Африканские эпизоды советского флота

Розин Александр.

Африканские эпизоды советского флота - Гвинея.

Гвинея являлась французской колонией. В 1957 г. она, как и остальные французские колонии, получили новые, особые права. Они могли избирать свои органы власти, что явилось естественной реакцией Парижа на подъём антиколониального движения. Действующая в стране Демократическая партия Гвинеи (ДПГ) в Ассамблее Гвинеи, которая была чем-то вроде парламента, получила 50 мест из 60. Секу Туре стал лидером правительства Гвинеи и сконцентрировал в своих руках большую власть. Под руководством Туре в стране сразу же начались реформы. В частности, были упразднены введённые французами кантоны и заодно - руководители этих кантонов из числа весьма продажной племенной знати. Реформы вызвали сопротивление со стороны оппонентов. В мае 1958 г. по столице прокатились волнения, во время которых погибло не менее 30 человек. Подавление выступлений положило начало длительной волне политической эмиграции из Гвинеи.

К началу 1958 г. ДПГ и Туре обладали практически полной властью в стране. Сложилась фантастическая ситуация, когда, оставаясь колонией, Французская Гвинея стала фактически независимым государством. При этом Франция не имела никаких поводов для открытого вмешательства. Гвинея оказалась настолько сложной страной, что Франция совершенно не желала вмешиваться в её дела - противное повлекло бы весьма тяжкие последствия, тем более, что. Туре и ДПГ проявляли удивительное дипломатическое чутьё. Они сумели захватить в стране полную власть и при этом не спровоцировали Францию на вооружённые выступления. Замечательная дипломатия гвинейских лидеров заслуживает самого пристального внимания: сколь бы незамысловатой ни казалось их политика, благодаря ей они добивались самых значительных успехов. Гвинейские лидеры зачастую избегали декларировать свои прямые цели и, напротив, могли заявлять нечто совершенно противоположное; они проводили самую радикальную националистическую политику, но при этом её результаты обнаруживались не сразу. 25 августа 1958 г. генерал де Голль посетил Конакри и имел долгую беседу с Туре, пытаясь склонить его и других гвинейских лидеров к сохранению лояльных отношений с Францией. Туре дал самый неопределённый ответ: пообещал сделать всё, что в его силах, и тому подобное.

Но уже 2 октября 1958 г. после победы на референдуме была провозглашена независимость Гвинейской Республики. Страну возглавил глава Демократической партии Гвинеи А. Секу Туре. Сразу после провозглашения независимости СССР установил с республикой дипломатические отношения и оказал ей всестороннюю помощь. В ноябре 1959 г. президент Секу Туре побывал в СССР. В 1959 г. по межправительственному соглашению СССР на льготных условиях предоставил Гвинее кредит в 31,5 млн. рублей. Франция отозвала из страны всех чиновников и специалистов, а Советский Союз послал своих специалистов. Начали с печатания новых денег. С 1960 г. в руководство экономикой были внесены плановые начала. В январе и феврале 1960 г. советское руководство выделило средства на обучение гвинейских военных специалистов. В 1960 г. Секу Туре вторично побывал в СССР. Гвинейцы в это время вновь обратились к СССР за помощью; они хотели построить аэродром, который мог бы принимать самые тяжёлые самолёты. СССР опять охотно послал специалистов и материалы. В ноябре 1960 г. было принято постановление о реконструкции аэродрома Конакри. С 1961 г. в советских военно-учебных заведениях начали готовить кадры для ВМС Гвинейской Республики.

Помощь шла в значительных количествах, порой больше чем надо было. Вот как описал свою первую поездку в Гвинею сотрудник внешней разведки КГБ СССР генерал-лейтенант в отставке Вадим Кирпиченко: «Ноябрь 1961 года. Гвинея. Первый, но не последний приезд в эту страну. Груды нашей ржавой техники повсеместно, в основном грузовых автомобилей. Здесь, как выяснилось слишком поздно, нет людей, которые могут их обслуживать Это нагромождение металла - достойный памятник нашей расточительности и бесхозяйственности. А грузовики все гонят и гонят в Гвинею. Возвращаясь из Канкана в Конакри, снова видим колонну наших машин, идущих навстречу. Ее сопровождают наши механики. Разговариваем. «Давно ли в пути?» - «Два дня». - «Так ведь от Конакри до этого места всего сто километров!» - «Выехали из Конакри рано утром в субботу, отъехали километров тридцать, остановились у одной деревни, откуда родом были несколько шоферов из нашей колонны, пришли их жены, друзья, знакомые, включили транзисторы, начались танцы. Так и протанцевали всю субботу и воскресенье, а теперь вот, слава Богу, снова тронулись в путь!»

В гвинейской глубинке работает уже много наших специалистов. Большой отряд геологов. Они ищут нефть, золото, сырье для цемента, бокситы. Наши инженеры проектируют строительство консервного завода, кожевенного комбината, крупной молочной фермы….

Есть в гвинейских деревнях и наши учителя - это студентки третьих курсов педагогических институтов. Они преподают различные предметы гвинейским школьникам. Школы чаще всего представляют собой навесы на столбах от солнца и тропических ливней. Не хватает электричества и продуктов питания. Девицы побойчее находят себе друзей из числа немногочисленных европейцев, ливанцев, а также африканцев, а некоторые, еще совсем мамины дочки, хранят верность своим друзьям, ох, в каком далеком Советском Союзе. Одна такая девчушка растрогала нас своим рассказом о том, как она «проходит» с гвинейскими школьниками тему «Русская зима по произведениям Чайковского». Так и стоит перед глазами эта сцена: загончик с навесом, примитивный проигрыватель с пластинками Чайковского и белокурая девочка, окруженная негритятами, рассказывает в страшной жаре при стопроцентной влажности о русской зиме.»

Кстати после выступлений учителей, развернулась в Гвинее компании против советского посла. В ноябре 1961 г. начались протесты учителей и разного рода интеллигентов, в которые, по заявлению гвинейских властей, был замешан посол СССР в Гвинее. Заговор подавили, посла выслали на родину, после чего в течение нескольких лет отношения с СССР оставались довольно прохладными. Этот раскрытый «просоветский заговор» скорей всего являлся выдумкой, в реальности послуживший лишь уловкой Туре для того, чтобы не попасть под чересчур жёсткое влияние СССР, который в то время всем предлагал следовать его курсом борьбы против Запада.

СССР несмотря ни на что продолжал сотрудничество. В марте 1962г. советское правительство распорядилось об оказании технического содействия Гвинее в строительстве ангара-мастерской для Ил-18 и Ил-14.

Но гвинейские власти начали очередное изменение своего курса. С конца 1961 г. в высказываниях некоторых западных политических деятелей и органов капиталистической прессы зазвучали новые ноты. Те, кто в прошлом предрекал неминуемый крах республики, стали писать, что гвинейский «режим» не так уж плох и что ему не хватает только нормализации отношений с Западом. Таким образом, империалистические страны не оставили своих намерений удержать Гвинею в системе мирового капиталистического хозяйства и использовать приёмы неоколониалистской политики для подчинения этого государства своему влиянию. В Конакри зачастили эмиссары американского, западногерманского правительства. Туре начал активную кооперацию с США и западными странами. В 1962 году он посетил США. Гвинея получила в 1962 г. американскую «помощь» в размере 16 млн. долл. Новые тенденции проявились и в позиции Франции, которая в 1963 г. заключила с правительством Секу Туре несколько соглашений: о культурном и техническом сотрудничестве, торговле и т. д.

Другим итогом сближения с США стал запрет со стороны Гвинеи в 1962 г. для использования СССР аэропорта Конакри, который служил промежуточной базой для переброски на Кубу во времена Карибского кризиса продуктов питания и прочих необходимых грузов. Правительство Секу Туре лишило нас возможности летать на Кубу через Гвинею и не дало разрешения садиться в его стране нашим самолётам, которые нуждались в заправке по пути за океан. Нам отказали, ссылаясь на то, что «по техническим условиям» советский самолёт не может быть принят на новом аэродроме, хотя технические характеристики аэродрома советские специалисты знали лучше, чем правительство Гвинеи.

