На Главную.

 

Розин Александр.

 

                                         Саботаж и диверсии - группа Волльвебера.

 

Морской фактор играл исключительную роль  в испанской войне с самого ее начала. Главные силы интервентов и националистов, равно как находившаяся в их распоряжении военная техника и вооружения, были переброшены на испанскую территорию именно морем. Морские границы Испании с их многочисленными портами на Средиземном море и в Бискайском заливе по своей протяженности, экономическому и стратегическому значению далеко превосходят ее сухопутные границы. Проблема контроля и  использования морских коммуникаций имело огромное значение, как для Испанской республики, так и для националистов. И если на первых порах республиканцы имея превосходство в корабельном составе до сентября 1936г. блокировали Гибралтарский пролив не давая осуществлять переброску мятежников на кораблях и доставлять вооружения и снаряжение со стороны интервентов в порты контролируемые националистами, то после «северного похода» они утратили контроль над Гибралтарским проливом и только эпизодически препятствовали снабжению мятежников со стороны Германии и Италии. К решению проблемы срыва снабжения националистов подключились специальные агенты и группы диверсантов-саботажников советской разведки.

В 1968г. «Воениздат» выпустил книгу «Солдаты невидимых сражений. Рассказы о подвигах чекистов», среди рассказов про Рихарда Зорге, Николая Кузнецова, Яна Берзиня, был и сюжет о деятельности советской разведки в Португалии в годы Гражданской войны в Испании «Португальское каприччио». Там наши агенты организуют эвакуацию немецких моряков совершивших взрыв немецкого парохода со снаряжением для франкистов, на территорию Испанской Республики. Лично меня заинтересовал сам факт описанной там диверсии. «Ноябрьской осенью 1936 года в Лиссабонском порту раздался мощный взрыв. Огромный немецкий пароход «Кап-Анкония» пошел ко дну. Тревожно взвыли сирены, забегали полицейские. А вскоре в дверь маленького домика на окраине города постучал неизвестный. Дверь бесшумно открылась. К домику быстро подошли еще несколько человек и шагнули внутрь.

На следующее утро мальчишки-газетчики кричали на всех углах: «Полиция расследует дело о взрыве немецкого парохода!»…

….К зданию немецкого посольства в Бургосе, «столице» франкистской Испании в период гражданской войны, на большой скорости подъезжает запыленная машина. Из нее выходят двое немцев в полувоенной форме. В дверях кабинета их встречает высокий человек со шрамом на лице:

- Я жду вас с утра. Вчера пришла почта из Берлина. Установлено, что взрыв «Кап-Анконии» организован красными. Броневики, грузовые машины, амуниция, в которых так нуждается Франко, - все пошло прахом. Фюрер взбешен. Испанцы смеются над нами. Берлин требует схватить преступников и доставить рейхсфюреру СС, в противном случае наказанию подвергнутся те, кто не выполнит этого приказа.

- Но, Фридрих, - замечает один из прибывших, - мы-то здесь при чем? Взрыв произошел в Лиссабоне, и за него несет ответственность наша резидентура в Португалии. Пусть они и расхлебывают это дело.

- Удивляюсь твоему неведению. Во-первых, резидент в Лиссабоне, полковник Гофман, снят со своего поста и отозван в Берлин. Я ему не завидую. А во-вторых, па его место назначен ты, Отто!

- Я?!

- Да. Ты должен сегодня выехать в Лиссабон и заняться этим делом. В результате взрыва «Кап-Анко-нип», - продолжает Фридрих, - погибло двадцать четыре человека экипажа. Обнаружено шестнадцать трупов. Восемь человек пропали бесследно. Из них четверо находились в этот день на берегу. Возможно, они не вернулись на корабль. Возможно, вернулись и погибли. Какова участь остальной четверки - не известно. Гестапо стало проверять прошлое и родственные связи пропавших без вести и обнаружило, что шофер Ганс Рихтер, 1902 года рождения,- сын члена Коммунистической партии Германии Петера Рихтера, скончавшегося в прошлом году в Дахау.- Фридрих достает из конверта пачку фотографий.- Вот, познакомьтесь.- Эсэсовцы внимательно всматриваются в улыбающееся лицо молодого человека…- А этот - Зигфрид Баш. Двадцати четырех лет. Шофер. В день взрыва, как и Рихтер, находился на берегу. Его дядя был членом социал-демократической партии.- Фридрих передает остальные фотографии.- Итак, восьмерка отъявленных негодяев. У них наверняка была подпольная коммунистическая организация, гибель «Кап-Анконии» - дело их рук. Все ясно? Да, четверо исчезнувших шоферов должны были сопровождать грузовики в Испанию.

- Я все-таки не понимаю, - говорит Отто, - зачем мы направили «Кап-Анконию» в Лиссабон? Неужели нельзя было разгрузить ее в одном из испанских портов?

- Видишь ли, пока мы официально отрицаем наше вмешательство в испанские дела. Если бы мы выгрузили этот груз в испанском порту, красные получили бы еще один аргумент в свою пользу. Кроме того, пароход вез оружие не только фалангистам, но и Салазару.

- Хорошо, допустим, все так. Но на что рассчитывает красная восьмерка? Они даже не знают языка! И это под носом у разведчиков Салазара, в Лиссабоне, где каждый второй - осведомитель полиции? Полно, существуют ли на самом деле эти красные?»

«Существуют ли на самом деле эти красные?» на этот вопрос немецкого офицера, я нашел утвердительный ответ. Хотя подтверждения описанного эпизода я не нашел, но обнаружил что были такие подпольные организации, которые наносили удары по морским транспортным путям.  Точно подсчитать масштабы деятельности организации саботажа на морском транспорте не представляется возможным - диверсии профессионально маскировались под технические неполадки. Анализ графика всплеска технических сбоев на морских линиях с 1930 по 1939гг. даёт фантастические цифры. Например, только в 1937-1939гг. и только на германских судах зафиксировано 900 необъяснимых сбоев. И это помимо явных диверсий, взрывов и пожаров на судах. Но при этом не стоит думать, что число потопленных судов велико, как порой пишут в разных публикациях. Например в книге «Очерки истории Российской внешней разведки» том 3 Москва «Международные отношения» 1997г. на стр133-134 говорится: «Группа агента «Эрнст» во Франции заминировала семь немецких транспортных кораблей, следовавших в Испанию с грузом оружия и боеприпасов для франкистов. После взрывов эти суда затонули в открытом море». При всем уважении к такому солидному изданию, но эта информация вызывает сомнения, тем более что это видимо, говорится о деятельности группы Эрнста Волльвебера. В других публикациях цифры еще больше. В статье Олега Капчинского «Командарм нелегальной армии» говорится: «Когда гитлеровская Германия поддержала фашистский мятеж в Испании, Волльвебер создал группу по срыву поставок вооружения и военной техники для Франко, состоящую из специалистов по изготовлению и установке мин на судах, перевозивших ВВТ. В результате почти каждый пятый транспорт, следовавший из рейха на Пиренейский полуостров, выйдя в открытое море, шел ко дну».  В реальности количество потопленных судов невелико, больше их было повреждено, что нисколько не умаляет заслуг действовавших агентов.

Так агент Ф., действовавший в одиночку в одном из европейских портов, выводил из строя двигатели германских транспортов, снаряженных к отплытию в Испанию, заливая в них ртуть.    

В СССР для специальных операций за рубежом по инициативе Председателя ОГПУ В. Менжинского было создано независимое от руководства ИНО ОГПУ разведывательное подразделение, задачей которого являлось глубокое внедрение агентуры на объекты военно-стратегического характера на случай войны, а также проведение диверсионных и террористических актов, при этом оно подчинялось непосредственно Председателю ОГПУ. 1 апреля 1929г. начальником 1-го отделения ИНО ОГПУ (нелегальная разведка) и одновременно руководителем Особой группы был назначен Яков Исаакович Серебрянский. Эта Особая группа  в чекистском обиходе неофициально именовалась "группой Яши". В январе 1930г. сотрудники "группы Яши" в Париже захватили и вывезли в Москву председателя Российского общевоинского союза (РОВС) генерала А. П. Кутепова. Всего Серебрянским было создано 20 специальных разведывательных резидентур, которые привлекли к сотрудничеству с советской разведкой «на особый период» около 200 агентов-боевиков. Агенты "Группы Яши" действовали в Германии, Франции, Палестине, США, Скандинавии, на Балканах. Это были не только сотрудники ОГПУ и Коминтерна, иностранцы, но и просоветски настроенные русские эмигранты. 13 июня 1934 г. через три дня после образования НКВД СССР "Группа Яши" была выделена из ИНО и напрямую подчинена наркому внутренних дел, получив официальное название "Специальная группа особого назначения" (СГОН). При ней организуется школа разведчиков-нелегалов диверсионного профиля. Многие из ее выпускников впоследствии в годы Великой Отечественной войны стали крупными специалистами по диверсиям в тылу врага. Состав СГОНа был довольно разнородным. Здесь служили сын кулака, бывший белоэмигрант Андрей Турыжников и сын раввина, в 1920-е гг. член Германской компартии Самуил Перевозников. Крайне интересна биография помощника, а затем заместителя Серебрянского Альберта Сыркина-Бернарди. Сын владельца крупного книгоиздательства в Петрограде, по материнской линии - двоюродный брат писателя Юрия Тынянова, Сыркин до Октябрьской революции успел закончить 2 курса юридического факультета. Примкнув к большевикам в 1918 г., он сразу же становится секретарем Иностранного отдела Петроградского комиссариата внутренних дел, а спустя три года - заместителем заведующего личным архивом наркома иностранных дел Чичерина. Когда в 1923 г. умер его отец, Сыркин получил крупное наследство, которое передал ЦК ВКП(б). В 1924 г. по линии Наркоминдела он выехал в Италию, где работал в советском полпредстве заместителем заведующего отделом печати. В июне 1926 г. из НКИДа его перевели уполномоченным в Иностранный отдел ОГПУ, где он взял итальянскую фамилию "Бернарди". В течение 10 лет Сыркин-Бернарди действовал как нелегал во Франции, в Китае, Италии. Сам Яков Серебрянский  не сидел в кабинете, в 1931г. он находился с миссией в Румынии, где он был арестован румынской сигуранцей, однако вскоре был освобожден и продолжил свою нелегальную деятельность. В 1932г. с аналогичной миссией выезжал в США, а в 1934г. - в Париж. В 1935г. по поручению Г. Ягоды содействовал организации токсикологической лаборатории НКВД. В 1935-1936гг. находился в спецкомандировке в Китае и Японии.

