На Главную.

Розин Александр.

Помощь Советского Союза в воссоздании ВМС КНР. Часть 1. 1949-1953 гг.

Контакты до провозглашения независимости.

В ходе Гражданской войны между Гоминьданом и коммунистами, начавшейся в 1946 г., Москва поддержала китайских коммунистов. При этом СССР старался действовать максимально скрытно, так как Москва в 1945 г. заключила с Чан Кайши полноценный договор о «дружбе и союзе».

Народно-освободительной армии (НОА) Китая было передано трофейное вооружение, захваченное в августе-сентябре 1945 г. у Квантунской армейской группировки Японии. По одному из документов, содержащихся в Центральном архиве Министерства обороны РФ, войска НОАК в Северо-Восточных провинциях получили от советского военного командования: - 327 877 карабинов и винтовок; - 5207 пулеметов; - 5219 артиллерийских орудий и минометов различных калибров; - 743 танка и бронемашины; - 612 самолетов; - 1224 автомобиля, тягача, трактора. Помимо этого поставлялось и трофейное оружие из Европы. Общий объем поставок был очень велик и позволял вооружить более 20 дивизий НОАК. Кроме того, за счет переданного вооружения во всех дивизиях были сформированы артиллерийские дивизионы, роты связи, инженерно-саперные и другие подразделения.

В конце 1945 г. НОАК также были переданы некоторые военные корабли и суда Сунгарийской речной военной флотилии, захваченные у марионеточного государства Маньчжоу-Го. В некоторой степени это были первые китайские коммунистические военно-морские силы. Но эти речные силы, находились далеко от основных фронтов гражданской войны и никак не могли на нее повлиять.

Помимо этого Советский Союз послал в НОА военную миссию, состоявшую из советников и специалистов. Они помогли бойцам НОАК освоить трофейную японскую технику, переданную Советской Армией, а потом – и советское вооружение, которое стало, также поставляться китайским коммунистам.

В конечном итоге это дало положительные результаты. В сентябре 1948 г. НОА полностью освободила Маньчжурию, а в ноябре армия была преобразована в пять фронтов. Реорганизация вооруженных сил способствовала тому, что в конце осени 1948 – начале января 1949 гг. стали освобождаться города, занятые Гоминьданом. В конце января 1949 г. был взят Пекин, что стало поворотным моментом в войне. Затем 21 апреля вооруженные силы НОА начали генеральное наступление и форсировав реку Янцзы, 29 апреля взяли столицу республиканского Китая – Нанкин. В конце мая был освобожден третий по величине город Китая – Шанхай. В июне освобожден крупнейший порт Циндао, в октябре - Гуанчжоу. В результате армия Мао Цзэдуна полностью подчинила себе материковый Китай. Под контролем Гоминьдана оставались острова Хайнань и Тайвань, Чжоушаньские острова, горные районы Юньнани и некоторые южные провинции.

К этому времени руководство СССР перестало скрывать свою поддержку к КПК. В Китай выехал один из наиболее влиятельных советских политиков, член Политбюро А.И. Микоян который с 30 января по 8 февраля вел переговоры с китайскими товарищами.

Еще в начале 1949 г. ЦК КПК принял решение о создании Народного военно-морского флота.

Однако с этим у китайских коммунистов были большие проблемы. Так находившийся в Китае А. И.Микоян в телеграмме от 4 февраля 1949 г. писал И.В.Сталину:

«Товарищу СТАЛИНУ.

О военно-морском флоте

Информирую по вопросу о военно-морском флоте.

Из бесед с Мао Цзе-дуном и другими членами политбюро видно, что они не имеют никакого представления о военно-морских судах, портах и базах, не имеют никаких планов на этот счет, кроме военно-морских сил реки Янцзы, с которыми у них установлена связь.

Мао Цзе-дун надеется, что они получат флот на этой реке в свои руки. Они этим флотом особо интересуются, ибо оп сыграет большую роль при переправе через реку Янцзы народно-освободительной армии при предстоящем наступлении. С собственно военно-морским флотом никаких связей не имеют, не имеют ни одного военно-морского судна, нет случаев перехода военных судов на сторону коммунистов.

Поскольку они никаких вопросов перед нами пока не ставят, я ограничился полученной информацией.

Микоян.»

Но вскоре несколько судов ВМС Гоминьдана перешло на сторону коммунистов.

Первым был морской ледокол «Чжан Бай» (Zhang Bai), который 6 января 1949 г. вышел из Дагу в Бохайском заливе в Циндао. Когда судно не появилось в Циндао, сообщалось, что оно, вероятно, затонуло в море во время шторма, который бушевал в этом районе. Однако вскоре пришла информация, что «Чжан Бай» перешел на сторону коммунистов.

13 февраля сторонники компартии подняли восстание на конвойном эсминце - фрегате ВМС Гоминьдана «Хуан Ань» (Huang An, по другим данным «Юань Ань» (Yuang An) бывший японский) в Циндао. Воспользовавшись тем что большая часть офицеров и экипажа сошли на берег, остальные захватили корабль. «Хуан Ань» без разрешения покинул Циндао с 1 офицером и 65 матросами на борту. На следующий день корабль прибыл в Ляньюньган. После создания народного военного флота в 1951 г. был переименован в «Шэньян» (Shen Yang).

25 февраля 1949 г. крупнейший корабль ВМС Гоминьдана крейсер «Чунцин» (CHUN-KING) находившийся в устье реки Усун (на берегах которой располагается Шанхай) с задачей недопущение бегства своего же флота в море, поднял красный флаг и 26 февраля пришел в порт Яньтай в провинции Шаньдун, где был сдан войскам Народно-освободительной армии Китая. На крейсере находился Чрезвычайный фонд военно-морского флота Гоминьдана в размере полумиллиона серебряных долларов. Узнав о переходе самого крупного корабля на сторону врага, Чан Кайши лично отдал приказ уничтожить его любой ценой. Очень скоро «Чунцин» был обнаружен гоминьдановской воздушной разведкой и поврежден во время налета бомбардировщиков В-24. Из-за мелководья он не мог укрыться во внутренней части Яньтайской гавани, поэтому 4 марта перешел в небольшой порт Хулудао на берегу Ляодунского залива (провинция Ляонин). У местных рыбаков были реквизированы сети, с помощью которых крейсер пытались замаскировать, нашивая на сетку вручную древесные листья. Тем не менее, 16 марта «Чунцин» был вновь обнаружен воздушной разведкой. 17-19 марта Хулудао непрерывно подвергался бомбардировкам гоминьдановских «Либерейторов». 18 марта экипаж крейсера с 8 часов утра и до вечера отражал атаки с воздуха. В результате близкого разрыва тяжелой бомбы по правому борту была выведена из строя система управления артиллерийским огнем, 4 человека погибло. По приказу из Пекина, поврежденный крейсер 20 марта был затоплен у восточной стенки пирса №3 порта Хулудао чтобы предотвратить дальнейший ущерб кораблю. По данным американской разведки с «Чунцина» поспешно сняли все легко снимаемое оборудование, а то что снять не удалось было покрыто смазкой для его защиты. «Чунцин» лег на дно правым бортом, левый поднимался над водой. Экипаж был распределен по другим кораблям, командир крейсера Дэн Чжаосян (Deng Zhaoxiang) получил назначение начальником военно-морской школы в Аньдуне.

4 апреля 1949 г., во время подготовки к крупной операции по пересечению реки, Третьей полевой армии было поручено создать специальную группу для проведения этой операции и включить в группу недавно дезертировавших моряков и кораблей ВМС Китайской Республики (ROCN) в боевой порядок НОАК (ORBAT).

В ходе операции армии НОАК по форсированию реки Янцзы с 20-26 апреля 1949 г. подразделения коммунистов в основном артиллеристы вели бой с британскими кораблями, которые, основываясь на соглашениях с Гоминьданом, считали, что они могут свободно действовать на Янцзы. Утром 20 апреля британский фрегат «Аметист» (Amethyst) отправился вверх по течению Янцзы из Шанхая в Нанкин, чтобы сменить эсминец «Консорт» (Consort), охранявший британское посольство. По одним данным при этом фрегат поддержал огнем подразделения гоминьдановцев, по другим у Цзянъиня его первыми обстреляли из артиллерии части НОАК и он стрелял только в ответ. Как бы там не было, фрегат был поврежден, получив 50 попаданий, сел на мель, часть экипажа эвакуировалась на берег к националистам, на борту осталось 52 моряка, из них 12 раненых. Погибли 22 моряка и 31 был ранен.

Вышедший из Нанкина на помощь эсминец «Консорт» прибыв на место открыл стрельбу по северному берегу, но и сам оказавшись под огнём прошёл на восток, не сумев взять фрегат на буксир. 10 убитых, 3 раненых и серьёзные повреждения вынудили эсминец плыть к Шанхаю.

22 апреля оставшиеся моряки сумели снять «Аметист» с мели и увёли его из зоны досягаемости орудий НОАК к южному берегу.

26 апреля отряд британских кораблей под командованием вице-адмирала Мэддена в составе тяжёлого крейсера «Лондон» (London) и шлюпа «Блек Суон» (Black Swan) попытались прорваться к «Аметисту» от Шанхая. Крейсер попал под огонь замаскированных батарей и отстреливался тяжёлой, средней и зенитной артиллерией. В недостаточном для маневрирования пространстве он за 3 часа боя выпустил по китайцам свыше 2,5 тысяч снарядов всех калибров в том числе 132 8 дюймовых, но и сам получил более 20 попаданий, были выведены из строя обе носовые и одно кормовая башни ГК, при чём башня В была уничтожена, повреждены носовая надстройка и пункт управления зенитным огнем, убиты 13 и ранены 30 человек. Не дойдя 15 миль до «Аметиста», «Лондон» развернулся и пошёл обратно, вскоре его охватил пожар. Идущий следом за крейсером «Блек Суон» потерял 7 человек ранеными.

Британцы потеряли убитыми 45 человек и 71 был ранен, крейсер «Лондон» получил серьёзные повреждения, что вкупе с 20-летним стажем вынудило адмиралтейство отправить его на слом, эсминец «Консорт» и фрегат «Аметист» были повреждены, но затем отремонтированы и продолжили службу. НОАК сообщила о гибели в боях с британскими кораблями не менее 252 человек.

В этот же день в Англии срочно созвали заседание парламента, консерваторы требовали наказать Китай, как заявил Черчиль «поставить в китайских водах один авианосец, если не два, способных… эффективно нанести ответный удар». В ответ на это советские войска на Ляодунском полуострове, военный флот в Порт-Артуре были приведены в полную боевую готовность.

Помощник британского военно-морского атташе лейтенант-коммандер Джон Керанс, сменивший на посту погибшего командира фрегата «Аметист» пытался договориться с командирами НОАК, но те утверждая, что англичане первыми открыли огонь 30 апреля потребовали, чтобы Великобритания и США вывели все свои вооружённые силы с территории Китая. Переговоры зашли в тупик.

Инцидент разрешился только 30 июля 1949 г., под покровом ночи фрегат «Аметист» снялся с якоря и прикрывшись пассажирским кораблем «Liberated Chiangling» который шел в низ по течению, сумел добраться до Шанхая, покинул его на следующий день и добрался до Гонконга.

23 апреля Центральный военный комитет КПК официально приказал сформировать флотские части в Третьей полевой армии, входившей в то время в состав Восточного военного округа, с генералом Чжан Айпином (Zhang Aiping) в качестве ее первого командующего и политического комиссара.

23 апреля было создано первое подразделение ВМФ НОАК – Военно-морской флот Восточного военного округа – в Баймамяо города Тайчжоу провинции Цзянсу. С тех пор 23 апреля в Китае отмечается как День Военно-морского флота Народно-освободительной армии Китая (Chinese People's Liberation Army Navy - PLAN).