Несмотря на подобную позицию гвинейского руководства техническое сотрудничество продолжалось. В мае 1963 г. в Гвинее побывала советская делегация, разговор шёл о новых поставках военной техники. К этому времени эйфория от первых обращений ряда африканских стран за помощью к СССР прошла, Хрущёв сам стал понимать, что многие руководители молодых государств Африки стремятся использовать нашу страну как дойную корову. В сентябре 1963 г. Н.С. Хрущёв на заседании Президиума ЦК возмущался настойчивыми требованиями президента Гвинеи Секу Туре экипировать полностью гвинейскую армию за счёт СССР. Вспоминая начало активной помощи Гвинее, Хрущёв говорил: «Тогда это была первая африканская республика, которая получила независимость, и мы повернулись к ней с таким радушием. Он (Туре) нисколько не оценил этого и по-хамски ведёт себя. Мы не будем ему мстить за это, но давайте и не выделять из группы других африканских стран. Сейчас же, если узнает Нкрума, скажет: «Дайте и мне то же, что вы даёте Гвинее». Не надо этого делать, товарищи». Тем не менее, 10 сентября 1963 г. правительство приняло постановление «О дополнительных безвозмездных поставках в 1963-1964 годах вооружения и военной техники в Гвинейскую Республику». Кстати, снабжение гвинейцев стало одним из «грехов», вошедших в 70 страничный доклад к пленуму ЦК (14 октября 1964 г.), на котором снимали Хрущёва с высоких постов. По этому поводу там говорилось: «В Гвинее СССР построил аэродром, консервный и лесопильный заводы, электростанцию, радиостанцию, политехнический институт и другие объекты. Поставил огромное количество машин и оборудования. А "друг" Хрущёва президент Секу Туре попросил нас из Гвинеи, и все наши огромные затраты пошли впустую».

Отношения Гвинеи с СССР при Президенте Секу Туре не стоит воспринимать как реальную попытку изменения курса страны на социалистический и построения в Гвинее коммунизма или любого другого идеального общества. Туре был не коммунистом, а националистом, проводившим обычную для Гвинеи политику балансирования между разными внешними силами. В данном случае СССР служил противовесом западным странам; вдобавок Гвинея периодически получала от СССР щедрые подарки за наиболее удачные декларации. В то же время характерно, что, по сравнению с другими африканскими странами, декларировавшими то же самое, Гвинея получала от СССР значительно более скромную помощь. Думается, не стоит переоценивать и надежды советского руководства на построение коммунизма в Западной Африке. Удастся построить там коммунизм или нет, сказать было сложно, но независимая ориентации правительства Туре представлялась в своё время достаточно ценной и сама по себе. Умеренная экономическая помощь Гвинее со стороны столь щедрого государства, как СССР, может быть объяснена и тем, что положение независимой Гвинеи оценивалось как достаточно прочное, и СССР старался по возможности не тратить лишних денег. Но, несмотря на понимание сути политики руководства Гвинеи и возникающие сложности, сотрудничество продолжалось. В 1964 г. военная делегация этой страны во главе с первым заместителем начальника Генерального штаба майором Диаби посетила Черноморский флот. Гостям были показаны 7-й учебный отряд (система подготовки младших специалистов флота), а также торпедный катер проекта 183. Гвинейцев по чертежу ознакомили с более современным советским торпедным катером проекта 201М.

В 1965 г. гвинейское руководство снова изменило курс на сближение с социалистическими странами. Тогда в Гвинее был раскрыт один из бесчисленных, но на этот раз самый реальный заговор против Туре, в котором Франция оказалась замешанной совершенно однозначно. Следы заговора вели в Кот д’Ивуар, соседнее марионеточное государство с явно профранцузскими ориентациями, и во Францию. Отношения снова оказались разорванными, а на территории Кот д’Ивуара при финансовой поддержке французов был сформирован Фронт национального освобождения Гвинеи, направленный на свержение Туре; часть руководителей Фронта жила во Франции. После этого отношения Гвинеи с Францией и её двумя лучшими друзьями-марионетками в Африке - Сенегалом и Кот д’Ивуаром - оказались надолго испорченными. Наличие общей границы с двумя последними гарантировало Гвинее постоянные неприятности внутри страны - продолжавшиеся заговоры и перманентную политическую оппозицию.

4 января 1967 г. советским правительством было принято постановление «О безвозмездной поставке в 1967-1968 годах вооружения, военно-технического имущества, средств связи и имущества общегражданского назначения по просьбе Правительства Гвинейской Республики».

В то время СССР содействовал стране и в развитии её промыслового флота. В мае 1966 г. в Конакри пришли первые четыре рыболовных сейнера. Это первые из 10 судов, которые СССР обещал поставить Гвинее, чтобы оказать содействие в налаживании рыболовного промысла. Помимо СССР в этой области помощь Гвинее оказывала Польша и ФРГ.

Именно из-за возникновения проблем с советскими рыболовными траулерами в Гане было осуществлено первое развёртывание советских боевых кораблей у африканских берегов. В ходе этого развёртывания 15-20 февраля 1969 г. Конакри с первым официальным визитом посетил отряд советских кораблей под командованием капитана 1 ранга В.В. Платонова в составе 2 БРК («Бойкий», «Неуловимый»), 1 подводной лодки пр.641 «Б-26»-«Ярославский комсомолец» и танкера. В Гвинею советские моряки прибыли в 10-ю годовщину её освобождения от колониального ига. За пять дней стоянки в Конакри североморцы побывали на предприятиях и в учебных заведениях столицы, познакомились с сельскохозяйственными районами страны. В свою очередь, сотни гвинейцев посетили «Ярославский комсомолец», ракетные корабли «Бойкий» и «Неуловимый». Сопровождавший отряд специальный корреспондент газеты «Красная звезда» капитан 2 ранга Н.Радченко писал: «Трудно переоценить тот вклад, который вносят в укрепление экономической независимости Гвинейской Республики Советский Союз и другие социалистические страны. И нам было приятно слышать слова признательности за эту помощь, как от государственных деятелей, так и от простых людей Гвинеи».

С 1961 г. на территории Гвинеи располагалась штаб-квартира Африканской партии независимости Гвинеи и островов Зеленого Мыса (ПАИГК) члены которой вели вооружённую борьбу с португальскими колонизаторами в соседней Португальской Гвинее (Гвинея-Бисау). В 1969 году на пост губернатора Португальской Гвинеи был назначен Антонио ди Спинола (Spínola), будущий лидер Португалии, который предпринимал отчаянные попытки переломить ситуацию в надежде выбить у повстанцев почву из-под ног.

22 ноября 1970 г. произошло событие, приведшее к тому, что советский флот десятилетие почти на постоянной основе базировался в Гвинее: объединённые силы противников ДПГ совершили дерзкое нападение на Конакри. Акция была организована Португалией, имевшей по соседству с Гвинеей колонию - Гвинею-Биссау; на территории последней действовал революционный фронт, поддерживаемый правительством Туре. Португалия, как нормальная западная страна, решила отомстить за вмешательство в дела своей колонии, а заодно разделаться с Туре. Набег был спланирован генералом Спинолой, мятежников готовили португальцы в Гвинее-Бисау. В июле 1970 г. гвинейское радио сообщило о готовящемся в Португальской Гвинее заговоре против Туре, а в сентябре в Лабе были задержаны наёмники, проводившие, видимо, разведку.

В ночь с 22 на 23 ноября 1970 г. группы наёмников из Португальской Гвинеи вторглись в Гвинею (в общей сложности 400 человек с 50 проводниками-гвинейцами) на двух десантных кораблях и 3 патрульных судах. В контингент входили ударные отряды ВМФ, группа особого назначения из морской пехоты, африканские отряды оппозиционеров. Все были облачены в форму гвинейской армии. Их задачей было расправиться с лидерами повстанцев, нанести ущерб обширно представленной в столице Гвинеи, Конакри, инфраструктуре ПАИГК, освободить военнопленных-португальцев и постараться поднять восстание против лидера Гвинеи Секу Туре. В высадке десанта участвовали по меньшей мере два корабля; они без огней подошли к побережью и лодками высадили десант.

Группы наёмников были брошены против военного лагеря Самори. Они напали на столичный аэродром. Удар был нанесён по резиденции президента. Нападение было внезапным, и сопротивление агрессору удалось организовать не сразу. В девять часов утра 23 ноября по радио выступил президент Ахмед Секу Туре. В полдень он снова обратился к народу. Тем временем в Конакри раздавалось оружие молодежи, рабочим и служащим. Именно вооружённые отряды трудящихся сначала остановили наёмников, а затем разгромили их. Бои продолжались несколько часов.

Первоначально агрессору удалось добиться некоторых тактических успехов. В частности, был захвачен военный лагерь Буаро, и находившиеся там португальские военнопленные - захваченные в боях патриотами Гвинеи-Бисау - переправлены на корабли. Но постепенно сопротивление нарастало. Наёмники не смогли проникнуть в военный лагерь Альфа Айя. После этого под натиском со стороны народных отрядов налётчики отступили на корабли.