Одним из агентов группы Серебрянского был немецкий антифашист Эрнст Фридрих Волльвебер - кодовое имя Антон.  Он родился в 1898 году в семье бедного шахтера. Рано оставив школу, скитался по разным портам Северного моря, где в основном работал в доках. В его семье придерживались крайне левых взглядов, поэтому Эрнст присоединился к движению молодых социалистов. В 19 лет Волльвебера призвали на службу в кайзермарине (германский императорский ВМФ). К осени 1918 года молодой кочегар линейного корабля «Гельголанд» был одним из лидеров революционного движения на флоте, к тому времени он вступил в "Союз Спартака", из которого потом возникла Коммунистическая партия Германии. В начале ноября в Киле началось восстание военных моряков, сигналом к которому явился красный флаг, поднятый на «Гельголанде» матросом Волльвебером. После установления Веймарской республики Эрнст и познакомившийся с ним в бурные революционные дни в Киле Рихард Зорге переехали в Гамбург, где вскоре возникла штаб-квартира Коммунистической партии Северной Германии. Там Волльвебер вскоре стал весьма заметной фигурой. В 1922 году он занял пост председателя Интернационала портов и доков - важной структуры Коминтерна. В сентябре 1923 года он занимался подготовкой вооруженного восстания в Германии, которое, начавшись в Гамбурге, было, однако, в считанные дни разгромлено. В начале 1920-х годов советским и Коминтерновским лидерам требовались надежные люди для выполнения совершенно особых и отнюдь не афишируемых задач, именно тогда в Москве и обратили внимание на Волльвебера. Один из руководящих деятелей Третьего интернационала Дмитрий Мануильский, занимавшийся вербовкой агентов в разных странах, в очередной раз приехал в Германию и убедил Эрнста отправиться для обучения в Советскую Россию. Здесь Волльвебер провел два года. Он осваивал основы проведения специальных операций в качестве командира диверсионной группы в случае войны между Советским Союзом и капиталистическими государствами. В конце двадцатых годов Волльвебер вернулся в Германию. В 1928г. он был избран членом ландтага Пруссии, а в 1932г. - депутатом рейхстага. После прихода к власти нацистов, в 1933г. по решению ЦК КПГ Волльвебер покидает Германию и переезжает в Копенгаген, откуда поддерживает связь с ушедшими в подполье коммунистами и одновременно организует забастовочное движение моряков и портовых рабочих в Дании, Финляндии, Латвии и Франции. Но не только забастовки организовывали люди Волльвебера. Его деятельности приписывают случившийся в мае 1932г. пожар, который уничтожил новый французский роскошный лайнер «Джордж Филлипар» в Аденском заливе в мае 1932 года. Один из главных членов его организации Волльвебера находился в Марселе как раз накануне отплытия лайнера в его первое плавание, полагали что он набит якобы оружием для японских армий в Маньчжурии. На борту находился индокитайский диверсант из ранней группы Волльвебера, и, вероятно, именно он несет ответственность за небольшие пожары, случавшиеся как во время путешествия, так и во время стоянки лайнера в Шанхае. Причина окончательного пожара, однако, остается тайной - агент Волльвебера погиб в огне.  Другие пожары, случившиеся в начале тридцатых годов, тоже якобы были делом рук диверсантов Волльвебера - что, однако, ничем не доказано. Сюда можно отнести и два пожара на борту британского лайнера «Бермуда», сожженного на верфи в Белфасте; пожар на «Герцоге Ланкастере» в Хейсгэме и пожары на борту нового лайнера на заправках в Горланде и Вольфе в Белфасте. А также пожары на многочисленных французских судах, включая и огромный лайнер «Иль де Франс».  Западные власти в конце 1933г. вышли на  след его организации, когда в Роттердаме был арестован один из агентов Волльвебера, пытавшийся доставить груз взрывчатки на борт судна. Эта его деятельность не остается тайной для организованной в 1933г. нацистской политической полиции - гестапо, о чем можно судить по сохранившемуся докладу об оперативном положении за февраль-март 1934г., подготовленному в Центральном бюро политической полиции в Мюнхене", которое тогда независимо от прусской политической полиции руководило борьбой против антифашистов. Агенты гестапо по указанию Гейдриха попытались выкрасть Волльвебера из Дании и доставить в Германию, но акция провалилась. Тем не менее оставаться в Копенгагене далее было опасно, и Коминтерн вызвал Волльвебера в Москву. Он стал работать среди находившихся в СССР иностранных моряков, в частности в Международном клубе моряков в Ленинграде. Однако вскоре, в 1936 году, Волльвебер снова по инициативе Коминтерна оказывается на Западе. Опыт и большие связи в Дании, где у него в Копенгагене имелась "крыша" - небольшая коммерческая фирма, определили выбор Серебрянского: он поручил Эрнсту работу по Германии с территории скандинавских стран. Волльвебер получил приказ, прикрываясь фасадом Международного клуба моряков, объединить небольшие группы моряков действовавших под крышей Международного союза моряков, в единую крупную организацию.  Эта мощная организация, отделения которой находились в 22 государствах и в 15 английских и французских колониях, субсидировалась Коминтерном. Международные клубы моряков обеспечивали вербовку будущих агентов.  Кроме того, все они служили своего рода почтовыми ящиками, куда советские агенты «сбрасывали» информацию для последующей передачи в Москву.

Его организация должна была действовать против стран заключивших «Антикоминтерновский пакт» и их союзников. «Антикоминтерновский пакт» был заключен в Берлине 25 ноября 1936г. между Германией и Японией. Согласно опубликованному в то время тексту пакта, его участники обязались информировать друг друга о деятельности Коммунистического Интернационала и вести против него совместную борьбу. Основное содержание пакта было изложено в подписанном одновременно германо-японском секретном соглашении, в котором указывалось, что в случае конфликта одного из участников пакта с СССР они «должны немедленно обсудить меры, необходимые для защиты их общих интересов». Участники соглашения обязались «без взаимного согласия не заключать с Союзом Советских Социалистических Республик каких-либо политических договоров, которые противоречили бы духу настоящего соглашения». 6 ноября 1937г. к «антикоминтерновскому пакту» присоединилась Италия, 24 февраля 1939г. - Венгрия, 27 марта 1939г. - Испания.

Волльвебер был женат на норвежской девушке Ragnhild Виик (Ragnhild Wiik), поэтому прибыв в Норвегию в 1936г. они поселились в Осло. Там же он разместил и штаб-квартиру создаваемой организации по саботажу. Изначально цели организации были связаны с ходом гражданской войной в Испании, но потом они расширились и имели своей целью подрыв экономики фашистских государств, путем ударов по морским перевозкам. В ноябре 1936г.  в Осло Волльвебер связался с норвежским моряком Мартином Расмуссеном Хельменом (Martin Rasmussen Hjelmen) (родился 24 января 1904 в Øygarden к северо-западу от Бергена, казнен 30 мая 1944г. в Бранденбурге) которого знал по его профсоюзной деятельности в предыдущие годы. Хельмен был председателем клуба моряков, работал на стройке, он взял на себя задачу по созданию сетей в Норвегии. Он стал первым руководителем норвежской ветви организации и отвечал за "Североатлантический район" (Норвегия, Швеция). За довольно короткий срок Хельмен создал 3 группы в Норвегии -  в Осло, Бергене и Нарвике, и 4 в Швеции - в Гетеборге, Стокгольме, Кируне и Лулео. Функционирование этих групп являлось важнейшей задачей для всей организации, так как именно через них шли взрывчатка и готовые бомбы.

Через порт Нарвик для немецкой промышленности шла шведская руда из рудников в Кируне и Gällivare, естественно, что там была создана одна из групп. Ее возглавил норвежский моряк  Барли Петтерсен (Barly Pettersen, псевдоним Франц), много лет входящий в руководство группы норвежской федераций работников транспорта. К работе его привлекли  в апреле 1933г. когда Хельмен  и руководитель немецкого морского клуба в Гамбурге Ричард Кребс (Richard Krebs) были в Нарвике. В 1936г.  Хельмен (Hjelmen) поручил Петтерсену (Petterse) проработать варианты срыва поставок руды. Одной из самых больших препятствий на пути осуществления саботажа было отсутствие необходимой взрывчатки. Она была в районах добычи руды, по этому, было решено организовывать группы  в Кируне.  Осенью 1936г. шведская группа была создана, и в канун Нового Года состоялась новая встреча Хельмен и Петтерсена в Нарвике для окончательной координации действий. В марте 1937г. сеть отдельных диверсионных групп «Лиги Волльвебера» была готова к действию.  Всего норвежско-шведское отделение организации в конце 1937 начале 1938г. раздобыло для нужд организации 150 килограммов динамита. Только Барли Петтерсен перевез 60 кг динамита от границы со Швецией до Нарвика зимой 1937-1938г., 20 кг динамита Хельмену в Буде в начале 1938г. и  20 кг динамита в Осло в ноябре 1939г.

Главные опорные пункты организации находились в портах Гамбург и Бремен (Германия), Данциг, Роттердам и Амстердам (Голландия), Антверпен (Бельгия), Копенгаген (Дания), Осло (Норвегия), Ревель (Эстония) и Рига (Латвия). Для каждой страны Волльвебер  определяет руководителя группы. Голландия Йозеф Схаап (Josef Schaap), который одновременно являлся и его заместителем, Норвегия и Швеция 32-летний Мартин Расмуссен Хельмен (Martin Rasmussen Hjelmen), Дания - член Исполнительного комитета коммунистической партии Дании и генеральный секретарь Интернационала пролетарских моряков и портовых рабочих,  кочегар Рихард Енсен (Richard Jensen). Тем не менее Волльвебер лично руководил проведением главных операций, совершая многочисленные поездки, в том числе и Германию. Что было небезопасно. В Гамбурге Волльвебер нашел поддержку в лице все еще сохранившейся коммунистической группы, которой руководил доктор Михаэлис. Эта группа информировала Волльвебера о морских перевозках, отходящих судах, роде груза и т. д. В 1937 году группа была арестована и двенадцать ее членов казнены. При этом  гестапо едва его не схватило. Он только расстался с доктором Михаэлисом, как нагрянуло гестапо Гейдриха, и все мужчины и женщины из шпионской группы, работавшей в Гамбургских доках, были арестованы. Однако Волльвеберу удалось бежать и даже успешно пересечь датскую границу, несмотря на организованную гестапо погоню. Несмотря на провал, Волльвебер реорганизовал свою группу в Германии, и вскоре его агенты вновь активно действовали.

К середине 1937г. шпионская сеть Волльвебера была уже полностью изолированной и совершенно самостоятельной. Поначалу Волльвебер еще поддерживал контакты с парижской штаб-квартирой ГБ, снабжавшей его фальшивыми документами, взрывчаткой и другими необходимыми вещами, однако считал это опасным. И вскоре прервал всякие связи со всеми другими советскими сетями. Столь же осторожным он был и в отношениях внутри своей собственной сети. Так, о подробностях планируемой операции всегда знал лишь один из его помощников. Волльвебер настаивал, чтобы легенды курьеров и агентов тщательно продумывались и были безупречными, а следовательно, не разваливались, как это часто бывало в других организациях, на первом же серьезном допросе. Возражал он и против письменных отчетов, и всегда, когда это было возможно, курьеры передавали информацию устно. А когда все-таки необходимо было передать письменное сообщение, их писали невидимыми чернилами - лимонным или луковым соком. У каждого члена Лиги было по крайней мере по одному псевдониму, и действовали агенты через многочисленных связников и «предохранителей», которые ничего не знали ни о Волльвебере, ни о его непосредственных подчиненных. По всей Европе были разбросаны тщательно скрытые тайники с взрывчаткой и другими материалами, которые могли бы понадобиться в нужный момент. Большинство оперативников Волльвебера были профессионалами высокого класса, многие из них впервые доказали свою преданность делу Советов еще в начале гражданской войны в Испании. Все они пользовались тайным кодом Волльвебера, в котором слово «мясо» означало динамит, а слово «нож» - бомбу с часовым механизмом.

Группа Волльвебера или как ее называли позже в Скандинавии - «Лига Волльвебера», насчитывал от двадцати до пятидесяти тщательно отобранных людей. Там были датчане,  шведы, бельгийцы, французы, по крайней мере один англичанин, о котором говорили, что он был очень удачливым агентом, и конечно несколько немцев. Среди последних были Вольдемар Вернер (потом - начальник морской полиции ГДР), Генрих Шрамм, Карл  Баргштедт (Karl Bargstädt), Адольф Байер, Рольф Хагге и другие. Принцип конспирации Волльвебера состоял в том, чтобы оставаться независимым от других подпольных организаций. Он избегал, насколько это было возможным, контактов с другими группами и никогда не просил у них помощи. Он старался, чтобы его группа обладала определенной автономностью. Один из его сподвижников Игнац Мюллер писал: «Мы располагали большим количеством фальшивых паспортов, которые сначала наготавливались в Париже. Когда численность группы возросла, а сам стал делать документы для людей, которые работали под моим командованием. При этом всего лишь двое были посвящены в дело.