В апреле 1949 г. флот гоминьдана потрясло очередное дезертирство кораблей флота грандиозного масштаба. Вторая эскадра военно-морского флота под командованием контр-адмирала Линь Цзуна (Lin Zun) была собрана на реке Янцзы в конце 1948 года, чтобы помешать коммунистическим армиям пересечь ее по мере продвижения на юг. 26 кораблей и судов, от эсминцев до канонерских лодок, были размещены на реке между Шанхаем и Уханем. Коммунисты достигли реки весной 1949 г. И в апреле Линь Цзунь перешел на их сторону, забрав с собой 25 из 26 кораблей Второй эскадры — и 1200 обученных моряков.

После того как значительное число кораблей Гоминьдана перешло на сторону КПК, их военно-морской флот больше не участвовал в гражданской войне, кроме как в качестве средства эвакуации националистических сил сначала на юг, а затем на Тайвань. К февралю 1949 г. штаб их ВМФ в Нанкине сократился до 200 человек, остальные переехали в Шанхай, чтобы иметь возможность уйти. 11 Мая 1949 г. когда коммунисты приблизились к Шанхаю, военно-морской штаб R.O.C. эвакуировался на Тайвань и острова Пэнху (Пескадорские) в Тайваньском проливе.

А пополнение флота за счет Гоминьдана продолжалось. При занятии Шанхая в виде трофеев было захвачено 11 кораблей ВМС.

В сентябре 1949 г. дезертировала канонерская лодка «Чан Чи» (или Чанчжи, - Chang Chi, бывший японский сторожевик «Uji», в 1950 г. переименован в «Nan Chang» с номером 210), в октябре 1949 г. – десантный корабль «Lien Rang» (бывший американский LCI-632, переименован «Yonggan»).

Вскоре к военным кораблям присоединились и моряки торгового флота. 19 сентября 1949 г. подняв восстание, ушли к коммунистам моряки на грузовом корабле «Hai-liao», а 15 января 1950 г. 13 других торговых кораблей вернулись в Китай.

Всего в 1949 году 9,5 % персонала ВМС Гоминьдана (ROCN) и 111 судов, что составляло 22,7 % от общего состава флота ROCN, перешли на сторону коммунистов. Еще 86 судов националисты бросили в портах, когда уходили на Тайвань.

После занятия 26 мая 1949 г. коммунистическими войсками Шанхая встал вопрос о использовании его для снабжения внутренних районов страны, но для этого фарватеры ведущие к порту нужно было проверить нет ли там мин. Тем более что 9 июня 1949 г. появились сообщения о том, что корабли националистов занимались установкой мин в самой узкой части устья реки Янцзы. Хотя националисты отрицали такие сообщения, несколько кораблей, в том числе американский «China Victory» и британский «Shengking», отменили свои запланированные рейсы до тех пор, пока район не был проверен на мины. До середины июня 1949 г. эту операцию осуществили один британский и один американский речной лоцман. Они использовали два самодельных тральщика, один из которых был предоставлен Генеральным консулом Великобритании и которым командовал главный старшина королевского военно-морского флота. Синий флаг Великобритании на консульском судне был спущен на время миссии, а на его месте был поднят Красный флаг. Это не только подчеркивало, что британское правительство официально не участвует в этом, но и гарантировало, что коммунистические береговые батареи не будут вести по ним огонь. При этом береговым батареям было приказано защищать британский корабль и двух его спутников от любых нападений националистов с воздуха или моря. Вся операция проводилась в тесном сотрудничестве с Шанхайским комитетом военного контроля, и осуществлялась в тайне.

Шанхай был открыт для судоходства, однако опасность инцидентов оставалась. НОА использовала рыболовные суда для поиска мин, но это их не могло удовлетворить. Тем более что в середине июня 1949 г. националистическое правительство объявило, что все китайские порты, не находящиеся под их контролем, будут закрыты для торговли с 18 июня. При этом объявлялось, что если иностранные суда проигнорируют запрет, то националистическое правительство "не будет нести никакой ответственности за последствия".

С 26 июня по 14 августа 1949 г. делегация во главе с секретарем ЦК КПК Лю Шаоци, один из самых близких к Мао людей, находилась в Москве, ведя переговоры. В ходе них поднимались вопросы, связанные с флотом и участием СССР в этом. Так 27 июня 1949 г. во время приема в Москве китайской делегации помимо прочего И.В. Сталин сказал, что СССР готов оказать им помощь по разминированию вод у Шанхая, как специалистами, так и тральщиками. Но так как официальным правительством Китая на тот момент являлся Ли Цзунжэнь, сторонник и помощник ушедшего в отставку весной 1949 г. Чан Кайши, то для поставок Советский Союз мог использовать обходной путь. Продать правительству Маньчжурии несколько тральщиков, обучить в Дальнем, Порт-Артуре или Владивостоке китайских моряков делу разминирования, а маньчжурское правительство, как смеясь, сказал товарищ Сталин, может их «продать» центральному правительству. В ходе встреч, так же было заявлено о готовности СССР помочь в создании китайского флота. Как одну из мер в этом деле предлагалось поднять затонувшие военные и торговые корабли и оказать содействие в ремонте их. А вот для усиления обороны Циндао, как было заявлено, СССР сможет послать с визитом эскадру в порт Циндао, только после создания всекитайского правительства.

А вот просьба китайской стороны об оказании прямого военного содействия для захвата Тайваня (Формоза) не нашла поддержки в Москве. 25 июля Мао Цзэдун направил Лю Шаоци телеграмму для передачи Сталину, в которой впервые была сформулирована просьба о советском военном содействии в «освобождении Тайваня». «В Шанхае, с момента начала блокады, усиливаются большие трудности. Но для того, чтобы сломить эту блокаду, необходимо захватить Формозу, но без авиации её взять невозможно. Мы хотели, чтобы Вы обменялись мнением с тов. Сталиным насчёт того, может ли СССР оказать нам помощь в этой области, т.е. подготовить в Москве в пределах 6 месяцев - года для нас 1000 лётчиков и 300 технических работников аэродромной службы. Кроме того, может ли СССР продать нам 100-200 истребителей, 40-80 бомбардировщиков, которые будут использованы во время военной операции по взятию Формозы. В области создания морского флота мы также просим, чтобы СССР помог нам. Предполагаем ко второй половине будущего года, т.е. во время наступления наших войск на Формозу, вся территория китайского континента, за исключением Тибета, будет занята нами.

Антиимпериалистическое движение в Европе и других частях света, возможно, шагнёт вперед, также возможно, что в Америке и Англии вспыхнет экономический кризис, в таком случае, если мы будем использовать помощь СССР (т.е. помимо того, что мы просим СССР помочь нам в подготовке лётчиков и продать нам самолёты, возможно, также придётся попросить СССР прислать нам специалистов советской авиации, военно-морского флота, а также лётчиков для участия в военных операциях) для взятия Формозы, то не причинит ли это вред взаимоотношениям между Америкой и СССР?

Прошу Вас доложить об этом товарищу Сталину, чтобы он взвесил наши планы, возможно ли их провести в жизнь? Если эти планы в общих чертах приемлемы, то мы намерены сейчас же послать курсантов в СССР. Конкретный проект по обучению лётчиков разрабатывается. Потом сообщим Вам. После разрешения этих вопросов Вы можете вернуться на Родину.

Прошу передать изложенное товарищу Сталину.

Мао Цзэдун

25.VII.1949 года».

Есть все основания для вывода о том, что именно обеспечение советской поддержки разгрома сил Чан Кайши на Тайване было основной темой данной телеграммы Мао Цзэдуна - не случайно он поместил эту тему в самый конец текста, превратив ее в кульминацию документа.

После того, как Сталин ознакомился с телеграммой Мао Цзэдуна от 25 июля 1949 г., он обсудил с Лю Шаоци тайваньский вопрос 27 июля - и дал негативный ответ на просьбу Мао Цзэдуна о прямом советском военном содействии. А вот многие другие просьбы китайской стороны были удовлетворены.

Правительство СССР по итогам визита делегации Лю Шаоци незамедлительно приняло целый ряд документов, санкционировавших конкретные действия по помощи своим союзникам в Китае. В числе этих нормативных актов были: Постановление Совета Министров СССР от 9 августа 1949 года о направлении советских специалистов в Китай; Постановление Совета Министров СССР от 19 сентября 1949 года о направлении в НОАК профессорско-преподавательского состава и о поставке самолетов и зенитной артиллерии; Постановление Совета Министров СССР от 29 сентября 1949 года о строительстве судоверфи в районе Сишань Даляньского уезда и ряд других.

Эти постановления подкреплялись реальными делами. Так по Постановлению от 19 сентября, в аппарат при Главном командовании НОАК направлялось 28 человек. Для ВВС и шести авиационных школ - 780 человек. Для ВМС – для одного военно-морского училища - 86 человек – руководящий состав 5 человек, преподавателей – 75 человек и 6 переводчиков. Для зенитной артиллерии (руководящего состава и офицеров-инструкторов) - 21 человек.

Подбор военных специалистов проводился заранее. В конце сентября в Пекине уже работал главный военный советник генерал-лейтенант П.М. Котов-Легоньков со своим аппаратом, куда входили заместитель главного советника и старшие советники по основным родам войск. Главный упор делался на создание и усиление ВВС. К 7 октября были подобраны специалисты для создания шести летно-технических школ: четырех — для истребительной авиации и двух — для бомбардировочной. Весьма скоро в каждой школе работало до 120 советских специалистов. В целом к концу декабря 1949 г. с НОАК сотрудничали 1012 военных специалистов из СССР.

После провозглашения независимости.

1 октября 1949 г. Мао Цзэдун на центральной площади Пекина – Тяньаньмэнь – объявил о создании Китайской Народной Республики. Уже на следующий день ее признал Советский Союз, в тот же день СССР прекратил дипломатические отношения с правительством Чан Кайши.

И хотя только 2 октября 1949 г. Москва признала правительство КНР, но к этому времени работа по воссозданию китайского флота уже началась.

Еще летом 1949 г. центральное правительство рассматривая кандидатов для Военно-морской академии выдвинуло на это дело Чжан Сюэси как грамотного, способного и разбирающегося в вооруженных силах. 1 августа Чжан Сюэси, Чжан Айпин и Лю Ялоу отправились в Советский Союз где посетили ряд военно-морских училищ в Москве, Ленинграде и других местах, внимательно ознакомились с учебным планом, подбором преподавателей и организацией обучения. В начале сентября Чжан Сюэси вернулся домой после достижения соглашения о помощи в деле создания военно-морской академии с ВМФ СССР. Выслушав отчет Чжан Сюэси о его визите в СССР, глава Центральной военной комиссии ясно сказал Чжан Сюэси, что он возьмет на себя руководство созданием военно-морской академии.

Для этого первой в КНР прибыла группа советских специалистов в составе 84 человек во главе с Клочковым. 25 октября 1949 г. они прибыли в Шэньян, а затем были направлены помогать создавать военно-морское училище в Далянь. Об этом еще 10 ноября, находясь на отдыхе в Крыму, Сталин отправил членам Политбюро телеграмму, в которой предложил принять решение об оказании помощи Правительству КНР в создании собственной военно-морской школы в г. Дальнем (Далянь).

Чжан Сюэси поспешил в Шэньян, чтобы обсудить план строительства военно-морского училища с руководством. После этого Чжан Сюесы вместе с советскими экспертами и консультантами на самолете советского образца проинспектировал Далянь, Яньтай, Циндао и другие портовые города на побережье Бохайского и Желтого морей. После взвешивания и сравнения было окончательно решено, что академию разместят в Даляне. Так в ноябре в Даляне было заложено первое официальное военно-морское училище ВМС НОАК. Совместными усилиями всех чуть более чем за два месяца начальная работа школы в основном была выполнена. 1 февраля 1950 г. состоялась церемония открытия, а 6 февраля официально начались занятия.

