участие во всех этих мероприятиях принимал сам командир эскадры. Вручались
призы, грамоты и объявлялись благодарности за спортивное и художественное
мастерство. Замысел всех этих дел трудно было понять: то ли это была форма
маскировки, то ли подготовка к предстоящим дружественным встречам с кубинцами.
В конце августа из Ленинграда вернулся капитан 2 ранга Курдин К.Б. Он поступил в Военно-морскую академию и приехал
сдавать свою лодку новому командиру капитану 3 ранга Кириллову Г.Д. Передача
дел прошла с участием всех командиров 18 дивизии. 285-ым экипажем стал
командовать капитан 2 ранга Толоконский А.М. Еврей
по национальности, он был прекрасным и добрым товарищем, как-то сразу
вошедшим в дружный коллектив командиров.
Между тем,
обстановка обострялась. 11 сентября ВМФ СССР был приведен в повышенную боевую
готовность. На эскадру прибыл Первый Заместитель
Главнокомандующего ВМФ адмирал Фокин В. А. Он лично побеседовал с каждым
командиром подводной лодки и командирами кораблей, входящих в 20-ю эскадру.
Беседа со мной состоялась во флагманской каюте плавбазы «Дмитрий Галкин». Я
вошел в каюту в назначенное время и представился. Виталий Алексеевич встал,
пожал мне руку и сказал:
—А, старый
знакомый! Знаю, знаю, что вы здесь, садитесь, пожалуйста, поговорим.
Он подробно интересовался обстановкой на корабле,
характеристикой каждого офицера,) а затем коротко обрисовал обстановку в Карибской зоне и обратил внимание на возможное
противодействие американских сил, осуществляющих блокаду Кубы.
—Будете
развернуты на постоянное базирование в кубинский порт Мариэль.
Маршрут похода и порядок применения оружия находятся в пакете, выданном вам,
который вскроете по сигналу с отходом от пирса. Есть какие-либо вопросы и
пожелания? Кстати, как у вас обстоит дело с квартирой?
—Квартиры ни у
меня, ни у офицеров нет, — ответил я.
—Какая у вас
семья?
—Жена и сын.
—Где хотели бы
жить?
—В Киеве! —
ответил я, особенно не задумываясь.
—Хорошо.
Будете иметь двухкомнатную квартиру в Киеве. Что же касается остальных
офицеров, сегодня же подайте мне обстоятельное ходатайство.
—Есть еще
вопросы?
У меня было
желание сменить старшего помощника, большого любителя по части выпивки, но я об
этом говорить не стал, а сказал, что у старпома истекает последний срок для
обучения на командирских классах.
—Что же, —
хитро посмотрел на меня Фокин, — избавиться от него хочешь?
—Хочу, —
сказал я..
—Хорошо я тебе
помогу, — адмирал не стал уточнять причину.
На этом
аудиенция закончилась. К сожалению, это была наша последняя встреча.
На
командирских классах уже месяц шла учеба, как вдруг пришла телеграмма от
Главнокомандующего ВМФ, где было приказано откомандировать старпома на классы.
Одновременно ко мне был назначен старпомом капитан 3 ранга Мурашин
Юрий Иванович. В последствии он показал себя способным,
грамотным офицером и, главное, свободным от недостатков предшественника. Командир
18 дивизии контр-адмирал Пархомюк, добрый и
проницательный человек, еще долго допытывался у меня, а не с моей ли подачи
произошла смена старпомов. Но я упорно показывал на Управление кадров.
Я специально остановился подробно на беседе с адмиралом Фокиным В.А., так как в прессе со ссылкой на беспамятных и несведущих людей не раз говорилось, что никто с командирами перед развертыванием на Кубу не беседовал, и никто не знал, когда и в случае чего применять оружие. Это неправда.»
К 25 сентября появились данные, что дизельные ракетные подводные лодки пр.629 в поход не пойдут. С 25 сентября по 7 октября решался вопрос с выходом 18 дивизии и, наконец, он был отменен. Лодки дивизии рассредоточили в Мотовском заливе.
Не было уверенности что и лодки пр.641 будут направлены на Кубу, в двадцатых числах сентября в неоднократно откладывающийся отпуск разрешили отбыть командиру «Б-130» Николаю Шумкову. Бывший командир подводной лодки «Б-4» капитан 1 ранга в отставке Рюрик Александрович Кетов вспоминал: «Подготовка операции подобного размаха потребовала привлечения широкого круга лиц. Понятное дело, соблюдался режим секретности. Однако о предстоящем походе на Кубу знали многие. Мы, командиры, занимались теоретической подготовкой, изучали особенности районов плавания. Но затем главное командование уведомило, что дивизия ракетных подлодок на Кубу не пойдет, а миссию предстоит выполнить лишь нашей бригаде. И тут принялись играть в сверхсекретность. Нас выкинули из Полярного в дальнюю губу Сайда. На берегу - оцепление. О целях и задачах похода - ни слова. Незадолго до выхода распорядились перегружать продовольствие, чтобы увеличить автономность. А у нас все уложено. После той ночной перегрузки экипаж падал от усталости».