В действиях агрессоров было заметно мало логики и организации. Высадившиеся разгромили летнюю виллу Секу Туре, проигнорировав дворец, где он в ту ночь ночевал; пытались взять штурмом базу ПАИГК в надежде извлечь оттуда лидера движения Кабрала, который в это время был в Европе; долго обстреливали старое здание радиостанции, которая задолго до того переехала на новое место; достигли аэропорта, но ничего против него не предприняли. Однако, видимо, в большой мере это объясняется вторичностью всех целей, кроме демонстрации силы и освобождения военнопленных-португальцев. Группа захвата оперативно освободила таковых и с ними отошла на корабли; на "свержение Секу Туре" остались всего 150 человек. Мероприятие это провалилось, всего в общей сложности нападавшие потеряли 50 убитыми, 100 взято в плен, погибло также около 200 гвинейцев. Вторжение повлекло очередные кадровые перемены в среде руководства и вооружённых сил Гвинеи. Политическая оппозиция была в очередной раз потеснена, и за рубежами Гвинеи оказалось дополнительное количество не вполне лояльно настроенных к текущему правительству лиц. Западная пресса расшумелась о зверских репрессиях в Гвинее. Как говорили, многих заподозренных в поддержке эмигрантов вешали на большом виадуке в черте города, трупы висели долго, пока дипломаты ряда посольств, в том числе и советского, не потребовали прекратить подобную практику. Насколько были обоснованны эти сведения, говорить сложно: продолжался период самой жёсткой идеологической борьбы, и пресса была переполнена фантазиями самого различного содержания. Гвинея оставалась врагом Запада, поэтому о ней говорили только плохое, хотя при этом продолжали инвестировать средства в её горнорудную промышленность. С уверенностью можно сказать, что после того как десант был уничтожен, французы, проживавшие в Конакри, были допрошены, и после этого некоторые из них высланы из страны, несколько иностранцев было арестовано по подозрению в подготовке заговора. Имели ли место зверства и репрессии, сказать невозможно. Свидетельства прессы в этом отношении крайне противоречивы и ненадёжны.

После того, как инцидент был исчерпан, президент Гвинейской республики Ахмед Секу Туре через советского посла в своей стране обратился с просьбой к советскому правительству об обеспечении постоянного присутствия военных кораблей СССР в Конакри. В начале 1971 г. было подписано соответствующее соглашение и в порту Конакри стали постоянно находиться отряды советских боевых кораблей, состоявшие из ЭМ или БПК, десантного корабля и танкера. Но при этом Секу Туре в 1971 г. отказал нашим военным в просьбе создать на острове Tamara у порта Конакри постоянную морскую базу.

После португальского набега на Конакри администрация Никсона также предложила Секу Туре свою помощь, но американцы хотели её оставить в тайне, чтобы не испортить отношения с португальцами. Белый дом и Государственный департамент фактически наложили запрет на передачу новостей о советской роли в Гвинее в интересах поддержания рабочих отношений и с Гвинеей и с Португалией. Только когда советский флот использовал Конакри для миссий разведки дальнего действия в ближневосточной войне 1973 г., информация о советской военной деятельности в Гвинее была обнародована Пентагоном.

Пока мне точно неизвестно, когда впервые в Гвинею были направлены советские боевые корабли для поддержки правящего режима. Вначале посылали то, что было под рукой в тот момент. Одним из первых весной 1971 г. из Средиземного моря в Гвинею пришёл БПК пр.61 «Образцовый» (к-2р. Н.В. Касперович). С марта 1971 г. он в составе отряда судов БФ (КР «Октябрьская революция», ЭМ «Спешный», «Настойчивый» и БПК пр.61 «Образцовый») под командованием контр-адмирала О.П. Грумбкова находился на БС в Средиземном море. Пока неизвестно, как долго он находился в Конакри, но корабли, с которыми он пришёл на БС, ушли из Средиземного моря на Балтику в июле 1971 г. После этого в Гвинею зашла плавмастерская «ПМ-40», которая выполняла межфлотский переход из Польши, где её построили, на ТОФ. Служивший на плавмастерской Валерий Романович Семёнов вспоминал: «По пути поступил приказ войти в порт зоны конфликта французской Гвинеи с португальской частью государства Гвинеей-Бисау; просто, когда гвинейцы обратились к СССР за помощью, рядом не оказалось других советских кораблей. Пустые ангары ПМ-40, предназначенные для ремонта двигателей, там приняли за хранилища, полные оружия. Моряки не стали развеивать этот миф, чтобы лишний раз продемонстрировать мощь государства-покровителя. Через полмесяца нас заменил авианосец (автор явно ошибается в типе сменившего их корабля) северного флота, после чего были полгода боевого дежурства». 13 сентября 1971 г. они, покинув гавань, пересекли экватор.

В сентябре 1971 г. в Конакри пришёл первый отряд советских боевых кораблей, непосредственно направленный в этот район. В его составе были эсминец пр.56А «Находчивый» (к-3р. А.Ф. Старовойтов), танкер с ЧФ, БДК пр.1171 «Донецкий шахтёр» (к-3р. К.А. Тулин) с батальоном морской пехоты (350 человек) на борту, с боевой техникой (20 танков Т-54 и 18 БТР-60П), и судно обеспечения с БФ. Командиром отряда был назначен командир 71-й бригады ДК БФ капитан 2 ранга Алексей Николаевич Панков. Контр-адмирал К.А. Тулин вспоминал: «Наш отряд встречал НШ гвинейских ВМС - молодой, симпатичный офицер. Военно-морское образование он получил у нас, окончив ВВМУ и ВМА, и оказался достаточно толковым и грамотным офицером. Он обратился к нам с просьбой о постоянном нахождении морских пехотинцев в Конакри. Получив одобрение вышестоящего начальства, мы пошли навстречу гвинейцам. Теперь каждое утро на берег сходил наш "десант" из полусотни человек. Морские пехотинцы (а иногда и корабельные матросы) были одеты в парадную форму (белая форменка, черные брюки) и оружия при себе не имели. В порту отряд делился на несколько групп и следовал по городу по заранее утверждённым маршрутам. Таким образом мы обозначали наше присутствие».

«Чтобы экипажи не застаивались в порту, отдельные корабли отряда на два-три дня выходили в море, где отрабатывали свои задачи. На «Донецком шахтёре» осуществлялись все действия по подготовке корабля к высадке десанта на необорудованное побережье (готовилась матчасть, проворачивались механизмы, проводилось открытие ворот и выпуск аппарели). Иногда БДК проводил стрельбы. Стреляли из РСЗО типа "Град", из 57-мм АУ. В море на воду (через кормовую аппарель корабля) выпускался на тросе плотик с мишенью, а морские пехотинцы вели по ней огонь из стрелкового оружия (автоматов и гранатомётов).

После окончания учений, как правило, корабли подходили к советским рыбакам, которые осуществляли лов неподалеку от района БП, и получали от них свежую рыбу (в благодарность за проделанную работу по ремонту). Хотя питание было очень хорошим и, но наличие свежей рыбы позволяло нам иметь в меню такое блюдо, как "шашлык из тунца"»

После окончания делового захода в Сьерра-Леоне в декабре «Донецкий шахтёр» на две недели вернулся в Конакри. В начале 1972 г. отряд вышел в море и недалеко от порта встретил отряд кораблей, следующий им на смену. Это были корабли Северного флота под руководством капитана 2 ранга Ростислава Дымова в составе БПК «Вице-адмирал Дрозд», эсминца «Скромный», подводной лодки и танкера, который в декабре 1971 г. вышел из Североморска. Отряд шёл для несения боевой службы в Индийском океане. 6 января 1972 г. отряд зашёл с деловым визитом в столицу Гвинеи - Конакри. Деловой визит продлился полмесяца. Там же моряки узнали об окончании войны между Индией и Пакистаном. БПК «Вице-адмирал Дрозд» находился в Конакри с 6 по 21 января, а эсминец «Скромный» - с 6 по 28 января. Командир отряда получил приказание следовать в Средиземное море, там 26 февраля 1972 г. был получен приказ о спасении терпящей бедствие в Бискайском заливе подводной лодки «К-19».

С 5 марта по 6 мая 1972 г. в Конакри находился эсминец «Бывалый». Там же был отряд морских десантников 61-го Киркенесского Краснознамённого отдельного полка морской пехоты Северного флота на БДК «Крымский комсомолец», выполнявший БС у берегов Гвинеи и Сенегала, с заходом в порты Конакри и Дакар (23-27.05.1972). Как вспоминал командир взвода роты плавающих танков лейтенант Анатолий Судников, ему в случае условного сигнала надлежало пройти танками по улицам Конакри и занять оборону у советского посольства. Слава богу, сделать этого не довелось, но техника и люди к выполнению этой задачи были готовы. «Поскольку иметь топографические карты было запрещено, приходилось изучать обстановку на местности, - продолжает рассказ Анатолий Павлович. - В выходные и праздничные дни надевали парадную форму, брали «значки с Лениным» (без этих подарков местная детвора не давала и шагу ступить) и выходили якобы гулять по городу. Как бы между прочим говорили, например: «Вася, если ты на танке этот поворот пропустишь, получишь в борт попадание снарядом. Запоминай!» Конечно, кое-какие схемы на листах ватмана офицеры чертили, и когда из Советского Союза прибывала смена, за припасённый блок сигарет можно было получить вполне приличную карту.