Уже после провозглашения КНР, в ноябре 1949 г. старшим советником по ВМС в Китай был направлен контр-адмирал Александр Васильевич Кузьмин. Как указывалось в его аттестации за 1952 г.: «Проделал большую работу по созданию военно-морских сил и оказал большую помощь в организации и подготовке военно-морских специалистов, умело и целеустремленно руководил советническим аппаратом.

Пользовался авторитетом у китайского командования и советнического аппарата.»

20 января 1950 г. Военный совет ЦК КПК назначил командира 12 корпуса военного округа Хунань командующим ВМС НОАК Сяо Цзингуана. Который учился в первом потоке в Коммунистическом университете трудящихся Востока (КУТВ), первом интернациональном комвузе СССР, созданном по решению ВЧИК 21 апреля 1921 г. 14 апреля органы управления ВМС были учреждены в Пекине.

К этому времени китайские власти получили жесткий урок, что занять приморские острова у войск Чан Кайши без должного обеспечения и подготовки не получиться. 24-27 октября 1949 г. НОАК втянулась в тяжёлые бои с гоминьдановцами на острове Цзиньмэнь, расположенном в 5,5 морских милях от берега в районе г. Сямэнь (пров. Фуцзянь). 24 октября артиллерия НОАК открыла огонь по позициям гоминьдановских войск на островах Дадань и Малый Цзиньмэнь, находящихся ближе к материку. 25 октября в 2 часа утра 10000 солдат (3 полка и 1 батальон 10-го корпуса Фуцзяньского фронта НОАК) начали переправляться через 10-километровый пролив, отделяющий Цзиньмэнь от материка. Для переправы было задействовано 200 рыбацких лодок, джонок и даже плотов. Во время переправы части НОАК подверглись атаке флота националистов. Десантным судам не удалось сохранить строй, но солдатам НОАК удалось высадиться через 2 часа после начала операции в бухте Хоуцзян на северном берегу острова. В течение первых сорока минут они сломили береговую оборону гоминьдановцев. Однако 25 октября гоминьдановцы произвели перегруппировку и контратаковали с поддержкой 22 танков М5А1. Поскольку у солдат НОАК не было никакого тяжелого и противотанкового вооружения, они начали отступать. Гоминьдановским войскам удалось рассечь группировку НОАК надвое. Каждая половина десанта теперь сражалась без связи друг с другом. В то же самое время в бухте Ляоло (южная часть острова) высадились 2 бригады гоминьдановских войск и сразу же вступили в бой. В это самое время начался отлив и все плавсредства НОАК оказались на мели. Артиллерия, авиация и флот гоминьдановских войск полностью уничтожили их, чем лишили части НОАК возможности к отступлению. В ночь с 25 на 26 октября на помощь к отрезанным на острове частям НОАК удалось переправить один батальон, но это не изменило ситуации. Больше переправить не удалось из-за отсутствия плавсредств. Находившиеся на острове Цзиньмэнь части НОАК продержались до 27 октября, когда были окончательно уничтожены или сдались в плен. По данным сайта The Journal of Humanitarian Demining, потери НОАК составили свыше 4000 убитыми и 6000 пленными, которые были отправлены на Тайвань в лагеря перевоспитания и впоследствии были включены в состав вооруженных сил Тайваня. По данным коммунистов, потери НОАК составили 9086 человек убитыми, ранеными и пленными, включая 350 матросов и рыбаков, обслуживавших плавсредства. Потери гоминьдановских войск, по данным сайта Музея битвы при Гунинтоу, составили 1200 человек. Сражение при Гунинтоу стало первой победой гоминьдановских войск начиная с 1947 г., после разгрома националистов в Маньчжурии, и хорошим уроком для НОАК.

После этого Мао Цзэдуну, несмотря на негативный ответ уже полученный Лю Шаоци в Москве, пришлось вновь обратиться к данному вопросу во время личной беседы со Сталиным 16 декабря 1949 г. Горький опыт боёв за Цзиньмэнь подтверждал, что без прямого советского военного содействия проведение десантной операции против Тайваня является крайне проблематичным.

С 16 декабря 1949 г. по 17 февраля 1950 г. в Москве с визитом находился председатель ЦК КПК, председатель народного правительства КНР Мао Цзэдун. Затянувшийся визит объясняется тем что в декабре 1949 г. И.В.Сталин перенес тяжелый инсульт и не мог работать. Мао эта задержка была не по нутру. Как он сам в марте 1956 г. на совещании Политбюро ЦК КПК рассказывал об этом: «В 1949 году я поехал в Москву и поздравил с днем рождения Сталина ... Я выступил с приветствием, но Сталин, как прежде, относился очень холодно к нам. Затем я рассердился и вскипел гневом, потом он согласился подписать Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи между СССР и КНР.» Но все же несмотря на все визит был успешный. Два государства-гиганта заявили о своём стремлении развивать отношения в разных областях.

14 февраля 1950 г. в Москве был подписан Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи СССР с КНР сроком на 30 лет, отменивший предыдущий договор 1945 г., заключённый СССР с правительством Китайской Республики.

В день заключения “Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи” были подписаны два советско-китайских соглашения, конкретизирующих направления сотрудничества между двумя странами.

Соглашение о Китайской Чанчуньской железной дороге (КЧЖД), Порт-Артуре и Дальнем предусматривало после заключения мирного договора с Японией, но не позже конца 1952 г., безвозмездную передачу КЧЖД китайской стороне. В эти же сроки из Порт-Артура должны быть выведены советские войска, а военно-морская база и сооружения переданы Китаю. Вопрос о порте Дальнем предполагалось решить после заключения мирного договора с Японией, но независимо от этого в ближайшие три месяца КНР передавалось все имеющееся в Дальнем имущество, находившееся во временном ведении или аренде советской стороны.

Второе соглашение – о предоставлении КНР долгосрочного кредита на сумму 300 миллионов долларов на льготных условиях из расчета 1% годовых сроком на 10 лет.

Этот кредит использовался для оплаты поставок из Советского Союза оборудования и материалов для электростанций, металлургических и машиностроительных заводов, оборудования шахт для добычи угля и руд, железнодорожного и другого транспортного оборудования, рельсов и других материалов для восстановления и развития народного хозяйства КНР.

Документы советско-китайских переговоров в начале 1950 г. говорят о том, что СССР планомерно придерживался четкой линии соблюдения своих военно-политических и экономических интересов. Соглашение о кредите довершало договорное оформление той помощи, которую оказывал Советский Союз КНР. При этом главе Советского правительства удалось увязать льготу по кредиту с военной помощью КНР. Китайское правительство должно было погашать кредит и проценты поставками сырья, чая, золотом и американскими долларами, а не товарами.

После подписания договора военная помощь КНР со стороны Москвы вышла на новый уровень.

Уже в октябре 1949 г. СССР активизировал работу в этом направлении. 13 октября было принято решение об оказании помощи в переброске китайских дивизий в Синьцзян и об оказании помощи органам ГБ КНР. В октябре непосредственно на территорию КНР прибыла первая советская воинская часть - 300-й автотехнический батальон, развернутый в Пекине. 4 ноября 1949 г. было принято постановление Совета министров СССР «О направлении советской военно-технической помощи НОА Китая для обеспечения организации и нормальной работы объединенных летно-технических школ и зенитных полков». Согласно решениям Совета министров СССР от 3 и 19 декабря 1949 г. и от 7 января 1950 г., Министерство внешней торговли обязано было поставить 18,7 тыс. тонн авиабензина, 1 тыс. т автобензина, 1,4 тыс. т авиамасел, продукта «Р-9» - 26 т и радиоламп на сумму 10,8 млн. руб. Кроме того, по особому указанию министра Вооруженных сил СССР в Китай были отправлены парашютное и аэродромное имущество, 2 тыс. т авиабензина на сумму 1,7 млн. руб.

14 февраля 1950 г. военное сотрудничество вышло между нашими странами шагнуло вперед. В тот день постановлением Совета Министров СССР № 582-227сс для организации ПВО г. Шанхая была создана Группа советских войск противовоздушной обороны. Решение создать в Шанхае советскую группировку войск ПВО предваряли советско-китайские переговоры в Москве в декабре 1949 г. и начале февраля 1950 г.

В ходе них Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай поставили перед И. Сталиным и Н. Булганиным вопрос о создании с помощью Советского Союза национальных ВВС и ВМС для захвата Тайваня (Формозы), где укрылись остатки войск Чан Кайши. Китайские лидеры попытались получить санкцию Москвы на проведение секретной диверсионной акции в отношении Тайваня с использованием «своих» добровольцев, а также волонтеров из «числа военнослужащих стран народной демократии». Однако И. Сталин с этим не согласился. Он лишь дал согласие обучить «кадры китайского морского флота» в Порт-Артуре с последующей передачей части советских кораблей Китаю; подготовить план десантной операции на Тайвань в советском Генеральном штабе и направить в КНР группировку войск ПВО и необходимое количество советских военных советников и специалистов.

Не смотря на отказ СССР в прямом участии в освобождении Тайваня, китайское руководство не отказалось от осуществления этого плана.

Для занятия островов были необходимы корабли, но в то время у КПК не было своего флота. Как считалось стране нужен был по меньшей мере год, чтобы создать флотилию, способную перевезти 500 тыс. армию на расстояние более 100 морских миль от побережья материка к Тайваню. Китайское правительство постаралось купить боевые корабли через Гонконг. В начале 1950 г. с одобрения Центральной военной комиссии ВМС удалось закупить у Гонконга 48 старых кораблей в том числе и бывших боевых, которые уже были переведены в торговые, произведенные в США, Великобритании и Японии. Кроме того китайские агенты договорилось с двумя английскими бизнесменами о продаже КНР 2 крейсеров водоизмещением более 7 тысяч тонн, 5 конвойных эскадренных миноносцев, и 4 минных тральщиков, они были разоружены и считались торговыми. Планировалось уже направить персонал в Гонконг от имени агента компании Communications Shipping Co., Ltd. для покупки британских торговых судов и доставки их на верфь Цзяннань в Шанхае для установки вооружений. Однако после начала корейской войны эти корабли не были проданы из-за приостановки продажи британским правительством. Программа подготовки людей для этих кораблей была прекращена в октябре 1950 г., однако западные страны предполагали что экипажи готовили для четырех советских эсминцев и тральщиков. В начале 1951 г. была предпринята очередная попытка купить у гонконгских бизнесменов 3 тральщика с железным корпусом и 4 фрегата, готовых к продаже, но они не смогли выйти на материк из-за блокирования сделки британским правительством. Таким образом, покупка оружия и снаряжения через Гонконг практически прервана. Так что помочь в этом мог только СССР.

Армия КНР несмотря на слабость их военно-морского и воздушного флота, удалось захватить базу националистов на острове Хайнань в феврале-апреле 1950 г., архипелаг Чжоушань в мае 1950 г. и остров Татан июле 1950 г. Подготовка к десанту на Тайвань велась полным ходом, это подтверждается тем фактом что КНР начала концентрировать тысячи моторизованных джонок в портовых городах вдоль Тайваньского пролива в рамках подготовки к вторжению. Согласно одной оценке ВМС США, коммунисты могли бы собрать "7000 торговых пароходов и других крупных судов" для перевозки 200 000 военнослужащих через пролив.

Однако возможность нападения КНР на Тайвань была эффективно пресечена в начале Корейской войны. 27 июня 1950 г. президент Трумэн приказал Седьмому флоту войти в Тайваньский пролив. Китайские коммунисты осудили политику нейтрализации как агрессивную акцию и потребовали вывода флотов. Однако американцы проигнорировали их требования. Запланированное китайское вторжение на Тайвань было отложено до 1951 года, затем до 1952 года, и в конце концов его и вовсе отменили.

Организация минной блокады националистами и ее ликвидация.

Руководство националистов укрывшихся на Формозе (Тайвань) в свою очередь предпринимало всевозможные меры для срыва подготовки штурма коммунистами оставшихся своих баз на островах. И основной из них была блокада китайских портов чтобы, добившись прекращения внешнеторговых связей, ухудшить её экономическое положение. А заодно и увеличить свои шансы на контрнаступление против молодой республики на материке.

