На Главную.

Розин Александр.

Советское участие в создании ВМС Индонезии. Часть 4. Расцвет сотрудничества и его закат.

Продолжение усиления индонезийского флота.

Несмотря на предгрозовое время 10 августа 1962 г. в Сурабае состоялась церемония передачи от правительства Советского Союза правительству Индонезии плавбазы подводных лодок пр.310А «Николай Карташов» получившей наименование - «Ratulangi» 901. Построили экипажи. На кормовом флагштоке был спущен советский военно-морской флаг и поднят красно-белый государственный флаг Республики Индонезии. Вечером комодор Мульяди устроил прием в честь флагмана Кривко, на котором присутствовали офицеры корабля. Флагман подарил комодору свой кортик. На следующий день Василий Андреевич Кривко улетел в Джакарту. Советский экипаж корабля сошел на берег и был размещен в учебном отряде в ожидании теплохода из Владивостока. А корабль, переименованный в «Ratulangi» под командованием майора Судирмана вышел в Яванское море и направился в район острова Бавеан для проведения боевого учения с артиллерийскими стрельбами по голому острову Гундул. Капитан 2 ранга Вертеев находился на ГКП в качестве инструктора командира. Стрельбы прошли успешно, и, почувствовав себя уверенно, майор Судирман от нашей дальнейшей помощи отказался.

В конце августа 1962 г. из Черного моря в Индонезию вышел караван торговых кораблей ведших на буксире один МПК пр.122бис (НАТО - Kronshtadt), один небольшой тральщик и 2 катера-торпедолова (torpedo recovery craft). Помимо МПК, остальные три корабля отряда вызывают вопросы с индификацией их. Небольшим тральщиком может быть как один из морских тральщиков пр. 254К (НАТО - Т-43) которые как раз перегонялись в тот период. Так и рейдовый тральщик пр.255К (НАТО - Т-301) переданный в 1962 г. о котором есть информация в справочниках “Jane's Fighting Ships” и который видимо в индонезийской книге о флоте «Sedjarah perkembangan Angkatan Laut» издания 1971 г. показан как патрульный корабль, переданный в 1962 г., а не как тральщик. Тральщиками там указаны только 6 единиц (пр.254) полученных флотом 4 в 1962 г. и 2 в 1964 г. Нет ясности, что за катера-торпедоловы буксировались. По данным книги «Sedjarah perkembangan Angkatan Laut» издания 1971 г. индонезийскому флоту было поставлено только два торпедолова пр.368Т в 1961 г. и все. Оба они - «Buaya» и «Biyawak» входили в составе индонезийских подводных сил, как торпедоловы, и были исключены из флота 25 мая 1971 г. Но катера проекта 368 (водоизмещение 85 тонн) были различных модификаций, кроме торпедолова - поисково-спасательные катера проекта С368, пограничные сторожевые катера проекта П368, артиллерийские катера проекта 368РС и другие. По данным интернет-справочника RussianShips.info индонезийцам было поставлено три катера пр.Т368, так что два могли быть торпедоловами переданными в 1961 г., а третий в другой модификации. Кроме того количество катеров могло быть больше трех, они были не так интересны для отражения в справочниках “Jane's Fighting Ships”, откуда в основном и берется информация интернет-справочника RussianShips.info, как крупные корабли. По данным книги «Sedjarah perkembangan Angkatan Laut» издания 1971 г. индонезийскому флоту в 1962 г. были поставлены два пожарных судна без указания типа, третье пожарное судно было получено в 1965 г. По данным справочника “Jane's Fighting Ships” индонезийцам был поставлен, по меньшей мере один пожарный катер пр.364 (НАТО - Pozharny-I, водоизмещение 146 тонн) в 1962 г. получивший наименование «RAWA PENING» (Рава Пенинг - наименование озера на о.Ява).

Всего в августе-сентябре 1962 г. на буксире с Черного моря в Индонезию привели два переоборудованных по проекту 07 для индонезийцев тральщика пр.254-К. Тральщики шли на буксире у торговых кораблей. Так Петр Петрович Грузинский капитан парохода «Душанбе» участвовал в транспортировке в Индонезию тральщика, ведя его на буксире. Хотя возможно, что он буксировал не один из них, а переданный индонезийцам 1 рейдовый тральщик пр.255К (НАТО - Т-301) о котором информации почти нет.

Переоборудование по проекту 07 предусматривало - установление системы кондиционирования воздуха, новые электровентиляторы общесудовой и машинной вентиляции, две рефрижераторные камеры. Реконструкции подлежали кормовые цистерны пресной воды - монтировались фильтр и хлоратор. Выполнялись некоторые изменения на камбузе, проходил переоборудование ГРЩ, снимались охранители кораблей ЦОК-2, заменялись размагничивающее устройство, масляные и топливные системы главных двигателей, вместо двух дизель-генераторов ДГ-75 устанавливались два ДГ-100. Одновременно производился ремонт главных двигателей, механизмов и электрооборудования. Довольно значительные работы выполнялись на кораблях, бывших в эксплуатации, по замене листов наружной обшивки (до 20%), а также на главной палубе, палубе полубака, в конструкциях мостика (до 30%).

Всего до конца 1962 года Индонезии было передано 4 тральщика пр. 254К (НАТО - Т-43) «Т-816», «Т-823», «Т-824», «Т-826» с Черноморского флота. После модернизации они получили новые тактические номера с «Т-100» - «Т-103», которые несли уже на ходовых испытаниях. 14.04.1961 г. на расположенный в Керчи Камыш-Бурунского заводе - № 532 прибыли на переоборудование для Индонезии по проекту 07 тральщики пр.254-К «Т-823», «Т-824» и «Т-826», чуть позже «Т-816». Первым прошёл переоборудование «Т-824», и 31.05.1962 г. приёмная комиссия во главе с ВРИО командира 72-го ОДСК ПЛО капитаном 3 ранга М.М.Сидоренко подписала приёмный акт, в котором тральщик обозначался уже как «Т-102» (командир корабля капитан-лейтенант Е.И.Козлов). Следующим та же комиссия 10.06.1962 г. приняла «Т- 101» (быв. «Т-823») - командир корабля капитан 3 ранга С.В.Соколов. Затем комиссией 20.06.1962 г. был подписан приёмный акт на «Т-103» (быв. «Т-826»), командир корабля капитан 3 ранга И.Н.Гуров. Последним в 1962 году из передаваемых Индонезии ТЩ 30.06.1962 г. приёмной комиссией во главе с командиром 72-го ОДСК ПЛО капитаном 2 ранга В.А.Тевянским был принят «Т-100» (быв. «Т- 816»), командир капитан-лейтенант Е.Е.Лупандин. Видимо выполняли переход двумя отрядами на буксире, в одном из них 2 единицы в августе-сентябре о котором сказано выше, второй прибыл в конце года (после 1 ноября). Переданы Индонезии 24.01.1963 г. Получили наименования «Пулау Рани» - «Pulau Rani» 701, «Пулау Ратево» - «Pulau Ratewo» 702, «Пулау Роон» - «Pulau Roon» 703, «Пулау Рорбас» - «Pulau Rorbas» 704, но какой, какое не знаю.

В августе-ноябре 1962 г. в Индонезии работала группа военных инженеров-базостроителей, прибывшей из Ленинграда по просьбе индонезийской стороны для составления проектных заданий по модернизации ВМБ в Сурабае и строительству новых ВМБ в Макасаре (ныне - Уджунгпанданг) на Сулавеси и в Халонге на острове Амбон. Переводчиком у них был Коригодский Роберт Нисонович пришедший в Индонезию на плавбазе «Николай Карташов».

Крейсер для Индонезии.

Осенью 1962 г. индонезийский флот получил крупнейший корабль для своего флота – крейсер проекта 68-бис.

5 сентября 1962 г. из Севастополя вышел отряд кораблей Черноморского флота выделенных для передачи ВМС Индонезии в составе крейсера пр.68-бис «Орджоникидзе» (флаг первого заместителя командующего КЧФ вице-адмирала Василия Филипповича Чалого) и пары СКР пр.50 «Гризон» и «Корсак» (вторая пара СКР передаваемая ЧФ индонезийцам). На борту крейсера находились представители ВМС Индонезии (351 человек) из числа будущего экипажа корабля во главе с командором Суаком, на сторожевиках также находилась часть индонезийских экипажей. По воспоминаниям участников перехода, индонезийцам до выхода в Индийский океан, для введения в заблуждение западных разведок относительно конечного пункта назначения отряда, было запрещено появляться на верхней палубе крейсера. По воспоминаниям главного военного советника в Индонезии контр-адмирал Григория Корнеевича Чернобая: «Экипажи кораблей были смешанными: 50 на 50. Командование советское… на переходе индонезийцы несли вахту вместе с советскими расчетами.»

Начиная с пролива Босфор корабли практически постоянно сопровождались катерами, кораблями и самолетами НАТО. В Эгейском море советские моряки начали практиковать совместную с индонезийцами подготовку к стрельбам всеми калибрами.

Во время стоянки в Порт-Саиде крейсер посетили представители советского посольства, военный атташе полковник С. Крахманов, вице-консул и другие лица. Приняв египетских лоцманов, корабли отряда вошли в Суэцкий канал. Во время плановой шестичасовой стоянки в Большом Горьком озере с крейсера пополнили запасы топлива и воды на обоих СКР. 8 сентября прошли Суэцким каналом, в Красном море, высокая соленость воды в сочетании с высокой температурой отрицательно сказалась на работе испарителей, обеспечивавших водой главные котлы крейсера. При температуре 60° особенно тяжелыми стали вахты в моторном и котельном отсеке которые сократили по времени вдвое.

14 сентября корабли прибыли на рейд Байер-Мерайо (Сомали), где прибывших на борт крейсера сомалийских пограничников (по свидетельству очевидцев - босых и со старыми винтовками) во главе с инспектором Саидом Фарой накормили и напоили, заодно уладив все формальности. 15 сентября пополнив с танкера «Максим Горький» запасы топлива, котельной воды и масла, корабли покинули рейд и вышли в Индийский океан. На переходе оба СКР дозаправлялись от крейсера топливом и котельной водой, попутно на всех кораблях отряда шла передача индонезийцам техники и средств наблюдения.

22 сентября корабли пересекли экватор, отметив это событие торжественным подъемом государственного флага СССР, встречей с Нептуном и трехорудийным залпом из носовой башни ГК крейсера.

24 сентября при приеме топлива кильватерным способом с крейсера на СКР «Корсак» в условиях океанской зыби при отдаче топливного шланга последний оборвался, вдобавок ко всему, рывком на волне вырвало глагольгак, тяжело травмировав двух офицеров сторожевика. Волнение исключало подход СКР к борту КР, поэтому пострадавших для оказания медицинской помощи с риском доставили на шлюпке. В тот же день крейсер и СКР «Гризон» выполнили запланированные учебные стрельбы из 100-мм орудий и 37-мм автоматов.

26 сентября в Яванском море крейсер дозаправил оба СКР топливом и котельной водой. 28 сентября пришли в порт Таджонг-Приок. Корабли встречали специально прибывшие туда на катере заместитель Г К ВМФ Индонезии командор Шааф и старший советник ВМФ СССР вице-адмирал Г.К. Чернобай с офицерами своего штаба. После швартовки корабли посетили посол СССР в Индонезии Н.Михайлов и ГК ВМФ Индонезии вице-адмирал Мартадинати, поздравившие моряков с успешным завершением перехода.

5 октября в присутствии президента Сукарно на крейсере и обоих СКР были торжественно спущены советские и подняты индонезийские военно-морские флаги. При этом на борту крейсера с индонезийским президентом Сукарно был начальник штаба югославского ВМФ адмирал Мате Джерковие (Mate Jerkovie). Крейсер «Орджоникидзе» переименован в «Irian» 201, сторожевики - «Гризон» в «Монгин Сиди» 355 (Mongin Sidi), «Корсак» в «Нгурах Рай» 353 (Ngurah Rai). Крейсер и СКР 24.01.1963 г. исключены из состава ВМФ СССР в связи с продажей ВМС Индонезии, экипаж расформирован 29.01.1963 г.

Индонезийское радио процитировало командира «Irian» что крейсер "находится в состоянии готовности к оперативным задачам" и что он был построен для "миссий в тропических районах". Также командир подчеркнул, что крейсер снабжен современным оборудованием и "имеет пушки различных калибров, которые могут поразить любую вражескую цель на море и суше."

И еще не успели смениться на крейсере флаги как индонезийское военно-морское командование 4 октября начало распространять новости о поставке Советским Союзом индонезийцам в ближайшее время, чуть ли, не в 1963 г. второго подобного крейсера.

Часть советских моряков - 96 человек по просьбе индонезийской стороны на некоторое время осталась на кораблях в качестве инструкторов, остальные теплоходами «Якутия» (бывший «Петр Великий») и «Норильск» убыли во Владивосток. Оставшиеся 96 моряков были на крейсере еще полгода, потом почти всех отправили, домой оставив 9 моряков и 1 гражданского специалиста по холодильным установкам еще на полгода.

Имеющаяся хождение в публикациях, идущих со статьи Александра Павлова «КРЕЙСЕР ДЛЯ ИНДОНЕЗИИ» 1999 г. информация о дате начала перехода 5 августа 1962 г. и соответственно прибытия в Индонезию не соответствует действительности.

В конце сентября командование бригады подводных лодок отдало распоряжение командирам лодок по согласованию с флагманскими специалистами готовить списки подводников - очередников на отправку в Союз. В списки разрешалось включать лишь тех моряков, которые не были задействованы в выполнении программы теоретического обучения и практической подготовки вновь набранных индонезийских экипажей.

В октябре 1962 г. в Сурабае открылось Генеральное консульство СССР. На открытие прибыл из Джакарты Посол СССР в Индонезии Николай Александрович Михайлов, бывший Первый секретарь ЦК ВЛКСМ (1938-1952 гг.). Посол устроил приём, на который были приглашены командование нашей бригады и командиры подводных лодок, а также консулы стран, имеющих свои представительства в Сурабае. На следующий день Николай Александрович посетил наш военный городок, побеседовал с офицерами, ознакомился с условиями быта подводников.

В октябре через две недели после последней встречи с Кузнецовым часть экипажей подводных лодок «С-236» и «С-292» поразила эпидемия брюшного тифа. Источником возникновение инфекции стал командир отделения торпедистов «С-236» старший матрос Михаил Сергеевич Кузнецов. Его отвезли в военный госпиталь Сурабаи. При разбирательстве выяснилось, за неделю до этого Кузнецов ушёл с двумя дружками в самоволку (для моряков это было почти не проблема, стоило только сказать знакомым полицейским, охраняющим Капалу, что возвратятся назад через два - три часа). Действительно, через два с половиной часа он со своими приятелями возвратился самостоятельно, но был слегка навеселе и с головы до пят совершенно мокрым. На расспросы товарищей отвечал, что ходил по лавчонкам, в одном месте купил два пирожка и съел их. А то, что мокрый до нитки, объяснял, что при переходе канавы оступился и полетел в воду, но как истинный моряк и спортсмен, быстро выплыл и вот, добрался до Капалу. Его отсутствие с приятелями военачальниками было не замечено, а те кто знали о их похождениях, держали язык за зубами. В госпитале состояние Михаила ухудшалось с каждым днём. Нестерпимые боли в брюшной полости вызвали подозрение на перитонит. После консилиума флагманского врача с индонезийскими врачами госпиталя было принято решение на операцию. Вскрытие брюшной полости, действительно, выявило перитонит - воспаление брюшины с очагами перфорации кишечника. Спасти его не удалось. Умер на четвёртый день после операции. Тело Кузнецова кремировали. Его прах с урной был установлен на постаменте около столовой. С прахом командира отделения торпедистов «С-236» старшего матроса Миши Кузнецова, построенная в каре прощалась вся бригада, кроме тех, кто ещё пока находился в карантине. С траурной речью первым выступил командир бригады контр-адмирал Анатолий Антонович Рулюк, который, отдавая должное заслугам русского матроса Михаила Сергеевича Кузнецова, акцентировал внимание моряков на принятие мер по сохранению здоровья и боеспособности каждого из нас. А карантинные пошли на поправку. И уже через месяц они все были в строю. До конца пребывания наших моряков в Индонезии серьёзных заболеваний больше не было, за исключением случая с капитан-лейтенантом Щербаковым.