Флагманскому штурману бригады капитану 3 ранга Любичеву приказано было получить штурманские карты. Оказалось, что это полный комплект карт всего Мирового океана, - дабы никто из моряков не догадался, куда проляжет их маршрут. Стали циркулировать слухи, будто бригаду перебазируют в какой-то африканский порт. На лодках прошли перетасовки командного состава, на «Б-59» был срочно сменен командир, вместо капитан 2 ранга Енина на эту должность был назначен капитан 2 ранга Савицкий, на «Б-130» сменили одновременно замполита капитана 3 ранга Ю.Сидоренко по состоянию здоровья и старпома капитан-лейтенанта С.Кулешова за неуставные отношения, на «Б-36» был сменен командир электромеханической боевой части.
В конце сентября сменилось командование 69 бригадой в связи с тем, что прибывшего с инструктажа из Москвы контр-адмирала Евсеева И. А. положили в североморский госпиталь на операцию. Ему почему-то срочно потребовалась операция коленного мениска — хрящевой прокладки между суставами колена. В результате травмы или давней травмы может произойти ущемление мениска и тогда коленный сустав не согнуть и не разогнуть. Требуется операция. Было ли такое положение у Евсеева — этого никто не знает. Во всяком случае он один знал всю обстановку по маршруту перехода лодок. Он должен был довести ее до командиров даже с защемленным мениском. К сожалению, он этого не сделал, безответственно относясь к своему должностному и служебному долгу. Естественно, командование ВМФ само, находясь в шоковом состоянии, Евсеева не пощадило. Судя по всему, Евсеев сильно переживал и после увольнения в запас скончался на 46 году жизни. Новым командиром был назначен командир 211 бригады подводных лодок капитан 1 ранга Агафонов Виталий Наумович.
30 сентября в час ночи В.Н.Агафонов прибыл на плавбазу «Дмитрий Галкин», к борту которой были ошвартованы «Б-4», «Б-36», «Б-59» и «Б-130». Ближе к обеду на плавбазу прибыл адмирал Фокин В.А. и начальник штаба флота вице-адмирал Рассохо А.И. Командование бригады собрало на стенке личный состав лодок. Перед ними с напутствующими словами выступил адмирал Фокин: «Товарищи! Бригаде предстоит выполнить ответственное правительственное задание: скрытно пересечь океан и прийти к новому пункту базирования в одной из дружественных стран. Обстановка сейчас мирная, но надо быть готовыми к выполнению любой задачи. Желаю счастливого плавания!». С роспуском людей начали приготовление лодок к походу и погружению. После ужина лодки бригады начали выходить на внешний рейд, но на «Б-130» командира еще не было. Капитан 2 ранга Шумков Н.А. находился в отпуске и его извлекли из Крыма и доставили на плавбазу к моменту, когда наступил черед отхода его лодки. На борту плавбазы стояли адмиралы и все командиры 18 дивизии, прощаясь со своими товарищами.
Командовавший тогда «Б-36» Алексей Федосеевич Дубивко вспоминал: «Наконец, около полуночи 1 октября с интервалом приблизительно в 30 минут лодки начали покидать Сайда-губу. Ходовых огней не включали. Шли в снежном заряде и полной темноте. И не под дизелями, а под электромоторами. Все эти меры предпринимались для обеспечения скрытности. Однако у меня не было уверенности, что наш выход остался незамеченным. Позже выяснилось, что оперативно-дежурная служба флота, вахты постов и кораблей зафиксировали факт «скрытного» выхода бригады. А это десятки военнослужащих! Вот почему не исключаю, что «супостату» было известно время начала нашего похода.» Источник информации не обязательно мог быть агентурным. К тому времени у Кольского залива ВМС США и других стран НАТО уже держали на постоянной основе подводные лодки, которые караулили советские корабли и сообщали об их передвижениях своему командованию.
К моменту выхода 69 бригады в Карибском море уже находилась и незаметно вела разведку дизельная подводная лодка пр.611 «Б-75» (капитан 2 ранга Натненков Н.И.) СФ. Приказ о подготовке «Б-75» к плаванию на полную автономность (90 суток) поступил в начале июня 1962 г., срок выхода был назначен на 18 июня. Готовились серьезно, достаточно сказать, что по состоянию здоровья пришлось заменить 11 человек, в том числе двух офицеров, четырех старшин и пять матросов. Между тем выход корабля откладывался. В начале июля пришлось даже поучаствовать в учениях в Баренцевом море, выполнить стрельбу торпедами, что, в общем, было в пользу, так как повышало практические навыки личного состава в обслуживании своих боевых постов. 18 августа лодку посетил командующий Северным флотом адмирал В.А.Касатонов. Он внимательно проверил все отсеки, все боевые посты, затем собрал офицеров и разъяснил, что нам предстоит пройти вблизи морской границы восточного побережья США с целью обнаружения там акустических станций, а далее действовать по специальному заданию, которое будет в пакете и с которым мы должны ознакомиться при выходе из базы. В день выхода на подводную лодку прибыли флагманские специалисты бригады и эскадры с целью проверки техники и личного состава к выполнению задач в автономном плавании. В 21.00 29 августа 1962 г. подводная лодка «Б-75» отошла от причала Екатерининской гавани г.Полярного. Когда вышли из Кольского залива и легли на курс по направлению в Атлантику, командир вскрыл «заветный» пакет и узнал куда и зачем идет.
Розин Александр.