Первоначально блокада была эффективной на всем протяжении китайского побережья, но в первой половине июля 1949 г. националисты потеряла контроль над островами у Таку, что сделало невозможной любую блокаду Тяньцзиня или Циндао. С середины июля Гоминьдан сосредоточил свое внимание на блокировании порта Шанхай используя воздушные и морские атаки и достиг определенных успехов. Коммунистическая газета “Economics Weekly” сообщила в январе 1950 года, что 50 000 тонн грузов (что эквивалентно более чем половине шанхайского судоходного парка после отступления националистов) были потоплены или повреждены в результате налетов националистической авиации.

Был предпринят ряд шагов для обеспечения продолжения поставок в Шанхай.

В первых была усилена ПВО. В течение трех месяцев — с 1 ноября 1949 г. по 5 февраля 1950 г. группа советских военных советников в две очереди обучила на базе Мукденского (Шэньянского) зенитно-артиллерийского училища 1386 командиров и 15100 рядовых и сержантов НОАК. Это позволило в общей сложности сформировать 10 зенитно-артиллерийских полков, 10 дивизионов среднекалиберной зенитной артиллерии (СЗА), 20 дивизионов малокалиберной зенитной артиллерии (МЗА), 20 пулеметных рот. Многие из них приняли участие в организации и проведении боевых действий в составе войск ПВО Шанхая, Нанкина и Сюйчжоу. Кроме того с конца февраля 1950 г. для этого были привлечены советские части сформированные в группу советских войск ПВО в Шанхае. В боевой состав группы вошли: оперативная группа (управление группы войск, управления 106-й истребительной авиационной и 52-й зенитно-артиллерийской дивизий); 29-й истребительный (на самолетах МиГ-15), 351-й истребительный (на самолетах Ла-11), 829-й смешанный (на самолетах Ту-2 и Ил-10) авиационные полки; 1 -и гвардейский зенитно-прожекторный полк; 64-й отдельный радиотехнический батальон воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС); 278-й, 286-й и 300-й отдельные автотехнические батальоны; 240-я отдельная радиотехническая станция; 278-я автомобильная кислородно-добывающая станция; 45-я отдельная рота связи и транспортная авиагруппа (на самолетах Ли-2).

Во вторых было начато создание подразделений береговой обороны, чтобы те своими орудиями прикрывали места, созданные в качестве безопасных убежищ для судоходства вдоль побережья от Шанхая до Цзюцзяна.

Однако националисты господствовали на море. В сентябре и октябре 1949 г. большинство из семи судов вышедших из Гонконга в Шанхай были перехвачены военно-морским флотом националистов. А из 13 судов, которые отправились из Гонконга в Шанхай после 23 октября 1949 г., только четырем удалось добраться до порта.

Всего с июня по декабрь 1949 г. военно-морской флот Гоминьдана перехватил 41 иностранное торговое судно, потопил 25 китайских торговых судов и более 200 парусных судов. Все это наносило ущерб американским и британским торговцам. Гонконгский банк и другие британские банки, работающие в Китае и Гонконге, подвергались все большему давлению. Торговцы понесли большие убытки, и пришлось продлить аккредитивы, предлагаемые банками торговцам. И если американцы ограничивались только протестами (так было после бомбежки судна «Sir John Franklin» в Шанхае), то британцы поступили более решительно. Британский военно-морской флот объявил, что он с 1 ноября 1949 г. будет защищать британские суда за пределами китайских территориальных вод (ограничение в три мили) во время их плавания в китайские порты.

И это разом поломало планы националистов по блокированию китайских портов, ведь останавливать транспорты, шедшие под охраной, они не могли. Поэтому в конце декабря 1949 года Чан Кайши прибег к минной блокаде коммунистических портов, в первую очередь Шанхая.

24 декабря 1949 г. Лю Гуанкай, командующий Первым флотом ВМС Гоминьдана, повел свои корабли, чтобы заложить 40 мин японского производства в устье реки Янцзы. Руководство ВМС Гоминьдана отправили туда несколько минных тральщиков типа “AM” (бывшие американские) и они, пользуясь фактическим отсутствием флота НОАК, проникли в устье Янцзы. В районе южного фарватера устья Янцзы были установлены минные поля. Небольшое количество установленных мин обусловлено тем, что тральщики шли на значительное расстояние и не могли взять много мин.

29 декабря 1949 г. китайское националистическое правительство уведомило Соединенные Штаты о том, что подходы к реке Янцзы и порту Шанхая были заминированы для усиления блокады коммунистического Китая. По словам националистов, ни один фарватер не был оставлен открытым, и единственным способом перемещения судов внутрь или наружу было бы зачистить мины. Государственный департамент немедленно предупредил все американские судоходные компании о недопустимости отправки своих судов в этот район.

Но не все последовали этому предупреждению. В начале января 1950 г. американское грузовое судно «Flying Arrow» (14000 тонн) направлявшееся из Гонконга в Шанхай было обстреляно националистической канонерской лодкой «Wuling» у входа в реку Янцзы. Было выпущено 38 снарядов, из-за которых возник пожар на судне. Помощь в борьбе с огнем экипажу оказали военные британские моряки с шлюпа «Black Swan», но после того как британцы покинули корабль его задержали националисты. Представители националистов, оправдывая обстрел, заявили, что судно неизбежно попала бы на мину, и затонуло с большим количеством человеческих жертв, если бы его не остановили. «Wuling» открыл огонь, чтобы спасти «Flying Arrow» от полного уничтожения, заявили они. Так же националисты заявили, что инцидент доказывает, что неоднократные предупреждения судов, пытающихся войти в китайские коммунистические порты, не являются блефом. ЦРУ сообщило, что «националисты объяснили, что эти действия были предприняты для предотвращения того, чтобы судно не подверглось определенному разрушению минами. Реальным мотивом, конечно, была их решимость продлить морскую изоляцию Шанхая.»

В ответ на отсутствие жесткой американской реакции на инцидент китайцы в феврале-марте 1950 г. саботировали проведение американцами морской эвакуации из Шанхая американских граждан через узкий Северный канал Янцзы, который на тот момент был единственным каналом, свободным от мин. После этого националисты перекрыли и этот канал.

19 (или 29) марта 1950 г. в составе Военно-морского флота Восточно-Китайского военного округа сформировали бригаду траления Восточного флота. Командиром был назначен капитан и политический комиссар Сунь Гунфэй (или Сунь Гонфэй – Sun Gongfei), бывший до этого начальником штаба подразделения Третьей полевой армии. Он сформировал два дивизиона для них были набраны солдат из трех полков и разведывательных батальонов подразделений Третьей полевой армии. Кроме того туда были отобраны и переведены бывшие военнослужащие ВМС Гоминьдана и грамотные курсанты из Военно-морского училища Восточного военного округа и Военно-политического университета Восточного Китая.

20 апреля бригада траления приступила к учебным занятиям и подготовительным работам. Курсанты и бывшие военнослужащие Гоминьдановского военно-морского флота служили инструкторами. За два месяца с небольшим учебная задача была выполнена.

К этому времени по возможности была сформирована и материальная база бригады. Для этого привлекались оставшиеся в стране специалисты.

Командующий военно-морским флотом Восточно-Китайского военного округа Чжан Айпин пригласил известного специалиста Цзэн Гошэна, который изучал кораблестроение и траление мин в Японии, Германии, Великобритании и других местах. Цзэн Гошэн был ранее директором Военно-морского технического департамента Гоминьдана. Недовольный сложной фракционной борьбой внутри Гоминьдана, он отказался ехать на Тайвань и остался в Шанхае. Позже он занимал должность заместителя командующего и министра технологий департамента военно-морского снабжения Восточно-Китайского военного округа.

Цзэн Гошенг отвечал за переоборудование 10 недавно захваченных 25-тонных малых десантных катеров (скорей всего японские типа Дайхацу) в тральщики. Однако в это время ВВС Гоминьдана нанесли серию авиаударов по Шанхаю, и судостроительному заводу Цзяннань в часности. Катера проходившие переоборудование получили повреждения что затянуло ввод их в строй.

С января по май 1950 года военно-морской флот Восточно-Китайского военного округа продолжал получать сообщения о том, что небольшие гражданские суда подрывались на минах. На реках в устье реки Янцзы, Юаньюанша и других также были обнаружены 9 плавучих мин, поднятых со дна. После проверки все они оказались якорными минами типа "93" японского производства.

14 июня Националистическое правительство Китая с Формозы выступило с очередным предупреждением к нейтральному судоходству что все побережье Китая заблокировано, и любые суда, пытающиеся обслуживать Шанхай и другие порты, удерживаемые коммунистами, будут потоплены.

16 июня днем на подходах к порту Сватоу (Swatow, ныне Шантоу) на мине выставленной националистами подорвался британский пароход «Anhui» (3494 тонн) с 800 китайскими пассажирами на борту, шедший из Гонконга. На судне было повреждено машинное отделение, которое было затоплено, так же был затоплен и трюм номер 2. Судно выбросилось на мель во избежание гибели. Все пассажиры с «Anhui» были переведены на два других британских судна «Hanyang» и «Poyang». Сообщение между Гонконгом и Сватоу было полностью возобновлено всего за несколько дней до инцидента. А до этого сообщение было прервано из-за минной опасности, так как 25 марта британский торговый корабль «Lbonal» взорвался и затонул у Сватоу предположительно, подорвавшись на мине.

19 июня 1950 года, менее чем через три месяца после формирования бригады тральщиков, они впервые вышли в Южный канал реки Янцзы и начали поиск мин. В качестве командного корабля использовался реквизированный у китайских торговцев бывший танко-десантный корабль (американский типа LST) «Чжунцзы 111» (中字 111 - Zhongzi 111). 10 малых тральщиков были разделены на 5 групп по 2 единицы в каждой. Каждая пара катеров шла на расстоянии друг от друга и медленно тянули трос закрепленный на катере. Способ древний, относящийся к началу века, но других вариантов не было. Уже в первый выход новоиспеченный минеры стали свидетелями разрушительной силы морских мин.

Вечером 19 июня панамское моторное судно «Valve» (в китайских материалах называется Фуху (伏虎) Fuhu) шедшее из Гонконга с 300 тоннами груза собиралось войти в реку Хуанпу (Whangpoo River) направляясь в Шанхай и подорвавшись на мине затонуло. Погиб один человек, девять китайских офицеров и 32 моряка были спасены. Несмотря на то, что «Valve» плавало под панамским флагом, оно принадлежало Китаю и обслуживалось 42 китайцами.

Сунь Гунфэй возглавлявший тогда дивизион траления вспоминал: «Приближались сумерки, недалеко от нас осторожно плыл панамский торговый корабль «Фуху» с грузом. Внезапно раздался громкий шум, и струя воды высотой в несколько десятков футов упала на поверхность моря и ударила громом! Я немедленно приказал войскам прекратить разминирование и спасать торговые суда. Офицеры и солдаты бросали спасательные круги в экипаж за бортом торгового судна, а некоторые просто прыгали в море, чтобы спасти людей. Люди спасены, но наши сердца тяжелы, как свинец.»

20 июня там же на мине подорвалось и затонуло греческое судно «Santos» (в китайских материалах называется Сяншань (香山) Xiangshan). Погибло 6 человек.

Используемый способ поиска мин результата не принес. Как вспоминал Сунь Гунфэй «мы организовали еще одно разведывательное разминирование, но оно все равно провалилось.» Импровизированными тралами моряки несколько раз вытаскивал обломки самолета и различный мусор, в том числе и от затонувших судов, лежащих на дне реки. Зацепы рвали тросы, и подобные инциденты привели к серьезным ранениям двух моряков, и после этого 2 июля операцию пришлось приостановить.