На этом фоне наши подводники завершали передачу индонезийцм шести подлодок. Теоретические занятия с индонезийскими экипажами и отработка элементов задачи 1 (Организацией службы и подготовки ПЛ к плаванию) «Курса боевой подготовки подводных лодок» особенно интенсивно проводились в ноябре и первой половине декабря 1962 г. По готовности на всех шести лодках задачу принимало командование индонезийской бригады с привлечением как индонезийских, так и наших флагманских специалистов. После успешной сдачи задачи 1 лодки вышли в полигон севернее острова Бавеан для проверки своих маневренных элементов в надводном положении. Испытывали дизеля в режиме самого полного хода. Лодка Григория Таргонина (С-292) при 500 оборотах в минуту показала скорость 18,2 узла. Остальные лодки не дотянули даже до 17 узлов.

По возвращении в базу 15 декабря 1962 г. все 6 подводных лодок пр.613 «С-235», «С-236», «С-239», «С-290», «С-292» и «С-391» были переданы индонезийцам. Получили наименования - «Alugoro» 407 (командир капитан S.F. Makalew, б. «С-292»), «Tjundamani» 408 (капитан R.D. Sudiono), «Widjajadanu» 409 (майор Assyr Mochtar), «Pasopati» 410 (капитан Sigit Joto Sudirdjo), «Hendradjala» 411 (капитан R.M. Handogo) и «Bramasta» 412 (капитан Leodarsa, б. «С-236»). Вместе с ними в тот же день была передана и прибывшая с ними плавбаза пр.233К «Аяхта» ТОФ получившая наименование - «Thamrin» 902. 4 июня 1963 г. подлодки исключены из состава ВМФ СССР в связи с передачей ВМС Индонезии.

К сожалению информация имеющаяся на сайте “RussianShips.info” относящаяся к средним подводным лодкам проекта 613 не точна. По ней - «С-235» это Трисула 404 (Trisula), «С-236» - Брамастра 412 (Bramasta), «С-239» - Виджажадану 409 (Widjajadanu), «С-290» - Пасопати 410 (Pasopati), «С-292» - Тжундмани 408 (Tjundamani), «С-391» - Тжандраса 406 (Tjandrasa - «Candrasa»). Что не совсем соответствует действительности. Ошибка идет из справочника Коваленко В.А. Остроумов М.Н. «Справочник по иностранным флотам» М. Воениздат 1971 г. куда она перекочевала из справочника Jane's Fighting Ships.

Командир нашей бригады контр-адмирал Анатолий Антонович Рулюк провёл разбор выполненных экипажами задач. Отметил, что практически все экипажи наших лодок справились с поставленными задачами и выполнили их с хорошими показателями. Комбриг сообщил, что из Владивостока в Сурабаю вышел пассажирский теплоход «Владивосток», на котором в конце декабря в Союз отправится большая часть состава бригады, в том числе все старшие помощники, замполиты и врачи. Объявил, что для завершения отработки индонезийскими экипажами лодок полного Курса боевой подготовки в Сурабая пока остаются остальной офицерский состав лодок, командиры отсеков, штурманские и торпедные электрики, командиры отделений радиометристов и торпедистов. Был зачитан список флагманских специалистов, остающихся в Сурабае: капитан 3 ранга Анатолий Иванович Забарин (флагштурман), капитан-лейтенант Анатолий Васильевич Батаршев (флагммин), капитан-лейтенант Михаил Савельевич Грищенко (флагсвязист), инженер капитан 2 ранга Николай Кириллович Руденко (флагмех), инженер капитан-лейтенант Александр Александрович Малахов (помфлагмех) капитан 3 ранга Николай Борисович Шмаков (флагРТС), майор медицинской службы Альберт Васильевич Максимов (флагврач). От командования бригады оставались: заместитель командира бригады капитан 1 ранга Валентин Иванович Синельников, заместитель начальника Политотдела Николай Акимович Васечкин, помощник начальника штаба капитан-лейтенант Пётр Фёдорович Старостин, старший инструктор торпедный электрик Павел Захарович Клейников. Все оставшиеся получили статус инструкторов для оказания помощи индонезийским подводникам до полной отработки ими всех задач Курса боевой подготовки.

Пассажирский теплоход «Владивосток» прибыл в Сурабаю 21 декабря 1962 г. Выход в обратный путь планировалось перед новым годом - 28 декабря.

В конце 1962 г. в Индонезию были доставлены шесть модернизированных малых противолодочных кораблей (МПК) пр.122бис (НАТО - KRONSTADT) «МПК-292», «МПК-293», «МПК-294», «МПК-300», «МПК-334» и «МПК-382». Специально для индонезийского флота в 1960-1961 годах ЦБК-340 разработало проект переоборудования БО проекта 122Б. В соответствии с этим проектом, получивший шифр «06» было переоборудовано восемь кораблей (зав. №487, 488, 489, 495, 496, 501, 543, 544). Корабли были взяты из состава ВМФ СССР, они с 1956-1957 гг. находились на консервации на Балтийском флоте (по крайней мере один «МПК-334» был на консервации в Кронштадте), с консервации выведены 14.03.1961 г. и уже 31.08.1961 г. включены в состав ЧФ. Работы проводились на судостроительных заводах ВМФ в Севастополе и Балаклаве. Переоборудование этих кораблей сопровождала конструкторская группа ЦКБ-340 во главе с Г.П.Лельчуком и А.А. Греком. В группу входили Т.М. Забегайлова, В.Н.Козак, А.А.Рыков, Рафик Г. Тухватуллин и другие. Следует особо подчеркнуть роль тогда еще молодого специалиста Г.П.Лельчука (в 1960 году он окончил ЛКИ), квалифицированно решавшего вопросы по охлаждению воздуха во внутренних помещениях, где находились люди, что было необходимо в условиях тропического климата, так как кондиционеров в то время не было. В основном модернизация состояла в приспособлении корабля к эксплуатации в условиях тропического климата. Система вентиляции была спроектирована на охлаждение воздуха для всех жилых помещений и основных постов, значительно увеличена мощность вентиляторов машинных отделений, оборудована рефрижераторная камера. Мощность дизель-генератора увеличилась вдвое (с 25 до 50 кВт), усилилось противолодочное вооружение, были установлены два станка РБУ-1200. Как осуществлялся переход группами или по одному информации нет, в одном случае шел один корабль на буксире. В сентябре 1962 г. на буксире с Черного моря в Индонезию привели малый противолодочный корабль (МПК) класса «Кронштадт» пр.122бис в составе отряда боевых кораблей передаваемых индонезийцам. В ноябре в Индонезию доставили сразу четыре единицы. Последний шестой корабль был доставлен видимо в декабре 1962 г. Известно что все МПК 24.01.1963 г. исключены из состава ВМФ в связи с передачей Индонезии и 11.02.1963 г. расформированы. В индонезийском флоте получили наименования «Barakuda», «Kakap», «Palu», «Pandrong», «Sura», «Tohok», но какой какое не знаю.

В конце 1962 г. для созданного в июне 1962 г. в Богоре института национальной биологии (Lembaga Biologi Nasional) отвечающего за исследования морей от имени Академии наук СССР индонезийцам был передан гидрографический катер проекта 376 (НАТО - PO-2) (56 тонн водоизмещения, размеры 21,3х3,8х2 м, 1 дизель, экипаж 13 человек) получивший наименование «Aries» 1008. («20 tahun Indonesia merdeka» том 4, 1965 г. стр256 ) В справочниках Jane's Fighting Ships ошибочно сообщалось о его доставке в 1964 г. Помимо него для проведения морских исследований институт получил из Японии в качестве репараций в 1963 г. океанографическое судно «Jalanidhi» 1005 (985 тонн водоизмещения, 5 лабораторий, экипаж 58 человек). Оба корабля входили в Управлении гидрографии ВМС, с их появлением там в 1963 г. перед гидрографической службой открылись значительные перспективы для исследований.

Еще 3 октября 1962 г. на пресс-конференции заместитель начальника Военно-Морского штаба коммодор Али Садикин (Ali Sadikin) заявил, что индонезийский Военно-морской флота в ближайшее время создаст "морские ракетные команды" оснащенные поставленными из СССР управляемыми ракетами класса "земля-земля" и "земля-воздух". По его словам, 18 месяцев назад правительство направило в Россию сотни военных моряков для обучения по управлению ракетами. Коммодор Садикин сказал, что Индонезия будет первой страной, в Южном полушарии у кого военно-морской флот будет оснащен такими ракетами. Конкретную информацию о том что за типы будут поставлены он не озвучил, но из последующих события стало ясно что он имел в виду - для сил ПВО зенитно-ракетные комплексы (ЗРК) СА-75М "Двина" (НАТО - SA-2 Guideline), для ВМС - крылатые ракеты П-15 (НАТО - SS-N-2 Styx) для ракетных катеров пр.183Р (НАТО - Komar) и мобильные береговые ракетные комплексы с крылатыми ракетами С-2 «Сопка», индекс ГРАУ 4К87 (НАТО - SSC-2B «Samlet»). В начале 1963 г. начались поставки оборудования анонсированного коммодором.

В январе 1963 г. СССР осуществил отгрузку индонезийцам 40 крылатых ракет П-15 (НАТО - SS-N-2 Styx) для передаваемых ракетных катеров пр.183Р (НАТО - Komar).

В двадцатых числах февраля 1963 г. американские самолеты разведчики в Восточном Средиземноморье сфотографировали советский грузовой пароход ДВМП «Емельян Пугачев» (тип "Либерти", 1943 г. по ленд-лизу, IMO 5103106) идущий в Индонезию с 4 ракетным катером пр.183Р (НАТО - Komar), первыми из намеченной поставки.

22 февраля 1963 г. планировалась очередная отправка наших специалистов подводников на Родину. В эту группу входили радисты, радиометристы, штурманские электрики, командиры 2-го и 4-го отсеков (электрики), которые должны были убыть очередным теплоходом во Владивосток. В марте планировалось проведение торпедных стрельб, поэтому минеры, торпедисты, торпедные электрики, а также механики и старшины команд БЧ-5 пока оставались в Индонезии. 21 февраля подводники прибыли в Джакарту, готовые рейсовым самолетом отправиться 22 февраля на Родину. Но какой-то группе советских специалистов было дано предпочтение вылетать вне графика. Подводников увезли в дом отдыха в Багор, обещая отправить самолетом в Москву очередным рейсом позднее. Там они решили залить свое горе спиртным, среди них был и штурман с «С-239» капитан-лейтенант Вадим Щербаков у которого флагманский врач подозревал развитие гепатита. Вадим присоединился к коллективной выпивке в доме отдыха в Богоре. Результат не замедлил сказаться. Щербаков в ночь на 23 февраля потерял сознание и был отправлен в госпиталь. Как там его лечили, неизвестно, но 24 февраля Вадим скончался. Группа штурманов, застрявшая в Богоре, вылетала в Москву очередным рейсом 1 марта, увозя с собой в багажном отделении цинковый гроб с телом своего товарища - капитан-лейтенанта Вадима Васильевича Щербакова, командира штурманской боевой части подводной лодки «С-239».

25 марта 1963 г. в Индонезию с визитом прибыл министр обороны СССР маршал Родион Яковлевич Малиновский. Встречался с президентом Сукарно, командованием армии, ВВС и флота. 27 марта на церемонии во дворце Merdeka Palace маршал Малиновский сказал, что Советский Союз, через его массивную военную помощь Индонезии, нанес удар по голландскому колониализму в Юго-Восточной Азии. 28 марта он наблюдал за маневрами "Operation Sea Eagle" авиации и флота в Яванском море, в которых участвовали эсминцы, боевые катера, подлодки и бомбардировщики Ил-28 купленные индонезийцами у СССР. В первых числах апреля он завершил индонезийский визит перелетев в Бирму. С его легкой руки десять моряков (девять моряков и один гражданский специалист по холодильным установкам) из 96 остававшихся на крейсере «Irian» еще на полгода остались выполнять интернациональный долг на борту корабля. Посмотрев на службу наших моряков, он сказал: «Хорошо служите! Ну, ещё полгодика послужите».

В 1963 г. индонезийцам было передано еще два малых противолодочных корабля (МПК) пр.122бис (НАТО - KRONSTADT), доведя их общее число в индонезийском флоте до 16 единиц. Однако согласно справочникам “Jane's Fighting Ships” за различные годы там говорится о поставке Советским Союзом Индонезии 14 единиц класса KRONSTADT (пр.122бис), оттуда эта информация разошлась по многим публикациям. Однако более точные данные свидетельствуют, что было передано все же 16 этих кораблей. Мои данные о поставке индонезийцам 16 кораблей пр.122бис (НАТО - KRONSTADT) опираются на несколько заслуживающих доверия источников. По данным индонезийской книги «Sedjarah perkembangan Angkatan Laut» 1971 г. посвященной их флоту говорится о передаче индонезийцам 6 противолодочных кораблей в 1962 г. и 2 противолодочных кораблей в 1963 г., в дополнение к 8 единицам, поставленным в 1958 г. В меморандуме ЦРУ «Possible Resumption Of Soviet Aid To Indonesia» от октября 1971 г. в таблице о поставленных индонезийцам кораблях, говорится о 16 противолодочных кораблях, кроме того в материале ЦРУ по расшифровке снимка ВМБ Сурабая от 17 мая 1966 г. сообщается о наличии в базе среди других судов 15 кораблей класса KRONSTADT. Так что их явно больше 14, 16 единиц - 8 в 1958 г., 6 в 1962 г. и 2 в 1963 г.

Однако по этим последним двум кораблям точной информации нет. В книге Качур П.И. «Большие охотники за подводными лодками проекта 122а/122бис» «Морская коллекция» Специальный выпуск № 1 2004 г. и в книге Дмитриев Г.С. «Проверены морем» Вертолет 2009 г. сообщается о переоборудовании по проекту 06 для индонезийцев восьми кораблей (зав. №487, 488, 489, 495, 496, 501, 543, 544): «Все они в 1962-1963 гг. были перебазированы в Индонезию.» И если по шести единицам «МПК-292» (зав.487), «МПК-293» (зав.488), «МПК-294» (зав.489), «МПК-300» (зав.495), «МПК-334» (зав.496) и «МПК-382» (зав.543) поставленных в конце 1962 г. вопросов почти нет, то по оставшимся с заводскими номерами 501 и 544 много вопросов. Так в книге Качур П.И. «Большие охотники за подводными лодками проекта 122а/122бис» ниже в разделе «КРАТКИЕ ДАННЫЕ О ПОСТРОЙКЕ И СЛУЖБЕ. БО ПРОЕКТА 122БИС» говорится, что Индонезии передавались 6 кораблей, а МПК с заводским 501 («БО-339» - «МПК-339») с 14.09.1956 г. СФ и с 08.03.1958 г. находился на консервации, 26.06.1964 г. исключен из состава ВМФ в связи с передачей в ОФИ, а заводской 544 («БО-383» - «МПК-383») был 20.08.1962 г. включен в состав ЧФ, а 21.01.1963 г. исключен из состава ВМФ в связи с продажей Египту и 20.03.1964 г. расформирован.

Обучение индонезийцев и организация судоремонта.

Советский Союз приложил значительные усилия для поднятия уровня образования среди офицеров военно-морского флота Индонезии, тем самым увеличивая число дружески относящихся офицеров к нашей стране. В конце августа 1961 г. 21 индонезийский военно-морской офицер покинул Джакарту отправившись для прохождения годичной подготовки в Советский Союз. А в сентябре 1962 г. впервые на спецфакультет Военно-морской ордена Ленина академии в Ленинграде (ныне Военно-морская академия имени Адмирала Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова, Санкт-Петербург) принимаются слушатели из Египта и Индонезии, из 27 офицеров этих стран в 1965 г. выпускные экзамены на «отлично» сдали 24 человека, а трое на «отлично» и «хорошо». В 1966/1967 учебном году на спецфакультете академии обучалось 155 иностранных офицеров из них индонезийцев было 13. В начале января 1964 г. командующий корпуса морской пехоты (ККО) Индонезии Хартоно Рексо Дхарсоно (Hartono Rekso Dharsono) отправился в Советский Союз для 10-месячного курса специальной подготовки.