На наших встречах, как правило, присутствовало не более двух-трех человек: шеф, человек, которого он хотел видеть лично, и я сам. Я получал указания лично от Вольвебера, и иногда мне приходилось совершать длинные поездки, чтобы встретиться с ним. Место наших встреч зависело от погоды, в хорошие дни мы часами бродили по пригородам, встречались на экскурсиях и т. д. Обычно я ограничивался устными докладами потому что мы избегали применять бумагу и чернила, насколько это было возможно. Шеф все держал в памяти. Все мои агенты, специалисты в той или иной области, зарекомендовали себя отважными людьми во времена испанской гражданской войны. Очень часто я сталкивался с проблемой, как сделать так, чтобы эти простые рабочие во время их опасных миссий выглядели как благополучные и хорошо образованные обыватели.

 Часто приходилось ездить в Германию для наблюдений и за информацией, и наши поездки планировались особенно тщательно. Мы должны были посылать почтовые открытки по определенному адресу в Дании из каждого города где бывали. Если открытка не приходила в назначенное время, то это означало, что с членом группы что-то случилось и вместо него следует послать другого.

Предположим, нужно поехать в Германию из Норвегии. Сначала мы посылали нашего человека в Данию, чтобы он получил там фальшивый швейцарский паспорт и другие бумаги, которые свидетельствовали бы о том, что он едет домой из Норвегии и должен проследовать через Данию и Германию. Во время «транзита» через Германию он задерживался, чтобы выполнить поручение (например, связаться с определенным судном в гавани), а уж потом продвигаться к французской или швейцарской границе. Если он попадал под наблюдение или его личность была установлена полицией, он должен был послать почтовую открытку, содержание которой оговаривалось заранее».                                  

В Голландии с середины 30-х годов среди моряков и докеров действовала группа которой руководил голландский коммунист Йозеф Римбертус Схаап (Joop Schaap (еще читается как Йоп Скоп), моряк, член компартии с 1924г., в 1929г. был в шестимесячной поездке по СССР, в 1931г. стал президентом Международного парусного клуба в Роттердаме), который был также руководителем Интерклуба в Роттердаме и имел самые тесные связи с главными активистами организации в скандинавских странах.  Они при посредничестве немецких эмигрантов контрабандой доставляли в Германию левую пропагандистскую литературу. Сотрудничество между Схаап  и Волльвебер тесно началось с 1933г., а после начала гражданской войны в Испании еще более расширилось. Вскоре после начала мятежа в Испании Эрнст Волльвебер (Ernst Wollweber) посетил Схаап в Голландии. В ходе этого визита  он планирует создать организацию, которая будет препятствовать перевозкам материала для испанского националистов, организовав взрывы кораблей задействованных в этом. На Схаап  (Schaap) была возложена ответственность за эту организацию в Нидерландах и Бельгии. Ему непосредственно подчинялся бывший руководитель гамбургского Рот-фронта Карл Баргштедт (Karl Bargstädt), который ведал во всей организации техникой устройства взрывов. К делу был привлечен Адриан Йоханнес Фейх (Adriaan Johannes Feij).

В конце 1936г. состоялось совещание в Амстердаме присутствующим на нем Фейх (Feij), Фиктельс (Fictels или Fietels), Схаап, Волльвебер сказал, что их целями помимо испанских националистов, являются германские, итальянские  и японские суда, так как эти страны объединились против СССР и Коминтерна. В костяк группы после совещания в Амстердаме помимо Схаап (Schaap) и  Фейх вошли: Жан ван ден Хонард  (Jan Van den Hoonaard), Биллем ван Вреесвейк (Willem Van Vreeswijk), Рудольф Фогельзанг (Rudolf Vogelzang), Жан Доорн (Jan Hoorn)  и Жан ван Схайком (Jan Van Schaik).  Фейх в середине 1937г. организовал доставку взрывчатки из норвежских рудников. Она доставлялась  из рудников на севере Скандинавского полуострова голландскими моряками через норвежский порт Нарвик и шведский форт Лулео. При этом в августе 1937г. с частью взрывчатки  был арестован таможенниками Жан ван ден Хонард (van den Hoonaard).

После получения взрывчатки в конце сентября 1937г. группа приступила к действию. В  Антверпене организацию по саботажу возглавил 30 летний водитель Альфонс Фиктельс (Alfons Fictels или Fietels). В первой половине 1937г. им были привлечены к делу докеры Луи Шоккар (Louis Schokkaert, в некоторых публикациях он значится как Schockaert), Жан Мастбом (Jan Mastbooms), Gummarus Vercammen и Карел Диельтжан (Karel Dieltjens), двух водителей грузовиков Gerardus Rodrigus и Frans Van Weide (в некоторых публикациях он значится как Welde), и свою невестку. Доорн (Hoorn) используя поддельные документы изготовленную зажигательную мину скрытно в чемодане доставил в Антверпен. В сентябре 1937г. В Антверпене бригада докеров  разгружала итальянский пароход «Альфредо Ориани» (Alfredo Oriani, 1918г., 3105 брт) зафрахтованный немецкой судоходной компанией HAPAG из Гамбурга. Докер Диельтжан (Dieltjens) который работал в ночную смену, сумеет пронести два пакета в которых были зажигательные бомбы на борт, и спрятал их. Взрыва, однако, не произошло. Йозеф Схаап  придерживался мнения, что мина была плохо сделана. Спустя короткое время Волльвебер  посетил группу  Схаапа и указал что к делу надо подходить более ответственно, было решено отказаться от зажигательных бомб и делать обычные мины,  кроме того он сказал что следующей целью должно быть японское судно. Но через месяц после этого неудачного нападения 19 октября 1937 Йоханнес Фейх (Johannes Feij) был арестован на голландско-бельгийской границе за перевозку взрывчатых веществ.

Арест Фейха не повлиял на действия групп, в ноябре 1937г. они провели первую операцию по  классической схеме. 10 ноября 1937г. итальянский пароход «Боккаччо» (BOCCACCIO, 3097 брт. Заложен как WAR ZENITH, построен для LRB, Антверпен как TUNISIER, в 1930г. передан компании Cie. Maritime Belge, Антверпен, в 1932г. продан Adria Soc. Anon. di Nav. Marittima в Фиуме (Fiume) переименован в BOCCACCIO, в 1937г. принадлежал Tirrenia Soc. Anon. di Nav., в Fiume (Неаполь)) совершавший рейс Гамбург-Антверпен - Генуя, стал на якорь у причала № 53 в порту Антверпена и приступил к погрузке 2.300 тонн металла. Докер  Шоккэерт (Schockaert) работая на  «Boccacio» заложил там мину. Запал  был разработан таким образом, чтобы взрыв произошел только через несколько дней после отплытия. Йозеф Схаап также подчеркнул, что взрывное устройство было установлено так, чтобы корабль затонул медленно, чтобы  экипаж смог его покинуть. 18 ноября 1937г. пароход  затонул  после взрыва в 29 милях от Бреста в точке 48.12N 05.15W. При этом погиб итальянский морской офицер.

В начале 1938г. состоялось второе совещание Фиктельс  и  Схаап  с Волльвебер  в Амстердаме. Волльвебер потребовал продолжения дальнейших действий, но предупредил  что бельгийская полиция,  и  не только она а еще и немцы, ведут расследование, после ареста Фейх (Feij) и успешной атаки в ноябре. В начале 1938г. с помощью Рудольф Фогельзанг (Rudolf Vogelzang) было решено провести акцию на японском корабле. В конце февраля 1938г. такая возможность появилась. Фогельзанг в Роттердаме работал на причале с японским судном «Тадзима Мару» (Tajima Maru, 1916г., 7296 брт, японская компания Nippon Yusen Kaisha K.K., в 1938 переименовано в «Tazima Maru» и в 1944г. потоплен американской ПЛ «GURNARD») и разместил мину, которую он получил от Карла Баргштедта (Karl Bargstädt) среди палубного груза. Мина взорвалась на палубе, в порту Бремерхафен (Германия) 2 марта 1938г., но взрыв вызвал лишь незначительные повреждения.

В Антверпен, не смотря на активные поиски, которые вела полиция, группа под руководством  Фиктельс и при содействии латыша Эрнста Ламберта (Ernst Lambert, который должен был сменить Схаапа в руководстве организацией в Бельгии и Голландии) получает  новую цель для  саботажа. Докеры Mastbooms, Vercammen и Шоккэерт (Schockaert) начали работать с японским кораблем  «Kasij Мару». В ночь с 22 на 23 июня 1938г. большое количество взрывчатки  пронес на его борту Шоккэерт. 24 июня 1938г. пароход, проходя Ла-Манш на пути в Испанию, в результате взрыва был сильно поврежден. Жертв не было, но судно, получив повреждения, было вынуждено поспешить в самый ближайший порт.

После этой акции полиция приблизилась к членам организации, смена Йозеф Схаап  на Михаэля Аватина (Michael Avatin, псевдоним Эрнста Ламберта) в Голландии и  Альфонс Фиктельс  на Рене Вильфрид Вутерс (René Wilfried Wouters) в Бельгии успеха не имела, и больше Голландии и Бельгии эти группы акций против судов не проводили. Во время оккупации большая часть членов групп  была арестована. 21 августа 1940г. первый член бельгийской организации Волльвебера, Альфонс Фиктельс (Alfons Fictels или Fietels) был арестован, 6 и 7 декабря 1940г. были арестованы еще шесть членов группы, 20 декабря 1940г. взяли Вильфрид Вутерс (Wilfried Wouters), девятого члена группы арестовали 9 января 1941г.  Все арестованные члены бельгийской группы за исключением Альфонс Фиктельс умершего в концлагере в марте 1942г., были казнены 11 ноября 1942г. Голландская ветвь, также была уничтожена. В 1939г. голландская полиция арестовала Эрнста Ламберта (Ernest Lambert). В октябре 1940г. в Роттердаме были арестованы Биллем ван Вреесвейк (Willem Van Vreeswijk), Рудольф Фогельзанг (Rudolf Vogelzang), Жан Доорн (Jan Hoorn)  и Жан ван Схайком (Jan Van Schaik). Пятый член голландской группы Жан ван ден Хонард  (Jan Van den Hoonaard), был арестован  4 июля 1940г. немецкой полицией. Почти все патриоты были казнены.

В Дании также активно действовала группа диверсантов организации Волльвебера.  На ее счету акты саботажа против немецкого парохода «Саар» (Saar) в марте 1938г.  в порту Ревеля и 22 сентября 1938г. против немецкого грузового парохода «Фила» (Phila) в порту Кенигсберга, причем в последнем случае из-за сильного взрыва образовалась большая пробоина в стенке носовой части судна на уровне ватерлинии. Мина с химическим взрывателем и часовым механизмом была пронесена на борт в рижском порту.

22 мая 1938г. на датской верфи в Фредерисхавн (Frederikshavn) неизвестными лицами были брошены бомбы во вновь построенные по заказу испанского правительства 2 траулера «Cierco» и «Abrego». Одно из судов в результате взрыва сильно повреждено. Оба траулера должны были быть в ближайшие дни отправлены из Дании в Испанию. Несколько поджигателей были задержаны. Выяснилось что это коммунисты, и что приказ на акцию дал Рихард Енсен (Richard Jensen). Участники акции были репрессированы после немецкой оккупации Дании, в том числе и  Енсен (Jensen).