Ветеран ВМС КНР Хуан Шэнтянь вспоминал: «При первых попытках мы применяли способ траления парными кораблями. Десять небольших 25-тонных десантных катеров разбили на пять групп, по два катера в каждой. На каждый катер закреплялся трос от трала, катера расходились на некоторое расстояние и, двигаясь параллельно, тянули погруженный в воду трал. За всё время траления не раз вытаскивали обломки сбитых во время войны самолётов и остовы затонувших судов, иные предметы. Один раз подцепили-таки минреп (трос или цепь для крепления якорной морской мины к якорю) от морской мины, но у катеров была недостаточная мощность двигателей, тянущие тросы трала были слишком тонкие, а резак работал слишком плохо. Поэтому перерезать минреп не удалось, только порвали трос. Ещё как-то раз трал зацепился за останки затонувшего корабля, в результате трос порвался, с силой отскочил назад и задел матроса на палубе, сломав ему ногу. От этого моральное состояние у всех было крайне удручённым».

Командующий Чжан Айпин предложил полностью закрыть устье Янцзы для судоходства. Но товарищи из управления по экономике и финансам правительства КНР были категорически против. Поэтому приняли решение ограничиться установкой плавучих знаков, обозначающих опасные для плавания районы. Дивизион траления в кратчайшие сроки разметил границы минного района. Но это мало помогло, хотя к этому времени ситуация начала меняться.

Ситуация с подрывом британского парохода «Anhui» 16 июня у Сватоу (Swatow, ныне Шантоу) получила неожиданное продолжение. Авиация националистов осуществила несколько нападений на выбросившийся на отмель корабль. 21 июня они подвергли атаке как сам «Anhui» так и спасательное судно «Hanyang» снимавшее его с мели, после чего спасатель ушел в Гонконг. 23 июня три самолета националистов вновь атаковали «Anhui» и буксир тянувший его «Frosty Muller». Однако в этот раз за корабли вступился британский военный шлюп «Hart», открывший огонь по ним из 4-дюймовых орудий, так как самолеты находились вне досягаемости оружия ближнего боя. "Спорадическое столкновение" продолжалось примерно 15 минут, но ни одна из сторон не понесла потерь.

Однако инцидент имел далеко идущие последствия. В международной прессе разразилась волна осуждения действиями китайских националистов. Британская газета “South China Morning Post” сообщила: "Власти Тайбея заявляют, что они не откажутся от блокады, или, скорее, они надеются усилить ее, не обращая внимания на иностранные флаги… Это отношение позорно из-за его эксгибиционизма, его презрения к международным правам, его полного отрицания гуманитарных соображений и его полной бесполезности”. Австралийская газета “China Mail” пошла дальше заявляя: "Как долго еще будут терпеть подобные вещи без благотворных ответных действий?" В нем различные нападения на британские суда в Сватоу описывались как "подлые". "На море необходимы более сильные защитные меры", - продолжала “China Mail” - "И если народное правительство желает очистить свой порт от мин, то, несомненно, оно должно иметь право, чтобы очистить их".

После этого националисты прекратили установку морских мин у китайских портов. Официально об этом стало известно только в середине сентября 1950 года после подрывов британских судов в августе у Шанхая, когда британцы направили свой запрос Госсекретарю США. Вот их ответ – «Начальник штаба Китая решительно заверил министра иностранных дел, который сообщил мне об этом, что националисты не устанавливали мин в устье Янцзы после 27 июня. Дальнейшая установка мин обсуждалась китайским военно-морским флотом, но проект был отклонен Министерством иностранных дел, как только они услышали об этом, и военно-морской флот заверил министра иностранных дел, что такое решение не принято. Помощник военно-морского атташе США заявляет, что ранее установленные мины были японского типа, которые будут оставаться эффективными в течение многих лет.»

И хотя новые мины уже не ставились, но как отмечалось в телеграмме госсекретарю «мины… будут оставаться эффективными в течение многих лет.» И проблема открытия гавани Шанхая оставалась открытой, тем более подрывы кораблей продолжались.

24 июля филиппинское грузовое судно «San Antonio» (1200 тонн, в китайских материалах называется Синьнин (新宁) Xinning) подорвалось на мине недалеко от устья реки Янцзы и почти сразу затонуло. Три члена китайского экипажа были серьезно ранены, но все находившиеся на борту добрались до берега на спасательной шлюпке. «San Antonio» перевозил 1000 тонн груза из Гонконга в Шанхай. В связи с этим инцидентом 25 июля власти в Шанхае снова закрыли порт для судоходства.

16 августа утром британский корабль «Tsinan» (в китайских материалах называется Цзинань (济南) Jinan) шедший из Гонконга в Шанхай подорвался на мине в устье реки Янцзы. Судно получило незначительные повреждения, жертв и пострадавших не было. На следующий день «Tsinan» был взят на буксир и отправился обратно в Гонконг.

21 августа произошел пятый за последние три месяца инцидент с подрывом кораблей на минах. Рано утром британский грузовой корабль «Jeep Hee» (1265 тонн, в китайских материалах называется Цзеси (杰希) Jiexi) подорвался на мине и около полудня затонул в устье Янцзы, но все члены его экипажа были спасены. Корабль перевозил около 400 тонн генеральных грузов из Гонконга. Инцидент произошел недалеко от того места, где неделю назад британское грузовое судно «Tsinan» было повреждено на мине.

Подобная ситуация не могла остаться без внимания наших военно-морских советников. В середине июля 1950 г. старший советник Командующего ВМС КНР контр-адмирал Александр Васильевич Кузьмин докладывал начальнику Морского штаба ВМФ адмиралу Арсению Головко: «В связи с потерей нескольких судов от подрыва на минах в устье реки Янцзы на подходах к порту Сватоу правительство КНР было вынуждено ввести категорический запрет на плавание в порты Шанхай и Сватоу до тех пор, пока не будет произведено траление и открыт район для плавания». В докладе констатировалось, что китайцы не готовы к борьбе с минной опасностью, потому что у них не было «специальных тралящих кораблей, нужных тралов, обученных кадров, плана тральных работ». Доклад был проанализирован, и по приказу командования ВМФ СССР уже в начале августа 1950 г. из Владивостока в Шанхай доставили 60 комплектов тралов трёх разных типов. Оборудование переправили с одной из военных баз ТОФ.

К этому времени и китайские товарищи пришли к тому, что им необходима помощь СССР.

24 августа Финансово-экономический комитет Центрального административного совета направил в Центральную военную комиссию письмо об усилении работы по разминированию на реке Янцзы. Премьер Чжоу Эньлай лично задал вопрос о разминировании и дал указание соответствующим сторонам заручиться помощью Советского Союза.

В аппарате адмирала Кузьмина служили 13 военных специалистов, знающих минное и тральное оружие. Их привлекли для руководства тральными работами, распределили по китайским кораблям и в командную группу на берегу.

Под руководством наших специалистов пять десантных кораблей американского производства (типа LSI) оперативно переоборудовали на судостроительном заводе в минные тральщики. На корме была установлена мощная якорная лебёдка, которой можно было тянуть противоминные тралы.

11 сентября 1950 г. Чжан Айпин командующий и политический комиссар ВМС Восточно-Китайского военного округа, Линь Цзун и Юань Елие заместители командующего и Чжао Циминь заместитель политического комиссара, совместно подписали приказ о разминировании, требующий, чтобы операцию провели с 16 сентября до 1 октября. Было установлено, что район от понтона Чжунша в южном канале устья Янцзы до маяка Цзюдуанша был основным районом разминирования. Что бы перед первой годовщиной провозглашения независимости открыть реку Янцзы для судоходства.

14 сентября удалось завершить модернизацию и ходовые испытания четырёх десантных кораблей: «Чэньцзи» (или Цюфэн (Осенний бриз или Осенний ветер) (秋风) Qiufeng), «Чжандянь» ((张店) Zhangdian), «Чжоуцунь» (или Чжоукунь (周村) Zhoucun) и «Цзаочжуан» ((枣庄) Zaozhuang). Позднее к ним присоединился корабль «Гутянь» (или Гутиан - Фурута (古田) Gutian). Группа разминирования, не жалея сил и времени, занималась монтажом и настройкой оборудования, проводились тренировочные занятия. К 20 сентября все подготовительные работы были окончены.

Уже 18 сентября (согласно телеграмме Кузьмина) четыре корабля типа LCI, вооружённые советскими тралами, под руководством наших советников провели пробное траление устья Янцзы.

21 сентября корабли вышли в Южный канал устья реки Янцзы и начали вторую операцию по разминированию. Командующий Чжан Айпин лично провожал группу, которая вышла в море под руководством Цзэн Гошэна и советских специалистов-минёров. Минно-тральное соединение состояло из различных кораблей: бывший танко-десантный корабль (американский типа LST) «Чжунцзы 111» (中字 111 - Zhongzi 111) являлся командным кораблем, десантный корабль пехоты «Ченджи» использовался как судно снабжения, 5 десантных кораблей были переделаны в тральщики и отвечали за операции по разминированию, 3 25-тонных десантных катера и канонерская лодка, выполняли задачи связи, подрывные и спасательные операции.

Все минное поле в навигационном канале было разделено на четыре участка A, B, C и D. Операции по разминированию проводились днем, ночью корабли бросали якоря и отдыхали. В первые три дня ничего не было найдено.

В полдень 24 сентября тральщик «Чжоуцунь» (или Чжоукунь (周村) Zhoucun) подрезал первую мину, она всплыла и была отбуксирована шлюпкой к берегу. За первой обезвреженной миной последовали и другие. 29 сентября были подорваны еще две мины на минных полях B и D, а 11 октября еще несколько мин.

По состоянию на 14 октября 1950 г. было обезврежено в общей сложности 12 мин. Чтобы тщательно очистить минные поля, бригада траления провела еще четыре прохода по траленным площадям, целью которых было удаление магнитных и акустических мин, которые могли быть скрыты. В конце октября, после инспекции военно-морского флота Восточно-Китайского военного округа, было подтверждено, что все мины, заложенные противником в устье реки Янцзы, были обезврежены.

Чтобы не допустить, повторного выставления мин противником, военно-морской флот Восточно-Китайского военного округа направил 3 корабля и 1 дивизион канонерских лодок для ежедневного патрулирования линии фронта от устья реки Янцзы до Шэнси, а также еженедельно направлял тральщики для однократного осмотра канала.

О советских участниках операции известно благодаря наградным документам. Все наши офицеры получили поощрения в виде новых звёздочек на погоны или направления на вышестоящую должность, некоторых отправили в академию для дальнейшего обучения. Вот что сказано в приказе: «За успешное выполнение правительственной задачи, за умелое руководство и передачу своих знаний личному составу тралящих кораблей бригады траления (соединение ВМС КНР) советникам Халееву Михаилу Яковлевичу, Павлову Борису Тимофеевичу, Захарьяну Серопу Мегердычевичу и инструкторам Гусеву, Карманову, Круглову, Лагуткину, Лукину, Музыченко, Петрову, Сукичеву объявлена благодарность».

Развитие военно-морского сотрудничества в период Корейской войны.

СССР помогает в строительстве и обучении флота.

К началу 1950 г. в КНР условно существовало четыре региональных флота: Северо-Восточный флот, базирующийся в Маньчжурии, Военно-морской флот Северного Китая, базирующийся в Шаньдуне, Военно-морской флот Восточного Китая, действующий в основном из Шанхая и Военно-морской флот Южного Китая в Гуандуне (Квантун).

Для их успешного функционирования требовалось вооружение и снаряжение, по этому из 300 млн. долларов предоставленных в кредит Москвой Китаю 14 февраля 1950 г., 150 млн. долларов пошло на закупки оборудования для ВМС Китая. В числе прочих это были 42 торпедных катера типа “Комсомолец” (модификации проекта 123бис, 123К), морские мины, корабельные орудия, радары и так далее.