Наши моряка приложили усилия и к обучению индонезийских моряков и на родине - в Военно-морской академии в Сурабае. Созданная в 1951 г. она нуждалась в обновлении, в рамках этого в 1961 г. она была переведена на четырех летний срок обучения курсантов. К процессу подключились, и советские моряки для чего было издано распоряжение Совета министров СССР № 640-рс от 27 марта 1963 г. - «О командировании в Республику Индонезия советских военно-морских специалистов для оказания помощи в организации учебного процесса в создаваемой военно-морской академии». Так советником в военно-морской академии работал капитан 2 ранга Н. В. Сабанин после войны командовавший кораблями на КБФ: сначала морским тральщиком, а затем эскадренным миноносцем «Стерегущий».

В связи с передачей большого количества советских кораблей Индонезии потребовалась и организация там современного судоремонта. Тем более что из-за отсутствия необходимого опыта индонезийцы допускали значительное количество аварий при обслуживании достаточно сложной техники. В ноябре 1962 г. при всплытии от гидравлического удара вышли из строя дизели у одной из подводных лодок, один из эсминцев разбил себе корму, а на крейсере «Irian» прекратили работу три котла из шести. Влияли на состояние флота высокая температура и влажность воздуха, а также агрессивность забортной воды, да и обслуживалась техника не должным образом.

Уже в конце 1961 г. Совет Министров СССР издал распоряжение № 3742-рс от 29 декабря 1961 г. «О заданиях по обеспечению длительной эксплуатации кораблей, передаваемых Индонезии.» Чтобы иметь возможность вводить корабли в строй на месте советское правительство предприняло издало для этого несколько постановлений. Так 13 февраля 1963 г. было издано распоряжение Совета министров СССР № 321-рс «О передаче Индонезии в 1963 году технической документации и специальной аппаратуры для организации и проведения среднего ремонта подводных лодок», а 1 апреля 1963 г. было издано распоряжение Совета министров СССР № 675-рс «Об оказании технического содействия Республике Индонезия в строительстве судоремонтной мастерской.»

В исполнении этих распоряжений в Сурабаю был переведен плавучий док и организован «индонезийский филиал» судоремонтного цеха Владивостокского Дальзавода. Сторожевые корабли тральщики, торпедные катера ремонтировались советскими специалистами в главной базе ВМФ Индонезии, а крупные надводные корабли - крейсер и эсминцы - в главной базе ТОФ - Владивостоке.

Но этого оказалось мало, в страну был направлен целый ряд советских военных и гражданских специалистов для организации ремонта и восстановления боеготовности подводных лодок. Так в 1963-1964 гг. в Индонезию был командирован служивший в 1957-1963 гг. командиром БЧ-3 АПЛ «К-8» Северного флота, капитан 3 ранга Ерин Никита Фомич. Алексей Игнатьевич Помазан конструктор-корабел в начале 60-х годов, занимавшийся ремонтом подводных лодок в Большом Камне (Приморье). В те же годы дважды выезжал в качестве военпреда в Джакарту для организации ремонта индонезийских дизельных подводных лодок пр.613. Как он вспоминал, индонезийские моряки участвовали в боевых действиях, но техникой пользовались неумело, и советским специалистам хватало работы по восстановлению материальной части.

В 1964 г. находящаяся в ВМБ Сурабая небольшая группа советских подводников, нечто вроде гарантийной бригады, сумела починить одну из ранее переданных ПЛ. На ней они с индонезийским экипажем вышли на внешний рейд, погрузились всплыли, немного походили в надводном и даже подводном положении. Празднества по этому поводу в Сурабайской ВМБ длились двое или трое суток.

Работа наших специалистов в Индонезии сталкивалась со многими трудностями, которые приходилось преодолевать. Группа инспекторов ТОФ по изучению условий жизни наших рабочих судоремонтников, осуществлявших «интернациональную помощь» в 1962 г. в Индонезии, констатировала очень плохое обеспечение продовольствием советских граждан. И было решено всех рабочих и ИТР зачислить на довольствие по морской норме через камбузы ремонтировавшихся кораблей и судов. Для решения этой и подобных проблем Совет Министров СССР издал целый ряд распоряжений: № 243-рс от 6 февраля 1962 г. «О командировании в Индонезию врача и поваров для обслуживания советских военных специалистов.», № 1521-рс от 1 июня 1962 г. «О доставке продовольствия в июне 1962 года в Индонезию самолетами ВВС.» и № 3380-рс от 14 декабря 1962 г. «Об увеличении должностных окладов в инвалюте советским работникам учреждений СССР в Индонезии.»

1 мая 1963 г. согласно заключенному в августе 1962 г. соглашению между Нидерландами и Индонезией, Западная Новая Гвинея была передана Индонезии. Территорию переименовали в Ириан Барат (Западный Ириан) (с 1973 года - Ириан Джая), а её столицу Холландию - в Сукарнопуру (с 1969-го - в Джаяпуру). В бухте Humbolt Холландии в связи с этим была продемонстрирована растущая военно-морская сила Индонезии - построенный в России крейсер «Irian» на котором президент Сукарно прибыл в свою новую провинцию, шесть эскортных кораблей типа корвет и фрегат, две подводные лодки, плавбаза подводных лодок и танкодесантный корабль. В церемонии приняли участие десять послов ведущих стран мира, президент Индонезии Сукарно с супругой. На борту крейсера в составе индонезийской команды были десять русских инструкторов, в том числе выполнявший обязанности командира электротехнического дивизиона старший матрос Владимир Петрович Каменев. В обстановке строжайшей секретности: никто не должен был знать, что на борту есть русские. Лишь по ошибке состоялась встреча наших ребят с бывшим министром культуры, а ныне послом СССР в Индонезии Николаем Александровичем Михайловым.

6-26 июня 1963 г. с визитом в Москве по приглашению Главкома ВМФ СССР адмирала флота С.Г.Горшкова, находился министр и начальник штаба военно-морских сил Индонезии контр-адмирала Р. Э. Мартадината. Прибыв 1 июля в Джакарту контр-адмирал Мартадината объявил, что Индонезия договорилась о покупке дополнительных советских ракетных катеров, ракет и вертолетов.

В ноябре 1963 г. генерал Насутион посетил Москву, и 23 декабря 1963 г., он сообщил, что Советский Союз согласился поставить военное оборудование, чтобы заменить то что не будут поставлены из-за британского эмбарго на поставки оружия. Общая сумма шестого военного соглашения составила 61 мил. долларов, из них 51 мил. предоставлялся в кредит, а 10 мил. были дисконтом. В частности были обговорены поставки шести транспортных самолетов Ан-12, неизвестного числа вертолетов Ми-6 и 15 торпедоносцев Ил-28 для ВМС. Военно-морская программа помощи продолжалась в 1964-1965 гг. с поставкой дополнительных военных кораблей, включая эсминцы.

Но уже с 1963 года наметился отход Индонезии от сотрудничества с СССР в сторону сближения страны с Китайской республикой. Эта новая ориентация серьезно сказалась на внутреннем экономическом и политическом положении Индонезии. За этим последовала кампания Сукарно по "сокрушению Малайзии" - недавно возникшего независимого государства, которое имело общую границу с Индонезией и включало бывшие британские колонии Малайю, Саравак, Бруней и Сабах (северное Борнео). По распоряжению Сукарно все официальные связи с Малайзией были прерваны, а на торговлю и транспортное сообщение с этой страной был наложен полный запрет.

На территорию Малайзии через границу в разных местах просачивались индонезийские партизаны. Правительство Сукарно заключило союз с рядом коммунистических стран (Северный Вьетнам, Северная Корея и Китайская Народная Республика) и демонстрировало все более враждебное отношение к государствам Запада. Тем более что Великобритания развернула в районе значительные военные силы и военно-морскую группировку с целю защиты 1600 километровой границы Малайзии. К 1964 г. в рамках операции CLARET они развернули там 60 тысяч военнослужащих. К концу 1964 г. британский флот в тех водах, насчитывающий почти восемьдесят кораблей, и был самым большим со времен корейской войны. Он состоял из трех авианосцев - «Victorious», «Centaur» и «Bulwark», двух ракетных эсминцев, семнадцати эсминцев и фрегатов, двенадцати тральщиков, пяти подводных лодок и целого ряда вспомогательных кораблей, а также кораблей Содружества. Помимо военной поддержки западные страны оказали малазийцам и дипломатическую поддержку. В связи с избранием Малайзии в Совет Безопасности ООН Сукарно объявил в январе 1965 о выходе Индонезии из ООН.

Среди кораблей, заказываемых индонезийцами еще в 1961 г. были 3 средних морских танка (СМТ) пр.577Э типа Терек. Но из-за загрузки наших судостроительных заводов и того что для удовлетворения нужд Индонезии в проект 577 пришлось внести много изменений сроки поставок затянулись. Строительство первого из них началось в марте 1962 г. в Выборге на судостроительном заводе № 870. Первый «Дон» (заводской 753) был заложен 20 марта 1962 г., спущен на воду 16 августа 1963 г. и вступил в строй 30 сентября 1963 г. Второй «Донец» (заводской 754) был заложен 10 декабря 1962 г., спущен на воду 23 мая 1964 г. и вступил в строй 14 августа 1964 г. Третий «Днепр» (заводской 755) был заложен 2 ноября 1963 г., спущен на воду 18 июля 1964 г. и вступил в строй 30 сентября 1964 г. Все до передачи вошли в состав Балтийского флота. Именно балтийцы и осуществили перегон танкеров с Балтики в Индонезию через Суэцкий канал. Так капитан-лейтенант В.П. Лагутин дважды выполнял правительственное задание по проводке танкеров в республику Индонезия и обучал командный состав искусству кораблевождения. Видимо перегонял первые два «Дон» и «Донец». Третий «Днепр» перегонял капитан 3 ранга Аполлонов Александр Николаевич, специально назначенный его капитаном в феврале 1964 г. с должности командира 152-го ДТЩ БФ. После прибытия в Индонезию А.Н.Аполлонов в 1964 - 1966 гг. был руководителем группы советских военных специалистов в Индонезии. В Индонезийском флоте танкеры получили наименование «Balikapan» 951 (до 12.1963 г. «Дон»), «Pangkalan Brandan» 952 (до 10.1964 г. «Донец») и «Wonokromo» 953 (до 12.1964 г. «Днепр»).

В марте 1964 г. крейсер «Irian» 201 (бывший «Орджоникидзе») прибыл во Владивосток на "Дальзавод" для ремонта. Ветераны судоремонта и ТОФ свидетельствуют о весьма неприглядном и запущенном состоянии крейсера, прибывшего на ремонт после недолгой и неумелой эксплуатации корабля. Крейсер пришлось выдерживать на внешнем рейде Владивостока и проводить на нем масштабную дезинфекцию. И морякам, и судоремонтникам бросились в глаза запущенность корабля и огромное количество мелких работ, которые обычно выполняются силами экипажа. Тем не менее все пункты, отмеченные в договоре на проведение ремонта, были выполнены.

14 апреля 1964 г. в Индонезию прибыли черноморские эсминцы пр.30-бис «Пылкий» и «Безжалостный», переход выполнили через Суэцкий канал имея бортовые номера "082" и "264" (кто какой не знаю). Эти эсминцы 28.02.1964 г. были выделены для передачи ВМС Индонезии и подверглись модернизации по пр.30-БК, заключавшейся, главным образом, в необходимом для эксплуатации в тропических условиях повышении обитаемости жилых помещений и боевых постов, а также соответствующем дооборудовании корабельных систем и механической части. 21.04.1965 г. советские экипажи на них расформированы и они 09.05.1964 г. исключены из состава ВМФ СССР. «Пылкий» переименован в «Diponegoro» 306, а «Безжалостный» в «Brawidjaja» 307.

Третья пара СКР пр.50 «Зубр» и «Пеликан» прибыла в 1964 г. из состава Тихоокеанского флота. «Пеликан» 28.02.1964 г. исключен из состава ВМФ СССР в связи с продажей ВМС Индонезии, экипаж расформирован 01.11.1964 г., «Зубр» 24.04.1965 г. исключен из состава ВМФ СССР в связи с продажей ВМС Индонезии, экипаж расформирован 01.11.1964 г. «Зубр» переименован в «Ханг Туан» 358 (Hang Tuan), «Пеликан» в «Нуку» 360 (Nuku).

16 апреля 1964 г. на ВМБ Сурабая индонезийский флот получил от Советского Союза 9 военных судов - 2 эсминца «Пылкий» - «Diponegoro» 306, «Безжалостный» - «Brawidjaja» 307, 2 СКР «Зубр» - «Hang Tuan» 358, «Пеликан» - «Nuku» 360, 2 тральщика, 2 транспорта и 1 танкер. Корабли от имени СССР передавал советский посол Михайлов. При этом посол выразил в общих чертах, советскую поддержку “борьбы” Индонезии с режимом Малайзии, предназначенную главным образом для тех индонезийцев кто тяготел к Пекину, а не к Москве, говоря что “советская помощь не только на словах, но также и в делах”.

В боевой состав индонезийского флота они вошли несколько позже, так эсминец «Brawidjaja» принят 27 апреля 1964 г.

Тральщики пр. 254-К (НАТО - Т-43) «Т-508» и «Т-507» ЧФ после модернизации получили новые тактические номера с «Т-104» и «Т-105», которые несли уже на ходовых испытаниях. В июне 1963 г. на расположенном в Керчи Камыш-Бурунского заводе - № 532 началось переоборудование по проекту 07 для индонезийцев тральщиков пр.254-К «Т-507» и «Т-508»; 29.10.1963 г. комиссия под руководством капитана 2 ранга В.А.Тевянекого подписала приёмные акты на «Т-104» (быв. «Т-508), командир корабля капитан-лейтенант В.Г.Сударев, и «Т-105» (быв. «Т-507»), командир корабля капитан-лейтенант А.В.Мишугин. Получили наименования «Пулау Раджа» - «Pulau Radja» 705 и «Пулау Рондо» - «Pulau Rondo» 706, но какой какое не знаю.

10 апреля 1964 г. после ремонта на судоремонтном заводе во Владивостоке индонезийский крейсер «Irian» отправился домой, часть пути его сопровождал советский эсминец «Выдержанный». 17 апреля «Irian» зашел в Манилу (Филиппины). Капитан крейсера полковник сообщил журналистам что корабль «сопровождался» американскими реактивными истребителями от Восточно-Китайского моря до Манилы, по его словам не исключено что и американские подводные лодки отслеживали крейсер. 23 апреля крейсер прибыл в Джакарту, а уже 25 апреля он должен был отправиться на артиллерийские стрельбы в Джакартский залив.

В июне 1964 г. произошла смена старшего группы советских военных специалистов в Индонезии. Отбывшего в Москву вице-адмирала Григория Корнеевича Чернобая занимавшего эту должность с июня 1961 по июнь 1964 г., сменил вице-адмирал Виктор Александрович Пархоменко с марта по июнь 1964 г. бывший заместителем старшего группы, а с июня 1964 г. официально ставший старшим группы по ВМС советских военных специалистов в Индонезии. В этой должности он официально числился до апреля 1968 г.

Из характеристики 1964 г.: «Тов. Чернобай Григорий Корнеевич работал Старшим группы советских военных специалистов с сентября 1961 года по май 1964 года. За этот период советские военные специалисты под его руководством выполнили большую работу по оказанию практической помощи индонезийцам в освоении поставляемой Советским Союзом военной техники, а также ее боевого применения, подготовки индонезийских военных кадров и на этой основе содействовали дальнейшему укреплению и расширению дружеских связей между советским и индонезийским народами.

Руководил работой по выработке рекомендаций индонезийской стороне по вопросам строительства Вооруженных Сил, применения оружия и боевой техники».

В 1964-1965 гг. военным советником при ВМС Индонезии в ВМБ Сурабайя был капитан 3 ранга Водолеев Павел Петрович.