В июле-октябре 1972 г. БДК «Красная Пресня» и «Донецкий шахтёр» БФ (командир отряда капитан 1 ранга Д.К. Чулков, НШ 128-й бригады БФ) нёс БС в районе Западной Африки у побережья Гвинейской республики. На борту десантного корабля с 14 июня по 24 октября 1972 г. нёс боевую службу усиленный 2 батальон морской пехоты БФ. Командир десанта - гвардии подполковник Новосёлов Ю.С. С 31 сентября по 20 октября 1972 г. в Конакри был БПК «Смышлёный».

К 1972 г. советские моряки закончили оснащение гвинейских портов Конакри и Бенти навигационным оборудованием. Наша страна с давних пор имела в Гвинее свои интересы. В Гвинее были огромные залежи бокситовых руд, из которых получали алюминий. При этом республика не имела квалифицированных кадров для добычи и переработки руд, поэтому Советский Союз направил туда своих специалистов, которые начали сооружение бокситового комплекса в Киндиа. На 1974 г. советские вложения в этот глинозёмный проект составили 92 миллиона долларов. Необходимые для него грузы доставляли в Конакри на судах наших пароходств. Только в 1972 г. советские торговые суда выполнили 140 заходов в гвинейские порты. К этому времени советские специалисты закончили оснащение гвинейских портов Конакри и Бенти навигационным оборудованием. Неоднократно в порту бывали экипажи судов «Ковель», «Кохтла», «Сигулда», «Кярдла» Эстонского пароходства. Обслуживали линию корабли Азовского, Балтийского и Северного морского пароходства; так, балтийский теплоход «Клин» доставил весной 1972 г. в Гвинею четыре 120 тонных тепловоза.

Помимо этого в Конакри часто заходили советские рыболовные и торговые суда. Более того, можно сказать, что рыбаки постоянно базировались на гвинейскую столицу и использовали эти стоянки для отдыха, пополнения запасов, переработки и передачи улова. Моряки ВМФ часто оказывали помощь рыбакам: «Как известно, в тропических условиях подводная часть корпуса корабля очень быстро обрастает, забортные отверстия забиваются, и из-за этого некоторые устройства - например, холодильники, - начинают работать с перебоями. Наш отряд имел хорошо подготовленный отряд водолазов. Кроме того, подразделение морской пехоты располагало водолазами-диверсантами. Имелась и хорошая экипировка. Рыбаки обо всём этом знали и обращались к нам за помощью. Мы периодически отряжали к ним своих водолазов. Для них это была тренировка, у рыбаков матчасть без расходования валюты вводилась в строй, а в рационе моряков появлялась свежая рыба, которой рыбаки расплачивались за работу».

В феврале 1972 г. достигнута договорённость с гвинейским руководством о кратковременном (до 5-6 суток) пребывании самолётов Ту-95РЦ на аэродроме Конакри (для отдыха лётного состава и осмотра техники) с периодичностью два раза в месяц.

Новым шагом в организации боевой службы явилось комбинированное использование аэродромов Кубы и Гвинеи в 1973 г. С них одновременно вылетали навстречу две группы самолётов Ту-95РЦ. Следуя различными маршрутами, они одновременно вскрывали надводную обстановку на значительных по площади районах Атлантики. Главный штаб ВМФ высоко оценивал результаты этих полётов, считая, что они позволяют оценить характер и интенсивность судоходства в этой части океана. Ранее подобной возможности просто не существовало. Посещая авиабазу Гбессия 6 апреля 1974 г., где в это время находились экипажи самолётов Ту-95РЦ и Ан-12, министр Гвинейской республики Тумани Сангаре встретился с нашим личным составом. В коротком выступлении он сказал: «Я прибыл специально, чтобы поприветствовать советских лётчиков на свободной земле Гвинеи и от имени президента Республики, народа Гвинеи и его вооружённых сил поблагодарить за то, что в трудную минуту они всегда оказывают нужную помощь в борьбе за независимость».

Самого факта присутствия советских боевых кораблей хватало, чтобы остудить горячие головы, но когда однажды агенты португальской разведки попытались игнорировать этот факт, моряки делом доказали, что не зря находились здесь. С 10 ноября 1972 по 2 августа 1973 г. в Конакри нёс службу эсминец «Бывалый». Ему пришлось участвовать в необычной операции.

Как говорилось, в Гвинее базировались руководство и отряды движения ПАИГК. СССР активно их снабжал. В ноябре - декабре 1972 г. советская сторона по линии военно-морского флота передала вооружённым силам ПАИГК в Конакри три боевых катера проекта 199, построенных в Ленинграде на базе корпусов торпедных катеров проекта 183. Эти корабли водоизмещением 67т с четырьмя дизелями М-50-ф обладали скоростью до 35 уз, имели на вооружении две спаренные 25-мм артустановки и бомбосбрасыватели. Экипажи каждого катера состояли из 22 человек. Команды катеров были ещё слабо обучены. Подготовкой к передаче катеров и обучением экипажей занимались советские военные специалисты, которыми руководил советник по ВМФ в Гвинейской Республике капитан 1 ранга В.М.Жучков. По его просьбе моряки эсминца «Бывалый» Северного флота, находившегося с 10 ноября 1972 г. в Конакри, неоднократно оказывали помощь гвинейцам в обслуживании и ремонте техники на катерах. Но к январю 1973 г. португальская разведка (ПИДЕ) сумела достичь взаимопонимания с оппонентами лидера ПАИГК А. Кабрала в самом повстанческом движении, в том числе среди моряков на передаваемых катерах. 20 января 1973 г. в Конакри Амилкар Кабрал возвращался с приёма в польском посольстве. Около 23 часов он спокойно вместе с супругой Анной Марией вышел из машины, и тут его поджидали убийцы. Заговорщики попытались захватить А. Кабрала живым и связать его. А когда это не удалось, один из них выстрелил ему в голову. Убив лидера ПАИГК и захватив его супругу, предатели ворвались в дом Аристидеса Перейры, избили его и, связав руки и ноги жёсткой проволокой, бросили в кузов машины. Затем последовали налёты на дома Вашку Кабрала (однофамилиц А. Кабрала), Жозе Араужу и других руководителей ПАИГК. Все захваченные руководители ПАИГК были увезены в порт и брошены в трюмы тех самых советских катеров, поставленных для ПАИГК для «борьбы с португальскими колонизаторами». Команды боевых судов полностью поддерживали заговорщиков. Гвинейские власти, узнав об убийстве А. Кабрала и захвате других руководителей партии, действовали оперативно. В городе было объявлено военное положение, на улицы выведены усиленные военные патрули. Часть заговорщиков была схвачена, но те, кто успел добраться до порта, укрылись на боевых катерах. Поняв, что медлить более нельзя, «несостоявшийся адмирал» Иносенсиу Кани приказал экипажам выйти в море и взять курс на Бисау, чтобы сдать захваченных руководителей ПАИГК португальским властям. По радио условным сигналом Кани оповестил командование португальских колониальных войск в Бисау, и португальский губернатор генерал Антониу де Спинола тут же выслал им навстречу для поддержки португальский флот.

Президент Гвинеи Ахмед Секу Туре, узнав о том, что руководство ПАИГК захвачено и вывезено из страны на военных судах, немедленно обратился с просьбой о содействии к советскому послу А. Ратанову. Ратанов, не колеблясь, направил на стоявший в бухте Конакри эсминец Бывалый», которым командовал капитан 2 ранга Юрий Григорьевич Ильиных, своих представителей. Как это было прекрасно описано в статье журнала «Гангут» «Но Москва молчала...» Ю.А. Цвентух, В.Г. Лебедько: «В полночь с 20 на 21 января 1973 года на «Бывалый» внезапно прибыл командующий народной армии Гвинейской Республики Тумани Сангаре в сопровождении генерала Ф.В.Чичерина и капитана 1 ранга В.М. Жучкова. Они сообщили командиру эсминца, что около 23 ч, при возвращении домой после официального приёма в посольстве Польши, на одной из улиц города группа неизвестных лиц задержала А. Кабрала с женой и несколькими членами исполкома и ЦК ПАИГК. При задержании А. Кабрал был убит выстрелом в затылок, а остальных его спутников преступники схватили и переправили на катера, которые ушли из Конакри в Португальскую Гвинею, в город Бисау, где находилась резиденция португальского генерал-губернатора.