Причем китайское руководство все время подталкивало советское правительство к осуществлению более быстрых поставок военного оборудования, так как они вели боевые действия с войсками Гоминьдана. Так, 13 апреля 1950 г. Чжоу Эньлай отправил секретное письмо министру обороны СССР Н.А. Булганину, требуя «чтобы все заказы на товары, сделанные ранее и необходимые ВМС Китая в требуемые нами сроки (лето 1950 - до весны 1951 г.) были нам отправлены». В ответной телеграмме И.В. Сталина Мао Цзэдуну 3 мая 1950 г. сообщалось: «…Ваша заявка по авиационному имуществу, военно-морскому имуществу и о советниках получены. Ван Цзянсян должно быть уже сообщил Вам, что эти заявки будут выполнены в возможно короткий срок…»

Армии НОАК несмотря на слабость их военно-морского и воздушного флота, удалось захватить базу националистов на острове Хайнань в феврале-апреле 1950 г., архипелаг Чжоушань в мае 1950 г. и остров Татан июле 1950 г.

Так что не удивительно, что китайские товарищи продолжали торопить Москву. 13 мая 1950 г. Чжоу Эньлай в телеграмме министру обороны СССР Н.А. Булганину писал: «…подготовка наших военно-воздушных сил и флота полностью зависит от времени прибытия заказанной из Советского Союза авиации и военно-морской техники.»

После того как срочное решение Тайваньской проблемы было приостановлено, китайские власти наметили детальный план решения этой проблемы после необходимой подготовки.

10 августа 1950 г. Временный комитет партии военно-морского флота начал первую конференцию по военному строительству в Пекине, которая получила название «Конференция по строительству военно-морского флота». Столкнувшись с огромными недостатками нового китайского военно-морского флота и его национальными судостроительными возможностями, на встрече был сформулирован ряд более реалистичных линий развития военно-морского строительства. Завершилась оно 30 августа.

По ее итогам в августе 1950 г. появился трехлетний план строительства китайских ВМС. Руководствуясь установленным ВМС курсом военного строительства (костяк ВМС должны были составить рабочие и крестьяне, основу сухопутные войска, в ВМФ следовало привлечь большое количество представителей интеллигенции, а также присоединить к ним и реорганизовать сотрудников из прежнего ВМС Гоминьдана), был в короткие сроки завершен происходящий в период создания ВМС переход от сухопутных войск к военно-морским силам. На начальном этапе боевое оснащение флота состояло главным образом из небольшого количества оставленных войсками Гоминьдана разного рода старых судов, а также закупленных у СССР катеров.

В сентябре 1950 г. в Пекине был создан штаб национального военно-морского флота, и региональные военно-морские силы были переданы под его номинальный контроль.

26 сентября 1950 г. 50 офицеров Военно-морского флота Восточного Китая покинули Нанкин, отправились в Пекин, чтобы там присоединятся к персоналу из других регионов и отправиться в г. Дальний (китайский Далянь), в первое военно-морское училище ВМС НОАК, чтобы получить знания от советского военно-морского персонала по навигации и боевым операциям.

Вскоре после этого Сяо Цзингуан доложил Мао Цзэдуну о ходе конференции и принятом решении о подготовке запроса в Советский Союз. В конце доклада Сяо Цзингуан сказал: «Председатель, советские советники сказали нам, что военно-морское ведомство не может решить вопрос об оборудовании. Они хотят, чтобы товарищ Сталин принял решение. Мы не можем просто говорить об этом сами.» Мао Цзэдун улыбнулся и кивнул.

8 октября Мао Цзэдун лично написал Сталину письмо, в котором поднимается вопрос о том, что необходимо военно-морскому флоту – «Поскольку Китай в настоящее время находится в новой военной и политической ситуации, он решил потратить пять лет на строительство своего военно-морского флота. Для того, чтобы быстрее укрепить национальную оборону Китая, от имени центрального правительства прошу увеличить количество консультантов и инструкторов, а также ускорить решение вопроса о поставках кораблей, самолетов, оружия, снаряжения, припасов и др. вопросы, требуемые в строительстве военно-морского флота по плану 1951 года.»

27 октября Мао Цзэдун отправил И.В.Сталину телеграмму:

«Товарищ Филиппов!

В связи с военным положением, сложившимся в Китае в настоящее время, нам срочно необходимо приобрести у Советского Союза следующее вооружение для ВМФ: быстроходные торпедные катера, плавучие мины, броненосные корабли, малые патрульные катера, тральщики, прибрежная крепостная артиллерия и самолеты-бомбардировщики.

Поэтому я намерен немедленно отправить в Москву самолетом командующего военно-морским флотом Сяо Цзингуана вместе с советником товарищем Кузьминым, чтобы провести переговоры с ответственными товарищами советского ВМФ по вопросу о запросе вышеупомянутого оружия и о нем. вопрос о строительстве китайского военно-морского флота в будущем.

Вместе с товарищем Сяо Цзингуаном [в Москву] должны отправиться еще два товарища из военно-морского управления Китая – начальник штаба Ло Шуньчу и заместитель начальника тылового управления военно-морского флота товарищ Цинь И-тин.

Прошу Вас ознакомиться с вышесказанным и дать мне соответствующий ответ.

МАО ЦЗЭДУН 27 октября 1950 г.»

Заместитель начальника Генштаба генерал армии М. Захаров, возглавлявший в это время группу советских советников направленных из Китая в Корею для помощи, прочитав телеграмму, сказал, что командующему китайским флотом необходимо ехать в Москву со старшим советником по ВМС в КНР адмиралом Кузьминым Александром Васильевичем для переговоров.

Сталин отправил 29 октября 1950 г. Мао Цзэдуну телеграмму с согласием на приезд командующего ВМС Китая Сяо Цзингуана, и других в Москву.

Перед отъездом делегации Чжоу Эньлай, учитывая, что делегация ВМС КНР впервые отправилась за границу для выполнения миссии, нашел время, чтобы вызвать Ло Шуньчу в свою резиденцию и лично объяснить основную цель поездки: во-первых, просить советскую сторону о помощи в исследовании и рассмотрении Трехлетнего плана строительства ВМФ Китая, во-вторых, определить содержание заказа ВМФ Китая в 1951 г., и в-третьих, изучить опыт строительства советского флота.

В середине ноября 1950 г. китайская делегация ВМС КНР в сопровождении старшего советника ВМС в КНР адмирала А.В. Кузьмина отправилась из Пекина в Советский Союз.

В списке заказов китайской делегации, в дополнение к заказам, уже подтвержденным в 1950 году, основным оборудованием, которое планировалось заказать в течение трех лет: 12 эсминцев, 18 конвойных миноносцев, 2 малые подводные лодки, 42 больших охотника за подводными лодками, 28 малых охотников за подводными лодками, 30 тральщиков, 100 скоростных торпедных катеров дальнего действия, 56 (или 66) бронекатеров, 108 самолетов-торпедоносцев и артиллерия для 9 (или 10) береговых артиллерийских полков. В том числе китайцы просили в 1951 году по железной дороге поставить для нужд ВМС: 36 быстроходных торпедных катеров, 36 бронекатеров, 18 малых охотников, 2 малые подводные лодки, 15 малых минных тральщиков.

Однако вектор строительства новой китайской армии сместился после начала Корейской войны, и масштабы военно-морского строительства были временно сокращены.

В конце ноября 1950 г. вернулся из Москвы командующий военно-морским флотом Восточно-Китайского военного округа Чжан Айпин. С ним прибыли еще 6 советских советников в области механики и образования во главе с генералом Почитковым (Pochitkov - фамилия по американскому источнику) инструктором советского военно-морского колледжа.

В декабре 1950 г. в Китай прибыла вторая партия из 621 советского военно-морского советника и специалиста. Они оказывали всестороннюю помощь в строительстве ВМС в Восточном Китае. Всего до конца 1950 г. для оказания всесторонней помощи китайскому флоту в страну прибыли в трех группах 711 советских советников и специалистов.

Работы им хватало, примерно сотня советников была прикреплена к штабу ВМС в Пекине, а остальные к флотским частям, береговым объектам, и конечно к создаваемым учебным заведениям. В августе 1949 г. Военно-морской флот Восточно-Китайского военного округа учредил Военно-морское училище Восточно-Китайского военного округа (далее именуемое Восточно-Китайское военно-морское училище) в Нанкине. В апреле (по другим данным в декабре) 1950 г. Восточно-Китайское военно-морское училище было расширено и стало Объединенным военно-морским училищем Народно-освободительной армии Китая. В ноябре 1949 г. в соответствии с решением Центральной военной комиссии в Дальнем (Даляне) было создано Военно-морское училище Народно-освободительной армии Китая (далее именуемое Даляньским военно-морским училищем). С 1949 по 1952 годы были также созданы Первая военно-морская авиационная школа, Вторая военно-морская авиационная школа, Военно-морская артиллерийская школа, Военно-морская школа подводных лодок, Военно-политическая школа кадров и Военно-морская школа материально-технического обеспечения. В Военной академии Народно-освободительной армии Китая был создан военно-морской факультет для подготовки кадров среднего и старшего командного состава ВМС. Согласно воспоминаниям Сяо Цзингуана советские военно-морские эксперты были «распределены в различные войска, колледжи и учреждения, но большинство из них были распределены в школы».

Как сказано выше в апреле 1950 г. Восточно-Китайское морское училище в Нанкине было преобразовано в Объединенное военно-морское училище, и туда же прибыла советская консультативная группа. Ся Гуан, бывший директор Объединенного военно-морского училища, вспоминал, что советские специалисты не только помогали в обучении, но и уделяли особое внимание воспитанию духа военно-морского флота. Они были очень придирчивы к формальностям, подчеркивая, что «школа должна быть образцом для флота», уделяя особое внимание воинскому этикету, организационной дисциплине и чистоте, а требования их были чрезвычайно строгими. Это все было очень полезно для исправления партизанских привычек китайских солдат. В заключение следует отметить, что в первые годы существования Военно-морского училища влияние советских советников и экспертов было весьма обширным. От составления учебных планов и учебных программ, составления учебников, повышения квалификации учителей, исследования методов обучения, подготовки учебного оборудования, создания лабораторий, организации и проведения обучения, установления различных правил и положений и формирования у учащихся обычных жизненных привычек и т. д. Лишь в 1953 году число советских специалистов из года в год стало уменьшаться в связи с улучшением самостоятельной хозяйственной деятельности военно-морских училищ, а преподавательская работа постепенно налаживалась.

Всего в Китае в 1950-1953 гг. побывало 3642 советника и специалиста Советской Армии и Военно-Морского Флота.

С ноября 1949 г. по декабрь 1951 г. старшим советником по ВМС в КНР был адмирал Кузьмин Александр Васильевич, в декабре 1951 г. его сменил в этой должности контр-адмирал Нестеров Илья Михайлович, занимавший эту должность до декабря 1953 г. Во время Великой Отечественной войны А.В.Нестеров принимал участие практически во всех десантных операциях Черноморского флота, а в крупнейшей Новороссийской десантной операции руководил штабом высадки. За успешную организацию и проведение десанта и освобождения Новороссийска награждается орденом Красного Знамени. Орден Нахимова 2-й степени получил как непосредственный руководитель успешного морского десанта у станицы Благовещенской. Второй орден Красного Знамени получил за успешное проведение морского десанта, будучи начальником штаба высадки в Керченско-Феодосийской десантной операции. Перед направлением в Китай он окончил с Золотой медалью Академию Генерального штаба им. Ворошилова. Являясь старшим военно-морским советником А.В.Нестеров принимал участие в освобождении островов в Южно-китайском море. Фактически занимался планированием и руководством десантными операциями. Операции, к планированию которых не привлекались русские, практически всегда заканчивались неудачно и с большими потерями, операции, спланированные Нестеровым, все завершились успешно. За участие в боевых действиях был награжден Военно-Морским орденом КНР 1-ой степени. Правительство Китая, в последующие годы, присылало поздравления и дорогие подарки в юбилейные годы Дня КНР. Были и награды, которые не доходили до награжденного и очевидно «оседали» в столах чиновников. В 1953 году Нестеров с семьей выехал в СССР - в очередной отпуск, после которого, сославшись на плохое здоровье возвращаться в КНР отказался.