Входя в союз с китайцами Сукарно не решился на полное свертывание сотрудничества с СССР, отлично сознавая, какой невосполнимый ущерб это нанесло бы как обороноспособности страны, так и ее международному престижу. 22 июня 1964 г. в Джакарту для урегулирования возникшего «недопонимания» прибыла представительная делегация Верховного Совета СССР во главе с первым заместителем Председателя Совета Министров СССР А. И. Микояном. Во время переговоров и бесед советскими представителями были приложены максимальные усилия для нормализации отношений между странами. И уже в следующем месяце - 10 июля 1964 г. в Москву прибыла делегация Индонезии во главе с министром иностранных дел Субандрио и начальником штаба сухопутных войск Национальной армии Индонезии генералом Ахмадом Яни. В подписанном 16 июля совместном заявлении говорилось: «Стороны пришли к взаимопониманию, что все прогрессивные антиимпериалистические и антиколониальные силы должны постоянно проявлять заботу о достижении и сохранении солидарности и недопущении того, чтобы эти огромные объединенные силы были разобщены». В ходе переговоров обсуждались также вопросы военных поставок, экономического сотрудничества и торговли между СССР и Индонезией. В заявлении было выражено удовлетворение обеих правительств итогами переговоров. Оценивая военный аспект переговоров, Сукарно заявил, что в «ближайшем будущем Индонезия по крайней мере сможет нейтрализовать иностранные военные базы, окружающие её в настоящее время»

15 августа 1964 г. в Гунунгсари (Gunungsari) к западу от ВМБ Сурабая состоялась церемония передачи советским представителем, военно-морским силам Индонезии средств связи. Передача была произведена Голубевым из Советского Союза, майору Суджоно (Sujono) от индонезийского флота. Полковник Басукл Яклнамлхарджа (Basukl Jaklnamlhardja), начальник штаба 4-го морского района, выразил благодарность советскому правительству и народу за оказанную помощь.

31 августа 1964 г. английское издание сообщило о планируемом усилении индонезийского флота со стороны СССР. Военно-морской корреспондент писал о ожидании индонезийцами поставки второго крейсера вооруженного ракетами, трех эсминцев, 2 фрегатов, 8 субмарин и 23 различных судов. Приобретение этих судов доведет численность ВМС Индонезии до 163 кораблей и судов, из которых 118 были бы от стран коммунистического блока.

В августе-сентябре 1964 г. индонезийский флот оказался на острие противостояния с британским флотом. В августе британцы заявили о намерении воспользоваться правом «свободного прохода» через индонезийские проливы. 27 августа британцы без разрешения провели «демонстрацию силы» проведя авианосец «Victorious» в сопровождении двух эсминцев «Cavendish» и «Caesar» через Зондский пролив идя из Сингапура в Австралию.

Индонезийская сторона сочла подобный проход провокацией с целью развязать войну. 2 сентября индонезийский министр иностранных дел Субандрио поставил жесткий ультиматум британскому флоту во главе с авианосцем «Victorious»: не пытаться пройти без разрешения через Зондский пролив на обратном пути в Сингапур, иначе он столкнется с последствиями. ВМС Индонезии (ALRI) немедленно начали широкомасштабные военные учения в Зондском проливе, чтобы продемонстрировать серьезность ультиматума. В районе Зондского пролива была развернута корабельная группировка - крейсер пр.68бис «Irian», новые эсминцы пр.30бис «Brawijaya», «Diponegoro» и фрегат (скр) пр.50 «Jos Sudarso». Кроме того в рамках операции “Tjegat” индонезийцы развернули у проливов 4 подводные лодки пр.613 - «Pasopati» и «Tjandrasa» у Зондского пролива, а «Alugoro» и «Tjudamani» у пролива Ломбок.

Руководство британскими ВМС на Дальнем Востоке негативно отнеслось к ультиматуму и начало готовить операцию “Althorpe” для обеспечения «демонстрационного прохода». Привлекая со стороны ВВС эскадрилью легких бомбардировщиков Canberra, эскадрилью самолетов Gloster Javelin и несколько тяжелых бомбардировщиков RAF V-Bomber. Привлекались так же истребители с авианосцем «Centaur». Все они должны были, в случае если индонезийские военные силы атакуют авианосец «Victorious» в ответ парализуют все базы ВВС (TNI AU) и ALRI (TNI AL) в Индонезии.

Однако планы натолкнулись на негативную реакцию в британском парламенте, где считали, что это может привести Британию к ненужной войне. Тем более что у индонезийских вооруженных сил есть множество систем вооружения, таких как бомбардировщик Ту-16 и ракетный катер класса Комар, у которых есть специальное вооружение для уничтожения авианосцев. Также против этого выступали Австралия и Новая Зеландия, опасавшиеся, что контратака ВВС и ALRI могла бы сломить британские силы в Сингапуре, и ударить по базам в Австралии.

Британцы схитрили. Отплыв из Фримантла, авианосец «Victorious» и эсминцы «Cavendish» и «Caesar» взяли курс на северо-северо-запад, к Зондскому проливу. К югу от о.Ява оперативная группа встретилась с ракетным эсминцем «Hampshire» и фрегатами «Dido» и «Berwick» и 12 сентября вся группа прошла через пролив Ломбок (между о. Бали и Ломбок) заявив о своем неизменном праве беспрепятственного прохода в международных водах. Корабли приготовились отражать атаки индонезийских военных кораблей или индонезийских ВВС, когда они проходили через узкие проливы. Индонезийцы не решились развязывать войну. На одном этапе индонезийская подводная лодка была замечена на поверхности, и британские корабли были готовы открыть огонь по ней, если она проявит какие-либо враждебные намерения. Это была индонезийская субмарина «Alugoro» обнаружившая авианосец и решившая обозначить свое местоположение для демонстрации присутствия индонезийского флота. После всплытия она сигнализировала на авианосец “Счастливого плавания”, получив в ответ “Спасибо, тебе того же”. Оперативная группа вышла невредимой из Ломбокского пролива в Яванское море, где корабли затем изменили курс на запад к Сингапуру.

В дальнейшем индонезийцы еще не раз пытались противодействовать походам английских кораблей. Так в декабре 1964 г. отряд индонезийских кораблей, в числе которых был РКА пр.183Р «Kalamisani», был развернут на предполагаемом маршруте движения британских военно-морских судов во время ожидаемого их повторного демонстративного прохода Зондским проливом под предлогом «свободного прохода» как это было в августе и в сентябре 1964 г., когда они прошли проливом Ломбок (между о. Бали и Ломбок).

29 сентября 1964 г. в Москву с визитом в четвертый раз прибыл президент Индонезии Сукарно встретившийся с советскими руководителями Н.С.Хрущевым и А.Микояном. Из стенограммы выступления Н.С.Хрущева 29 сентября 1964 г. на обеде, устроенном в честь президента Индонезии: «Н.С.Хрущев. …Я должен сказать, что мы очень довольны хорошими и дружескими отношениями с Индонезией. …

…Мы восхищаемся героизмом индонезийского народа. Мы восхищаемся успехами его, непримиримостью к империализму и колониализму, вашей смелостью. Мы всегда вас поддерживали и поддерживаем. Те, которые говорят, что мы недостаточно боремся с империализмом, - а такие люди есть и у вас, в Индонезии, к сожалению, - они против прав, за которые мы боремся. Кто откликнулся на ваши нужды, чтобы ваша армия получила современное оружие для борьбы с колониализмом? Мы. Кто откликнулся, когда вы сказали, что вам нужны летчики на бомбардировщики, люди, которые могли бы работать на подводном флоте? Мы. Если вы столкнулись с Голландией, наши люди были с вами там. Это факт. (Аплодисменты.)

Вы прочистите уши вашим индонезийцам и глаза протрите, чтобы они видели и слышали, и чтобы язык правильно говорил.

А.И. МИКОЯН. Он может это сделать.

Н.С. ХРУЩЕВ. Мы - люди белой расы, а пришли на помощь желтой расе, потому что мы руководствуемся не расистской политикой, не политикой расистов, а мы руководствуемся разумной прогрессивной национальной политикой Ленина. …У нас с вами интересы совпадают. Нигде интересы Индонезии и Советского Союза не скрещиваются, они идут параллельно.

Подумайте о другой политике, которую вам навязывают и очень хвалят. Так ли она параллельно идет вашим интересам, как наша? А, может быть, и нет. Это я говорю, потому что ничего этого не будет напечатано. Я ничего Вам не говорил, а Вы ничего не слышали.

Я поднимаю тост за моего друга и брата Президента Индонезийской Республики товарища Сукарно…»

29 сентября 1964 г. на авиабазе “Хусейн” г.Бандунг состоялась передача шести транспортных самолетов Ан-12 по контракту заключенному в ноябре 1963 г. На церемонии присутствовал командующий ВВС маршал Омар Дани. Подполковник Боков Александр Степанович командир АЭ 566 ВТАП (Сеща) был старшим группы во время длительной командировки 4-х экипажей полка в Индонезии в 1964 г. 16 октября 1964 г. произошла катастрофа самолета Ан-12 б/н T-1202 под флагом ВВС Индонезии, но которым управлял экипаж майора Болтунова из 566 ВТАП. Самолет упал после взлета из аэропорта Палембанг на о.Суматра. Экипаж остался жив, а 3 пассажиров погибли, всего на самолете было 16 человек. Экипаж спасло то, что кабина экипажа при ударе о землю, отвалилась по 14-ый шпангоут! В дальнейшем еще три Ан-12 ВВС Индонезии разбились - б/н T-1201, б/н T-1204, б/н T-1206.

В начале октября 1964 г. в Москву прибыла делегация во главе министром обороны и начальником штаба Вооружённых сил Индонезии генералом Насутионом. Его принимал заместитель МО СССР Маршал А.А. Гречко. Было заключено седьмое (последнее) соглашение о поставке оружия Москвой Индонезии на сумму 199 мил. долларов, из них 159 мил. долларов в кредит, а на 40 мил. долларов сделали дисконт. Среди приобретаемого военного оборудования, были истребители МиГ-21, бомбардировщики, транспортные самолеты, вертолеты и военно-морские суда. Эта помощь была обещана, несмотря на то, что СССР порекомендовал Индонезии прекратить ее конфронтацию с Малайзией. Кроме того Индонезия испытывала трудности с выплатой кредитов по ранее поставленным вооружениям.

Во второй половине 1964 г. Москва поставила Индонезии 4 ракетных катера пр.183Р (НАТО - Komar), 6 транспортных самолетов Ан-12, 3 вертолета Ми-6 и 12 бомбардировщиков Ил-28, таким образом, значительно усилив ВВС и ВМС страны.

23-24 ноября 1964 г. В порту Сурабая с бота советского сухогруза «Физик Курчатов» были выгружены контейнеры с 12 бомбардировщиками торпедоносцами Ил-28 - 10 Ил-28Т и 2 Ил-28У. Судно вышло 2 ноября из Черного моря, 5 ноября прошло Суэцким каналом. Торпедоносцы поставлены для индонезийских воздушных сил флота по соглашению от ноября 1963 г. и они станут главной ударной силой для флота. Существующие ВВС ВМС состояли из 13 британских противолодочных самолётов Gannet AS-4 поставленных в 1960-1962 гг., 2 американских больших двухмоторных амфибий (летающая лодка) HU-16B Albatross поставленных в 1958 г. и 15 советских вертолетов Ми-4, из них 14 поставлены в 1963-1964 гг., 9 единиц как противолодочные, а 5 как транспортные. Вместе с 12 Ил-28 были отправлены и 59 торпед РАТ-52.

В декабре 1964 - январе 1965 гг. начался новый этап индонезийско-китайских отношений. В январе в Пекин была направлена делегация индонезийского правительства во главе с Субандрио. Обращало на себя внимание включение в делегацию ряда военных деятелей, в том числе министра ВМС вице-адмирала Мартадината. Подписанное 28 января совместное заявление дает ясное представление о том, на какой основе произошло сближение между лидерами Индонезии и Китая.

В первую очередь индонезийская сторона заверила Пекин, что не вернется в ООН (вышла из ООН 7 января 1965 г. в связи с избранием Малайзии в качестве непостоянного члена Совета Безопасности).

Во-вторых, как было отмечено в заявлении: «Стороны обменялись опытом, достигнутым в национальном строительстве, и считают, что опора на собственные силы является разумной политикой для недавно освободившихся государств». Стороны «решили укрепить сотрудничество в технической области, расширить торговлю и морские перевозки и развивать военное сотрудничество». Это заявление окончательно оформило индонезийско-китайский блок Пекин - Джакарта. Для закрепления его Индонезии был предоставлен кредит на сумму 80 млн. долларов. Тем более что с декабря 1963 г., после II пленума ЦК КПИ, на позиции Пекина перешли и индонезийские коммунисты.

В январе 1965 г. из Владивостока в Индонезию отправилась последняя, четвертая пара СКР пр.50 «Аист» и «Бизон» тоже, как и третья с Тихоокеанского флота. Вместе со сторожевиками туда шел туда и индонезийский эсминец «Sawoenggaling» 204 (экс «Внезапный») который возвращался после ремонта в Дальзаводе. По прибытию в Сурабаю сторожевики были переданы индонезийской стороне и 24.04.1965 г. исключены из состава ВМФ СССР в связи с продажей ВМС Индонезии, экипаж расформирован 01.11.1965 г. «Бизон» переименован в «Kaki Ali» 359, а «Аист» в «Lambung Mangkurat» 357.

В 1965 г. в Индонезию прибыл и последний восьмой эсминец пр.30бис «Боевой», после вывода из боевого состава ЧФ в августе 1961 г. успевший «поработать» в качестве корабля-цели (ЦЛ-27), но 25.11.1964 г. возвращен в класс ЭМ и исключенный из состава ВМФ СССР в связи с предстоящей передачей ВМС Индонезии. Получил наименование «Sultan Mahmud Badaruddin» 308, в честь национального героя Султана Махмуда Бадаруддина II (1768 - 1852) (SULTAN MAHMUD BADARUDDIN II). Встречающиеся наименования как «Darmuda» и «Sultan Badarudin» ошибочны, как и бортовой на момент приема 305.

В феврале 1965 г. из Севастополя в Индонезию начал переход на буксире буксира «Грозный» средний десантный корабль пр.770 «СДК-1», командир капитан 3 ранга Евгений Александрович Николаев, он же старший отряда. Переход на буксире объяснялся необходимостью экономии моторесурса. СДК построили в Польше на гданьской Северной верфи. От обычных СДК он отличался наличием хорошей системы кондиционирования - она охватывали практически весь корабль, и могла поддерживать заданную температуру. В октябре 1964 г. внутренними водными путями перешли в Севастополь, где в течение двух месяцев шла подготовка к переходу. У Порт-Саида пополнили запасы воды, продовольствия и топлива, прошли Суэцким каналом. В Адене снова пополнили запасы, оттуда буксир перевел корабль до Коломбо (Шри-Ланка) где была стоянка. Пересекли экватор, затем Зондским проливом и через Яванское море в Сурабаю в первой половине марта 1965 г. В Индонезии получил наименование «Телук Париджи» - «Teluk Parigi». Процесс первичного обучения индонезийского экипажа занял примерно полтора месяца. В апреле большая часть советского экипажа улетела самолетом по маршруту Джакарта-Коломбо-Карачи-Тегеран-Москва. Оставшиеся еще на полгода офицеры получили статус инструкторов и остались в Индонезии.

По некоторым сведениям предполагалась из СССР поставка трех или четырех СДК пр.770, но из-за переворота 1965 г. остальные поставлены не были и вошли в состав ВМФ СССР.

На пути к перевороту.