От имени президента Ахмеда Секу Туре и советского посла А.П. Ратанова прибывшие на эсминец офицеры просили командира выйти в море, задержать преступников, а при попытке сопротивления - уничтожить.

В трудном положении оказался Юрий Григорьевич Ильиных. С одной стороны, он не имел права выйти в море без разрешения своего командования в Москве, а тем более применять оружие в ситуации, не соответствующей задачам боевой службы, а с другой стороны, обстановка сложилась такая, что никто, кроме него, не мог решить эту задачу в кратчайший срок. В распоряжении командира эсминца были буквально 3-4 ч, так как ушедшие катера могли дойти до Бисау в течение 6 ч, а эсминец не мог вторгаться в официальные португальские территориальные воды. Не могли решить эту задачу и имевшиеся у Гвинейской Республики боевые катера. Часть их была не в строю, а другим требовалось время на сбор экипажей в ночном Конакри и подготовку к выходу в море.

В этой обстановке, взяв на себя огромную ответственность, Юрий Григорьевич Ильиных принял решение выйти в море. На «Бывалом» была объявлена боевая тревога. Командир собрал офицеров, объяснил им суть происходившего и приказал готовить корабль к выходу. Присутствующий при этом советник посольства (представитель КГБ) сказал командиру: «Юра, ты влез не в своё дело. Могут голову снять». Но решение командира было непреклонным.

Пока корабль готовился к выходу, Юрий Григорьевич составил донесение в Главный штаб ВМФ, в котором сообщил об убийстве А. Кабрала и доложил своё решение выйти в море для поимки группы преступников. Эта телеграмма была немедленно передана адресату и, как оказалось, она стала первой информацией, полученной советским руководством, о событиях, происходящих в Конакри.

На борт эсминца был принят взвод вооружённых гвинейских солдат с офицером во главе, и в 0 ч 50 мин корабль вышел в море.

В связи с внезапностью и неординарностью ситуации, в которой оказался «Бывалый», командир составил ещё несколько уточняющих донесений и послал их в Главный штаб ВМФ. Но Москва молчала.

Можно представить себе состояние командира корабля, оказавшегося без связи с центром и решившего взять всю ответственность на себя. Однако вскоре от оперативного дежурного ВМФ из Москвы была получена телеграмма: «Командиру эсминца "Бывалый". Использование оружия только с разрешения Главнокомандующего ВМФ». И всё. Затем по условиям распространения радиоволн непосредственная связь с Москвой прервалась. Оставалась связь через зональный узел связи в Сомали, который без задержки ретранслировал все донесения командира эсминца на Москву, но Москва молчала...

Корабль с полностью изготовленными к стрельбе артустановками на скорости 18 узлов шёл вдоль низменных берегов Гвинеи. В 3 ч ночи (по Москве - 5 ч утра) начальник радиотехнической службы капитан-лейтенант В.Г. Малешин доложил, что радиолокационной станцией «Дон» на дистанции 220 кб обнаружены две неподвижные цели. Около 5 ч утра, когда начало светать, корабль вышел с этими целями на визуальный контакт. Как оказалось, это были те самые два катера из трёх, ушедших с преступниками из Конакри. На одном из катеров пытались поднять якорь, второй же покорно ожидал своей участи. Командир направил эсминец к первому из катеров и подошёл к нему вплотную. На катер забросили швартовы и подтянули его к борту. Второму катеру, под угрозой применения оружия, командир приказал самому подойти к борту, что тот беспрекословно выполнил. Как выяснилось, из-за плохой подготовленности команд на катерах вышло полностью из строя всё навигационное и радиолокационное вооружение, в результате чего они вынуждены были стать на якоря и дожидаться рассвета.

На ошвартованные к борту эсминца катера тут же высадились гвинейские солдаты, разоружили команды и заставили их перейти на «Бывалый». Всё это было проделано за 30-40 мин без единого выстрела. Затем на каждый катер были посажены офицер, матрос-рулевой из экипажа эсминца и гвинейский солдат. Катера были взяты на буксир, и корабль направился в Конакри.

К этому времени восстановилась непосредственная связь с Москвой. На все донесения были получены квитанции и подтверждения о вручении их должностным лицам Главного штаба ВМФ. Но они опять молчали, и лишь дежурный по связи ВМФ передал, что все связисты понимают ответственность момента, переживают за экипаж «Бывалого» и надеются, что всё завершится благополучно.

В 15 ч 21 января «Бывалый» прибыл на рейд Конакри и передал катера и их команды гвинейским властям. Встречавшие на причале, узнав, что оружие не применялось, сразу повеселели и поздравили командира с успешным выполнением задачи.

В это же время гвинейскими моряками был найден третий катер, который также потерял ориентировку и в темноте вылез на отмель в береговых камышах. На катере были обнаружены подвергнутые зверским истязаниям жена А. Кабрала и некоторые из захваченных члены ЦК ПАИГК, в том числе заместитель генерального секретаря ПАИГК Аристид Перейра.

В этот же день в 17 ч на связь вышел начальник Главного штаба ВМФ адмирал флота Н.Д. Сергеев, который потребовал вновь доложить о действиях эсминца. И ещё двое суток он запрашивал различные уточнения по часам и минутам.

Как рассказывал впоследствии сам командир, целые «романы» донесений были тогда переданы в Москву. Но ещё до того, как их в Москве прочитали, в день возвращения эсминца в Конакри Юрий Григорьевич Ильиных за самовольство был снят с должности. Что ни говори, а это делать у нас умели быстро и оперативно. Но в Гвинейской Республике нашлись люди, которые оценивали действия командира «Бывалого» иначе. Генерал Ф.В. Чичерин доносил в Москву: «Выполнение поставленной задачи капитаном 2 ранга Ильиных Ю.Г. оцениваются президентом Секу Туре как большая победа над наёмниками империализма. Секу Туре через советское правительство возбуждает ходатайство о поощрении тов. Ильиных Ю.Г. Капитан 2 ранга Ильиных Ю.Г. выполнил задачу блестяще, с большим политическим эффектом и тактом. Волевые и решительные качества тов. Ильиных Ю.Г. и его экипажа высоко оцениваются советским послом А.П.Ратановым и аппаратом советников, за что они достойны заслуженного поощрения».

Наверное, такая оценка и заступничество на слишком больших верхах несколько остудили горячие головы в Министерстве обороны и в Главном штабе ВМФ, и 22 января 1973 года Юрий Григорьевич, так и не сдав дела, (да и сдавать их в Африке было просто некому), продолжил свою службу в качестве командира «Бывалого».

В этот же день командующий Северным флотом адмирал Г.М. Егоров прислал телеграмму, в которой капитану 2 ранга Ю.Г. Ильиных была объявлена благодарность за смелые и решительные действия на боевой службе.».

Португальский набег поставил перед руководством страны вопрос о создании собственного флота. Помощь пришла из СССР и Китая. Советским Союзом были переданы:

ТКА пр.183 - 4 единицы в 1971-1972 г.

Патрульный катер пр.368 - 3 единицы в 1972-1973 г.

ДК пр.1785 - 3 единиц в 07.1974 г.

Кроме того, как пограничные сторожевые корабли в состав флота вошли 3 единицы проекта 199 из тех, что ранее планировалось передать движению ПАГИК: 2 единицы в 11-12.1972 г., 1 единица - 21.01.1973 г.

От китайцев Гвинея получила шесть патрульных катеров типа «Шанхай 2»: в 1973 г. - 2 единицы, в 1974 г. - 2 и в 1976 г. - 2 единицы. Они получили номера № 733 - 738.

12 июня - 10 октября 1973 г. военное присутствие в Гвинее осуществлял эсминец «Скромный».

С 22 сентября 1973 г. по 24 января 1974 г. усиленный 2 батальон морской пехоты БФ нёс боевую службу в Атлантическом океане в районе Гвинейской республики. Командир десанта - гвардии подполковник Баранов. 10 октября 1973 г. ДЕСО вошёл в порт Конакри. В 1973-1974 г. ЭМ «Светлый» БФ (к-3р. О.В. Третьяков) во время 6 месячной БС заходил только в Конакри. Главной задачей была охрана советского рыболовства у побережья Западной Сахары, Марокко. Кроме того, решались задачи слежения за боевыми кораблями вероятного противника, охраны посольства и наших граждан, интересов страны, а также демонстрации советского военно-морского флага.

К 1974 г. в Гвинее находилось приблизительно 110 советских военных советников. По американским данным, с 1960 г. было поставлено вооружений на 48 миллионов долларов.