Используемые датской коммунистической организацией химико-механические зажигательно-взрывчатые вещества и бикфордовы шнуры поступали из Швеции и доставлялись в Копенгаген специальным курьером из Мальмё, где они хранились в магазине мужской одежды. В ходе расследования с февраля по апрель 1941г. полиции безопасности (СД) вместе с датской полицией удалось арестовать ряд руководителей коммунистической партии Дании, которые активно поддерживали группы саботажников. Среди них член Исполнительного комитета коммунистической партии Дании и генеральный секретарь Интернационала пролетарских моряков и портовых рабочих Рихард Енсен, редактор датской коммунистической газеты «Арбейтерблатт» в Копенгагене Тегер Тегереен и член правления союза друзей СССР в Дании Отто Мельхиор. Двадцать членов группы Волльвебера, обвиненных в двадцати одном акте саботажа, предстали перед судом в Копенгагене в июле 1941 года.

Кроме того в Дании члены “Лиги Волльвебера” нанесли немцам удар по их шпионской сети. Один из руководителей контрразведки германской компартии М. Аватин выследил в Копенгагене шпионившего в пользу немцев участника убийства Розы Люксембург Хорста фон Пфлук-Гартунга. Сложным путем через англичан его выдали датчанам, которые после этого с подачи Аватина и Волльвебера арестовали Пфлук-Гартунга и  еще более десятка германских агентов. Хорст фон Пфлук-Гартунг (Horst von Pflugk-Hartnung) в 1919г. он обвинялся в причастности к убийству Розы Люксембург и Карла Либкнехта, в дальнейшем он активно работал на нацистов, в 1931г. он как координатор фашистских групп работал в Швеции, откуда был выслан после раскрытия его причастности к контрабанде оружия в страну, из Норвегии куда он направился после этого его тоже выслали  по аналогичной причине. С 1933г. он работал для немецкой разведки в Дании. Официально  он являлся корреспондентом газеты «Berliner Boersen Zeitung», которая была органом Министерства обороны Рейха. Среди его многочисленных задач было слежение за немецкими эмигрантами в Дании,  датская полиция сотрудничала в этом с ним через посредников. Наряду с другими агентами немецкой разведки  Пфлук-Гартунг создал  агентурную сеть, которая участвовала в навигационном и гидрографическом исследовании балтийских проливов и близлежащих вод. Агенты  Пфлук-Гартунга сообщали о британском судоходстве в и из Балтийского моря. В 1938г. данные сообщенные Эрнстом Волльвебером датским властям, наряду с полицейским расследованием привела к аресту 22 ноября 1938г. Пфлук-Гартунга, наряду с восьмью немцами и тремя датчанами взятыми по обвинению в организации шпионажа в Копенгагене. Германский шпионский центр в Дании имел в своем распоряжении несколько тайных радиостанций и специальные коды для передачи сведении. Один из таких кодов был найден у арестованного германского шпиона Фогта. Во время ареста шпионов полицией у них было найдено большое количество карт и подробных планов Дании. Расследование показало,  что агентурная сеть была вовлечена в снабжение информацией вспомогательных крейсеров флота националистов Франко, приведшее к захвату и потоплению ряда испанских правительственных судов. Пфлук-Гартунг был приговорен к полутора годам тюрьмы, но был освобожден спустя нескольких месяцев после оккупации Дании немцами. После освобождения Пфлук-Гартунг стал одним из ведущих немецких руководителей разведки в Дании. 

Норвежское подразделение возглавлял Мартин Расмуссен Хельмен (Martin Rasmussen Hjelmen) (родился 24 января 1904 в Øygarden к северо-западу от Бергена, казнен 30 мая 1944г. в Бранденбурге), в группе Волльвебера, Хельмен отвечал за "Североатлантический район". Под именем Нильсена он ездил по Швеции и Норвегии, налаживал контакты, привлекал к работе новых лиц. В Осло это был металлист Адольф Андреас Байер, бывший испанский доброволец, бежавший в Норвегию после прихода к власти в Германии нацистов, в Нарвике под псевдонимом «Франц» действовал  Барли Петтерсен (Barly Pettersen). Присутствие своего человека в этом незамерзающем норвежском порту было крайне важно, поскольку именно из Нарвика шли, груженные шведской рудой, транспорты для Германии. Одной из задач группы на первых порах являлась создание бомбы и приобретение взрывчатых веществ. Это было решено через шведских товарищей на месторождениях железной руды в Кируне путем кражи динамита и его пересылки вместе с  рудой до Нарвика и Лулео и на кораблях в различные североевропейские страны. В Кируне были налажены контакты с мастерами которые изготовляли эффективные бомбы и мины для организации  и осуществил ряд диверсий, в том числе против судов во время их стоянки в Осло.

В марте 1938г. в порту Осло на немецкий пароход «Клаус Беге» (Claus Böge, 2340 брт, построен Neptun Werft A.G., Росток в 1936г., принадлежал компании Blumenthal J.M.K, Гамбург) была погружена крупная партия взрывчатых веществ, доставляемая из Швеции и предназначенная для отправки франкистам. (По другим данным пароход загружен рудой для Испании) Это было сделано в строжайшей тайне, но, когда пароход подходил к берегам Дании, в результате взрыва  оно затонуло.  И история с переправкой военных грузов для испанских фашистов стала достоянием гласности. 9 апреля 1938г. была заложена зажигательная бомба в большой польский пассажирский пароход «Batory» в Копенгагене, произошедший пожар стал предупреждением враждебному Москве польскому правительству, которое поставляло тогда также оружие и оборудование для националистов Франко. При этом Волльвебер привлек к осуществлению акции польских патриотов, сотрудничавших с советской разведкой. Советский разведчик Павел Анатольевич Судоплатов ликвидировавший в мае 1938г. лидера украинских националистов Коновальца вспоминал: «Шла  весна 1938 года, и война казалась  неизбежной. Мы знали: во время войны Коновалец возглавит ОУН и будет на стороне Германии.

По пути, отправляясь  на встречу с Коновальцем, я проверил  работу сети наших нелегалов в Норвегии,  в задачу которых входила подготовка диверсий на морских судах Германии и Японии,  базировавшихся в Европе и используемых для поставок  оружия и сырья режиму Франко  в Испании. Возглавлял эту сеть Эрнст Волльвебер, известный  мне  в то время под  кодовым именем  "Антон". Под его началом  находилась,  в частности, группа поляков, которые  обладали  опытом работы на шахтах со  взрывчаткой. Эти  люди ранее эмигрировали во Францию  и Бельгию из-за безработицы  в Польше, где мы и привлекли их к  сотрудничеству для участия в  диверсиях  на  случай  войны.  Мне  было  приказано  провести проверку  польских подрывников.  Волльвебер  почти  не  говорил  по-польски, однако  мой западноукраинский  диалект был вполне  достаточен для  общения с нашими  людьми.  С  группой  из  пяти  польских  агентов  мы  встретились  в норвежском порту Берген. Я заслушал отчет об  операции на польском  грузовом судне  "Стефан  Баторий",  следовавшем  в Испанию  с  партией стратегических материалов для  Франко.  До места  своего  назначения  оно  так и не  дошло, затонув в  Северном  море после возникшего в его  трюме  пожара в результате взрыва подложенной нашими людьми бомбы.» Заявление о гибели лайнера является ошибочным. «Batory» (14287 брт)  построенный  на верфи Cantieri Riuniti dell' Adriatico в Monfalcone (Италия) в 1935г. для линии Гдыня-Америка. Первый рейс Гдыня-Копенгаген-Нью-Йорк выполнил 18 мая 1936г. После диверсии продолжал работать, последний рейс был выполнен в августе 1939г., затем до 1946г. использовался как воинский транспорт союзниками. Потом был возвращен Польше и работал до конца 60-х годов. 

Немцы не могли оставить без внимания действия разведок своих противников в Норвегии. В июле 1937г. капитана Бертхольда Беннеке, начальника службы контрразведки в региональном бюро Абвера в Ганновере, вызвали в Берлин, где его принял адмирал Канарис и потребовал срочно выехать в Норвегию" для проведения рекогносцировки в норвежских портах по определению пунктов высадки германских войск. Одновременно он должен был изучить перспективы усиления агентурной разведки, что, конечно же, включало слежку за секретными службами противников. К этому времени в Берлине уже кое-что знали о конспиративной работе Волльвебера. По разработанной легенде Б.Беннеке являлся инженером-консультантом рейнско-вестфальской металлургической фирмы «Рур Шталь АГ», прибывшим в Осло с целью изучения конъюнктуры на местном рынке. «Инженер» из Германии проявил завидную инициативу - побывал помимо Осло в Бергене, Тронхейме, других городах на побережье Северного моря. В абвере результаты изучения ситуации были оценены положительно. 2 ноября 1937г. в Ганновер, в местный центр Абвера, на имя его шефа поступила телеграмма от Канариса с выражением благодарности капитану Б.Беннеке за отличное выполнение задания, особенно за сбор информации об операциях Эрнста Волльвебера. Но миссия Б.Беннеке в Норвегии не была закончена. Адмирал Канарис считал необходимым усиление агентурной разведки в нейтральных странах, включая и Норвегию. Поэтому Беннеке получает место коммерческого атташе при германском посольстве в Осло с задачей наладить систематическое наблюдение за деятельностью британской и советской разведок, которые, как небезосновательно считали в Берлине, имели в Норвегии сильные позиции. Он обосновался в Осло в офисе на Клингенбергсгатан, 7, и хотя норвежские спецслужбы быстро вычислили «коммерсанта», Беннеке это не помешало: он, наладив обширные связи в кругах норвежской элиты, продолжал без помех собирать обширную информацию военного и политического характера. Однако парализовать активность организации Волльвебера ни абверу, ни гестапо не удавалось.

Но все же из-за активности немецких спецслужб положение Волльвебера неуклонно осложнялось. С этим вплотную столкнулись советские разведчики поддерживавшие связь с Волльвебером - Антоном. Агент разведки Зоя Ивановна Вознесенская - Рыбкина, работавшая тогда  «под крышей» представительства «Интуриста» вспоминала: «Шел 1938 год. Понадобилось снабдить группу Антона новыми паспортами, шифрами, деньгами, инструкциями. В Норвегии в то время резидентуры у нас не было, и мне поручили поехать к Антону. В случае опасности я обязана была уничтожить паспорта и шифры и найти возможность передать ему деньги.

   Я была тогда представителем советского «Интуриста» в Финляндии. Поехала в Норвегию через Швецию, куда добиралась пароходом, а оттуда поездом в Осло.

   Поезд пришел рано утром. Я направилась в гостиницу. У дежурного администратора заполнила бланк, уплатила за номер. Было часов семь утра. Для того чтобы вызвать Антона на встречу, я должна была посетить зубного врача и просить его сделать «шесть золотых коронок на верхней челюсти». Таков был своего рода пароль для вызова Антона.

   Врач принимал с десяти утра. Я решила передохнуть, заперла комнату, надела халат и прилегла. В девятом часу раздался стук в дверь. Слышу за дверью топот ног, видимо, несколько человек.

   - Кто там? - спросила я по-немецки.

   - Директор гостиницы, мадам, откройте, пожалуйста.

   - Я отдыхаю, прошу зайти часов в десять.

Шаги отдаляются. Приход нежданных гостей меня насторожил. Нам было известно, что в Норвегии гестапо действует активно и создало там «пятую колонну». Если приход в гостиницу дело их рук, следует немедленно сжечь шифры, а паспорта разрезать на мелкие куски и спустить в унитаз. Но это значит надолго затормозить работу группы Антона и ее связь с Москвой.