Фан Цян (тогдашний командующий ВМС Южного Китая) и Чжоу Жэньцзе (тогдашний начальник штаба ВМС Южного Китая) вспоминали, что с момента создания военно-морского флота Центрально-Южного военного округа до конца 1955 г. прошло три партии - примерно 50 советских специалистов. Первая группа из 4 человек во главе с майором Павловым, руководителем советских экспертов, прибыла в Вампоа в октябре 1950 года, а в 1951 году к ней добавились 2 эксперта. Командующего флотом Центрально-Южного военного округа и командующего Первым флотом также сопровождали советские советники. Когда первая группа советских специалистов во главе с подполковником Павловым в качестве главного советника отправилась к Южно-Китайскому морю, она выслушивала наши мнения и требования, сопровождала китайцев при обследовании и разработке проектов береговой обороны, проводила углубленные исследования по кораблям и частям береговой артиллерии. Они преподавали китайским морякам уроки, рассказывали о военно-морском флоте, помогали формулировать правила, положения и планы обучения и своевременно давали предложения по работе. Их трудолюбие, серьезное и ответственное отношение к работе произвели на китайцев глубокое впечатление. Вторая группа прибыла в 1952 году во главе с полковником ВМС Милником (фамилия по китайскому источнику) и подполковником Си Синловым (фамилия по китайскому источнику), в составе 9 человек личного состава. Эти эксперты в основном использовались в качестве консультантов военно-морского флота, непосредственно участвуя в проектировании кораблей, предоставляя чертежи и руководство строительством на месте, а также участвуя в обследовании двух каменных доков в Хуанпу.

Данных о персоналиях советских морских офицеров работавших советниками в китайском флоте в этот период очень мало.

Военным советником в КНР с апреля 1951 г. по июль 1952 г. был капитан 1 ранга Жигов Федор Васильевич. Сюда он пришел с должности командира бригады эсминцев СФ, по окончанию командировки в Китай был старшим инспектором по флоту Главной инспекции ВМФ МО СССР.

К сожалению и тот небольшой доступ к материалам американской разведки того периода не очень помогает, так как фамилии советских специалистов приведены как приблизительные переводы с китайского языка, а это сильно их искажает.

Так в «Военно-морской информации Коммунистической партии Китая, Шанхай и Ханькоу» («Chinese Communist Naval Information, Shanghai and Hankow») за 25 января 1951 г. сообщалось «[****] советский вице-адмирал Ха-ло-фу (Ha-lo-fu) (? Кналов (Knalov)), эксперт по десантным операциям и военный советник 3-й полевой армии, прибыл в Шанхай. [****] он руководил десантной подготовкой подразделений 3-й полевой армии в районе Шанхая.» Вроде вице-адмиралов на тот период не так и много, но ни один не “бьется” по приведенным данным.

Помимо того часть информации грешит явной “дезой” так в заинтересовавшем меня обилием фамилий наших советников материале разведки «Штаб советской дальней подводной лодки в Юйлин» (Soviet Far Fastern Submarine Headquarters Yulin») от 4 июня 1951 г. говорится о создании к этому моменту в порту Юйлин на о.Хайнань базы советских подводных лодок, и более того как заявлялось «В Юйлине обычно дислоцируется около семи или восьми советских подводных лодок, хотя их число может варьироваться от трех до 20. Три подводные лодки, которые регулярно находятся в гавани, относятся к типу "Шноркель 7" и несут патрульную службу несколько часов в день. Другие подводные лодки относятся к типу "S 21", "BP type" и ”Tsa 77".» Чего не могло быть в принципе. Но даже, несмотря на это интересен список советников, приводимый в том документе.

«1. В марте 1951 года СССР расширил и реорганизовал базу подводных лодок в Юйлине (109-34, 18-13), чтобы увеличить активность подводных лодок в Южном Китае, Южных морях и Юго-Восточной Азии. Новая организация и личный состав Советского Дальневосточного штаба подводных лодок следующие:

A. Командиры: капитан Лан-те-к'о-фу (Lan-te-k’o-fu) (? Ландаков (Landakov))

(1) Заместители командира: капитан Лу-ли-фу-ле (Lu-li-fu-le) (? Ролифла (Rolifla))

(2) Начальник штаба: капитан Се-ли-цай-фу-ку (Hsieh-li-ts’ai-fu-k'u) (? Шириков (Shirikov))

B. Начальник канцелярии персонала: Ли-суан-чин-ли (Li-hsuan-ching-lieh) (? Лихикин (Likhikin))

(1) Начальник Первого отдела (разведки): лейтенант-коммандер Чиа-пи-ли-фу (Chia-pi-lieh-fu) (? Чапилеев (Chapileyev))

(2) Начальник Второго отдела (кадровый): лейтенант Ло-пи-ли (Lo-pi-li) (? Лоблин (Lobllin)), бывший заместитель военно-морского атташе в Соединенных Штатах.

(3) Руководитель Третьего отдела (операций): лейтенант-коммандер Као-хо-фу-ссу-чи (Kao-huo-fu-ssu-chi) (? Гаховски (Gakhovski)), бывший заместитель военно-морского атташе в Соединенных Штатах.

(4) Глава четвертого отдела: Мо-ко-ло-фу-си (Mo-k’o-lo-fu-hsi) (? Моколовски (Mokolovski)).

C. Начальник Управления военного снабжения: лейтенант-коммандер Лунь-се-ли-фу (Lun-se-li-fu) (? Лунсалиев (Lunsaliyov))

(1) Начальник Первого отдела (артиллерия): лейтенант-коммандер Ма-ли-но-фу (Ma-li-no-fu) (? Малинов (Malinov)).

(2) Начальник Второго отдела (администрации): лейтенант Ха-сун-чин (Ha-hsun-chin) (? Хасучин (Khasuchin)).

(3) Начальник третьего отдела: лейтенант-коммандер Чу-чиа-лин-ссу-чи (Chu-ch’ia-lin-ssu-chi) (? Жучялинский (Zhuchyalinski)).

D. Исполняющий обязанности начальника станции радиосвязи: лейтенант Фу-чиа-ло-фу-ссу-чи (Fu-ch’ia-lo-fu-ssu-chi) (? Фукуловси (Fukulovsi))

(1) Первая станция филиала (Вампоа) начальник: лейтенант (J.G.) Мэн-пу-лин (Meng-pu-lin) (? Мипулин (Mipulin))

(2) Вторая станция филиала (Амой) начальник: лейтенант Чиа-пи-лин-к'о (Chia-pi-lin-k’o) (? Чапеленко (Chapelenko))

(3) Третий филиал станции (не указан) начальник: лейтенант (J.G.) Вей-ха-чи-иа-на-ссу-чи (Wei-ha-ch' ia-na-ssu-chi) (? Вехачиауаски (Vekhachiauaski))

(4) Четвертая станция филиала (не указана) начальник: лейтенант (J.G.) Хун-ва-на-ло-фу (Hun-wa-na-lo-fu) (? Унвалов (Unvalov))

E. Начальник отдела радиолокации: Ло-ти-и-му (Lo-t’i-mu), француз по национальности, специалист по радиолокации, который прожил в Англии более десяти лет и является выпускником Эдинбургского университета.

(1) Начальник Первой радиолокационной станции: лейтенант-коммандер Ма-чиа-ло-мин (Ma-ch’ia-lo-ming) (? Мочалонин (Mochalonin))

(2) Начальник Второй радиолокационной станции: лейтенант-коммандер Ло-лин-к'о-фу (Lo-lin-k’o-fu) (? Лолинков (Lolinkov))

(3) Начальник Первой морской радиолокационной станции: лейтенант-коммандер Ми-као-ке-лин (Mi-kao-k’e--lin) (? Микакелин (Mikakelin))

(4) Начальник Второй морской радиолокационной станции: лейтенант-коммандер Ян-ло-то-ло-ссу-чи (Yang-lo-to-lo-ssu-chi) (? Янлотовский (Yanlotovski))

F. Начальник отдела по связям с конфиденциальными документами: Тан-но-ко-фу (Tan-no-k’o-fu) (? Доноков (Donokov)), житель Северо-Восточного Китая в течение нескольких лет, который очень хорошо говорит на мандаринском и некоторых других диалектах.

Отдел связи занимается внешними связями и располагает 29 переводчиками с китайского, японского, филиппинского языков, малайского, аннамского, тайского и бирманского языков. При необходимости эти переводчики направляются для работы на подводных лодках.

G. Начальник отдела техники: коммандер Чу-ко-фу (Chu-k'o-fu) (? Жуков (Zhukov)).

Технический отдел занимается исследовательской работой и насчитывает 17 инженеров и 20 помощников инженеров в области электротехники, науки, химии, судостроения, гражданского строительства и машиностроения. Инженерный корпус, который прикреплен к Техническому отделению, также возглавляет Жуков.

H. Начальник медицинского отделения: лейтенант-коммандер Мо-хо-на-си-фу (Mo-ho-na-hsi-fu) (? Мохонасев (Mokhonasev)). В этом отделении работают шесть медицинских работников и два фармацевта, все они советские граждане, а также более 10 медсестер, некоторые из которых из стран-сателлитов.

В дополнение к штаб-квартире в Южном Китае имеется семь пунктов связи, а именно:

A. Начальник первого пункта связи: лейтенант Пу-си-хо-фу (Pu-hsi-huo-fu) (? Пушиков (Pushikov)). Эта станция была создана в Гонконге зимой 1949 года.

B. Второй начальник станции связи: лейтенант Гиа-мин-ссу-чи (Gh’ia-ming-ssu-chi) (Камлински (Kamlnski)). Эта станция была создана в Амое в 1950 году.

C. Начальник Третьей станции связи: лейтенант Ма-на-чи-рнинг (Ma-na-chi-rning) (? Монахимин (Monakhimin)). Эта станция была создана на границе с Вьетминем в мае 1950 года.

D. Начальник четвертого пункта связи: лейтенант-коммандер Шу-ссу-ке-пи-лин (Shu-ssu-k'e-pi-lin) (? Шускоприн (Shuskoprin))

E. Начальник Пятого пункта связи: лейтенант Цан-к'ай-лин-к'е-фу (Ts’an-k’ai-lin-k’e-fu) (? Цанкаленков (Tsankalenkov))

F. Начальник шестого отделения связи: лейтенант Пи-те-эр-фу-ссу-чи (Pi-te-erh-fu-ssu-chi) (? Питеровски (Piterovski))

Г. Начальник Седьмой станции связи: лейтенант-коммандер Хо-но-као-лин (Ho-no-kao-lin) (? Хонокалин (Khonokalin))» Интересно было бы их всех идентифицировать.

В другом из информационных отчетов ЦРУ «Some Soviet Advisers in China» от 6 октября 1952 г. приводится перечень ряда советских военно-морских советников в китайском флоте. При этом в комментарии уточняется, что приведенные фамилии это приблизительные переводы с китайского языка, предоставленные источниками. Вот они:

- Чиа-ла-е-фу (Ch'ia-la-yeh-fu), возможно - Чалаев (Chalayev); в августе 1951 года о нем сообщалось как о советнике Военно-морского штаба Центрального и Южного Китая.

- Но-со-фу (No-so-fu), возможно – Носов (Nosov); в августе 1951 года был объявлен советником Военно-морского штаба Центрального и Южного Китая. Он отвечал за военно-морское строительство в Юлине в ноябре и декабре 1951 года.

- Мо-ло-цо-фу (Mo-lo-tso-fu), возможно – Мороцов (Morotsov); в августе 1951 года о нем сообщалось как о советнике Военно-морского штаба Центрального и Южного Китая.

- Со-сзу-т ие-но-ко (So-szu-t ieh-no-ko), возможно - Зощенко (Zoshchenko).