В отличие от маршала авиации Омара Дани придерживавшегося левых взглядов и полностью доверявших советским военным специалистам, командующий флотом контр-адмирал Мартадината (R. E. Martadinata) примкнул к армейским лидерам, которые только использовали советскую помощь не доверяя им и был особенно близок к генералу Насутиону. Это вызвало брожение среди офицеров флота недовольных политикой командующего флотом и подогретое искусными действиями американской разведки. Как результат 8 февраля 1965 г. представители движения «Прогрессивные-революционные офицеры» (Progressive-Revolutionary Officers) младшие флотские офицеры из ВМБ Сурабай послали делегацию, в состав которой входил сын второго заместителя премьер-министра Леймена (Leimena), в Джакарту чтобы пожаловаться президенту Сукарно на деятельность контр-адмиралом Мартадинате. Из-за того что президент медлил с реакцией на их обращение, 2 марта произошла «забастовка» приблизительно 700 младших офицеров в Сурабае. Запланированное «Прогрессивными-революционными офицерами» аналогичное выступление в Джакарте с последующим арестом командующего флотом и других офицеров не состоялась. Адмирала Мартадината поддержали армейский генералитет и 5 марта Сукарно объявил что он «полностью поручил» морскому командующему урегулировать возникшую проблему. В результате приблизительно 145 офицеров флота были удалены с боевых кораблей и перешли в Отдел морских дел (Department of Maritime Affairs) который возглавлял генерал-майор Ali Sadikin, крупный чин в десантно-диверсионном корпусе флота (KKO).

Находившийся в начале 1965 г. в Индонезии командир БЧ-2 «СДК-1» Кирилл Алексеевич Тулин вспоминал: «На момент нашего появления в Индонезии происходили довольно сложные политические события. Индонезийские офицеры в большинстве своем проходили подготовку в Советском Союзе. Начав по возвращении на родину активную службу, они создали общество молодых офицеров, которое в скором времени обратило внимание на то что на флоте среди высшего командования процветает коррупция и казнокрадство. Более того, они начали активные действия для пресечения этого. Будучи очень недовольными своим ГК ВМС, офицеры создали ему своеобразную оппозицию, что не осталось незамеченным американцами - финансирование этого общества начало ЦРУ. И вот члены общества молодых офицеров предприняли решительный шаг: написали президенту Сукарто письмо, в котором обвиняли высокопоставленного военного в коррупции, предложив президенту снять ГК ВМС. Офицерам удалось добиться приема у президента. Сукарто принял петицию, однако сам ее рассматривать не стал - вызвал ГК ВМС и передал ему жалобу с тем, чтобы он провел собственное расследование.

В итоге на флоте начались массовые аресты офицеров, и к моменту нашего прибытия большая их часть, состоявшая в “Союзе молодых офицеров”, оказалась под следствием или за решеткой. Корабли оказались без офицеров, а попытки продолжить выходы в море с недостаточно подготовленными людьми (на многих офицерские должности получили назначения старшины и кондуктора, имевшие слабую подготовку) приводила к печальным результатам. Более того, нехватка комсостава привела к ряду трагических столкновений (в частности, ЭМ разрезал СКР). Увеличился и обьем технических неисправностей на кораблях.»

То, что в Индонезии не все идет, так как хотелось в Москве к началу 1965 г. стали понимать все отчетливее. Работа там посла Н.Михайлова вызывала все больше вопросов и весной 1965 г. было решено его заменить на Михаила Дмитриевича Сытенко. Вот как он сам об этом вспоминал: ««ЕСТЬ МНЕНИЕ,- объявил мне в конце апреля 1965 года А. А. Громыко (а тогда такая формулировка многого стоила. - М. С), - направить Вас послом в Индонезию».

Требовалось посмотреть свежим взглядом на развитие обстановки в этой стране, так как на сей счет стали поступать тревожные сигналы, а посол Н. А. Михайлов продолжал гнать радужную информацию. Буквально на второй день после разговора со мной министр представил меня Л.И.Брежневу. Я получил от него инструктаж с упором на необходимость обьективно разобраться в обстановке и доложить свои соображения. До отьезда в Индонезию состоялись деловые встречи также с председателем Совета Министров СССР А. Н. Косыгиным, секретарями ЦК КПСС Ю.А.Андроповым и Б.Н.Пономаревым, руководителями ряда ведомств.

...Сразу же после вручения верительных грамот президенту Индонезии Сукарно началась активная работа…

… Картина предстала довольно тревожная. Образно говоря, положение в стране было подобно сжатой пружине, готовой «взорваться» любого неверного движения бурлящих противоречивых политических сил. Фактический перевес сил был явно на стороне правых, под контролем которых находились армия, всякого рода карательные органы. Их поддерживала буржуазная часть населения страны. Однако и левые главе с компартией были очень сильны. Достаточно сказать, что толь в рядах компартии находилось тогда примерно 3,5 миллиона человек, а вместе с союзными организациями (профсоюзы женские, молодежные и др.) левые насчитывали около 20 миллионов человек. В целях удержания своего высокого авторитета президент Сукарно не мог не считаться с ними и поддерживал компартию, а последняя, пользуясь его чрезвычайной популярностью, укрепляла в народе свои позиции и поддерживала президента, который, конечно, будучи буржуазным деятелем, не разделял конечные цели коммунистов. К тому же левые силы Индонезии не только активно поддерживались тогдашним китайским руководством, но и подстрекались им к действиям по захвату власти.»

Попытки нового посла достучаться как до лидера КПИ Айдида так и до президента Сукарно натыкались на стену непонимания и требования продолжать снабжать индонезийцев несмотря ни на что даже в ущерб себе. Сытенко М.Д. вспоминал: «При встречах с председателем компартии Индонезии Айдитом я делился с ним своими первыми впечатлениями и пытался предостеречь его от необдуманных действий, которые могли стать роковыми. Он отвергал мои доводы, подчеркивая, что я недавно в стране и, мол, пока не смог разобраться в расстановке сил и людях. При этом Айдит старался уходить от разговоров на подобные темы и нажимал на необходимость экономической поддержки Индонезии со стороны СССР. Он резко реагировал на напоминание о больших долгах Советскому Союзу и нерациональном использовании наших кредитов. В пылу полемики он договаривался даже до того, что предлагал в порядке выполнения нами «интернационального долга» удлинить рабочий день советских трудящихся на один час и переводить заработанные средства в помощь Индонезии, ее «трудовому народу». Это якобы в создавшейся обстановке будет способствовать подъему авторитета и Советского Союза, и Компартии Индонезии, и президента Сукарно, который ее поддерживает…

… С первого же дня моего пребывания в Индонезии Сукарно постоянно жаловался на реальные и мнимые недостатки в нашем сотрудничестве и настойчиво добивался его улучшения и расширения. Он настаивал на отсрочке уплаты долгов и одновременно дальнейшем расширении нашей экономической помощи. На мои замечания, в соответствии с указаниями центра, в том смысле, что Индонезия уже задолжала большие суммы Советскому Союзу и не платит по наступившим платежам, Сукарно реагировал довольно резко. Он упрекал меня в том, что, в отличие от моего предшественника, я постоянно наступаю ему на больную долговую мозоль и не поддерживаю его новых просьб об экономической помощи. Он настойчиво доказывал, что Индонезия обеспечивает интересы Советского Союза в этом регионе и поэтому, мол, негоже советскому послу говорить о долгах. Еще, дескать, неизвестно, кто кому должен, если учесть широкие интересы СССР.»

В мае 1965 г. в Москве находилась делегация во главе с министром обороны и начальником штаба Вооружённых сил Индонезии генералом Насутионом, ее принимал предсовмина А.Н.Косыгин и МО СССР Маршал Советского Союза Р.Я.Малиновский. Сергей Иванович Савченков работавший переводчиком вспоминал: «… в 1965 году генерала Насутиона приглашают на 20-летие победы. Интересно, что его поместили во время парада на трибуне Мавзолея, - ему оказываются чрезвычайные почести. Показывали различную технику: гигантские ракеты, танки. Потом, после прохождения парада, Насутион в беседе с Малиновским отмечает: «Смотря парад, я исходил слюной от зависти». Многие говорили, что это просто шутка, но я уверен, что это был намек: «Мало даете».»

8-26 июня 1965 г. в Москве с визитом находился министр и начальник штаба военно-морских сил Индонезии контр-адмирал Мартадинате (R. E. Martadinata).

К концу августа 1965 г. советской стороной были поставлены Индонезии три вертолета Ми-6 по новому соглашению о поставках оружия заключенному в октябре 1964 г. Ожидалось, что в течение следующих четырех месяцев в Индонезию из Советского Союза прибудут четыре МПК пр. 201M (НАТО - SO-1), семь танко-десантных судов и мобильные береговые ракетные комплексы с крылатыми ракетами. Но ожидания не сбылись из-за происшедшего переворота.

Упомянутые мобильные береговые ракетные комплексы с крылатыми ракетами это С-2 «Сопка» (индекс ГРАУ: 4К87, код НАТО: SSC-2B «Samlet») - подвижный береговой противокорабельный ракетный комплекс наземного базирования с крылатой ракетой созданной на базе ПКР КС-1 «Комета» установкой на неё твердотопливного реактивного ускорителя СПРД-15. Подготовка для получения береговых ракетных комплексов велась нашими специалистами вместе с индонезийцами активно. 26 ноября 1965 г. командующий Военно-Морским Флотом вице-адмирал Мартадината обьявил о начале деятельности подразделения инструкторов по наземным управляемым ракетам (RKDL). Министр Мартадината заявил в своем выступлении по этому поводу, что этот подразделение является новым компонентом в боевой организации флота. И эта часть в будущем будет превращена в боевой полк. Для этого необходимо техническое мастерство персонала при пуске ракет. Однако на этом все и закончилось, береговые ракеты в Индонезию не поставили из-за переворота. Хотя в мемуарах капитана 1 ранга Евгения Константиновича Чубшева «Наши в Западном Ириане» он ошибочно сообщал: «ВМС пополнились также ракетными установками береговой обороны типа “Сопка”…» Эта его ошибка пошла, гулять дальше, к примеру, в книгу Tomi Lebang «Sahabat lama, era baru: 60 tahun pasang surut hubungan Indonesia-Rusia» 2010 г.

При этом отношения к нашим гражданам в Индонезии менялось не в лучшую сторону. Из информации 1-го секретаря Приморского крайкома КПСС В.Е.Чернышева о враждебных проявлениях в Индонезии по отношению к советским морякам от 22 июля 1965 г.: «В начале июня с.г. из порта Белован (Индонезия) вернулся т/х «Зайсан» Дальневосточного пароходства. Члены экипажа сообщают о враждебных проявлениях со стороны жителей этого порта по отношению к советский морякам.

Так, собравшаяся толпа индонезийцев у борта судна выкрикивала на ломаном русском языке: «Русские коммунисты плохие, убирайтесь домой!», «Американцы хорошие люди». Но видя, что на них никто не обращает внимания, стали кидать камни и другие предметы в матросов, производящих покраску судна. А в вахтенного матроса СТЕПАНОВИЧА запустили обломком железного прута, но не попали и последний с большой силой ударился об настройку. После этого индонезийцы быстро разбежались в разные стороны.

8 мая из группы лиц, сидящих на трубах около теплохода, был брошен большой кусок слипшегося цемента в моториста РЕМИЗОВА, который в это время работал на палубе. Удар пришелся в лицо и проломил переносицу, что вызвало большое кровотечение. (В настоящее время у него резко ухудшилось зрение и наблюдаются частые головные боли).

Капитан судна т. БОЛДУЙ немедленно сообщил об этом агенту ТУНДА-БАРА, обслуживающему судно, вручил ему камень, как вещественное доказательство и попросил вызвать полицию. Вскоре прибыли два полицейских и советский представитель торгпредства тов. ГОРДАКИН.

Капитан написал протест на хулиганские действия местных жителей и вручил его полиции. Последние пообещали расследовать это дело. Когда же один из полицейских потребовал представить кусок цемента, то оказалось, что агент забросил его за борт.

Обслуживание судна производилось неудовлетворительно, погрузка каучука осуществлялась очень медленно. Но когда капитан решил платить деньги за сверхурочные работы, то картина резко изменилась. За оставшиеся двое суток было погружено столько, сколько за все остальные дни. Кроме того, причины плохой работы агент объяснил и тем, что Советский Союз имеет большую задолженность за сверхурочные работы в 1964 году.

При погрузке представители грузоотправителя стремились обмануть администрацию судна в количестве погруженного каучука и даже в этих целях подделывали цифры и подписи в копиях тальманских расписок.

Наблюдались случаи и воровства различных вещей из кают рядового и командного состава.

Члены экипажа, находясь в увольнении в городе Медане, расположенном рядом с портом Белован, обратили внимание на большое количество вооруженных солдат и офицеров, круглосуточную охрану мостов специальными постами с крупнокалиберным пулеметом, тщательную проверку документов и осмотр военными патрулями всех машин на въезде в город.

Агент ТУНДА-БАРА объяснил это тем, что правительство данной провинции не пользуется доверием у президента СУКАРНО.

Кроме того, морякам некоторые грузчики сообщили, что СУКАРНО провозгласил себя пожизненным президентом и для укрепления своей власти создал большую армию. Чтобы оправдать расходы на ее содержание, запугивает индонезийцев Малайзией, хотя, по их мнению, воевать с нею не собирается. В то же время они высказывали удовлетворение тем, что президент СУКАРНО добивается национализации всех иностранных каучуковых плантаций и нефтепромыслов, созданием государственных школ и больниц, где будет бесплатное обучение и обслуживание. О нашей помощи Индонезии в беседах не упоминали, но заявляли, что они будут идти по стопам Советского Союза, и основная проблема на данном этапе - закончить народную революцию.»

На этом фоне наши настойчивые требования уплаты долгов и взаимной выгоды в экономических отношениях все больше раздражали Сукарно, чем умело пользовалось китайское руководство. В июле 1965 г. делегация КПИ во главе с Айдитом прилетала в Москву с «задиристыми целями, с довольно критическим настроем в отношении Советского Союза и КПСС» но благодаря информации из посольства СССР в Индонезии советское руководство было об этом проинформировано и встречало гостей соответственно. После визита в Москву делегация КПИ вылетела в Пекин, где е был устроен грандиозный прием. Там окончательно было решено, что революционная ситуация в Индонезии, мол, налицо и что необходимо переходить от демонстрации силы к действиям.

Находившийся в 1965 г. в Индонезии капитан 1 ранга в отставке А.Норченко вспоминал: «…на нашу долю досталась «конфронтация» Индонезии с Малайзией. Тогда хитроумный «Бунг Карно», вдохновлённый прецедентом с Западным Ирианом, решил ещё поживиться за счёт Северного Калимантана (Борнео), где он приглядел недавно освободившиеся территории: Бруней, Саравак и Сабах. И пошла настоящая свистопляска во всех индонезийских СМИ с явным уклоном к войне. Обстановка накалялась с каждым днём, а весной и летом 1965 события начали приобретать какой-то истерический характер с прямыми призывами немедленно начинать войну с Малайзией. Нескончаемые демонстрации, шествия и митинги со сверхвоинственными выступлениями и лозунгами.

И самая неприятная для нас, советских специалистов, особенность - ежемесячный приказ по флоту начинать боевые действия 16 числа каждого месяца (?!). И во исполнение этого штабного указания в ночь на 16-е устраивалась грандиозная постановка - «отбитие авиационного налёта на базу». И так, начиная с марта, ежемесячный впечатляющий фейерверк с пальбой в зенит из всех стволов. Всё бы ничего, но дело в том, что наш жилой городок находился как раз над главными складами флотского боезапаса, где только под открытым небом его лежало несчётно. Тысячи мин, торпед, глубинных бомб, не считая не меньшего количества припасов, хранившихся тут же рядом в старых, ещё голландских, штольнях. Словом, достаточно было практически одного паршивенького попадания... Можно понять наше тогдашнее настроение на фоне лихой ночной пальбы с фейерверком.

А наутро в базе начиналась всеобщая суматоха - флот готовился к войне. Корабли эскадры дружно и жутко дымили у причалов, на десантные корабли грузили танки, пушки и людей. Потом, уже после 9.00 утра, вся эта «великая армада» в дыму и копоти вытягивалась на рейд и...через считанные часы возвращалась обратно. Малайзию таким образом напугали до смерти, можно теперь и передохнуть до 16 числа следующего месяца. Вот такая была экзотика...

Вот так и играл в войну наш тогдашний «лучший друг» - хитрый Сукарно. Очень он любил тогда сидеть сразу на нескольких стульях, пытаясь дурить всех, считая себя самым умным и мудрым, главой антиимпериалистического движения и лидером «третьего мира». Пока через несколько месяцев его же собственная армия во главе с Насутионом не лишила его этого увлекательного занятия. А мы-то ему такой флот отгрохали. Да, оказалось, без толку...»