Села в кресло и стала соображать, что же делать. Несколько раз сжимала пачку тоненьких листков шифра, но не набралась духа разорвать их. Кроме того, у меня в сумочке, если не ошибаюсь, было шесть паспортов. В них спасение для группы Антона. Нет, встречу с Антоном срывать нельзя. Засовываю паспорта за «грацию», в левой руке сжимаю шифр, готовясь в случае чего сжевать его и проглотить. Нарушу данную мне инструкцию? Да, нарушу. Но любым путем надо передать Антону тайную ношу, которую запрятала на себе.

Около десяти часов я стала у двери с сумочкой в руке, решив никого к себе в номер не впускать и вести диалог в коридоре.

Ровно в десять стук. Я мгновенно распахиваю дверь и перешагиваю через порог в коридор.

- Мадам, разрешите зайти.

Передо мной трое мужчин. Один из них отвернул лацкан пиджака, и я увидела на нем какой-то металлический знак. «Из полиции»,- поняла я. Он сделал движение, как бы подталкивая меня обратно в номер, но я стала нарочито громко, почти истерически кричать:

- Ни в одном цивилизованном государстве, ни в одной гостинице я не встречала такого приема. Вам известно, я директор «Интуриста» в Финляндии, и мы в наших отелях в Москве не нарушаем покоя й оказываем приезжим гостеприимство.

Двери гостиничных номеров, вижу, открываются, вокруг нас собираются люди.

Рассерженная, оскорбленная, я громогласно заявила, что ни одной минуты не останусь в этой гостинице и с первым же поездом уезжаю обратно.

-Подайте мне чемодан,- потребовала я. Директор отеля пытался уладить конфликт, просил остаться, зайти к нему, и он объяснит, что никаких злых умыслов здесь нет.

Я взяла свой маленький чемоданчик, сердито сказала: «Адье, господа» - и спустилась вниз. У подъезда стоянка такси. Я села в первое попавшееся и нарочито громко,

чтобы слышал швейцар, приказала:

-На вокзал!

Машина тронулась. Когда мы свернули на друхую улицу, я попросила шофера подвезти меня к магазину на углу проспекта. Из магазина вышла на другую улицу, поймала такси и назвала другой крупный магазин, где - я это знала - был тоже выход на две улицы.

Убедившись, что «хвоста» нет, поехала к зубному врачу. В приемной сидела женщина, у которой только что удалили зуб, и врач пригласил меня к себе в кабинет.

Я удобно уселась в зубоврачебное кресло и произнесла условную фразу:

-Шесть золотых коронок на передние зубы. Доктор глянул на мои белоблестящие, без единого изъяна зубы, все понял, широко улыбнулся и сказал: «Будет сделано». Это означало, что через час мы встретимся с Антоном на Xолменколен, в живописном пригороде Осло.

Я вышла на улицу, убедилась, что слежки нет, на минутку забрела в кафе, съела пару бутербродов с лососиной и ветчиной, выпила чашку кофе и пошла «проверяться». Все было спокойно. На одной из тропинок Xолменколен еще издали увидела Антона. Он смотрел на часы и с беспокойством озирался вокруг. Я пришла на место встречи с опозданием на одну минуту.

Антон, увидев позади меня какого-то прохожего, взял меня под руку и увлек в лес.

 - Изобразим влюбленную парочку.

Мы уселись на пеньки. Он очень тщательно прочитал шифр, пролистал паспорта, поворчал, что одному из членов группы прибавили возраст на три года, поставили вместо «24 года» «27 лет».

Узнаю русское «авось». Сойдет, мол. Ты мне скажи, как вы готовитесь к войне с Германией? Или все еще исповедуете заповедь «Чужой земли не хотим, но ни пяди своей никому не отдадим»?..

Милый Антон, ты мне не нравишься, желчный, раздражительный. Я таким тебя не знаю.

Признаюсь, я болен, у меня Horbes soster, опоясывающий лишай.

Лекарство есть?

Вот оно, лучшее лекарство,- похлопал он но паспортам.- Ребята примутся за дело, и я сумею пару деньков полежать. У нас все готово к операции. Будем хоронить немецкий транспорт с оружием для Франко... Скажи в Москве, чтобы на честность фюрера не рассчитывали. Я подготовил здесь письменный отчет о работе группы и финансовых расходах.

Антон вручил мне коробку игральных карт. В ней вместо карт была вложена его докладная записка. Я ее прочитала, записала содержание своим кодом в блокнот и объяснила ему, в какой обстановке я оказалась и что меня может ожидать. Отчет посоветовала немедленно сжечь,

Со свойственной ему прямотой Антон спросил:

Ты уверена, что не притащила за собой «хвост»?

Наверняка нет,- ответила я.

Его интересовало положение в нашей стране, в партии. Он очень неодобрительно отозвался о чинимых у нас репрессиях, сказал, что он этого не понимает и воспринимает как «массовый террор против ленинцев». Признаюсь, я не располагала аргументированными возражениями, хотя мы с мужем часто на эту тему говорили, сами не понимая, откуда вдруг в нашей партии оказалось столько врагов. Я так ему и сказала». 

В сентябре 1938г. Волльвебер и Хельмен (Hjelmen) решили что Барли Петтерсен  возьмет на себя роль координатора деятельности в области Буде-Нарвик-Кируна-Лулео (Bodø-Narvik-Kiruna-Luleå). Хельмен (Hjelmen) назначил ему встречу в Кируне, где в присутствии  Карла Виктора Сандберга (Karl Viktor Sundberg), Барли сообщили о его новой роли в сети. Потом они съездили  в Лулео, где Барли были переданы шведские  контакты. Таким образом, он занял центральное место в сети организации  саботажа в норвежско-шведском районе. С осени 1938г., новым руководителем «Североатлантического» участка стал норвежский моряк, участник боев в Испании,  Асбьерном Эдвин Сунде (Asbjørn Edvin Sunde) имевший псевдоним "Освальд". Именно он организовал  активное сопротивление вскоре после немецкого вторжения 9 апреля 1940г. Под его руководством организация являлась лидером по организации диверсий в Норвегии в период 1941-1944гг.,  более чем 2/3 всех совершенных актов саботажа против немецких оккупационных войск на ее счету.

Абвер продолжал усиливать свои позиции в Норвегии. 27 января 1940г. в Осло в помощь Беннеке отправляется еще один посланец Канариса - Прук. Майор абвера Прук назначается новым руководителем ВО Норвегии. Под дипломатическим прикрытием немецкого посольства в Осло Прук обеспечивает срочную отправку необходимой развединформации в рейх.

Лидер норвежской группы Мартин Хельмен  был  арестован в Швеции в феврале 1940г. В субботу, 10 февраля 1940г. шведская служба безопасности - СЕПО провела широкомасштабную акцию против Компартии Швеции, в которой было задействовано около 2 тысяч полицейских, проведших обыски в помещениях местных партийных организаций по всей стране. Цель этих акций состояла в нахождении свидетельств того, что деятельность партии финансировалась Советским Союзом и что в целом Компартия Швеции вела деятельность, наносившую ущерб интересам страны. Никакого «компромата» обнаружено не было, но полиция вышла на след некоего норвежца Фритьофа Юханнесена. Им был Мартин Расмуссен-Хельмен. При его аресте в местечке Энгбю, под Стокгольмом, в апреле 1940г. полиция нашла три фальшивых паспорта и ему было предъявлено обвинение в подделке документов и незаконном пребывании в пределах Швеции. Рамуссен был приговорен судом города Йоссе (губерния Вэрмланд) к тюремному заключению на срок восемь месяцев и шесть дней. Но о его основной деятельности антифашиста суд не обмолвился ни словом. И неспроста. Ведь и суд, и полиция уже знали о том, что Расмуссен-Хелмен будет выдан немцам. Но никто не говорил ему о том, что о его аресте была проинформирована гестапо, и что он будет выслан в Норвегию по отбытии тюремного срока. И когда Расмуссену-Хельмену было сообщено о решении выслать его в Норвегию, то он не стал протестовать против этой акции. Ведь он был не единственным человеком, в отношении которого шведскими властями предпринималась такая мера. А главное-то заключалось в том, что он, и знать не знал о тайных контактах шведской СЕПО и германской гестапо. В итоге 20 января 1941г. он был выдворен в Норвегию. Через день норвежские спецслужбы передали его в руки гестапо, и антифашист вскоре оказался в Берлине. Вскоре после этого норвежская группа понесла еще несколько чувствительных ударов. Барли Петтерсен был арестован 6 августа 1941г. людьми в штатском во время работы в порту Нарвик. Кроме того был арестован  Фредерик Клаус (Fredrik Nissen) в Lødingen. Оба арестованных были затем перевезены в Осло. Как показывают документы аресты были произведены по материалам предоставленным шведскими полицейскими после раскрытия ими группы в Кируне. В конце концов, Барли и других лиц, арестованных перевезли в  Гамбург, на допросах Барли признался  что он имел в организации псевдоним "Франц" (Frans) и являлся координатором деятельности Буде - Нарвик - Кируна - Лулео с осени 1938г., участвовал в транспортировке динамита.  По делу организации Волльвебера, немцы задержали 17 норвежских граждан, часть из них оказалась непричастна и только 8 человек предстали перед немецким судом 26 января 1944г, уже 27 января был вынесен приговор, троих оправдали, трое были приговорены к тюремному заключению от 3 до 10 лет, а двое  Мартин Расмуссен Хельмен и  Барли Пауль Петтерсен (Barly Paul Pettersen) к смертной казни. Хельмен и Петтерсен были обезглавлены 30 мая 1944г. в окрестностях Бранденбурга.

В Швеции группы организации Волльвебера были в Кируне, Порью (планировали саботировать электростанцию), Лулео и Стокгольме. Попытка Густава Адольфа Юг (Gustav Adolf Söder) создать ячейку в  Oxelösund провалились. 3 коробки динамита по 50 кг каждая, были украдены из шахты в городке Кируна (Kirunagruvan) в конце 1937г. - начале 1938г.  Карлом Сандбергом (Karl Viktor Sundberg) и Джоном Маркстромом (Johan Markström).  Ремонтник кранов из Кируны Юхан Эдвар Нюберг (Johan Edward Nyberg)  - подпольная кличка  «Стен», конструировал взрывные механизмы «адских машин», он же доставал и динамит со шведского горнорудного предприятия ЛКАБ. Густав Юг (Gustav Söder)  перевозил бомбы, по некоторым данным бомбы которые он перевез использовались при потоплении парохода «CLAUS BÖGE»  и взрывов  испанских траулеров.  Ёста Андерссон (Gösta Andersson) воевал на стороне республиканцев  в Испании, а для действий в группе его завербовал также бывший испанский интербригадист Карл Эйнар Ристо (Karl Einar Risto). Ёста Андерссон был связным, поддерживал связи с антифашистским группами в Осло, Копенгагене, Лулео, Стокгольме. Именно Андерссон, бывший боец интербригад, подрывавший мосты и железнодорожные пути франкистов, переправлял изготовленные Нюбергом взрыватели и динамит в различные районы Швеции, а также в Данию и Норвегию.