- Ко-то-сосзу-фу (Ko-to-soszu-fu), возможно – Готосов (Gotosov); в августе 1951 года сообщалось, что он был назначен военно-морским советником по береговой обороне Центрального и Южного Китая.

- Пу-ко-фу (Pu-ko-fu), возможно - Пухов (Puhhov); находится в Южном Китае.

- Фей-те-ко-фу-сзу-чи (Fei-te-ko-fu-szu-chi)

Идентифицировать пока мне никого из них не удалось.

Из воспоминаний капитана 1 ранга М.Г.Гордиенко: «В 1951 году попал советником в Китай. Тогда у них создавалось три флота – Северный, Центральный (Восточный) и Южный. Я был назначен советником флагманского линкера Южного флота…

…В Южном флоте еще не было ни одного боеспособного корабля, ни одного моряка, имеющего опыт службы в военно-морском флоте. В Кантоне нас встретила группа офицеров во главе с командующим флотом, не флотским, а армейским генералом. И все, кто с ним находился, тоже были армейские офицеры.

Моего стажера еле нашли. Он был молодым, но грамотным парнем. Разводил руками – вот, мол, назначили, а я ничего флотского до сих пор не видел. У нас было несколько военных советников с Тихоокеанского флота по артиллерийской части, по штурманской части, по береговой обороне и т.п., а всего 6 человек. Каждому выделили своего переводчика. Надо было приступать к делу, а точнее, вначале обучить переводчика терминам и значениям по специальности.

Вскоре из Владивостока поставили в Кантон торпедные катера, мины, тралы. Остальное – тральщики, два миноносца и два минных заградителя предстояло оборудовать на месте из числа недобитых кораблей и судов…

…По нашему заказу из Гонконга на джонках доставляли необходимое оборудование для восстановления боеспособности кораблей.

Через три года, когда я убывал из КНР, в Южном флоте было 6 тральщиков и два минных заградителя. Тральщики могли тралить контактные и неконтактные мины, были подготовлены к осуществлению совместного траления.»

Советские специалисты, как и поставки для военно-морского флота были крайне необходимы.

После войны излишние боевые корабли фрегаты, корветы, десантные и так далее были разоружены и проданы гражданским лицам и компаниям как торговые суда, китайцы через посредников купили несколько десятков таких судов и после вооружения ввели их в состав своего флота. Так было с «Гуанчжоу» (广州), «Кайфэн» (开封), «Линьи» (临沂) и «Лоян» (洛阳). Многие корабли китайского флота которые опять переводились из торгового флота в боевой состав вооружались орудиями поставляемыми Советским Союзом. Так в 1950-1951 годах все восемь бывших японских фрегатов были перевооружены на советские орудия 100-мм/56 (3,9 дюйма/56) Б-34 образца 1940 г., так же эти суда получили радары. Российские орудия и радары также были установлены на борту бывшего корвета класса Castle ("Kuang Chou"). Новое 130-мм/50 (5,1-дюйма) орудие Б-13 образца 1936 г. этого корабля привело к тому, что его переквалифицировали в канонерскую лодку.

В 1951 г. советскими специалистами ЭПРОНа был произведен подъем крупнейшего корабля китайского флота крейсера «Чунцин». Для этого с Балтики туда был отправлен заместитель начальника проектного судоподъемного бюро ВМФ в Ленинграде, Александр Иванович Завтраков который в период с 1949-го по 1951 г. в Хулдао участвовал в его подъеме. Начальник Аварийно-спасательной службы ВМФ СССР контр-адмирал-инженер Николай Петрович Чикер так описывал эти судоподъемные работы в своей книге «Служба особого назначения»: «Любопытным в техническом отношении является и подъем крейсера «Чунцин» (7322 тонны). Корабль лежал в одном из портов на глубине 11 м и креном 92° на правый борт. От носовой части его до стенки причала было всего полметра, от кормы -13 м. Поэтому перед поворотом корабль пришлось оттащить от причала с помощью 28 пар 60-тонных гиней, взятых за мертвяки на другом причале. Для облегчения крейсера заделали палубные отверстия, отжали воздухом до 3000 куб. метров воды и остропили четыре 80-тонных понтона.

Затем корабль был поставлен на ровный киль. После установки шахт на палубные отверстия, находившиеся ниже уровня воды, крейсер был осушен и всплыл на поверхность.

Работа обошлась почти в три раза дешевле расчетной стоимости. Техническое руководство проектированием и подъемом осуществляли инженеры В.Н. Григорьев и А.И. Завтраков».

Газета «Чжунго лаоняньбао» («Китайский пенсионер») в номере от 31 мая 2010 г. приводит воспоминания Мао Чэнчуня, в 1950 г. служившего командиром отделения в строительном батальоне ВМБ Циндао: «20 января 1951 г. нас посадили на поезд и отправили на север для выполнения важного правительственного задания. Через четыре дня мы прибыли в порт Хулудао, где лежал затопленный крейсер - его нам и предстояло поднимать вместе с советскими специалистами. В полевом лагере нашего батальона я прожил несколько месяцев - сначала нужно было принять советских инженеров и организовать обучение личного состава. Операция по подъему корабля началась только в апреле 1951 г. Бойцы и командиры не жалели сил. Во время работ по заделке пробоин в корпусе крейсера, двое военнослужащих погибли и один получил ранение. 16 мая «Чунцин», наконец, оторвался от дна бухты. После этого к нам приезжали Лю Шаоци и другие руководящие товарищи из Пекина. Когда корабль принял нормальное положение, мы начали работу по очистке его внутренних помещений и демонтажу оборудования. Работы велись под руководством советских специалистов и продолжались двадцать дней. Только после этого «Чунцин» на буксире отправился в Далянь. За время участия в спасательной операции я приобрел огромный объем профессиональных знаний, которые позволили мне стать инженером».

16 мая 1951 г. «Чунцин» был поднят на поверхность и спустя три недели отведен в Дальний, на судоремонтный завод, находившийся в совместном советско-китайском управлении. 19 июня корабль осмотрела комиссия в составе директора завода Гаврилова, его заместителя Чэн Синя, начальника ремонтного отдела командования ВМС КНР Линь Чжэня, бывшего командира крейсера Дэн Чжаосяна и других (всего 9 человек). По итогам инспекции был составлен протокол. В нем, в частности, было отмечено, что котлы находятся в удовлетворительном состоянии, зубчатые агрегаты турбин (все четыре) вышли из строя; электрооборудование, средства связи и оптические приборы не пригодны к использованию. Орудия главного калибра были признаны ремонтопригодными, зенитная артиллерия - подлежащей замене.

Вскоре завод посетил премьер КНР Чжоу Эньлай, поставивший судоремонтникам задачу: «восстановить боевую мощь крейсера в связи с предстоящей операцией по освобождению Тайваня». Премьер телеграфировал в Москву, попросив прислать в Дальний специалистов по ремонту кораблей подобного класса. В Дальний действительно прибыла группа инженеров во главе с Пустинцовым. Они также представили доклад о состоянии крейсера, в котором отметили возможность его восстановления. В документе подчеркивалось, что, хотя «Чунцин» в значительной мере устарел, но по-прежнему сохраняет определенное боевое значение. Срок исполнения работ был оценен в 3 года, объем закупок материалов и оборудования в СССР - в 50 млн. руб., стоимость ремонта - в 180 млрд, юаней.[Имеются в виду юани КНР первой эмиссии 1948-1955 гг., на нынешние деньги это 18 млн. юаней.] После этого ремонт был отложен по причине нехватки средств.

В октябре 1950 г. Народный флот создал свой первый батальон береговой артиллерии в Циндао. Еще в августе 1950 г. 6-я артиллерийская дивизия Северо-Восточного военного округа была переведена в Военно-морское артиллерийское училище для подготовки технического состава артиллерии. 21 октября 258 курсантов-выпускников сформировали первый батальон береговой артиллерии военно-морского флота в Циндао Туандао. К 1952 году на различных военно-морских базах, портах и важных участках Линии береговой обороны было сформировано более дюжины береговых артиллерийских полков и батальонов. И как со всем другим помощь в этом оказал СССР, весной 1951 г. китайцы писали «Что же касается береговой артиллерии, то это согласовано с советниками ВМС; просим решить вопрос в соответствии со списком заказа для ВМС, приложенным к письму Чжоу Эньлая Булганину».

Помимо создания береговой артиллерии советские советники помогли прикрыть китайское побережье и морскими минами. По американским сведениям весной 1951 г. моряки тихоокеанцы помогли китайским коммунистам в установке оборонительных минных заграждений вдоль побережья Южного Китая. Советский военно-морской советник капитан Венеков (Venekov - фамилия по американскому источнику), отвечал за эту операцию. Значительное количество мин советского производства были перевезены в Амой (ныне Сямынь в провинции Фуцзянь), Вампоа (порт между Макао и Гуанчжоу) и Юлин (на о.Хайнань). 24 марта 54 советских минных специалистов прибыли в Кантон (Гуанчжоу) для отправки в различные пункты вдоль побережья. При их участии оборонительные заграждения должны были быть выставлены в районах от Амоя до Луихова к концу апреля 1951 г.

Для оказания помощи китайцам в ремонте и восстановлении кораблей 28 июля 1951 г. в Пекине было заключено соглашение об учреждении в порту Дальнем советско-китайского судоремонтно-судостроительного акционерного общества. Общество «Совкитсудстрой» было создано на паритетных началах сроком на 25 лет. Одновременно стороны обменялись нотами, согласно которым китайское правительство приняло на себя обязательство в течение первых трех лет сохранять объем советских заказов заводу «Дальдок» на уровне фактического выполнения заказов советских организаций в 1949-1950 гг. Сегодня судостроительный завод в Дальнем один из крупнейших в стране, здесь строят супертанкеры и боевые корабли.

И конечно помощь Советского Союза в обучении китайских моряков. СССР еще в 1949 г. по некоторым данным осуществлял обучение примерно 400 китайцев в учебной школе флота в Чхонджине (КНДР), в 1950 г. после начала Корейской войны школа была переведена в Циндао, но некоторые ее ученики продолжили обучение по военно-морским специальностям во Владивостоке до 1953 г.

В августе 1950 г. на конференции по военно-морскому строительству был выдвинут лозунг “Учиться у Советского Военно-Морского флота”. С одной стороны, советские специалисты были приглашены для преподавания в Китае, с другой стороны, военнослужащие китайской армии были направлены в советские военно-морские училища и академии на учебу, а другая часть была отправлена в Порт-Артур (Люйшунь) для обучения на советских подводных лодках.

Первая партия китайских военно-морских специалистов отправилась для обучения в СССР 11 июня 1951 г. В начале в период с 1951 по 1952 годы Народный флот направил на обучение по военно-морской тематике в Советский Союз в основном младшие и средние кадры. В 1951 г. он направил 53 человека, а в 1952 г. - 63 человека. В августе 1952 г. заместитель политического комиссара военно-морского флота Лю Даошэн написал в письме центральному руководству: «Сейчас в Советский Союз на учебу направляются только младшие и средние кадры (самый высокий уровень - батальонный), которые могут решить только некоторые проблемы. У флота нет кадров. "Если в будущем появятся военные корабли, “не будет хороших командиров.”» Он предложил ”направить старшие кадры на учебу в Советский Союз".

Всего с 1951 г. по 1953 г. китайцы направили в СССР на учебу 166 человек, а с учетом 275 моряков отправленных на обучение в Порт-Артур в бригаду подводных лодок - 441 человека. После 1953 года Китайский народный флот направил десятки старших кадров для обучения в Военно-морскую академию имени Ворошилова 6-ю партиями (4 партии курсов для студентов и 2 партии ускоренных курсов). К 1956 г. Народный флот направил в общей сложности 294 человека для обучения в “военно-морских академиях” Советского Союза. После возвращения домой курсанты, оставшиеся в Советском Союзе, заняли руководящие должности в военно-морских органах и флотах всех уровней, став основой Народного флота.

Продолжение.

Розин Александр. 

На Главную.