Переворот.

В ночь с 30 сентября на 1 октября 1965 г. в Индонезии была предпринята попытка государственного переворота. В дальнейшем журналисты окрестили это выступление «коммунистическим восстанием». Мятежники арестовали и казнили пять генералов и на короткое время овладели частью столицы, Джакарты и несколькими районами на островах Ява и Суматра. Далее западная пресса проинформировала международную общественность, что военное руководство страны при поддержке мусульманского населения подавило мятеж, арестовало его лидеров и взяло власть в свои руки. В результате Коммунистическая партия Индонезии (КПИ), как организатор выступления против законного правительства, была объявлена вне закона и ее члены подверглись гонениям.

В действительности же дело обстояло несколько иначе. На этом событии следует остановиться более подробно, так как оно стало фактически заключительным аккордом во взаимоотношениях между Индонезией и СССР на долгие годы.

Как уже отмечалось, к этому времени в стране доминировали две мощные группировки - армия и КПИ, враждующие между собой за влияние на президента Сукарно. В начале 1965 г. обострение отношений в треугольнике Сукарно - армия - КПИ стало ощущаться вполне отчетливо. Значительным толчком к усилению конфронтации между армией и коммунистической партией послужили требования коммунистов участвовать в решении военных вопросов и в создании пятого (наряду с сухопутной армией, авиацией, флотом и полицией) вида вооруженных сил - вооруженного народного ополчения. Генералитет усмотрел в этой идее подрыв монополии армии на обладание оружием, как последним аргументом в политической борьбе. Высшие армейские круги, как показывают исследования последних лет, получили поддержку от западных спецслужб. Естественно, боевой, отчасти гипертрофированный антиимпериализм Сукарно, а также его активное взаимодействие с коммунистическим Китаем вызывали в Вашингтоне, Лондоне, Гааге серьезные опасения. Уклон «направляемой демократии» в сторону «социалистической демократии» мог изменить соотношение сил в Юго-Восточной Азии в пользу Запада.

В середине мая 1965 г. Сукарно получил информацию о существовании в армии Совета генералов, находящегося в оппозиции президенту. Во главе этого Совета стояли министр обороны, начальник Генерального штаба генерал А. Х. Насутион, министр - Главком сухопутных войск генерал-лейтенант А. Яни, два его заместителя - генерал-майор Р. Супрапто, ведавший вопросами тыла, и генерал-майор М. Т. Харьоно (финансовая служба и связи с общественностью), генерал-майор Парман, помощник Главкома по разведке, бригадный генерал Д. И. Панджаитан, помощник по тылу, и бригадный генерал С. Сутойо, военный прокурор сухопутных войск.

К этому времени информацию по данному вопросу из кругов политической разведки получило и руководство КПИ.

Ставшие известными в последние годы документы свидетельствуют о том, что Сукарно решил воспользоваться благоприятным случаем и нанести «упреждающий удар» по нелояльным генералам. Для реализации этого замысла были привлечены командир полка дворцовой гвардии бригадный генерал М. Сабуро и командир входившего в этот полк батальона подполковник Унтунга. Что же касается Коммунистической партии, то ее руководство заняло весьма осторожную позицию. На прошедшем в августе 1965 г. заседании Политбюро ЦК КПИ было принято решение о необходимости доложить президенту, о сложившейся ситуации, просить его принять необходимые меры, информировать членов партии об опасности переворота и ждать указаний Сукарно.

Вместе с тем есть основания полагать, что в кругах армии и армейской разведки прилагались усилия, чтобы подтолкнуть КПИ к действиям, которые позволили бы скомпрометировать ее в глазах народа. На это, например, указывают сведения, изложенные в письме посла Пакистана в Париже главе своего правительства З. А. Бхутто. В декабре 1964 г. посол сообщал о беседе с офицером голландской разведки, работавшим в НАТО. Тот сообщил ему, что Индонезия «готова упасть в лоно Запада, как подгнивший плод». По его словам, западные разведки инспирировали «неподготовленный коммунистический заговор, обреченный на неудачу и призванный дать законную и долгожданную возможность армии сокрушить коммунистов и сделать Сукарно своим пленником».

В течение сентября были сформированы руководящие органы «упреждающего удара». Во главе их было поставлено Центральное командование, куда вошли подполковник Унтунг в качестве командующего, командир пехотной бригады, расквартированной в Джакарте, полковник Латиф, майор ВВС Суйоно, руководитель Специального бюро, созданного при лидере ЮТИ для работы в вооруженных силах, Шам и его помощник Поно. Для захвата генералов были созданы боевые группы, в состав которых вошли подразделения президентской гвардии, пехоты и парашютистов-десантников ВВС.

Операция против Совета генералов началась в ночь с 30 сентября на 1 октября. Находившиеся в распоряжении Центрального командования батальоны заняли позиции на площади перед дворцом президента, а вскоре блокировали «Радио Республики Индонезия». Специальные группы были отправлены для захвата намеченных к аресту генералов. Трое из них - А. Яни, Панджаитан и Харьоно - были убиты на месте якобы при попытке оказать сопротивление. А. Х. Насутиону удалось бежать, при этом погибла его маленькая дочь, а принятый за генерала его адъютант схвачен, увезен на авиабазу Халим и там расстрелян. Та же участь постигла и генералов Супрапто, Пармана и Сутойо.

К 9 часам утра «зачистка» противостоящих президенту генералов была завершена. И здесь случилось непредвиденное. Командующий Стратегическим резервом генерал Сухарто, ранее занимавший выжидательную позицию, решил разыграть самостоятельную партию. К этому, по мнению некоторых исследователей, генерала подтолкнуло то обстоятельство, что в новой структуре власти ему не было отведено достойного места.

Сухарто принял на себя командование сухопутными войсками «на основании постоянно действующего приказа» и к 3 часам утра 2 октября имевшимися у него силами подавил выступление.

Спустя несколько дней ставшая хозяином положения армия объявила происшедшее событие организованной Компартией попыткой государственного переворота, направленного против президента. Началась жестокая антикоммунистическая кампания, в результате которой были убиты многие тысячи членов КПИ, не имевшие никакого отношения к происшедшим событиям. Причем по данным, опубликованным в США, помощь индонезийской армии в борьбе против левых сил оказывало, используя свои разведывательные возможности, американское посольство в Джакарте. Интересно упомянуть, что наряду с коммунистами гонениям и репрессиям подверглись китайцы, проживавшие в стране. По некоторым оценкам, число убитых китайцев, как коммунистов, так и не коммунистов, превысило 500 тысяч. Реакция Пекина была адекватной - оказывавшаяся ранее Сукарно помощь со стороны Китая была полностью прекращена.

Эта кампания стала первым этапом длительной борьбы за радикальное изменение всей политической структуры и ориентации страны на Запад.

Являвшийся в тот момент послом СССР в Индонезии Сытенко М.Д. писал: «Генерал Сухарто умело повел себя в том смысле, что не попытался сразу отстранить от власти наиболее популярных в стране президента Сукарно и генерала Насутиона.

Он постепенно укреплял свои позиции и создавал условия для их постепенного отстранения от дел «легальным» путем. И ему это в конечном счете удалось. Он сквозь пальцы смотрел даже на мои встречи и с Сукарно, и с Насутионом. Параллельно продолжались ужасные репрессии против коммунистов и левых сил вообще, что привело к гибели около полумиллиона человек.

Нависла серьезнейшая угроза над советско-индонезийскими отношениями. Разъяренные толпы правых часто подходили к ограде совпо- сольства, расписывали ее антисоветскими изречениями, выкрикивали антисоветские лозунги. Они пытались добраться до постоянно развевавшегося на мачте красного флага, грозили ворваться в здания посольства. А напротив обосновалась воинская часть, которая вела постоянное наблюдение за посольством, но не препятствовала бесчинствам хулиганствующих групп. Мы понимали, что если дойдет до разгрома посольства, как это имело место с китайским посольством, то дело может кончиться разрывом отношений между странами, чего мы стремились всячески не допустить.

В этой обстановке нам важно было не только сохранить советско- индонезийские отношения, но и оказать посильное содействие компартии, которая оказалась в тяжелейшем положении.

Беспокоила и судьба наших специалистов, разбросанных по всей стране. Их было примерно 3,5 тысячи. Для помощи им решили воспользоваться установившимися к тому времени довольно устойчивыми контактами с президентом Сукарно, генералом Насутионом, тогдашним министром иностранных дел Маликом и другими. И это во многом сработало. Даже генерал Насутион, дочь которого убили в ту роковую октябрьскую ночь, трезво подошел к случившемуся и в итоге длительных бесед, наконец, пообещал, что примет все меры к охране наших специалистов, обеспечению их беспрепятственной работы на местах. Он сдержал свое обещание. Наших специалистов возили на работу и с работы под охраной, охраняли их жилища.»

Что же касается Сукарно, то он почти год вел безнадежную борьбу за власть. Под нажимом своих противников он публично осудил «мятеж». Однако, как вспоминала жена Сукарно Ратна Сари Деви, в частных разговорах он настаивал, что КПИ ни в какой мере не была ответственной за то, что произошло в те дни.

11 марта 1967 г. индонезийский конгресс постановил лишить Сукарно всех его полномочий и звания президента. На следующий день состоялось принесение присяги генерала Сухарто, ставшего новым Президентом Индонезии. Страна переориентировалась на Запад, в том числе и в военной области. Отношения же с Советским Союзом были практически свернуты. К этому времени, по сведениям западных средств массовой информации, задолженность Индонезии СССР составила 2 миллиарда американских долларов.

Закат военно-технического сотрудничества.

В начале ноября 1965 г. американская разведка основываясь на свои источники сообщила что новые графики поставки военного оборудования из СССР в Индонезию могут установлены когда политическая ситуация в стране стабилизируется. До переворота Москва планировала поставки истребителей МиГ-21, транспортных самолетов Ан-12 и военно-морских судов.

На фоне конфронтации с Малайзией в индонезийском флоте произошло очередное ЧП. Австралийские моряки, действующие совместно с англичанами на стороне Малайзии отмечали активность индонезийского флота в проливах. Так австралийский эсминец «Vendetta» 9 декабря вел наблюдение за двумя индонезийскими кораблями - СКР класса Riga (пр.50) и МПК класса Kronshtadt (пр. 122бис). 11 декабря 1965 г. индонезийский фрегат класса Riga (пр.50) «Kaki Ali» (бывший «Бизон») сел на риф Helen Mar в трех милях к юго-востоку от Raffles Lighthouse в Сингапурском проливе. Сторожевик был частью отряда шедшего на запад, один корабль - эсминец класса Skory (пр. 30бис) остался с ним, а остальные продолжили свой путь. Позже индонезийский торпедный катер и таможенное судно «Joined» присоединились к нему. Утром 12 декабря два эсминца безуспешно пытались снять его с мели. Вечером 13 декабря представитель министерства обороны сказал что пока попытки спасти корабль неудачны, но два индонезийских корабля не оставляют попыток исправить ситуацию. В итоге в канун Рождества (24 декабря) сторожевик сняли с мели и на буксире увели в индонезийский порт.

Советско-индонезийские отношения после переворота и начала гонений на коммунистов не сразу оказались замороженными. Являвшийся в тот момент послом СССР в Индонезии Сытенко М.Д. писал: «Разумеется, наши отношения с Индонезией, хотя и сохранились, вошли в трудную фазу. Генерал Сухарто никогда не выступал с антисоветскими высказываниями, а став президентом, принимал совпосла и высказывался за выравнивание наших отношений на новой основе.»

В течение четырех месяцев после индонезийского переворота 30 сентября 1965 г. Советский Союз по-прежнему поддерживал хорошие отношения с Индонезией. В феврале 1966 г. генерал Насутион заверил министра обороны СССР маршала Р.Малиновского, что индонезийские вооруженные силы надеются на более тесное сотрудничество с советскими вооруженными силами.

Индонезия ожидала получить оставшуюся часть современного оборудования Советского Союза для Военно-воздушных сил в рамках заключенного контракта на закупку, а индонезийские военнослужащие все еще проходили подготовку в Чехословакии и Советском Союзе.

В Москве же шли споры между МИД и аппаратом ЦК КПСС. Дипломаты считали, что нужно оставить историкам разбираться в том, что произошло. По их инициативе советскому военному советнику в Индонезии адмиралу А.А.Пархоменко было поручено встретиться с Насутионом или другим лидером военного режима и дать понять, что Москва хотела продолжать сотрудничество, поддерживать хорошие отношения с Индонезией. Пархоменко тут же просил вместо слов «дать понять» прямо изложить то, что он должен сказать. Поручили послу М.Д. Сытенко помочь адмиралу. Он поручение выполнил, но ответа не было.

К февралю 1966 г. на островах находилось 500 российских военных техников. Советский Союз продолжал выполнять экономические контракты. Первый в Индонезии завод по производству мороженного мощностью 100 000 тонн в год строился на Яве с советской помощью. Советские инженеры помогали с возведением огромного завода по производству фосфатов и заводом по переработке серы на Яве. На Суматре советские специалисты работали над крупной гидроэлектростанцией на реке Асахан. Российские инженеры проводили изыскания для сталелитейного завода на Калимантане и алюминиевого завода в Медане. Первый индонезийский технический институт строился с помощью СССР на Амбоне. 800 индонезийцев являлись студентами советских вузов, а 80 индонезийцев проходили обучение на советских предприятиях.

В аппарате Б.Н. Пономарева в ЦК КПСС носились с идеей возрождения коммунистической партии Индонезии, хотя с партией Айдита у нас были плохие отношения, и пытались помочь составить устав новой организации, однако из этого ничего не вышло. Индонезийские власти были корректны, но установили строгий контроль за деятельностью советских организаций, ввели ограничения на въезд и выезд людей, жестко регулировали заход наших судов в индонезийские порты.

Индонезийско-советские отношения были окончательно разрушены установлением “нового порядка”. Смертный приговор коммунистическому лидеру Ниото в феврале 1966 г., арест пятнадцати индонезийских министров в марте 1966 г. (кабинет министров при Президенте Сукарно) полностью изменили отношения между Индонезией и Советским Союзом.

Между тем отношения между двумя такими богатыми и авторитетными государствами, как СССР и Индонезия, с традициями тесного сотрудничества, не могло долго находиться без движения. Осенью 1966 г. в международном отделе ЦК КПСС решили: Индонезия залита кровью, нужно получить материалы, впечатления, от людей, которые не связаны брендом посольства и у которых там есть личные знакомства. Родилась идея послать туда группу людей от имени Союза журналистов СССР. Переводчика С.И. Савченков рекомендовало его начальство. Всего набралось четверо и они поехали как бы по приглашению Союза журналистов Индонезии. Сергей Иванович Савченков вспоминал: «Поездка была исключительно интересной, были встречи со многими старыми знакомыми, например, с Адамом Маликом, тогда уже Министром иностранных дел. Все беседы мы протоколировали и передавали в МИД.»

Попытки сближения продолжались, в ноябре 1966 г., Москва согласилась перенести выплату индонезийских экономических и военных долгов достигавших 785 мил. долларов на более поздний срок. В Москве был подписан протокол, согласно которому выплата долгосрочных и среднесрочных кредитов должна была начаться 1 апреля 1969 г. по возрастающей шкале, с тем чтобы к 1 июля 1981 г. долг был выплачен целиком. Индонезийцы полтора года не предприняли никаких действий, чтобы ратифицировать соглашение, и сделали это только в марте 1968 г. В августе 1970 г. индонезийские власти согласились выплатить СССР их долг в 750 миллионов долларов в течение тридцати лет и стали переводить ежегодно в Москву около 25 млн. долларов. Как писал посол СССР в Индонезии Сытенко М.Д. о новом индонезийском президенте генерале Сухарто: «Он никогда не отказывался и от уплаты в рассрочку долгов, которые составляли тогда примерно 900 миллионов долларов.

Нам удалось договориться о такой выплате, правда, не сразу, да к тому же в твердой валюте. И Индонезия аккуратно выплачивает этот долг в твердой валюте. К настоящему времени уже выплачено более половины сумм.»