Первые сигналы в адрес шведской полиции о деятельности группы поступили от германской полиции безопасности гестапо. Еще в июне 1938г. в Швеции побывали два высокопоставленных гестаповских чина, которые провели доверительные беседы с представителями шведских органов безопасности в Гётеборге и Стокгольме. Тогда они и высказали подозрение, что след «группы саботажников», действовавших на транспортных коммуникациях, ведет в Швецию. В качестве доказательства немцы привели инцидент с пассажирским судном «Стефан Баторий». На борту судна, которое должно было следовать курсом Копенгаген-Гдыня, взорвалась бомба и гестаповцы подозревали, что ее пронес на борт какой-то швед, которого обнаружить не удалось. Полиция Копенгагена сообщила о терактах в отношении двух испанских рыболовных судов, затем уже германские органы проинформировали об обнаружении семи килограммов динамита на борту итальянского судна. Причем на обрывке упаковки, найденной в трюме «итальянца», была обнаружена надпись «Грэнсберг» - название горнорудного предприятия на севере Швеции. Гестаповцы сообщали еще о нескольких случаях саботажа на судах в различных портах Европы. Их вывод был однозначен: взрывчатка произведена в Швеции и доставлена на суда при участии шведов. Во время упомянутой выше встречи с представителями шведских полицейских властей в Стокгольме немцы указали на важность сотрудничества со шведским коллегами с тем, чтобы «сокрушить большевистскую террористическую деятельность». В ноябре 1938г. гестапо направило в адрес начальника криминальной полиции Стокгольма записку, в которой говорилось, что один немецкий гражданин, находящийся, вероятно, в Стокгольме, замешан в акциях саботажа против немецких судов и судов других стран, зафрахтованных для перевозки грузов в Германию. Этим гражданином, на след которого вышли германские спецслужбы, и был Волльвебер.

С 12 ноября 1937г. по  ноябрь 1938г. по крайней мере, пятнадцать актов саботажа были совершены на немецких, итальянских и японских коммерческих судах. В их числе были:

Сентябрь 1937г. заложена бомба на итальянском пароходе «Alfredo Orani»  в Антверпене, взрыва не было.

18 ноября 1937г. итальянский пароход «Boccaccio» потоплен у побережья Бретани (Франция).

29 января 1938г. найдены зажигательные бомбы  на польском лайнере «Batory».  

Март 1938г.  взрыв бомбы на немецком пароходе «Саар» в Ревеле, повреждено.

2 марта 1938г. взрыв бомбы на японском пароходе «Tajima-Мару» (7296 брт) в Бременхафене, незначительные повреждения.

19 марта 1938г. немецкий пароход «Claus Böge» (2340 брт)затонул в Северном море, к западу от Дании в точке 55°50.9 северной широты и 7°00.6 восточной долготы.

9 апреля 1938г. заложена бомба на польском лайнере «Batory», нашли после отъезда из Копенгагена.

13 мая 1938г. взрыв и пожар на немецком судне «Nordeney» в Гамбурге.

22 мая 1938г. взрыв на испанских траулерах «Cierzo» и «Abrego» в Фредерисхавн (Fredrikshavn, Дания), повреждены.

23 июня 1938г.  поджог на немецком пароходе «Hestia» в Passarges (Испания).

27 июня 1938г. взрыв бомбы на немецком пароходе «Feronia» в Кильском канале, повреждено.

30 июня 1938г. взрыв бомбы на итальянском пароходе «Aventino» (3861 брт) в Средиземном море между Триполи и Тунисом.

30 июня 1938г. нашли бомбу из динамита на итальянском пароходе «Felce» (5649 брт) в Таранто (Италия).

24 июля 1938г. взрыв бомбы на японском пароходе «Kasii-Мару» в проливе Ла-Манш, серьезно повреждено.

7 августа 1938г. поджог на немецком пароходе «Reliance» в гавани Гамбурга, повреждено.

22 сентября 1938г. взрыв бомбы на  немецком пароходе «Phila» в Кенигсберге, серьезно повреждено.

Осенью 1938г. взрыв бомбы на немецком пароходе «Deutschland» в Ньюфаундленде.

4 ноября 1938г. взрыв мины на борту немецкого парохода «Ванкувер» (Vancouver, 8269 брт) компании Hapag, в заливе Окленда (Oakland)  вблизи Сан-Франциско, большая пробоина.

В книгах,  о деятельности агентов Волльвебера говорится, что его люди поместили взрывчатку с часовым механизмом на   датском грузовом судне «Вестплейн» и румынском сухогрузе «Бессарабия», которые  получили повреждения. Не совсем понятно когда были осуществлены эти акции, например против лайнера, а не сухогруза «Бессарабия» (Basarabia). В начале 1934г.  Румыния решила построить два пассажирских лайнера для обслуживания ближневосточного направления. Суда строились на верфях датского судостроительного концерна "Burmeister & Wein". Головное судно, поднявшее румынский флаг летом 1938 года, назвали «Transilvania», второе вступивший в строй три месяца спустя, получило название «Basarabia». Обслуживать ближневосточную линию лайнеру почти не пришлось - через 10 месяцев после сдачи «Basarabia» в эксплуатацию началась Вторая мировая война. Судну вместе с однотипной «Transilvania» пришлось перевозить в Хайфу эмигрантов еврейской национальности, бежавших в Румынию из оккупированной Польши.

Как видно из воспоминаний П.А. Судоплатов где он пишет о потоплении польского парохода «Batory», еще целом ряде других публикаций говорится также о потоплении части упомянутых судов, например итальянских пароходов «Aventino» и «Felce», но это не так. Эти суда пережили атаки диверсантов и были потоплены только в годы Второй Мировой войны.

«Aventino» - (3861 брт) построен компанией Lloyd Austriaco, Триест в 1907г. Societa Anonima Di Navigazione Tirrenia Риека (Фиуме). 02.12.1942г. итальянский пароход «Aventino» был обстрелян и потоплен британским крейсером « Argonaut » к западу от Сицилии.

«Felce» - (5649 брт) построен в 1910г. как «FREIENFELS», для компании Hansa, Бремен. В 1914 реквизирован  Великобританией в Калькутте, передан компании  Grahams & Co. В 1920 был передан Министру Индии (Secretary of State for India). В 1925 продан Pnevmaticos, Rethymnis & Yannaghas, Греция и переименована в «HADIOTIS». В 1927 был куплен Kassos S.N.Co, Греция. В 1929 был куплен Achille Lauro & Co, Неаполем и переименован в «FELCE». 11 июня 1940 захвачен Великобританией в Хайфе и переименован в 1941 в «EMPIRE DEFENDER» для компании MOWT. 14 ноября 1941 торпедирован и потоплен самолетом у острова Galeta в Средиземном море.

Развернувшиеся в СССР репрессии, самым негативным образом сказались на деятельности группы Волльвебера. Были арестованы и расстреляны многие из тех, с кем Волльвебер был в той или иной степени связан по подпольной работе в Германии еще в 20-е годы: возглавлявший аппарат организации нелегальных операций Коминтерна О. Пятницкий, член военной комиссии ИККИ немецкий коммунист О. Гешке, видный работник военной разведки Б. Бортновский, руководитель военной организации КПГ с 1925 года Г. Киппенгергер, глава ИНО ОГПУ М. Трилиссер, его преемник А. Артузов, многие годы руководивший военной разведкой К. Берзин. И конечно Я. Серебрянский. Пока Серебрянский руководитель СГОН, выполнял задания советского руководства в Париже, в Москве уже вовсю раскручивался маховик репрессий. Бросили в застенки и многих людей, работавших с Яковом во внешней разведке, чекистов, в разное время бывших его начальниками. Коснулись аресты и СГОНа. Так, 16 ноября 1937 г. оказался в камере участник похищения Кутепова Андрей Турыжников. Летом 1938 г. Серебрянского отозвали в Москву, а 10 ноября взяли под стражу и его вместе с женой. В тот же день арестовали заместителя Серебрянского Альберта Сыркина-Бернарди с супругой. После ареста Серебрянского созданная им СГОН прекратил свое существование. Набор обвинений был стандартный, шпион иностранных разведок, антисоветская заговорщическая деятельность, терроризм. За несколько лет следствия из него выбили признательные показания, заставив оговорить себя. Однако на заседании Военной коллегии Верховного суда СССР, состоявшемся 7 июля 1941 г., Серебрянский свою вину не признал, заявив, что на предварительном следствии оговорил себя, после того, как к нему были применены физические методы воздействия. Несмотря на это суд приговорил его к расстрелу с конфискацией имущества, а Полину Серебрянскую - к 10 годам "за недоносительство о враждебной деятельности мужа". В тот же день высшую меру наказания получили бывший резидент Спецгруппы в Шанхае Самуил Перевозников и секретарь школы СГОН Вера Сыркина. Ее мужа Альберта Сыркина-Бернарди расстреляли 9 марта 1940 г., а Андрея Турыжникова - 2 марта 1939 г. Но неудачи начального этапа Великой Отечественной войны, привели к освобождению Серебрянского. В августе 1941 г. благодаря ходатайству П. А. Судоплатова и вмешательству Л. П. Берия Серебрянский решением Президиума Верховного Совета СССР был амнистирован, восстановлен в органах НКВД и партии. 

По-видимому, и сам Волльвебер находился под подозрением. Возможно, его спасло близкое знакомство с В. Пиком и В. Ульбрихтом, пользовавшимися доверием Сталина, а также мнение о нем П.А. Судоплатова, занявшего в 1938 году высокий пост в зарубежной разведке НКВД. Тем не менее, чистка в Москве и наступивший в ее результате хаос  в ноябре 1938г.  на целых полгода парализовали активность Волльвебера. Связь с Москвой была прервана, несмотря на то что последний полученный оттуда приказ требовал усиления подрывной работы. Бо Хансен, один из боевиков Волльвебера, вспоминал: «Передо мной стояло сразу несколько задач, и я сделал серьезные приготовления, но наши планы не могли осуществиться из-за того, что в кассе было пусто Мы были вынуждены сократить численность аппарата и ждать. Прошло пять месяцев, и Вольвебер, очень подавленный обсуждал с нами вопрос о том, не стоит ли вообще распустить организацию. Он послал агента в Москву и приказал ему встретиться с Георгием Димитровым и сказать, что Вольвебер собирается ликвидировать группу. Товарищ вернулся через три дня. Он передал нам, что Димитров не смог дать ему прямого ответа и просил задержаться еще на один день. На следующий день курьеру сказали, что Вольвебер должен распустить свою группу. Однако в тот же вечер Вольвеберу сообщили, что поступил новый приказ и он обязан продолжать работу, а наш первый курьер в Москву был намеренно введен в заблуждение».

В 1939 году группы не провели не одной акции, отчасти из-за подписанного  Германией и Советским Союзом «договора о ненападении», но в основном из-за провалов и арестов других европейских групп сопротивления. Группа, тем не менее, продолжала работать, они делали запасы материалов необходимых для саботажа, с перспективой на использование в будущем.

Активная работа полиции в разных странах по розыску причастных к диверсиям лиц принесла плоды. Утром 4 февраля 1939г. в полицейский участок шведского города Лулео, явился человек, назвавшийся Густавом Антоном Сёдером. Буквально с порога он заявил, что является членом антифашистской группы, основная задача которой состоит в том, чтобы препятствовать поставкам железной руды на немецких судах режиму испанского диктатора Франко. В качестве вещественных доказательств он предъявил детали «адских машин», изготовленных для взрывов транспортов и составов с рудой. Сёдер выдал еще и нескольких членов антифашистской организации. Откровения Сёдера порадовали шведских полицейских, которые уже давно охотились за подпольщиками, но никак не могли напасть на их след. В поисках помогла и голландская уголовная полиция.  Когда голландский пароход «Westplein» с грузом из Нарвика прибыл в Роттердам, полицейские задержали портового рабочего, который нес тяжелый мешок с корабля. Когда мешок открыли, там оказалась взрывчатка и запалы. Задержанным докером оказался  Луи Шоккар (Schokkaert) член организации Волльвебера. При жестком допросе он выдал несколько соучастников. Кроме того уголовная полиция узнала как диверсанты похищали взрывчатку в шведских рудниках  Лулео и через Нарвик доставляли ее в Голландию. К делу сразу подключили Международную уголовную полицию-комиссию (IKPK) с центром в Берлине. Показания Шоккара (Schokkaerts)  телеграфировали также Харри Сёдерманну Крипо (Harry Södermanns Kripo) в Стокгольм, и ему удается  наконец-то раскрыть  кражи взрывчатки в Лулео  и арестовывать Эрнста Волльвебера.