С 17 июня по 27 октября 1974 г. 2 батальон морской пехоты БФ (без 5 роты морской пехоты), усиленный ротой плавающих танков, взводом ЗСУ и инженерно-сапёрным взводом, выполнял задачи боевой службы в Атлантическом океане в районе Гвинейского залива, с заходом в порт Конакри. Командир десанта - гвардии майор Ерошевский Е.В., зам. по политчасти - гвардии старший лейтенант Зимин И.Н., начальник штаба - гвардии капитан Родыгин В.И.

В ноябре 1974 г. в Конакри находились 2 БДК - «Крымский комсомолец» и «Воронежский комсомолец» (командир Г.А.Шелпаков) и танкер «Сумы». Они находились на боевом дежурстве в связи с неспокойной обстановкой в государстве Мали. 15 ноября 1974 г. в Конакри на сутки с деловым визитом зашёл отряд кораблей под командованием капитана 1 ранга Л.Е. Двиденко в составе КР ПЛО «Ленинград», БПК «Скорый» и танкера «Борис Чиликин». Они забрали больного морского пехотинца с «Крымского комсомольца».

С 14 декабря 1974 г. по 28 мая 1975 г. 2 батальон морской пехоты БФ, усиленный ротой плавающих танков и ЗРВ, на БДК «БДК-104» выполнял задачи боевой службы в Атлантическом океане, в районе Гвинейского залива с заходом в порт Конакри. Командир десанта - гвардии майор Малышев М.В., зам. командира по политчасти - гвардии старший лейтенант Зимин И.Н., начальник штаба - гвардии капитан Родыгин В.И.

В апреле 1975 г. корабли, находящиеся в Конакри, приняли участие в военно-морских маневрах «Океан-75». По замыслу учения зональное командование, находясь на плавбазе в районе Гвинеи и получая информацию от сил разведки о движении конвоев вдоль западного побережья Африки, должно было организовать нарушение перевозок, используя выделенные в его подчинение силы. Операцию возглавил начальник штаба 1 флотилии ПЛ СФ контр-адмирал Р.А. Голосов. Походный штаб прибыл 12 апреля 1975 г. на рейд Конакри на борту плавбазы «ПБ-82» из Средиземного моря. На рейде находились танкер «Красноводск», у борта которого был ошвартован «БДК-104», и танкер «Ельня». Для ведения разведки конвоев в океане с Северного флота в Конакри прилетела авиагруппа из двух самолётов ТУ-95РЦ и самолёта обеспечения Ан-12. 14 апреля учения начались. Походный штаб руководил действиями 3 подводных лодок пр.641 «Б-46», «Б-95» и «Б-825» против конвоя, используя данные авиации. 19 апреля, успешно выполнив атаки, субмарины отправились в Средиземное море. Основной задачей плавбазы в ходе учения являлось обеспечение связи со всеми штабами, подводными лодками и самолётами. Связисты работали на отлично и задачу выполнили. Кроме того, в один из дней плавбаза обеспечивала подъём практической торпеды, которой стрелял гвинейский торпедный катер. Как сказали штабистам, это была первая торпеда, выпущенная гвинейским флотом. Готовили её советские специалисты. Пару дней водолазы плавбазы работали по очистке винта кубинского траулера от намотавшихся сетей. 24 апреля «ПБ-82» и танкер «Ельня» отправились в Средиземное море.

К этому времени количество портов и стран в этом регионе, куда был разрешён заход нашим кораблям, существенно расширился. С 9 сентября 1975 г. по 9 апреля 1976 г. 1 батальон морской пехоты БФ (без 2 роты) со средствами усиления на борту БДК «Крымский комсомолец» выполнял задачи боевой службы в районах Западной Африки, с заходами в порты Лагос, Конакри, Луанда, Пуэнт-Нуар. Командир десанта - гвардии капитан Домненко А.Ф., начальник штаба - гвардии капитан Волк Н.Н., зам. командира по политчасти - гвардии капитан Жмуриков В.В.

Пусть не часто, но время от времени руководство Гвинеи давало понять советской стороне, что им интересны контакты и с другими странами. В 1975 году Гвинея восстановила дипломатические отношения с Францией, и в январе 1976 года в Конакри вновь появился французский посол. Две страны подписали несколько договоров достаточно неопределённого содержания. 27 августа 1977 г. в Конакри состоялась мощная демонстрация женщин, протестовавших против введения правительством слишком жёсткого контроля над торговлей, в особенности мелкой. Демонстрацию было приказано разогнать, но это не было сделано. Последовал приказ стрелять, но солдаты отказались выполнить и его. После завершения волнений и следствия 13 военнослужащих были приговорены трибуналом к смертной казни за невыполнение приказа. Тем не менее, Туре ослабил давление на население. Мелкая торговля стала практически стихийной, чего, собственно, народ и добивался. Что касается других поводов, то, если население и имело по ним собственное мнение, отличное от такового текущих властей, оно либо помалкивало, либо предпочитало не настаивать на имеющихся разногласиях. С 1958 по 1978 годы демонстрация женщин в Конакри является единственным описанным реальным народным выступлением, а не направленной против власти Туре и ДПГ политической акцией небольшой группы, поддерживаемой извне. После столь необычного события политика Туре претерпела некоторые изменения. Он не хотел ссориться со своим народом и, хотя держал его в жёстких пределах, прислушивался к его мнению.

1-2 ноября 1977г. Конакри посетил эсминец ВМС США «DAVIS» DD 937.

Однако СССР оставался важным партнёром для Гвинеи, тем более, что это было взаимовыгодно. Об интенсивности деятельности советского флота в этом регионе свидетельствуют такой факт - в период с 1970 г. по 1977 г. только в гвинейские порты советские корабли заходили 98 раз. В период 1961-1977 гг. в Потийском учебном центре ВМФ СССР было подготовлено 122 гвинейских специалиста для торпедных и патрульных катеров. В 1978 г. там же заканчивали обучение шесть специалистов по ремонту вооружений для ВМС Гвинеи.

В конце семидесятых годов в Гвинею прилетел с визитом Главнокомандующий ВМФ СССР Адмирал Флота Советского Союза С.Г. Горшков. Сопровождали его контр-адмиралы В. Козлов и Ю. Власов от ГИУГКЭС, полковник В. Патлатов из 10 ГУ Генштаба, полковники Б.Садаков и В. Малыгин (врач) от Тыла ВМФ, адъютант и сотрудник МИДа Б. Макашов. Прилетели на самолёте. Встречал рейс министр обороны А. Куруме, командующий гвинейскими ВМС капитан С. Ламин, получивший у нас военное образование, совпосол Л. Мусатов, бывший второй секретарь Ульяновского горкома, личность довольно одиозная, к тому же большой любитель крепких напитков (позднее его сняли с дипломатической должности). Среди других встречающих был командир советского отряда кораблей контр-адмирал И. Вериникин. Участник этой делегации контр-адмирал В. Козлов вспоминал: «Местная столица и отведенная нам резиденция оставили неприятное впечатление по порядку и санитарным условиям. Грязные улицы, заполненные голопузыми негритятами, галдящие толпы взрослых негров, что-то продающих и покупающих.

В Конакри внушительный дворец дружбы, построенный китайцами в дар гвинейскому народу, а от Саудовской Аравии - грандиозная мечеть, якобы вторая по великолепию после Мекки. Этот дар подкреплял политическое и религиозное влияние некоторых стран на обнищавший народ и богатеющую правящую верхушку.

Размещались в гостинице, где в номере бегали небольшие ящерицы (типа варанов), пожирающие гнусов и каких-то непривычных насекомых. Впервые приходилось в постель ложиться с предварительным осмотром и перетряхиванием простыней. Не совсем опрятная полная негритянка кормила нас в основном рисом сомнительного вкуса. Представитель МИДа порекомендовал для дезинфекции чаще потреблять шотландское виски. В программе визита предусматривалось знакомство с местной воинской частью. Мы посетили военный лагерь, где сосредоточена масса всякого вооружения, начиная с танков, большинство в запущенном состоянии. Здесь же учебные классы, оборудованные с нашей помощью. Группа военных специалистов помогает гвинейцам морским и сухопутным разобраться в поставленном вооружении, военной технике, включая флотские катера.

Перед построенным войском, включающим «свирепых» коммандос, выступил местный министр народной обороны, несколько слов сказал и главком.

Запомнилась встреча и полуторачасовая беседа С.Г. Горшкова с президентом Гвинейской республики Секу Туре - апологетом африканской революции, о значении которой он долго «вещал». Заметил, что в своё время встречался с Н. Хрущёвым, который, по его мнению, «в Африке не мог отличить камня от банана».