При этом Советский Союз продолжил ряд небольших проектов, к примеру, постройку трех землечерпалок заложенных ранее или завершение в декабре 1966 г. пункта снабжения электроэнергией подводных лодок на базе.

9 декабря 1966 г. в Сурабае советский посол в Индонезии М.Д. Сытенко и начальник штаба ВМС - командующий индонезийским флотом адмирал Мульяди (Muljadi) провели церемонию передачи индонезийскому флоту построенный советскими специалистами объект проекта "055". Проект "055" включает электростанцию, распределительный пункт и зарядные станционные установки для снабжения субмарин на базе дистиллированной водой и воздухом высокого давления. Что увеличивало возможности индонезийского флота, находится в рабочем состоянии.

Продолжилось обучение индонезийцев. 2 февраля 1966 г. индонезийский флот повторно в дополнение к ранее прошедшим обучение направил во Владивосток ряд офицеров, унтер-офицеров и рядовых для получения ими подготовки до уровня инструкторов и специалистов по обслуживанию подводных лодок.

Обучение летчиков тоже продолжалось, несмотря на возникшие сложности. В 1965 г. согласно заключенным соглашениям в Индонезию прибыли 16 вертолетов Ми-4, но после переворота оказалось, что у индонезийцев есть только один обученный экипаж на 16 вертолетов.

Так что индонезийцы не могли отказаться от нашей помощи в этом вопросе, хотя за это и приходилось платить наличными. В Крыму в 25 километрах севернее Симферополя на аэродроме Октябрьское был учебный центр по подготовке иностранных летчиков ВМС, там и обучали индонезийцев. С 13 декабря 1966 г. до марта 1967 г. летчики и технари ВМС Индонезии изучали и осваивали боевое применение торпедоносца Ил-28Т. К концу 1968 г. было переучено 392 летчика и технаря на Ту-16 и Ил-28. С тем, чтобы убедиться в качестве организации учебного процесса и условиями размещения обучаемых, на аэродроме Октябрьское побывал помощник военного атташе Индонезии подполковник Кунто Вибисоне. Он всем остался доволен, а также рассмотрел и утвердил программу обучения. Последняя группа из 13 штурманов под началом старшего лейтенанта Суратмана завершила лётное обучение 19 мая 1969 г.

Однако до окончательного прояснения вопроса работы над более значимыми проектами уже не велись. Не было никакой работы над такими проектами советской помощи как сталелитейный завод в Tjilegon или завод фосфатов в Tjilatjap. Москва была особенно недовольна, что индонезийцы не сделали ничего, чтобы сохранить оборудование, уже посланное в 1965 г. для постройки сталелитейного завода. 80 процентов оборудования для этого проекта на сумму 35,5 мил. долларов было поставлено до переворота, но только 5 процентов были смонтированы, а остальная часть с тех пор ржавела или разворовывалась.

Быстрое сокращение советской помощи привело к сопутствующему снижению числа советского гражданского технического персонала, работавшего по контрактам в Индонезии. В 1963 г. там было приблизительно 430 советских гражданских специалистов. После переворота их численность упала до 100 в 1967 г., и дальше до 20 в 1969 и 1970 гг.

Изменения, произошедшие в политике страны, остановили дальнейшее сотрудничество в военно-морской сфере. Строящиеся для Индонезии корабли либо вошли в состав ВМФ СССР или нашли других заказчиков. К примеру, на заводе № 602 (Владивостокский ССЗ / Восточная верфь) для Индонезии строились 4 ракетных катера пр.205 - заводские номера 527-530 в тропическом варианте. Но к моменту ввода в строй в 1966 г. они были оставлены в составе ВМФ СССР, в дальнейшем два из них передали в состав ВМС КНДР. А заложенный в Николаеве на судостроительном заводе №444 им. И. Носенко по пр.1798 транспорт вооружения «ПРТБ-33» предназначенный для перевозки, хранения и подготовки к выдаче на боевые корабли крылатых ракет П-15. Должен был быть передан ВМС Индонезии для обеспечения 12 ранее переданных ракетных катеров пр.183-Р и 4 планируемых к передаче пр.205. Однако к моменту окончания строительства, а приемный акт был подписан 30 декабря 1965 г., политическая обстановка изменилась и плавбаза осталась в составе ВМФ СССР. Тоже случилось и с морскими транспортами вооружения проектов 1823Б и 1823В которые строились для индонезийцев в поселке Кокуй на Сретенском ССЗ. Пр. 1823Б заводской №1 - «ВТР-89» в 1965 г., пр.1823В заводской №1, 2 - «Лот», «Лаг» в 1965 г., которые в итоге вошли в состав ТОФ. Все эти действия были оформлены распоряжением Совета министров СССР № 2570-рс от 31 октября 1967 г. - «О разрешении Государственному комитету Совета Министров СССР по внешним экономическим связям реализовать другим заказчикам военное имущество, предусмотренное к поставке в Индонезию в 1966 году.»

В 1967 г. уполномоченным ГИУ ГКЭС в Индонезии был назначен полковник авиации Жуков Георгий Георгиевич, на должности до 1970 г.

Совсем разрывать контакты обе стороны не хотели, в Москву 23 августа 1967 г. прибыла индонезийская делегация во главе с командующим флотом адмиралом Мульяди (Muljadi). В свою очередь 21 августа 1967 г. вышло распоряжение Совета министров СССР № 2144-рс «О согласии на поставку в 1967-1968 годах для Военно-Морских Сил и Военно-Воздушных Сил Индонезии необходимых запасных частей и командирование минимально необходимого количества советских военных и гражданских специалистов.» Как результат 2 сентября 1967 г. с индонезийской делегацией которую возглавлял адмирал Мульяди (Muljadi) было подписано соглашение о согласии Советского Союза поставить запасные части для индонезийского ВМС и ВВС на сумму приблизительно 10 мил. долларов. Соглашение было жестким, оплата наличными деньгами и количество поставляемых запчастей то которое Москва согласились поставить, основываясь на заявке поданной индонезийцами, только то в чем они нуждались. Но даже тогда, Индонезия разместила заказы на запчасти на сумму приблизительно 5 мил. долларов. Поставка этих заказов была закончена к концу 1969 г., после чего были окончательно закончены советско-индонезийские отношения связанные с вооружением. И это произошло несмотря на советскую готовность предоставить Индонезии запчастей на остающиеся 5 мил. долларов в кредит.

Не исключено что косвенно в этом было виновато и советское руководство. Советский посол в Индонезии в 1965-1969 гг. Сытенко М.Д. писал: «Президент Сухарто сыграл немалую роль в том, что в разгар событий дело не дошло до разгрома советского посольства и разрыва советско-индонезийских отношений, как это имело место с Китаем, с которым только сейчас восстановлены дипломатические отношения. Более того, президент уже тогда высказывался за продолжение развития наших отношений на чисто деловой основе. Одно время была достигнута договоренность о приезде в Индонезию А. И. Косыгина и существовала надежда начать процесс нормализации советско-индонезийских отношений. Но накануне приезда мы вдруг получили указание сообщить индонезийскому руководству, что визит отменяется. Конечно, это не могло не обидеть индонезийцев. И все пошло по-старому. А ведь при ином подходе советско-индонезийские отношения могли бы выправиться раньше. Но нас долгие годы преследовали догматические стереотипы прошлого, неприятие самой идеи улучшения отношений с новым антикоммунистическим руководством Индонезии.

Суммируя все случившееся в советско-индонезийских отношениях, следует указать что, не будь мы связаны по рукам и ногам принципом некритического подхода к действиям руководства КПИ и к тщеславию президента Сукарно, Индонезию с ее огромным революционным и стратегическим потенциалом можно было бы удержать от тех роковых ошибок, которые были там совершены. Но на самом высоком уровне мы, как правило, уходили от прямого, нелицеприятного, но честного, дружески критического разговора с друзьями в периоды зарождения и развития вредных для дела социализма и наших отношений тенденций. Когда же они начинали достигать стадии «необратимости», то просто шарахались в другую сторону, критикуя все и вся в самых непристойных выражениях, что приводило к полному разрыву, превращало бывших друзей во врагов.»

В 1968 г. в Индонезию выезжала делегация специалистов от ГИУ ГКЭС по дефектации советской боевой техники в Индонезию. (Андрей Почтарев «Сражающийся “Вавилон”» Красная Звезда 26 апреля 2003 г.)

Военно-морской флот, включая корпус морской пехоты (ККО), почти три года противился «чисткам». Просукарновский командир корпуса Хартоно (Hartono) руководствовался лозунгами типа «Слово Сукарно - закон для ККО». Военные моряки открыто критиковали новый режим в своем еженедельнике «Эль Бахар», издававшемся племянником Сукарно коммодором Пугухом. В начале 1969 г., когда Сухарто достаточно надежно контролировал положение в правительстве и сухопутных войсках, он вплотную занялся ККО - главным бастионом просукарновских настроений в армии. Аресту подвергся Хартоно, ранее назначенный послом в КНДР. Не избежал этой участи и главком ВМС адмирал Мульяди, 16 декабря 1969 г. снятый с должности и отправленный послом в Москву, где и умер 29 июля 1972 г. В 1969 г. на пост начальника штаба ВМС был назначен адмирал Судомо, которого Сухарто хорошо знал по западноирианской кампании. Пугуха направили военным атташе в Индию. Далее «чистки» приняли массовый характер. По подсчетам Судомо, из армии было удалено 1500 морских офицеров. Генералы из окружения Сухарто мрачно шутили: «Если Судомо вовремя не остановится, на флоте останутся только корабли, которыми некому будет командовать». Все перестановки и новые назначения осуществлялись в рамках структурной реорганизации ВМС в результате которой прежние 10 военно-морских территорий были преобразованы - в три.

Имея все меньше возможностей поддерживать военно-морской флот в надлежащем состоянии после прекращения военного сотрудничества с СССР руководство индонезийского флота было вынуждено идти на непопулярные меры, о чем сообщила индонезийская газета “Kompas” 9 октября 1970 г. В ней инспектор Военно-Морского Флота контр-адмирал Суброто Юдоно (Subroto Yudono) заявил, что шестьдесят процентов кораблей ВМС были списаны. Остальные 40 процентов все еще используются, однако они могут эксплуатироваться только в течение ограниченного времени. По его словам, шесть миллиардов рупий требовалось ежегодно для нормального функционирования флота, а было всего 360 миллионов рупий, или 0,8 процента. Командующий флотом контр-адмирал Сьямс (Sjams) согласился с озвученной информацией, но представил другие цифры. По словам командующего флотом, необходимый бюджет составляет 4 миллиарда рупий в год, но доступно только 259 миллионов рупий. В связи с этим осенью 1970 г. первые четыре корабля ВМС были проданы на металлолом частной компании в Японии: эсминец «Singamangaradja» (пр.30бис бывший «Выразительный»), десантное судно «Teluk Wadjo» (бывшее югославское), спасательное судно «Lokon» и прибрежный канонерский катер «Rantai Kambola». Четыре корабля первоначально купленные приблизительно за 7 мил. долларов были проданы примерно за 250 тысяч долларов.

Еще 17 кораблей, в том числе крейсер «Irian» ожидали своей очереди на продажу, заявил командующий флотом контр-адмирал Сьямс (Sjams). На вопрос репортера "Парализует ли продажа этих 17 кораблей наши военные силы?” - Командующий ответил, что это действительно парализует флот. Мало того, но если бюджетная ситуация сохранится на том же уровне еще 11 военных кораблей будут исключены из состава флота. Командующий констатировал, что в текущий период флот не может иметь корабли, как «Irian». "Малых, мобильных и скоростных судов достаточно. Два миллиона рупий в день необходимы для содержания крейсера «Irian»" - заявил командующий флотом.

3 февраля 1971 г. в 18.35 в западном канале у Сурабаи после аварии на море затонула канонерская лодка класса «BK» - «Ular Sendok», переданная индонезийцам 11 октября 1961 г. непосредственно главкомом ВМФ СССР С.Горшковым с девятью другими однотипными кораблями. Десять членов экипажа были спасены, семь включая командира, пропали без вести.

В марте 1971 г. со ссылкой на агентство Рейтер появились сенсационные сообщения о возможной поставке СССР запчастей индонезийскому флоту и авиации.

23 марта 1971 г. министр иностранных дел Адам Малик (Adam Malik) после переговоров с начальниками штабов ВМС и ВВС объявил, что Индонезия оставит свои планы продать ранее полученные советские суда и самолеты после советского решения продать запасные части после соответствующих платежей. Ожидалось, что переговоры об этом начнутся вскоре, сумма сделки может составить 10 миллионов долларов. После того как СССР прекратил поставки запчастей после переворота в 1965 г. и многие из индонезийских судов и самолетов стали на прикол.

Но буквально через несколько дней эти сообщения были опровергнуты начальником штаба ВМС.

28 марта 1971 г. начальник штаба ВМС Индонезии контр-адмирал Судомо (Sudomo) заявил правительственному агентству печати, что у индонезийского флота нет никаких планов, покупать запчасти к кораблям у Советского Союза. Как он сказал, Индонезия ранее могла покупать запчасти для своих полученных от СССР кораблей только за наличный расчет. Но теперь для многих судов уже поздно что либо предпринимать, они небоеспособны.

С 3 по 6 мая 1971 г. индонезийский флот провел трехдневные учения в районе острова Karimun Djawa для испытания своих торпедных и ракетных систем. В ходе учений крылатой ракетой П-15 выпушенной с РКА «Nagapasa» 611 был потоплен используемый в качестве мишени бывший советский эсминец «Sawunggaling» 204. В учениях также участвовали бывшие советские суда «Jos Sudarso», «Lambung Mangkurat».

16 ноября 1971 г. на церемонии в ВМБ Сурабая были исключены из боевого состава флота крейсер «Irian» и эсминец «Diponegoro» так как они стали не пригодны в силу отсутствия запасных частей для ремонта.

6 декабря 1971 г. индонезийцы продали 13 списанных боевых кораблей, в том числе и флагманский корабль - крейсер «Irian». Корабли проданы в Японию, Гонконг и Сингапур на метал по 150-180 долларов за тонну.

К середине 70-х годов большая часть военно-морских кораблей полученных Индонезией от СССР была списана, хотя отдельные единицы служили до середины 80-х годов. Их по возможности ремонтировали и модернизировали. В середине 1974 г. три подводные лодки W-класса (пр.613) ремонтировались. Одна из них «Nagabanda» была спущена на воду, окончательные работы на остальных завершались. Ожидалось, что они будут введены в эксплуатацию до конца 1974 г. Как сообщалось «Реконструкция этих трех подводных лодок ознаменует возрождение подводного флота военно-морского флота.» Но советские корабли постепенно заменялись американскими, и исключались из состава флота.

Тем не менее, память о помощи Советского Союза в борьбе за независимость Индонезии осталась у индонезийцев и одна из подводных лодок проекта 613 «Pasopati» была установлена в 1998 г. в качестве музея в парке города Сурабайя.

В 1973 г. генерал Сухарто был официально переизбран на пост президента Индонезии. Но еще раньше с приходом к власти, Сухарто установил «Новый порядок», который был ориентирован на США, Японию и Западную Европу. Одной из основных черт внутриполитического и внешнеполитического курсов Индонезии стал антикоммунизм, начались гонения на просоветские организации и репрессии членов данных организаций. Это привело к масштабному свертыванию советско-индонезийского сотрудничества: были пересмотрены сроки погашения ранее предоставленных кредитов, резко пошли вниз показатели двустороннего товарооборота, советские специалисты уехали из страны. Произошло замораживание всех контактов более чем на десятилетие.

Лишь в середине 1980-х годов в советско-индонезийских отношениях наметился перелом. В апреле 1984 г. Советский Союз посетил министр иностранных дел Индонезии Кусумаатмаджа.

В октябре того же года в ходе визита министра-координатора по вопросам экономики, финансов, промышленности и контроля за национальным развитием Индонезии А.Вардана был подписан протокол по вопросам торгового и экономического сотрудничества, что положительно сказалось на объемах двусторонней торговли. Началось постепенное потепление и в политической области. В июле 1986 г. М.С.Горбачев, выступая с речью во Владивостоке, назвал Индонезию среди тех стран, с которыми СССР готов расширять связи.