9 апреля 1940 года вермахт начал вторжение в Норвегию. Одновременно с планом военной оккупации Норвегии была разработана и программа ликвидации здесь «врагов рейха». В их списках числился и Волльвебер. Чтобы избежать ареста, ему пришлось уйти в нейтральную Швецию. Но 18 мая 1940г. на шведской границе его арестовали. Это был первый арест ветерана подпольной работы. Ему ставилось в вину только то, что у него был фальшивый датский паспорт на имя Ханса Коллера и его приговорили к шести месяцам тюрьмы. Однако прежде, чем он отсидел свой срок, была арестована его шведская группа и его роль была раскрыта.

С мая 1940 года только одна нейтральная Швеция могла служить базой для подпольных операций. Шведские ветви «Лиги Волльвебера», начавшие работать еще в 1938г., продолжали свою деятельность до августа 1941г., когда была предпринята неудачная попытка взорвать финское судно «Фигге» в шведском порту. Предательство Сёдера имело для подпольщиков губительные последствия, за ними шла активная слежка,  а аресты были произведены 4 июня 1941г. Было арестовано  74 человека.  В Лулео взяли  восемь человек, в том числе, Готтлиб Эгрен, сотрудник газеты «Норшенсфламман» - старейшей после «Юманите» коммунистической газеты мира, машинист и бывший депутат шведского риксдага Роберт Самуэльссон. В Кируне арестовали девять человек, в том числе, одну из ключевых фигур подполья, монтёра подъёмных кранов Юхана Эдварда Нюберга. В тот же день аресту подверглись жители Гётеборга шлифовщик Густав Сёдер, бурильщик Георг Валлентин Петтерссон и мастер-гранильщик Юхан Хельмер Острем. Позже арестовали в Лулео Карла Эйнара Ристо, участника гражданской войны в Испании, около года просидевшего во франкистском лагере, и Ёсту Андерссона по кличке «Ёкен» (Кукушка), которого за храбрость в боях с испанскими националистами удостоили воинского звания лейтенанта республиканской армии. Служба безопасности пришла к заключению что «Лига Волльвебера» в период  между 1936 -1941гг. участвовала в обширной шпионской и диверсионной деятельности направленной против Германии, и в акциях  против иностранных судов в шведских портах. Среди целей были шведские элекстростанции  в Порьюс (Porjus) и Норрботтен (Norrbotten). Большинство из 74 арестованных были невиновны или не было достаточно доказательств их вины, и число  подследственных сократилось до 11 человек. На состоявшемся суде эти 11 человек были приговорены: Эрнст Фридрих Волльвебер (Ernst Friedrich Wollweber) на 3 года, Густав Адольф Юг (Gustav Adolf Söder) на 4 года,  Юхан Эдвард Нюберг (Johan Edvard Nyberg) на 3 года 6 месяцев, Зигфрид Ёста Андерссон (Gösta Sigfrid Andersson) на 1 год 6 месяцев, Виктор Карл Сандберг (Karl Viktor Sundberg) на 1 год 3 месяца, Адольф Джон Маркстром (Johan Adolf Markström) на  1 год 3 месяца, Эрик Герман Ландал (Erik Herman Lundahl) на 1 год 4 месяца, Оскар Гарри Эрикссон (Oskar Harry Eriksson) на  1 год,  Карл Эйнар Ристо (Karl Einar Risto) на  6 месяцев, Густав Антон Седер (Gustaf Anton Ceder) на  5 месяцев, Свен Магнус Яльмар Свенссон (Sven Magnus Hjalmar Svensson) на 3 месяца.

Арестовав Волльвебера, шведская полиция даже не представляла, в какие дипломатические катаклизмы ввергает она шведское политическое руководство. Ну, с судом всё более или менее ясно, он  был обвинен в фальсификации документов с последующей высылкой из Швеции и осуждён к шести месяцам штрафным работ. Правда, в решении суда содержалась оговорка о том, что он «не может быть выслан против его желания в свою собственную страну или страну, где он не чувствовал бы себя в безопасности…». Но не так-то всё просто оказалось в этом деле: 2 января 1941 года немецкая миссия в Стокгольме известила МИД Швеции о том, что Волльвебер  подлежит высылке в Германии, а 28 января немецкий посол передал министру иностранных дел Швеции официальную ноту, в которой и содержалось требование о выдаче его, повинного «в совершении тяжких преступлений против Германии и ее собственности». Генеральный секретарь МИД Швеции Эрик Бухеман в своих мемуарах «На службе», опубликованных в 1964 году, писал, что немцы характеризовали Волльвебера, «как очень опасное лицо, а посему немецкая сторона придает весьма важное значение тому, чтобы он был выдан». А спустя некоторое время, вспоминал Э.Бухеман, он принял у себя в кабинете МИД советского посланника в Швеции Александру Коллонтай по личному вопросу большой важности. При встрече она сказала, что слышала о требовании немцев выдать Волльвебера, находящегося под арестом в Швеции. В сугубо доверительном плане Коллонтай сообщила шведскому дипломату, что Москва придает огромнейшее значение тому, чтобы Волльвебер, который был даже близок к самому Сталину, не был выдан Германии. Коллонтай еще раз попросила шведа рассматривать эту информацию, как строго доверительную, чисто личного характера. Да, нелегко было в тот момент шведу выходить из сложившейся весьма тупиковой ситуации. Но швед нашел выход, проявив в полной мере свое дипломатическое искусство. Во время очередного визита Коллонтай, когда она повторила просьбу уже «более жестким тоном,  он  показал ей текст шведско-германского трактата о выдаче лиц, причем намеренно задержал свой палец на том параграфе трактата, в котором говорилось, что если две страны требуют выдачи одного и того же преступника, то предпочтение будет отдано той стране, гражданином которой он является. Я не произнес при этом ни единого слова по поводу этого параграфа, но по лицу мадам Коллонтай скользнула лукавая улыбка и она быстро покинула кабинет. Последствия моего использования собственного указательного пальца проявились, между тем, быстро». Действительно, результаты такой «дипломатии жестов и намеков» не заставили ждать. Уже 5 марта шведский посол в Москве Вильгельм Ассарссон телеграфировал в Стокгольм, что был приглашен к заместителю наркома иностранных дел СССР С.Лозовскому, который потребовал, чтобы гражданин СССР Э.Волльвебер -- был немедленно выдан его стране для предания суду за преступления, связанные с хищениями, совершенными им в период пребывания в Советском Союзе. А пару дней спустя Коллонтай передал в шведский МИД официальную ноту. Ситуация, однако, продолжала оставаться для шведской стороны весьма щекотливой. С одной стороны  нота СССР, с другой  нажим со стороны Германии, который стал особо чувствителен после нападения Германии на Советский Союз. Как быть? И тут кому-то из сотрудников МИД пришла в голову спасительная и «блестящая», по словам самого Бухемана, идея: посмотреть, а не совершал ли Волльвебер  каких-либо преступных действий в самой Швеции? С тем, чтобы за них он мог быть осужден по шведским же законам и отбывать срок наказания в Швеции же и, чтобы вопрос о его выдаче был, таким образом, отложен на неопределенное время. Остальное было уже делом техники. Резидент советской разведки в Финляндии Борис Аркадьевич Рыбкин, работавший консулом под фамилией  Ярцев Б.Н. (псевдоним Кин) добился свидания с Волльвебером - Антоном в тюрьме и посоветовал ему «признаться» в шпионской деятельности против Швеции. «Об остальном мы позаботимся сами»,  - добавил Кин. Антон этот маневр принял и дал показания, что занимался в Швеции шпионажем в пользу советской разведки. Тем временем в Москве оформлялось принятие в советское гражданство Волльвебера. 11 июля представителю германского посольства было сообщено, что шведское правительство в принципе приняло решение выдать Волльвебера не СССР, а Германии, но формальное решение не может быть принято до тех пор, пока не завершиться полицейское расследование относительно совершенных Волльвебером  преступных действий саботажа в Швеции. Сколь же долго будет вестись это расследование, на какой срок будет осужден обвиняемый? Эти вопросы шведские дипломаты «держали в уме», а тем временем адвокат Волльвебера поинтересовался их мнением о том, как долго, по их прогнозам, сможет продлиться война Германии с Советским Союзом. «Мы, - писал Бухеман, - предположили, что это дело трех лет. После этого Волльвебер  признался в том, что совершил ряд преступных действий в Швеции, и 12 ноября 1941 года был приговорен судом города Юккасярви к трем годам штрафных работ. Наказание за его преступления, - не без иронии писал Бухеман, - весьма хорошо походило по срокам к нашим прогнозам относительно перспектив войны». Срок наказания  истек 27 июня 1944 года. И хотя война еще не закончилась, ее исход уже ни у кого не вызывал сомнений. А посему шведская сторона уже без всяческих опасок сообщила немцам, что Волльвебер  не будет выдан им. А 11 ноября А.М.Коллонтай, которая «спокойно следила за развитием обстановки со стороны», передала МИД Швеции запрос о разрешении Волльвеберу  вылететь из Швеции в СССР на советском самолете. Вскоре Бухеман сообщил советскому посланнику, что такое разрешение дано. «Несколько дней спустя, - писал далее Генеральный секретарь МИД Швеции, - Я  был приглашен мадам Коллонтай на коктейль в советскую миссию. К моему большому удивлению, она подошла ко мне  с приземистым, чуть темноволосым человеком, которого представила мне, как господина Волльвебера. Тот горячо поблагодарил меня  за протекцию, которой он пользовался в Швеции, и во всех смыслах приятное пребывание в шведской тюрьме. На следующий день он отбыл из Швеции.

Кстати фашисты, сперва, в организации саботажа на немецких судах обвинили английскую разведывательную службу Secret Intelligence Servic (SIS). В ноябре 1939г. официальный печатный орган нацистов «Vцlkischer Beobachter» сделал со своих страниц громкое заявление. Согласно ему  английские агенты совершили между ноябрем 1937г. и ноябрем 1938г. акты саботажа на итальянских, японских и немецких судах. Немецкая газета в доказательство своих слов опубликовала заявление, с которым выступил английский майор Стивенс (Stevens), которого немецкая разведка захватила в Венло (Venlo, Голландия) в октябре 1939г. Подробно об этой операции немецкой разведки описал в своих мемуарах руководитель внешней разведки нацистской германии Вальтер Шелленберг. По данным Stevens, в числе саботажников был немецкий эмигрант Waldemar Pцtsch, который работал на британскую разведывательную службу Secret Intelligence Servic (SIS). Английское правительство не знало, писала немецкая газета, что человек, который был в контакте с Гестапо, в нейтральной стране внедрился в сеть английской разведывательной службы. Этот агент обнаружил, что SIS  во время гражданской войны в Испании имело целью в действительности проверить эффективность организации английского саботажа. Когда голландский троцкист Henk Sneevliet основал Revolutionaire Socialistische Arbeiders Partij в сентябре 1935г., он установил контакты с несколькими немецкими эмигрантами. В ходе встречи группы в Zandvliet, около Антверпена, в ноябре 1937г., среди ее участников была согласно отчету Гестапо,  рассмотрена возможность проведения актов саботажа в самой Германии, это предложение сделал голландец Жан Ван Зильфт (Jan Van Zilfthout). После ряда актов саботажа на судах, голландская полиция вела поиски лиц к этому причастных. В ноябре 1938г. во время обыска у Pцtsch был найден план судна, его арестовали, но под нажимом английских спецслужб освободили. Он поспешил укрыться в Копенгагене, где он вероятно под нажимом немецких властей был осужден в июне 1939г. за шпионаж для Secret Intelligence Servic. В апреле 1940г. в течение немецкого вторжения в Данию, Гестапо нашло Pцtsch в датской тюрьме. Он вновь осужден в Германии, приговорен к смертной казни и обезглавлен в 1942г. При этом Гестапо с октября 1939г. было в курсе того что  Pцtsch являвшийся противником национал-социализма и возможно английским агентом, не имел никакого отношения к актам саботажа в Антверпене. Диверсии против судов были снова подняты в июне 1941г., как один из  аргументов чтобы оправдать  немецкое вторжение в Советский Союз. На этот раз главным виновником была не английская разведывательная служба, а группа коммунистических саботажников

В докладе рейхсминистра внутренних дел Фрика и рейхсфюрера СС и начальника германской полиции Гиммлера германскому имперскому правительству от 10 июня 1941г. о деятельности группы Волльвебера говорилось: «Деятельность этих распространившихся на всю Европу коммунистических террористических групп включает в себя акты саботажа против 16 немецких, 3 итальянских и 2 японских судов, которые в двух случаях привели к их полной потере. Сначала преступники пытались уничтожать суда путем поджогов, но, поскольку этот способ обычно не приводил к полной потере судов, в последнее время перешли к использованию взрывчатых веществ против судов, курсирующих в Балтийском и Северном морях. Главные опорные пункты организации находятся в портах Гамбург, Бремен, Данциг, Роттердам, Амстердам, Копенгаген, Осло, Ревель и Рига.