Как арабские, так и африканские вожди разных мастей и окрасок любят перемежать свои речи и монологи особыми поговорками и пословицами. Вроде: «Главное, не спутать друзей с попутчиками» или «Даже зубы могут спорить с языком», «Ноги тянут туда, куда велит сердце». Говорил он долго, грозил империализму, не забыл поблагодарить за помощь Советский Союз в его праведной борьбе. Однако высказал критику о недостаточных масштабах нашей помощи, забыв при этом, что часть её в Гвинею, как и в большинство слаборазвитых стран с революционным настроем, шла на безвозмездной основе, а в то посещение Гвинеи главком подписал два соглашения на поставку военно-морской техники.

Чуть не закончился визит к президенту «ляпом» по вине адъютанта. Беседа подходила к концу и по заведенному порядку главком обернулся в мою сторону, ожидая, что я передам ему предназначенный хозяину презент - морской кортик. Однако за дверью кабинета я не обнаружил адъютанта Кошкина с подарочным пакетом. Он долго добирался до президентского дворца, находясь вместе с главным военным советником генерал-майором Злобиным в машине, водитель которой «заплутал» по дороге. Раздосадованный, я возвратился в кабинет, Сергей Георгиевич уже глянул в мою сторону строго, как вскоре появился запыхавшийся капитан 3 ранга с кортиком.

Первая часть встречи завершилась благополучно, продолжение последовало на званом президентском обеде.

Хозяин оказался вегетарианцем, а большинство его приближённых по мусульманскому обычаю не употребляли алкогольных напитков. После такого скучного обеда был дан для гостей трёхчасовой довольно утомительный концерт с непривычным афропением и темпераментными танцами под громкое сопровождение тамтамов. Тема концерта - «Пробуждение африканского народа к революции». Надо заметить, что в Гвинее, как и в других странах Африки, настоящего «пробуждения» так и не получилось. В большинстве заканчивалось кровопролитием в борьбе за власть разных кланов и группировок. Так и в Конакри вскоре при загадочных обстоятельствах скончался Секу-Туре, за этим последовал военный переворот».

В конце 70-х годов было принято решение дополнительно передать корабли гвинейским ВМС. Три торпедных катера пр.206: 1 единица в декабре 1978 г., 1 единица в январе 1979 г., 1 единица в декабре 1979 г. Они были переоборудованы в патрульные катера, с них сняли торпедные аппараты. Тогда же гвинейцы получили и флагманский корабль своего флота «СКР-91» пр.264А. Корабли данного проекта строились как МТЩ, но вследствие возросших требований к кораблям ПМО, которым они не отвечали, было принято решение переклассифицировать их в СКР. «СКР-91» входил с состав дивизиона бригады противолодочных кораблей 23-й дивизии СФ и базировался на порт Владимир. В 1977 г. корабль направили в ремонт на СРЗ-7 (Таллин). Во время ремонта, окончившегося осенью 1978 г., экипажу сообщили, что корабль передается ВМС Гвинеи. В мае 1979 г. СКР под командованием капитана 3 ранга Виктора Николаевича Чекмарёва ушёл в Африку. Переход продолжался с 3 по 25 мая, когда СКР прибыл на рейд Конакри. Во время перехода бортового номера корабль не нёс. Окончательная передача «СКР-91» ВМС Гвинеи произошла 7 июля 1979 г. Первоначально СКР получил наименование «Simbon», но его не утвердили, поэтому во время официального подъёма гвинейского военно-морского флага на борту корабля уже красовалось новое имя - «Lamine Saoji Kaba» и новый бортовой номер - F-79. СКР передавался в Конакри в торжественной обстановке, с построением экипажей, на церемонии присутствовал чрезвычайный и полномочный посол СССР в Гвинее, ряд дипломатов. И для Гвинеи это было значительное событие, которое освещалось в средствах массовой информации. После отправки в СССР личного состава срочной службы остались командир корабля, его помощник, штурман, механик, командир БЧ-2-3, мичманы: электрики, моторист, старшина РТС, боцман. Большинство из них находились в Гвинее до конца работы инструкторского экипажа (примерно до июня 1980 г.). По окончании обучения большая часть инструкторов и советских специалистов убыли в Союз. Гвинейская сторона попросила оставить для продолжения обучения и оказания помощи в дальнейшей эксплуатации четырёх специалистов: командира корабля, механика, командира БЧ-2-3 и мичмана моториста-электрика. Эти четверо были оставлены и выполняли эти обязанности до июня 1981 г. (в сумме срок их пребывания в Гвинее составил 2 года).

Несколько слов о качестве нашего корабля. Наша техника очень вынослива, готова работать в различных климатических и погодных условиях, т.е. особых нареканий на работу техники не было. Случались выходы из строя матчасти, однако для того советники там и находились, чтобы оказывать помощь в приведении её в нормальный эксплуатационный режим. Конечно, гвинейцам было довольно сложно осваивать такой большой, по их понятиям, корабль, более того - он являлся самым крупным не только в гвинейском флоте, но и, пожалуй, во всей Западной Африке, от Марокко до ЮАР. Только ЮАР и Нигерия располагали более крупными боевыми единицами.

Может быть, столь крупный корабль им был и не нужен, поскольку решать приходилось лишь патрульные задачи, а для этого достаточно иметь патрульные катера - более скоростные и маневренные. А такой корабль как наш, в основном, предназначен для решения задач не самостоятельно, а в составе соединения, которое образовать гвинейцы, естественно, не могли, так как, кроме СКР, ВМС имели лишь несколько патрульных катеров, в том числе китайской постройки, несколько малых десантных барж. Экипаж был пёстрым. Одни схватывали всё буквально на лету и с желанием обучались, с желанием эксплуатировали матчасть и ухаживали за кораблём. Другие, наоборот; служили "из-под палки". Общение происходило вначале через переводчика. Но практически все гвинейские офицеры знали русский язык, т.к. учились у нас. Старшины (ок. 60%) тоже проходили обучение в СССР, и лишь младшее звено (матросы) почти не знало русского языка (10-15%). Для общения с ними использовались переводчики.

Пока на корабле находились советские специалисты, он выполнял различные задачи, причём учебный процесс строился по нашим учебным программам. Они копировали нашу организацию, тем более что и командные кадры флота, и среднее, и младшее звено, в основном, проходило обучение у нас (в Риге и Поти), а командный состав ВМС Гвинеи и собственно СКР окончил наше Бакинское ВВМУ. Практически они обучались по нашим методикам, схемам организации подготовки экипажей, поэтому особых затруднений не было. Оставшиеся оказывали им помощь в обучении личного состава, выполнении учебно-боевых задач и содержании корабля. Неоднократно выходили в море, решали различные задачи, в т.ч. по охране и обороне, поддержанию суверенитета Гвинейской республики, когда возник небольшой конфликт с государством Гвинея-Бисау и островами Зеленого мыса (из-за обнаруженных на спорных территориях морского шельфа нефтяных месторождений). К счастью, этот конфликт не вылился в войну и, в общем-то, оказалось достаточно одного выхода нашего "грозного" боевого корабля, который, вращая своими АУ, доказал, что мощность гвинейского флота гораздо выше, нежели флоты соседних государств. Дальнейшие вопросы решали дипломаты, конфликт был прекращён, и больше нам не приходилось участвовать в подобных операциях. Ещё мы несли патрульную службу, проверяя наличие лицензий у рыболовных судов, производивших лов рыбы в экономической зоне. Суда, не имевшие лицензии или нарушавшие правила лова, квоты, направлялись или конвоировались в Конакри. Случаев взаимодействия с нашим флотом не было, лишь несколько раз корабль выполнял роль танкера, передавая воду нашим кораблям, находившимся на боевой службе, во время их стояки на внешнем рейде Конакри. В частности, снабжали водой БПК «3оркий».

К этому времени Гвинея снова стала налаживать отношения с Кот д’Ивуаром и Сенегалом. Договоры об очередном восстановлении дипломатических отношений были подписаны с обеими странами в 1978 году. Туре лично посетил эти страны с визитом, чего прежде никогда не бывало. Он также совершил турне по Африке и встретился со многими президентами, в основном, мусульманских стран. В 1978 году Гвинею посетил Президент Франции Жискар Д’Эстен, в следующем, 1979 году Туре побывал с официальными визитами в США и ФРГ. Дипломатические отношения расцветали, но отнюдь не в ущерб независимости Гвинеи, которая по-прежнему оставалась единственным приоритетом всей политики, и никакие экономические стимулы или посулы колоссальных инвестиций не могли увести Туре в сторону от его обычного курса. В 1979 году по личному приказанию Туре были освобождены все политические заключённые, и он предложил заинтересованным сторонам лично проинспектировать места заключения Гвинеи на предмет соблюдения прав человека и т.п. Политических заключённых в Гвинее не стало, но однопартийная система по-прежнему сохранялась, и партия продолжала определять политику в отношении всех более или менее существенных вопросов. Уличная торговля перешла в руки народа, и народ более против властей не выступал.