В 1989 г. СССР посетил Президент Индонезии генерал Хаджи Сухарто. По итогам визита было принято совместное Заявление об основах дружественных отношений и сотрудничества.

В конце октября - начале ноября 2005 г. впервые после долгого перерыва с дружественным визитом Индонезию посетил отряд боевых кораблей Тихоокеанского флота в составе крейсера "Варяг", больших противолодочных кораблей «Адмирал Пантелеев» и «Адмирал Трибуц», а также вспомогательных судов «Печенга» и «Колар». Командир отряда был принят министром обороны и главнокомандующим Вооруженными силами Индонезии.

Погибли в Индонезии.

По данным книги «Россия (СССР) в локальных войнах и вооруженных конфликтах второй половины ХХ века» издания 2000 г., под редакцией акдемика РАЕН генерал-майора Золотарева В.А. из 2997 советских специалистов (в том числе 15 генералов и адмиралов, 1224 офицера, 1484 чеорвека срочной службы и 274 рабочих и служащих СА и ВМФ) командированных в Индонезию в 1958-1971 гг. и в 1981 г., погибло 3 человека. Реально погибших было больше, известны данные четырех человек.

1. В середине 1962 г. погиб в Мадиуне погиб начальник группы АО старший лейтенант Михаил Гранков, техник по обслуживанию МИГ-21 из подмосковной Кубинки. При переезде на аэродром на грузовой автомашине он прислонился к тенту кузова, а встречная машина прошла так близко, что ударила его по голове. От полученного удара старший лейтенант Гранков скончался. Тело отправили на Родину.

2. В октябре 1962 г. при базировании в Сурабайе от заболевания брюшным тифом умер командир отделения торпедистов ПЛ «С-236» старший матрос Михаил Сергеевич Кузнецов. Он был кремирован на месте.

3. В ходе обучения индонезийских экипажей в небе Индонезии совершил подвиг командир отряда 2 АЭ майор Борисевич Олег Лукьянович. Ценою собственной жизни он посадил ракетоносец с отказавшими двигателями на рисовое поле, тем самым спас жизни индонезийского экипажа. Майор Борисевич награждён орденом Красное Знамя (посмертно).

4. 24 февраля 1963 г. после распития спиртных напитков в Джакарте скончался командир штурманской боевой части подводной лодки «С-239» капитан-лейтенант Вадим Васильевич Щербаков. Флагманский врач подозревал у него развитие гепатита, но при возвращении в Союз из-за задержки рейса присоединился к коллективной выпивке в доме отдыха в Богоре и в ночь на 23 февраля потерял сознание, был отправлен в госпиталь, но там скончался. Цинковый гроб отправлен в Москву рейсом 1 марта 1963 г.

Однако еще в первых материалах журналиста Андрея Жданкина - газета «Россия» 1-7 июня 1994 г. Жданкин А. «До войны оставалось три часа», сообщается о том что «по официальным данным» в 1962-1964 гг. группа советских военных специалистов в Индонезии потеряла 6 человек. При этом в публикациях он упоминал с фамилиями только двоих погибших Гранкова и Борисевича и трех только по званиям капитан-лейтенант умер от болезни печени; майора, морского пехотинца из Осетии, отливным течением унесло в открытый океан; лейтенант умер от брюшного тифа. Шестой не упоминается. И если капитан-лейтенант умерший от болезни печени это видимо Щербаков, то по двум другим информации нет никакой. Хотя вероятно лейтенант, умерший от брюшного тифа это может быть старший матрос Кузнецов.

При этом имеющаяся хождение информация, к примеру "Неизвестный поход советских моряков в Индонезию", Андрей Жданкин, 2011 г., - что за сутки до истечения срока ультиматума, после которого Голландия капитулировала, самолет с индонезийскими опознавательными знаками, но с советским экипажем, уничтожил радиолокационную станцию, прикрывавшую подходы с городу Маноквари и при этом погиб, не соответствует действительности. Подобной информации не обнаружено, что подтверждает и ответ на запрос председателя комитета по внешним связям Санкт-Петербурга Е.Д.Григорьева от военного атташе при Посольстве Российской Федерации в Джакарте полковника Н.Николаюка: «…представители индонезийских ВС выразили сомнения в факте гибели советского экипажа, который, по нашим сведениям, ценой собственной жизни уничтожил радиолокационную станцию, прикрывавшую подходы к г.Маноквари (провинция Западный Папуа). По данным местной стороны, в ходе операции по освобождению Папуа от голландцев был потерян только один самолет, сбитый над морем Банда, экипаж которого был полностью индонезийским.»

Литература.

• Андреенков В.Е. «Международное военное сотрудничество Военно-Морского Флота» Оружие и технологии (Ортех), 2003 г.
• Бадякин Александр «Тральщики Камыш-Бурунского завода» Журнал (украинский) «Судостроение и судоремонт» № 3 (59) 2013 г.
• Батаршев А.В., Дубивко А.Ф., Любимов В.С. «Карибский кризис глазами российских подводников. (пятьдесят пять лет спустя)» 2017 г.
• Безик Игорь Васильевич «Почти дружба» «Россия и АТР» Владивосток № 4 1996 г.
• Бережной С.С. «СОВЕТСКИЙ ВМФ 1945-1995 Крейсера, большие противолодочные корабли, эсминцы» «Морская коллекция» № 1 1995 г.
• Волжин Николай «Индонезия: внешняя политика "нового порядка"» Международные отношения, 1985 г.
• Гирник Алексей «Октябрьцы в Индонезии» с сайта <http://biyuk-live.org/node/388>
• Груздев А.И. «Дипломаты под флотскими стягами» Владивосток: Уссури, 2000 г.
• Дмитриев Г.С. «Проверены морем» Вертолет 2009 г.
• Жданкин А. «До войны оставалось три часа.» Газета «Россия» 1-7 июня 1994 г.
• Жданкин Андрей «Неизвестный поход советских моряков в Индонезию», 2011 г.
• Жирохов М., Котлобовский А. Небесные войны Индонезии. - АвиаМастер// 2004, № 4
• Заблоцкий В.П. «Крейсера “холодной войны”» М.: Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2008 г.
• Заблоцкий В.П. ««Горностай» и его братья» «Морская коллекция» № 9 2011 г.
• «Информация 1-го секретаря Приморского крайкома КПСС В.Е.Чернышева о враждебных проявлениях в Индонезии по отношению к советским морякам 22.07.1965»
• Исаев С.М. «Страницы истории 32-го гвардейского Виленского орденов Ленина и Кутузова III степени истребительного авиационного полка» - М.: АРБОР, 2006 г.
• Капитца М.С. «На разных параллелях. Записки дипломата» Книга и бизнес, 1996 г.
• Качур П.И. «Большие охотники за подводными лодками проекта 122а/122бис» «Морская коллекция» Специальный выпуск № 1 2004 г.
• Коваленко В.А. Остроумов М.Н. «Справочник по иностранным флотам» М. Воениздат 1971 г.
• Коригодский Роберт Нисонович «Дальний поход (воспоминания военного переводчика)» 16 ноября 2018 г с сайта <http://www.pereplet.ru/text/korigodskiy15nov18.html>
• Котельников Владимир, Артемьев Анатолий «МИННО-ТОРПЕДНАЯ: АВИАЦИЯ ОСОБОГО РОДА» Журнал «Авиация и космонавтика» № 4 1996 г.
• «Краткая история 943-го Констанцского Краснознамённого морского ракетоносного авиационного полка, приемника 40-го авиационного полка пикирующих бомбардировщиков ВВС КЧФ.»
• Лобков Константин «”Щука” помнит походы…» «Красная звезда» 23 марта 2011 г.
• Лурье В.М. «Адмиралы и генералы Военно-морского флота СССР: 1946-1960»
• Масягин В.П., Якимов С.А. «Офицеры Балтийского Флота» Измайловский, 2003 г.
• «На островах Индонезии» 04.12.2017 г. «Северный рабочий» с сайта <http://nworker.ru/2017/12/04/14362.html>
• «Никита Хрущев. 1964: Стенограммы пленума ЦК КПСС и другие документы.» М.: МФД: Материк, 2007 г.
• Никольский А.Ф. «Польское судостроение - для ВМФ СССР» Журнал «Тайфун» № 51 2007 г.
• Норченко А. капитан 1 ранга в отставке «Dilarang merokok, или к вопросу о пожаровзрывобезопасности» Морская газета 12.04.2003 г.
• Павлов Александр «КРЕЙСЕР ДЛЯ ИНДОНЕЗИИ» с сайта <http://www.navy.ru/news/mp99.htm>
• Панченко Л.П. «Армия и модернизация общества: опыт Индонезии» "Наука", издательская фирма "Восточная Литература", 1994 г.
• Почтарев Андрей «Сражающийся “Вавилон”» Красная Звезда 26 апреля 2003 г.
• Резвушкин В.В. «Судостроительный завод “Восточная верфть”» Журнал «Тайфун» № 4 2002 г.
• «Россия (СССР) в локальных войнах и вооруженных конфликтах второй половины ХХ века» Москва, Кучково поле - Полиграфресурсы, 2000 г.
• Рязанцев В.И. «По речным дорогам войны. (От Сталинграда до Берлина»» Лениздат., 1994 г.
• Сытенко М.Д. «Послом в Индонезию, 1965 год» Журнал «Международная жизнь» № 10 1990 г.
• Тришанкова Юлия «С.И. Савченков отпраздновал юбилей! Поздравляем!» 19.10.2011 г. с сайта <http://www.mgimo.ru/news/university/document211968.phtml?ac=show&page=2&gallery=211919#gallery211919>
• Тулин К.А. контр-адмирал «Воспоминания командира 22-й дивизии морских десантных сил ТОФ» «Тайфун» № 47 2005 г.
• Чернобай Г. «Главный Свидетель» // Совершенно секретно. 1995 г. №11
• Чубшев Евгений Константинович капитан 1 ранга «Наши в Западном Ириане» Журнал «Воин России» № 4 1998 г.

· Данные из справочников «Jane's Fighting Ships» за разные годы.

• "6 Billion Rupiahs Required Annually; 360 Million Rupiahs Received"; Djakarta, Kompas, Indonesian, 9 October 1970
• «9 Soviet Warships To Indonesia Navy» April 15, 1964, The Des Moines Register from Des Moines, Iowa · Page 4
• Abraham Meyer Halpern «Policies Toward China. Views from Six Continents» 1965
• «AID AND TRADE ACTIVITIES OF COMMUNIST COUNTRIES IN LESS DEVELOPED AREAS OF THE FREE WORLD 1 JULY - 31 DECEMBER 1964» February 1, 1965, CIA-RDP92B01090R000400010019-3
• Anton Novik «The Soviet Skoryi Class» Warship International 1970 No 1
• «ANOTHER CRUISER FOR INDONESIA» The Canberra Times Tuesday 9 October 1962
• BY NKRI_JAYA «CATATAN ISENG MAHLUK HALUS JILID 8» 20 JANUARI 2015
• Dirgahayu Satkasel “Wira Ananta Rudhiro”“Jalesveva Jayamahe” 15 September 2014 с сайта <http://militerstory.blogspot.com/2014/09/55-tahun-satuan-kapal-selam-tni-al.html>
• «General's course» The Straits Times 3 January 1964
• «GUNBOAT DISASTER» Djakarta Domestic Indonesian 1200 GMT 4 Feb 71
• Harold Crouch «The Army and Politics in Indonesia»
• «IMPLEMENTATION OF THE SOVIET MILITARY AID PROGRAM» WEEKLY SUMMARY August 27, 1965, CIA-RDP79-00927A005000030001-5
• «Indon Navy ship stuck on a reef in S'pore Straits» The Straits Times, 14 December 1965, Page 24
• «INDONESIA WAS READY "FOR WAR"» The Canberra Times Friday 5 October 1962
• «INDONESIA TO GET ANOTHER CRUISER» The Straits Times, 5 October 1962, Page 3
• «Indonesia To Patrol N.G. Waters» The Canberra Times Monday 6 May 1963
• «Indonesian navy build-up» The Canberra Times Monday 31 August 1964
• «Indonesian Navy Gets Missiles From Russia» The Canberra Times Thursday 4 October 1962
• «Indonesia to get Soviet spare parts on credit» New Nation, 24 March 1971, Page 4
• «INDONESIAN WARSHIP CALLS AT MANILA» The Straits Times, 18 April 1964, Page 2
• «Indonesians sell 13 old navy ships» New Nation, 6 December 1971, Page 7
• «INLICHTINGENSAMENVATTING EN BEOORDELING TOESTAND MILITAIRE INLICHTINGEN» COMITÉ VEEENIGEE INLICHTINGENDIENSTEN NEDERLAND, B 69/81-63, s-Gravenïiage , 25 maart 1965
• John Roberts «Safeguarding the Nation: The Story of the Modern Royal Navy» 2009
• «Kisah Heroik Kapal Selam TNI AL Yang Mengejutkan Armada Perang Inggris» 23 Januari 2019
• Marco Pennings, Erwin van Dijkman «Indonesian Armed Forces» с сайта <https://www.scramble.nl/orbats/indonesia/summary>
• «Naval games» The Straits Times 24 April 1964
• «Navies of South-East Asia: A Comparative Study» 2013
• «No plans to buy Soviet spares» New Nation, 29 March 1971, Page 4
• «Possible Resumption Of Soviet Aid To Indonesia» October 1971 INTELLIGENCE MEMORANDUM CIA-RDP85T00875R001700020044-0
• «PROGRESS OF THE SOVIET MILITARY AID PROGRAM» WEEKLY SUMMARY November 5, 1965, CIA-RDP79-00927A005000130001-4
• RAY CROMIEY «Moscow in Big Pitch To Win Indonesians» Desert Sun, 11 February 1966
• «RECENT SOVIET ARMS SHIPMENTS» 26 September 1962
• «Red training for Jakarta sailors» The Straits Times 29 August 1961
• «Sedjarah perkembangan Angkatan Laut» Pusat Sedjarah ABRI, 1971
• «Russian AID FOR Navy» The Straits Times 15 April 1964
• «Sejarah: Inggris Pernah Berencana Serang Indonesia Secara Frontal» Juni 3, 2018 с сайта <https://militermeter.com/sejarah-inggris-pernah-berencana-serang-indonesia-secara-frontal/>
• «Siapa Laksamana R. E. Martadinata» Dinas Sejarah TNI-AL, 1977
• «SINO-SOVIET BLOC ECONOMIC ACTIVITIES IN UNDERDEVELOPED AREAS» December 30, 1963, CIA-RDP92B01090R000700020078-4
• «Soekarno's new cruiser» The Straits Times, 29 September 1962, Page 2
• «SOVIET AID TO INDONESIAN NAVY» AUG 20 1964
• «SOVIET POLICY IN INDONESIA SINCE 1965» DIRECTORATE OF INTELLIGENCE, WEEKLY REVIEW, 17 January 1969
• «Soviet Technical Aid for Indonesian Navy» Antara 16. 00 GMT 12. 12. 66
• «SURABAJA PORT FACILITIES INDONESIA» 8 December 1964 CIA-RDP80T01471R000100100005-6
• «THE PRESIDENT'S INTELLIGENCE CHECKLIST 25 JANUARY 1963»
• «USSR-Indonesia» THE PRESIDENT'S INTELLIGENCE CHECKLIST 7 NOVEMBER 1962
• С сайта <http://russianships.info/vspomog/t368.htm>
• С сайта <http://ivb.com.ua/zals/zal1953/biografii1953.htm>
• С сайта <http://xn--80abda0c7b.xn--p1ai/index.php?id=14210>
• С сайта <http://www.vendettaveterans.com/hmas-vendetta-the-indonesian-confrontation-1965-66/>
• С сайта <http://www.kpopov.ru/travel/avtovaz_sea_guns.htm>
• С сайта <http://forums.airbase.ru/2019/01/t81414_159--opoznavanie-sovetskikh-korablej-i-katerov-po-bortovym-nomera.1666.html>
• С сайта <https://poxoronka.ru/forum/indoneziya/67506-mogily-russkikh-moryakov-v-indonezii>

Розин Александр. 

На Главную.