Созданными в Голландии, Бельгии и Франции группами коммунистических саботажников руководил голландский коммунист Иозеф Римбертус Схаап, который был также руководителем Интерклуба в Роттердаме и имел самые тесные связи с главными активистами организации в скандинавских странах. Ему непосредственно подчинялся бывший руководитель гамбургского Рот-фронта Карл Баргштедт, который ведал во всей организации техникой устройства взрывов. Необходимые для актов саботажа взрывчатые вещества поставлялись из рудников на севере Скандинавского полуострова группам коммунистических саботажников в Голландии, Бельгии и Франции голландскими моряками через норвежский порт Нарвик и шведский форт Лулео. Одним из главных курьеров, развозивших взрывчатые вещества, был арестованный в Роттердаме голландский коммунист Биллем ван Вреесвейк.

Как голландская, так и бельгийская группы имели несколько лабораторий, где изготавливались зажигательные и взрывчатые бомбы. Акты саботажа против итальянского парохода «Боккаччо» и японского парохода «Касии Мару» - дело рук этих групп. Подготовленные акты саботажа против немецких судов в портах Амстердама и Роттердама удалось своевременно раскрыть и предотвратить.

По мере поступления дальнейших сведений полиции безопасности (СД) удалось арестовать 24 коммунистических террориста, в том числе руководителей голландской и бельгийской групп саботажников Ахилла Бегина и Альфонса Фиктельса.

Сам Схаап был арестован датской полицией 1.08.1940 года в Копенгагене, где он намеревался активизировать уже существующую в Дании организацию, которая занималась актами саботажа против морских судов.

Насколько важно для Коминтерна с помощью актов саботажа нарушить немецкое судоходство в Балтийском море, явствует из того, что с февраля по апрель полиции безопасности (СД) вместе с датской полицией удалось арестовать ряд руководителей коммунистической партии Дании, которые активно поддерживали группы коммунистических саботажников. Среди них член Исполнительного комитета коммунистической партии Дании и генеральный секретарь Интернационала пролетарских моряков и портовых рабочих Рихард Иенсен, редактор датской коммунистической газеты «Арбейтерблатт» в Копенгагене Тегер Тегереен и член правления союза друзей СССР в Дании полуеврей Отто Мельхиор.

На счету коммунистических групп в Дании акты саботажа против немецкого парохода «Саар» в порту Ревеля и немецкого грузового парохода «Фила»  в порту Кенигсберга, причем в последнем случае из-за сильного взрыва образовалась большая пробоина в стенке носовой части судна на уровне ватерлинии. Мина с химическим взрывателем и часовым механизмом была пронесена на борт в рижском порту.

Используемые датской коммунистической организацией химико-механические зажигательно-взрывчатые вещества и бикфордовы шнуры поступали из Швеции и доставлялись в Копенгаген специальным курьером из Мальмё, где они хранились в магазине мужской одежды. Важнейшие сведения о работе Коминтерна против Германии содержатся и в показаниях других коммунистических террористов из Дании.

Так, Коминтерн придавал особое значение вербовке в качестве сотрудников моряков из скандинавских стран, так как считалось, что в будущей войне только скандинавские государства останутся нейтральными и только граждане этих стран будут иметь возможность устраивать теракты в немецких портах и на немецких кораблях. Кроме того, было дано четкое указание уничтожать с помощью поджогов и взрывов грузы и на кораблях этих стран, если это служит интересам Советского Союза. Сам Волльвебер давал указание отдельным группам саботажников в прибалтийских государствах и в немецких портах на Северном море завербовать на всех курсирующих в этом районе судах минимум по одному надежному сотруднику, которого надо будет наилучшим образом обучить будущей работе на 3-й Интернационал.

По его указанию была предпринята и попытка создания группы саботажников в Данциге.

Ведущие активисты Интернационала пролетарских моряков и портовых рабочих из этих групп, в том числе уроженец Осло, норвежский гражданин Артур Самсинг, который долгое время жил в Советском Союзе, были арестованы и дали подробные показания о выполненных ими по заданию Волльвебера актах саботажа, направленных против Рейха.»

Несмотря на отсутствие Волльвебера, его организация в Норвегии продолжала действовать под руководством А. Сунде (Asbjørn Edvin Sunde). Штаб-квартиру пришлось перенести из Осло в отдаленное местечко. В 1940г. им удалось организовать диверсию в Гетеборге. После нападения Германии на СССР активность организации усилилась - первая диверсия была осуществлена уже 20 июля 1941 года. Практически организация Волльвебера в это тяжелое для СССР время оказалась в Северной Европе единственной, кто на деле боролся с оккупантами. Только в конце 1941г. под руководством генерала Руге, норвежского командующего армией, была создана тайная организация сопротивления - «Милорг» («военная организация»), начавшая вооруженную борьбу с гитлеровцами и их приспешниками. Берлин так и не смог, несмотря на усиление репрессивного аппарата, ликвидировать созданную Волльвебером организацию. Так, только с августа по ноябрь 1943 года ею был проведен ряд диверсий на железнодорожном транспорте, причем за 17 и 18 августа взорвано 65 мостов. Учитывая потребность организации в подготовленных подрывниках, несмотря на все препятствия, в 1942--1943 гг. были организованы курсы изучения способов ведения партизанской войны.

После победы, Эрнст Волльвебер в ГДР в течение ряда лет был руководителем разведки - «ШТАЗИ», в 1958г. его объявили персоной нон грата. Он разошелся тогда с В. Ульбрихтом, был привлечен к ответственности за «деятельность против партии и государства», исключен из ЦК Социалистической единой партии Германии. В последующие девять лет, вплоть до кончины 3 мая 1967 года, он уединенно жил в Берлине. Смерть Э. Волльвебера была отмечена в ГДР лишь краткой заметкой, в то время как в Западной Германии это событие комментировалось достаточно широко.

 

Литература:

·         Воскресенская Зоя «Под псевдонимом Ирина» Москва «Современник» 1997г. стр143-146

·         Вуколов Вуколов «”Антон”, спасенный Коллонтай» 10 июня 2008  с сайта <http://www.chekist.ru/print/2227>

·         «Германский шпионаж» «Красная звезда» 11.12.1938г.

·         Гиленсен В.М. «Эрнст Волльвебер против адмирала Канариса» Журнал «Военно-исторический журнал» № 4 2002г.

·         Даллин Дэвид «Шпионаж по-советски» Москва «Центрполиграф» 2001г. стр126-132.

·         «Доклад рейхсмтистра внутренних дел д-ра Фрика и рейхсфюрера СС и начальника германской полиции Гиммлера германскому имперскому правительству о подрывной работе Советского Союза, направленной против Германского Рейха. от 10 июня 1941 года.» с сайта <http://www.hrono.ru/dokum/194_dok/1941frik.html>

·         Капчинский Олег «Командарм нелегальной армии» «Независимое военное обозрение» 15.02.2002 г.

·         Киселев Евгений «Диверсант, ставший министром. Эрнст Волльвебер - революционер, агент Лубянки, государственный деятель ГДР» «Независимое военное обозрение» 26.08.2005г.

·         Мадер Ю. «Абвер: щит и меч Третьего рейха».  Ростов. «Феникс». 1999г.

·         «Очерки истории Российской внешней разведки» том 3 Москва «Международные отношения» 1997г. стр133-134.

·         Самотейкин Е.М. «Растоптанный нейтралитет» Москва «Международные отношения» 1971г. стр55-56.

·         Сафонов Игорь «Долгая жизнь "Basarabia"» «Молдавские ведомости» 30.04.2009 (Опубликовано в 46 (1116) с сайта <http://www.vedomosti.md/news/Dolgaya_Zhizn_Basarabia>

·         «Солдаты невидимых сражений. Рассказы о подвигах чекистов». Составитель И. И. Шмелев. М., Воениздат, 1968г. Стр118-130.

·         Старосадский В. «Карающий меч разведки» с сайта <http://www.chekist.ru/article/2741>

·         Судоплатов Павел «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950 годы». М. «Олма-Пресс» 1998г.

·         «Фашистская диверсия в Дании» «Красная звезда» 27.05.1938г.

·         Чарльз Уайтон «Крупнейшие шпионы мира. Военные тайны XX века» М, “Вече”, 2001г.

·         Hans Dankaart, Rudi van Doorslaer «De activiteiten van een communistische sabotagegroep in Antwerpen en Rotterdam. De organisatie Wollweber (1933-1939)»

·         «Letter and Bibliographical Notes from Mike Jones on Danish Trotskyism, especially Trolle» с сайта <http://www.marxists.org/history/etol/revhist/supplem/trolle.htm>

·         Rudi VAN DOORSLAER «L'ALLEMAGNE NAZIE, LA POLICE BELGE ET L'ANTICOMMUNISME EN BELGIQUE (1936-1944) - UN ASPECT DES RELATIONS BELGO-ALLEMANDES» BTNG-RBHC, XVII, 1986, 1-2, pp. 61-126

·         Rune Bang «Husmannsgutten Barly Paul Devold Pettersen fra  Aldersundet. Aktiv sabotasjeleder mot Hitler-Tyskland i 1930-åra?» с сайта <http://www.luroy.folkebibl.no/artikkel_48_lokalhist.htm>

·         «SABOTAGE. Für Huhn mit Reis» Журнал «DER SPIEGEL» 36 /1951  с сайта <http://www.spiegel.de/spiegel/print/d-29194698.html>

·         С сайта <http://wrecksite.eu/wreck.aspx?134637>

·         С сайта <http://www.fortunecity.com/littleitaly/amalfi/13/shipb.htm>

·         С сайта <http://www.wrecksite.eu/wreck.aspx?136722>

·         С сайта <http://en.wikipedia.org/wiki/Horst_von_Pflugk-Hartung>

·         С сайта <http://no.wikipedia.org/wiki/Wollweber-gruppen>

·         С сайта <http://forum-marinearchiv.de/smf/index.php?action=printpage;topic=4074.0>

·         С сайта <http://www.theshipslist.com/ships/lines/nyk.htm>

·         С сайта<http://forum.skalman.nu/viewtopic.php?f=6&t=33838>

·         С сайта <http://no.wikipedia.org/wiki/Martin_Rasmussen_Hjelmen>

 

Розин Александр.

                                                На Главную.