В октябре 1979 - июне 1980 г. БРК «Прозорливый» БФ (к-3р. Лякин В.Ф.) нёс 9-месячную БС. Сначала сразу пришли в Конакри, где находился БПК «Зоркий», приняли у него дела, после чего «Зоркий» ушёл на СФ, а БРК больше месяца стоял у причала. Потом перешли в Луанду (Ангола), базировались там (01.11.-31.12.1979 г.), после вернулись в Гвинею. Зашли с визитом на о-ва Зеленого мыса, были в Бенине. Переходы совершали либо в одиночку, либо с другими советскими кораблями, например с МТЩ пр.266М.

После таких перемен необходимость в базировании советских кораблей в Гвинее для гвинейского руководства отпала и в 1980 г. оно было завершено распоряжением Секу Туре. Отношения продолжились на коммерческой основе, как и со многими странами, куда совершали деловые заходы наши боевые корабли.

С постановкой флоту задачи по охране советских рыболовных судов в рыбного промысла в Центральной Атлантике в 1980 г. возникла проблема обеспечения кораблей охранения горючим и предоставления экипажам межпоходового отдыха, т.к. в основном эту задачу решали МТЩ пр.266 с ограниченной автономностью. Проблема была решена: обеспечение кораблей и самолётов морской авиации горючим (а также отдых экипажей) было возложено на склад горючего Белорусского ВО, дислоцированного в порту Конакри (Гвинея). Причём корабельное и авиатопливо доставлялось тылом СФ ежегодно из расчёта содержания запасов дизельного топлива 1500 т и авиакеросина 800 т. Корабли ежемесячно заходили в Конакри на 10 суток. Помимо обеспечения кораблей, непосредственно в Конакри с берегового склада заливались танкеры флота (или арендованные) для подачи корабельного топлива силам БС в море. Так, МТЩ «Наводчик» ЧФ с 23.08.1981 выполнял задачи по охране рыболовства в Атлантическом океане и с 25 по 29.11.1981 выполнил деловой заход в п. Конакри.

Когда в 1982 г. в районе Фолклендских островов происходили боевые действия между Великобританией и Аргентиной, командование ВМФ неоднократно изъявляло желание послать для наблюдения за обстановкой самолёты Ту-95РЦ, но конкретного решения не приняли из-за опасения атак по недоразумению либо преднамеренных. Поэтому базировавшиеся на аэродром Конакри самолёты дальней разведки Ту-95РЦ вели наблюдение за боевыми действиями в районе архипелага с очень дальнего расстояния.

18 июня 1983 г. в ходе выполнения боевой службы БПК «Адмирал Нахимов» пришёл в Конакри. Стояли на рейде две недели, на берег не сходили.

24 марта 1984 г. умер Секу Туре. Он стоял у власти в Гвинее более 26 лет и на протяжении всей жизни проводил только одну политику, направленную на полную независимость своей страны от кого бы то ни было. 30 марта 1984 года состоялись его похороны, а 3 апреля в стране произошёл переворот и к власти пришли военные, как они объявили - для того, чтобы повести Гвинею к демократии. Понимать это было можно, как угодно. Все прежние лидеры были отстранены от власти; ДПГ оказалась первой в списке запрещённых партий и после этого неожиданно «испарилась». Режим Туре был объявлен кровавым и антинародным, а против самого Туре выдвинута масса обвинений - от коррупции, в которой он, несомненно, никогда не был замешан, до непоследовательности в соблюдении интересов народа Гвинеи. В течение одной недели количество политических преступников в стране увеличилось на несколько тысяч. Президентом страны был избран полковник Лансана Конте (в 1970 г. прошёл годичный курс обучения в СССР). Ориентироваться он стал на западные страны, которые предложили немалые средства. Отношения с СССР испортились, советские военные покинули страну, пришлось убрать и советскую авиабазу в Конакри.

Тем не менее, отношения продолжались, в порту наши суда заправлялись нашим же топливом. Но количество заходов существенно сократилось. 19 -26 мая 1984 г в Конакри находился БПК «Адмирал Юмашев», схода на берег не было. 26 февраля 1987 г. с визитом в Конакри прибыл БПК «Смышлёный». В 80-х годах Конакри неоднократно посещали десантные корабли с морскими пехотинцами на борту, несущие боевые службы в этом регионе. Последний визит был в 1989г. выполнен БДК пр.775 с бортовым номером 045.

К 1987 г. были списаны практически все корабли и катера, полученные от СССР и КНР. Зато в США купили 2 патрульных катера (в июне 1986 и декабре 1987) , которые по сей день служат в Береговой Охране. Советский Союз, в свою очередь, поставил 2 патрульных катера пр. 1400МЭ в 1987 г. и 2 патрульных катера пр. 02065 в 1990-1991 гг.: Р320 (бывший зав. №303), Р321 (бывший зав. №304). Но из-за развала Советского Союза обслуживание и последних поставленных советских катеров прекратилось, и они были списаны.

Со снятием с флота задачи по охране рыбного промысла в 1990 г. обеспечение кораблей горючим через береговой склад в Конакри прекратилось. На этом закончилась история военно-морского присутствия Советского Союза в Гвинее.

Литература.

· Андреев Ю. «Континент строит и побеждает». «Водный транспорт» 24.05.1973 г.

· Аристович Ю.Ю. контр-адмирал, Демьянченко О.Д. контр-адмирал «Дивизия надводных кораблей Балтийского флота» Журнал «Тайфун» № 2 2001 г.

· Волков Роман «Справочник по корабельному составу».

· Голосов Р.А. «Продуть балласт! Полвека служения подводному флоту». М., РОССПЭН, 2007 г.

· Гуминский Б.В., капитан 1 ранга. «Передача СКР-91 ВМС Гвинеи». Журнал. «Тайфун» № 3 1999 г.

· Емельянов Ю.В. «Хрущёв. Смутьян в Кремле».

· Иорданский В.Б. «Африканскими дорогами». Москва, «Наука», 1976 г.

· Кирпиченко Вадим «Разведка: лица и личности» Москва «Гея» 1998г. стр91-92.

· Козлов В. «Подводная война. Горизонты великого противостояния сверхдержав». М., Яуза, Эксмо, 2005 г.

· Коломнин Сергей «Они спасли президента». Журнал «Братишка» № 12, 2008 г. С сайта <http://bratishka.ru/archiv/2008/12/2008_12_14.php>

· Котляров Р. «Командировка морпеха Судникова». «Северная неделя»-«Корабельная сторона» 25.11.2003 г.

· «Курсом чести и славы» Москва-Жуковский, «Кучково поле», 2006 г.

· Лубянов А. «Противолодочный крейсер "Ленинград"» Севастополь. 2002г.

· Лякин В.Ф. контр-адмирал «ТАКР "Баку" пр.11434». Журнал «Тайфун» № 6 2000 г.

· Николаенко Д.В. «Республика Гвинея», с сайта Эрудиция <http://www.erudition.ru/>

· «Новейшая история Африки». Москва, «Наука», 1964 г.

· Радовская Н., Беляков Ю. «Плещут холодные волны». Ярославль, 1986 г.

· Иосиф ТЕЛЬМАН «Революционная дипломатия Хрущёва». Еженедельник «Секрет», с сайта <http://ru.local.co.il/EventPage.asp?nav=3,50,4,4,24396>

· Тулин К.А. контр-адмирал «Воспоминания командира 22-й дивизии морских десантных сил ТОФ». Журнал «Тайфун» № 47 (2005).

· Турко С.В., капитан 1 ранга. «Создание пунктов технического обеспечения на территории иностранных государств». Журнал «Тайфун» № 6 2000 г.

· Цвентух Ю.А. Лебедько В.Г. «Но Москва молчала...» Журнал «Гангут» № 12.

· Шашурина К. «Морская душа». «Она+», 06.10.2006 г., с сайта <http://onaplus.ykt.ru/article.asp?n=400&rid=2>

· Щедролосев В.В. «История создания и развития надводных сил Северного флота». Журнал «Тайфун» № 2 1998г.

· С сайта <http://warships2007.narod.ru/guinea.htm>

· С сайта <http://www.airwar.ru/enc/spy/tu95rc.html>

· С сайта <http://belostokskaya.ru/BS/legends/mallin>

· С сайта <http://www.stratisc.org/SSP_6.htm>

· С сайта <http://conflictologist.narod.ru/marv.html>

· С сайта <http://www.ipri.pt/artigos/artigo.php?ida=2>

Розин Александр.

На Главную.